— И так, мисс, что вас привело в стены Академии? — Голос гулкий, незаметно вибрирующий, такой хочется слушать и слушать. — Я весь внимание. Да.
Удивительно, я уж настроился, что меня, как и в прошлые разы, чуть ли не с порога попросят на выход, а здесь хоть предлагают высказаться. Ну что ж, умения девочки Рэнге прекрасно показали себя утром, когда пришлось трамбовать дурных латиносов после душа, но сейчас они бесполезны. Пора взяться за дело человеку, потратившему двадцать лет жизни на впаривание сомневающимся всякой не особо им нужной лабуды, от тортиков и электроники до мебели и лодочных моторов. Мысленно скрестив пальцы на удачу, вытаскиваю из сумки папку с документами, достаю из нее и сжимаю в руках свой аттестат и метрику.
— Мистер директор! Я очень хочу учиться в вашей Академии. Это лучшее заведение из всех, которые я знаю. Возможно ли такой, как я, поступить сюда? Я с отличием закончила Среднюю школу Асаказе в Японии. — Вскакиваю с мягкого и очень удобного сиденья, с глубоким поклоном протягиваю тоненькую стопку официальных бумаг с синими и красными печатями. — Ознакомьтесь, пожалуйста, прошу вас.
— Асаказе, да. Не трудись казаться пай-девочкой, ты ей не являешься. Я знаю эту школу. Или, вернее будет сказать, кадетское училище при батальоне диверсантов, да? Оттуда просто так не уходят, всегда есть какая-то причина. Мисс, не надо со мной играть, доставайте остальные документы. Мне нужно знать, кто хочет учиться в моей Академии. Да. — Директор спокойно подождал, пока я передам ему весь комплект, за исключением приглашения в Юго-Западную школу, разложил их на столешнице и углубился в чтение. Мне же оставалось только смотреть на облака в панорамное окно во всю стену за директорским креслом и надеяться на чудо.
— Ну что же, все понятно. Ранение значит, да? Что ж, мисс, в моей Академии еще не учились бывшие курсанты, в ней вообще все ученицы примерно одного социального уровня. Высокого уровня. Да. Но в этом году учредители разрешили провести эксперимент. Да. Эксперимент. — Он задумчиво покатал карандаш между пальцами, будто решаясь на что-то безрассудное. — Было решено набрать десять студенток из других слоев общества. Да. Все они уже зачислены на первый курс. Но. Вы можете быть одиннадцатой, я так решил. Если, конечно, сможете оплатить свое обучение. Набранные вами баллы вполне соответствуют уровню моей школы. Да.
Он неспеша собрал мои документы в одну стопочку, постучал ими по столу, выравнивая и положил на самый край столешницы, испытующе глядя на меня.
— Сэр директор, сэр! Какова цена положительного решения о моем зачислении? — Вопрос сформулировал по-военному четко, смысла играть перед ним благовоспитанную японскую девушку не было никакого.
— Пятьдесят четыре тысячи долларов. За три года Старшей школы. Да. Можно оплатить сразу. — Тут он усмехнулся себе в усы, заметив, как округлились мои глаза. — Можно оплачивать каждый год отдельно. Да. По восемнадцать тысяч долларов ежегодно перед началом занятий.
Так-так-так. Что же делать, что же делать, нужно что-то отвечать. Мысли бешеными белками заскакали в моей разнесчастной черепушке. В наличии имеется двенадцать с половиной тонн бакинских, где брать еще пять пятьсот? Наверняка еще что-то понадобится, кроме оплаты обучения, не голым же мне на уроки ходить? Допустим, только допустим, что в течение четырех дней Матиас разродится и отслюнявит мою долю, будет там шесть косых? Не известно. Но, к черту-дьяволу все, такого шанса больше не будет, нужно рисковать.
