| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Наверно сглазили, околдовали, — кивнул Степаныч, — другой версии нет.
Бабуля достала таблетку из кошёлки, сунула под язык и далее всю дорогу молчала. Да и у Петровича со Степанычем совсем прошла охота спорить. Заядлые спорщики сошли на какой-то станции на следующий день ближе к вечеру, тепло попрощавшись, и пожелав своим спутникам не прозевать момент, когда поезд будет проходить мимо Байкала. Митрич с Мишей продолжили пить пиво и на следующий день, уступив девушкам большое купе и заняв опустевший опять боковой столик. Мелькание деревьев за окном, безлюдный пейзаж, стук колёс утомляли. Поэтому все в этот вечер легли на свои полки, даже не дожидаясь, пока наступит ночь.
Сон Миши
Поезд мчался среди тайги, в долинах рек, между сопок, в кромешней тьме ночи. Мерный стук колёс убаюкивал, и сон всё сильнее обволакивал сознание... Вдруг поезд дёрнулся и стал сбавлять ход. Миша почувствовал, как что-то влечёт его наружу. Он спрыгнул с полки и пошёл по коридору к тамбуру. Дверь вагона была распахнута, поезд стоял на берегу огромного озера. Миша заметил, что в лунном свете на скале стоит кто-то, закутанный в чёрный плащ. Миша спустился по ступенькам, прошёл по шуршашему щебню железнодорожной насыпи, и направился прямо к этому в чёрном. Когда он подошёл совсем близко, чёрный обернулся и посмотрел на Мишу в упор своими страшными светящимися глазами, это был тот самый,.. ну как его? Сзади раздался шорох. Миша обернулся и увидел, что путь назад ему отрезали толстый, тощий и угрюмый. Они ухмылялись, а в руках у них тускло поблескивали лезвия кинжалов.
— Ну вот и встретились..., — зловеще сказал этот. Ну как его, граф?
— Граф значит, — сказал Миша как можно спокойнее, хотя внутри он прямо оцепенел от ужаса.
— Не граф, а лорд, — поправил его чёрный, — лорд Волан де Морт!
— А мне по барабану, граф, лорд, дон... — потому что ты на самом деле сволочь и паразит! — крикнул Миша, видя, что эти трое его обступили со всех сторон, а поезд уже вдруг тронулся и набирает ход.
— Ах вот ты какой, бесстрашный..., — посмотрел на него с интересом Волан де Морт.
— Начальник, ты только мигни, и мы его на куски порежем, — прохрипел угрюмый.
— Налетай на него, век воли не видать! — взревел толстый. Миша стал отступать от них, одним глазом видя, что он уже совсем близко около Волан де Морта.
И тут лорд Волан де Морт выхватил из-под плаща светящийся длинный меч и размахнулся. Миша отпрыгнул от него, и светящееся жало пролетело в миллиметре от его лица. Но тут же под ногами посыпалась земля, и Миша полетел со скалы в тёмную бездну.
— А-а-а-а-а! — его крик раздался эхом над озером... А он падал, падал и не было конца падению... пока чьи-то сильные руки его не подхватили. Миша широко раскрыл глаза и ошалело стал оглядываться. Он обнаружил, что его поддерживает Митрич, который озадаченно смотрит на Мишу. Проснулись и девушки. Митрич наконец-то овладел даром речи и стал говорить:
— Тут мне сон неприятный приснился... Будто по лесу выбираюсь с бойцами из окружения. Кругом немцы... Ну, проснулся я, а понять не могу где я. А тут кто-то как закричит: "А-а-а-а-а! ". Я вскочил, а тут Миша с верхней полки и полетел, наверно поезд дёрнулся. Вовремя я проснулся и подхватил его, а то расшибся бы парень об столик.
— Так это мне всё приснилось, — дошло наконец до Миши, — слава Богу!
— А что такое тебе приснилось?
— Да лорд этот, Волан де Морт... И дружки его, подручные...
— Плохой сон? — сочувственно спросила Пелагея, — да ничего, это не страшно... Не бойся...
— Да, чего там бояться, это всего лишь сон, — усмехнулся Миша и полез обратно на верхнюю полку.