— Сэр, я могу внести только двенадцать тысяч пятьсот долларов. — Опускаю глаза вниз, делая вид, что мне стыдно от моей бедности. Да хрен там плавал, ничего мне не стыдно, конечно, но правила игры таковы, что мне нужно засмущаться, чтобы дать возможность ему сделать послабление, не потеряв лица. — Я могу доплатить оставшуюся сумму чуть позже?
— Хм. Да. До начала занятий — можешь. Торжественная часть для первокурсников начнется в девять часов утра восьмого апреля. Я буду ждать тебя в восемь, Такаяма Рэнге. Не подведи меня. Да. — Он открыл ноутбук, показывая, что время аудиенции подошло к концу. Потом, будто что-то вспомнив, пододвинул к моему краю стола цветастый буклет. — Иди, и возвращайся с победой, курсант. Мне нравятся целеустремленные люди. Да. Но не забудь, что кроме оплаты обучения тебе нужно будет приобрести все вещи по списку вот из этой брошюры. Форма, ботинки, школьные принадлежности — все. Без исключения. И вот еще что, Такаяма. Не нужно ходить в Хачимитсу в военной форме, даже если ты к ней привыкла. Далеко не все учащиеся здесь любят людей в камуфляже, если ты понимаешь, о чем я. Да. Пусть никто из школьниц не знает, что ты служила, убивала и была ранена. Не стоит шокировать домашних девочек.
На выходе я потерянно присел на лавочку, не обращая внимания на вышедшего из машины таксиста, замедленно охлопал карманы в поисках курева. Нашел, достал ароматную, пахнущую богатством сигариллу, с отвращением прикурил ее, затянулся, закашлялся от крепкого дыма. Прикрыл глаза, подставляя лицо теплому солнышку. И с искренним, не наигранным восхищением протянул:
— Вот я дебила кусок, мля! Это надо было в цветники, воспитывающие нежных фиалок, впереться в хаки, напоказ бряцая стволом! — Покачал головой, глянул на опешившего водилу, еще раз затянулся. — И, самое главное, нужно было догадаться именно в парадке промаршировать, со всеми нашивками за ранения и контузию! Как меня на порог-то пустили, вот вопрос.
Таксист, которому мои проблемы были абсолютно по барабану, лишь неопределенно пожал плечами и поинтересовался, поедем мы куда-нибудь еще или он может быть свободен. На что получил ответ, — заедем еще в одну точку, а там пусть катится, куда хочет. Сейчас только докурю, и выдвигаемся.
Последней точкой маршрута стал адрес, продиктованный Матиасом. Не то чтобы я серьезно рассчитывал на экстренную продажу крупнокалиберного пулемета с нагрузкой из другого стреляющего железа. Нет, мне были нужны идеи по быстрому, пусть даже беззаконному, отъему денег у населения. Даже скорее всего беззаконному, потому что мои мысли крутились, к сожалению, только вокруг экспроприации неправедно нажитого у криминальных элементов Роанапура. В идеале представлялось вооруженное сопровождение грузов с не иллюзорной вероятностью пострелять и разжиться новой ликвидной добычей. На крайний случай, вполне подошло бы беззастенчивое раскулачивание еще парочки Рамиресов, можно даже не в море. Никаких более нормальных мыслей по поводу обретения десяти штук баксов за оставшиеся четыре дня у меня не возникло. В голове вообще плескался полный вакуум, если честно, поэтому срочно требовалась помощь друга, пусть даже на эту роль претендовал сейчас только хитровывернутый прибалт.
Капитан встретил меня без особого удивления, только поворчал себе под нос о поразительной чуйке этой дурной девки. Решив не обращать внимания на старческое брюзжание, спокойно прошел в неплохо обставленный домик шкипера, где он провел меня в небольшой кабинет. Выложил на стол деньги, пододвинул ежедневник, куда записал день, сумму, имя и причину выплаты. Заставил расписаться, после чего пододвинул от себя толстенькую пачку гринов.