Байкал
На следующее утро девушки стали просить Митрича взять в руки гитару и что-нибудь спеть.
— Ну сколько можно ехать вот так?! Это же скучно! Митрич, ну возьми гитару!
Митрич достал гитару с верхней полки, подстроил струны, и принялся петь, легко перебирая струны:
Сиреневый туман над нами проплывает,
Над тамбуром горит полночная звезда...
Кондуктор не спешит, кондуктор понимает,
Что с девушкою я прощаюсь навсегда.
Ты смотришь мне в глаза и руку пожимаешь;
Уеду я на год, а может быть, на два,
А может, навсегда ты друга потеряешь...
Еще один звонок, и уезжаю я.
— Митрич! Да ты же просто бард и композитор!
— Митрич! Что же ты раньше молчал? Давай ещё!
— А вот эту песню..., — посыпалось на Митрича со всех сторон.
Через пятнадцать минут они все вместе пели старые добрые советские песни, а из других купе люди тоже высовывались, подходили поближе, присаживались с краю и подпевали...
— Смотрите, Байкал!
Все тут же бросились окнам. Байкал всех тут же покорил своим безграничным пространством, своей чистотой, силой и энергией, заворожил своей красотой. Наверное, на нашей земле найдётся немного таких мест, почти не тронутых цивилизацией. В Европе уже давно бы вокруг озера понастроили городов и заводов, а тут почти в любой конец — только голые берега и безбрежная даль, на которой не видно не единого паруса, ни даже лодки. Чистая и вкусная вода озера, долины, покрытые сочной травой... Полтора-два десятка миллионов лет назад евроазиатская платформа под воздействием тектонических процессов дала трещину. Обе половины начали отделяться друг от друга, образуя огромную котловину многокилометровой глубины, длиной около тысячи километров и шириной в 90-10 километров. Процесс расхождения продолжается и сейчас. Он идет со скоростью два сантиметра в год, проявляясь в частых землетрясениях, горообразовании, провалах. Ручейки и речки наполнили эту котловину, и таким образом появилось самое огромное в мире озеро с пресной водой. Запасов чистой и свежей воды в Байкале хватило бы, чтобы напоить людей в десять миллионов раз больше, чем их сегодня живет на Земле.
— Помните, фильм был "У озера", — сказал кто-то из пришедших из соседнего купе, — фильм про то, что собирались построить целлюлозно-бумажный комбинат на берегу Байкала, а настоящие граждане своей страны были против такого строительста, потому что в любом случае такой комбинат нанесёт ущерб чистоте воды и уникальному живому миру Байкала. Невзирая на этот фильм, комбинат был построен. Потом его прикрыли, а теперь олигархи снова запустили Байкальский целлюлозно-бумажный комбинат...
Не час и не два можно было видеть Байкал в окно. Огромное озеро поражало своими размерами. Противоположного берега не было видно.
— Да это же море!
И тут же все не сговариваясь затянули старую песню:
Славное море — священный Байкал!
Славный корабль — омулевая бочка!
Эй, баргузин, пошевеливай вал, —
Молодцу плыть недалечко.
Долго я тяжкие цепи носил,
Долго бродил я в горах Акатуя.
Старый товарищ бежать подсобил,
Ожил я, волю почуя....
Станция Березай
После Байкала был Иркутск, а потом ещё немного проехали, и вышли из поезда на небольшой станции. Тут пересели ещё на какой-то местный поезд, и в общем вагоне, ободранном и скрипящем, ехали до утра, замерзая от ночного холода. Проводница задолго до станции предупредила и сказала, что лучше всего стоять с вещами в тамбуре, и быть готовыми сразу выскочить из вагона, потому что поезд там, можно сказать, и не останавливается. Поезд стал тормозить, проводница открыла дверь и подняла лист покрывавший трап.
— Всё, можете выходить! — сказала она и отошла в сторону.
— Станция Березай! Кому надо вылезай! — весело скомандовал Митрич. Ребята быстро с вещами выскочили из вагона, а поезд буквально тут же тронулся дальше.
Они тут же побрели по шуршащему щебню к станции — небольшой бревенчатой избушке. В избушке этой они нашли мужика в железнодорожной фуражке, нахлобученной на затылок.
— Скажите, пожалуйста, — спросила его Лиза, — как отсюда добраться до Рябиновки.
— До Рябиновки? — переспросил железнодорожник, — ну это вам надо спуститься по дороге к реке, а там кого-нибудь спросите. Я сам уже давно в Рябиновке не был, туда пока рельсов не проложили...
Реку видно было между сосен, а дорога была только одна. Так что зашагали по ней прямо к реке. Вдоль дороги стояли покосившиеся домишки, кудахтали куры, босоногие дети игрались на брёвнах. Со станции казалось, что до реки было рукой подать, да путь оказался неблизким. Когда дошли до реки, изрядно устали.
— Так где же эта Рябиновка? Кого бы спросить? — оглянулся Митрич. На берегу сидел парнишка лет двенадцати с самодельной удочкой, и ловил рыбу.
— Эй, мальчик! Как добраться до Рябиновки? — крикнула ему Пелагея.
Мальчишка встал, неспешно подтянул трусы, воткнул удилище в илистый берег и подошёл поближе.
— А вы откуда, из Москвы? — спросил он щурясь от яркого солнца.
— Из Москвы. Скажи, где эта Рябиновка и как до неё добраться?
— А никак...
— Как никак?
— Да туда раньше катер ходил, да на топляк налетел и утонул. Вот уже два года как... Капитан спасся, а катер вон там так и торчит...
Действительно, в сотне метрах вниз по течению из воды торчало что-то вроде закопчённой трубы и мачты.
— Так где эта Рябиновка, может дорога туда по суше имеется?
— До Рябиновки километров сто, вниз по реке. Стоит она по другую сторону реки, а моста и дороги туда нету.
— Так как же там люди живут?
— А кто его знает? Зимой туда по зимнику завозят продукты...
— Что же нам делать? Как нам туда добраться? Может быть лодку где-нибудь найти?
— Да, можно на плоту добраться, — подсказал мальчуган.
— Где ж нам этот плот взять?
— Да вон же брёвен полно, берите, вяжите, — подсказал мальчишка.
— А брёвна эти чьи?
— Да ничьи, последний лесовоз по зимнику из Рябиновки вёз их, да связка лопнула. А водила сам же не погрузит брёвна в одиночку. Махнул рукой и уехал налегке... Так что брёвна с Рябиновки, вы их туда же и пригоните плотом.
— Молодец парень! Голова! — похвалил мальчишку Митрич, — как звать тебя?
— Вовка, а тебя?
— Меня Митрич, его вот — Миша, а девушек — Пелагея и Елизавета.
— Чудные у вас имена, точно из Москвы!
— Из неё, из столицы...А у вас как девушек называют?
— Да никак, Светки, Галки, Наташки...
— Брёвна есть, надо только из них плот связать. Только чем?
— А хотите я вам верёвку принесу? У меня есть..., — сказал Вовка.
— Неси конечно! — улыбнулся Миша.
— Ну вот, появился шанс добраться туда, куда не ходят поезда, — бодро сказал Митрич, засучивая рукава. Все сложили вещи в кучу, и стали думать, как передвинуть тяжёлые брёвна к речке. Нашли пару прочных колов и с их помощью стали скатывать бревно в воду. Тут и мальчишка прибежал, запыхавшись, с длинной грязной верёвкой и с несколькими ржавыми металлическими скобами.
— Вот вам!
— Вот выручил! Молодец, Вовка! — стали его хвалить девчонки. Митрич достал из кармана складной нож и протянул его мальчугану: — Бери, Владимир, на добрую память!
Миша также порылся в рюкзаке и подарил Вовке электрический фонарик-жучок.
— А верёвку ты где взял?
— На станции валялась между брёвнами... А можно я вам помогать буду плот делать?
— Конечно! Мы очень рады твоей помощи! Спасибо тебе, Вовка! — ответил ему Миша. А девчонки дали ему шоколадку.
Мальчуган радостный тут же принялся помогать им строить плот.
На плоту по реке
Брёвна довольно скоро скатили в воду и стали их связывать между собой. Вдобавок камнем вбили несколько металлических скоб, и вот уже у берега покачивался самый настоящий плот! Верёвки хватило и на то, чтобы привязать плот к небольшому деревцу на берегу. Митрич прошёл вдоль берега и срубил своим небольшим острым топориком пару длинных жердей, чтобы сделать из них шесты, которыми можно будет отпихиваться от берега.
Решили ещё поставить палатку посреди плота, перед палаткой сложили рюкзаки, в палатку бросили спальные мешки. На берегу Митрич нашёл лист жести и пару ржавых гвоздей. Жесть эту приколотили к брёвнам, собрали немножко дров, чтобы развести костёр и решили, что пора отчаливать. Пожали руку мальчишке, который тоже наверно хотел бы с ними поплыть, но видно было, что ему за это путешествие может попасть.
— Мамка заругается, — вздохнул Вовка. — Вот возьмите рыбы с собой, — и он протянил им кукан с тремя рыбками.
— Спасибо! А ты как же без рыбы?
— А я ещё поймаю, клёв сегодня хороший!
— Ну, молодец! Успеха тебе, добрый мальчик! — сказали Пелагея и Лиза
— Отдать швартовы! — скомандовал Митрич.
Вовка отвязал конец верёвки и бросил его в воду. Миша тут же смотал конец верёвки на локоть руки, положил кольцо верёвки на брёвна.
Мальчишка помахал им с берега рукой, когда Митрич и Миша отпихнули плот от берега. Плот сразу же потянуло за собой течение реки. Девушки помахали мальчугану в ответ и принялись разводить костёр. Митрич стал им помогать. Вскоре в котелке уже закипела вода. Заварили чай, открыли запасённые консервы, достали печенье. Было здорово сидеть на краю плота, пить чай и смотреть на проплывающие мимо лесистые берега. Тем временем уже вечерело. Плот сначала медленно плыл, а потом река сузилась и его понесло, кидая как щепку то влево, то вправо.
— Хватай шест и отталкивайся! — крикнул Митрич Мише. Сам он уже схватил шест и упёрся в дно, чтобы изменить курс мчавшегося прямо на камни плота.
Миша и Митрич только и успевали отталкиваться шестами, чтобы не налететь на скалу, то и дело внезапно возникающую прямо по курсу. И когда русло стало немного спокойнее, решили для ночёвки причалить к берегу.
Ночёвка на берегу
Палатки поставили на высокой терассе, где в реку впадал небольшой ручеёк. Тут была большая прогалина из кустарника , а дальше шёл красивый сосновый лес. Митрич и Миша быстро поставили палатки на лужайке, и натаскали дров для костра. Девушки занялись приготовлением ухи, заварили чай. Хорошо, что у Митрича оказались эти вместительные лёгкие алюминиевые котелки в рюкзаке. Кроме того у Митрича в рюкзаке был небольшой острый топорик и масса других необходимых в путешествии мелочей. Митрич в ельнике у ручья нарубил елового лапника, чтобы подстелить его под спальные мешки. Миша нёс огромную охапку этого лапника, загляделся на девушек, запнулся о какой-то корень, и рухнул вместе с охапкой с оглушительным треском на сухой куст. Это оказалось настолько смешно, что все просто катались со смеху на густой траве.
Наелись ухи, сваренной из подаренной Вовкой рыбы. А потом долго пили чай, сидя у костра под огромными яркими звёздами. У Миши в рюкзаке нашлась полосатая тельняшка, которую он одел вечером, потому что похолодало. Девушки тоже одели тёплые свитера и тренировочные штаны. Митрич накинул на плечи свою зелёную куртку с капюшоном, достал гитару и песни пелись сами одна за одной: про пионеров, про бродяг, о глобусе, о милой, о том как здорово собраться вместе у костра... А потом глядели в тёмное звёздное небо и мечтали...
— Эх, хорошо бы полететь в космос! А там встретить разумную жизнь...
— А может быть сейчас на далёкой планете кто-то также сидит у костра и ломает голову — есть ли кто-то ещё разумный во вселенной?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