— Вот, мисс, все по-честному. Ушло все оружие, было бы еще что — тоже с руками бы оторвали. Китайцы готовятся воевать с итальянцами, оружие в цене. — Он задумчиво потер подбородок, вздохнул, поерзал на своем кресле, после чего достал еще одну пачку долларов. — Это за топливо. Тоже все без обмана, считай.
— Сколько здесь в целом? — Нет уж, начать сейчас ворошить мятые бумажки — значит заранее похерить весь предполагаемый разговор насчет подработки. Да и не будет дед меня накалывать так откровенно, все равно я не знаю, почем он расторговался. Хотел бы обмануть, наверняка уже это сделал. — У меня тут некоторые идеи возникли. По дальнейшему сотрудничеству.
— По дальнейшему чему? — Не понял Матиас. — Ты, вроде, в школу поступать сюда плыла. Или врала? А, да, если все вместе, то я тебе передал четыре тысячи девятьсот американских президентов. Вот же написано, чему вас только в школе сейчас учат, две цифры сложить не можете.
— Эх, дед, не трави душу. Поступила я в школу. Поступила. Только денег не хватило, а еще шмоток и всякой ученической приблуды надо прикупить. Вот и решила у тебя разузнать, вдруг кому нужен, так сказать, специфический работник. Помоги, а? — Ну а что, за спрос денег не берут. Если откажет, то так тому и быть, я ничего не теряю. А вот если поможет, многие проблемы уйдут сами собой.
— Да уж, задачки ты подкидываешь. Ты же не в кафе официанткой устроиться хочешь, другая у тебя специализация. — По-умному завернул латыш, озадаченно поглядывая в окно. — Так сразу не скажу, с людьми надо поговорить
— Так и ты не кондитером трудишься, к кому, как не к тебе с такими вопросами идти. Ты меня в деле видел, так что сможешь поделиться впечатлениями. Ну, в разумных пределах, без подробностей. — Это мне привиделись ледяные глаза синего цвета, разговор без права на ошибку и ощущение, что на расстоянии метра от меня свивается в клубок королевская кобра.
— Да уж не дурак, понимаю. — Передернулся капитан. Видимо, о той же особе вспомнил. — Завтра зайди часов в двенадцать, может, что подскажу.
— Договорились. — Улыбаюсь ему как можно более радостно и безобидно, но от моей улыбки прибалта почему-то еще раз передергивает. — Да, вспомнилось тут, к слову, я тебе завтра один револьвер бразильский принесу, машинка дурная, но не так, чтобы полностью. По случаю достался, но мне не глянулся от слова совсем. Раз сейчас ажиотаж на стволы, может, продашь? А мне все лишняя копеечка будет.
— Неси, что с тобой поделать. Бразильский, говоришь? Интересно. — Матиас всем видом начал показывать, что мне уже пора. — Давай, иди уже домой, старшеклассница. Мне отдыхать надо. Давай-давай, до завтра.
Попрощался, собрал деньги в сумку и вышел на улицу, как в духовку шагнул. Жара и не думала спадать несмотря на то, что времени по ощущениям было уже часов пять, может, начало шестого. Все, что наметил утром, как обязательное, я сделал, даже с перевыполнением. Следовало озаботиться пропитанием на ужин, да идти обживать снятую квартирку. Можно даже спать пораньше лечь, так меня морально вымотало за сегодня. День выдался крайне насыщенный, нервный, перегруженный мозг острыми иголочками боли как-бы напоминал, что головка моя и так не совсем здорова, вчера вон в нее вообще пулю вогнали и вселенца определили на постой, пора бы остановиться, дать ей отдохнуть от потрясений.
Глава 4. Каникулы с роанапурским колоритом
Спокойный вечер, когда над головой ничего, кроме птиц, не свистит, за стенками не ночуют разные мутные личности, а в жизни появилась хоть какая-то определенность, очень благотворно сказался на моей потрескивающей от сюрпризов психике. Во всяком случае, утро я встречал с рассветом, по армейской привычке Рэнге тело просто отказывалось бесцельно валяться в кровати. Оно требовало движения, нагрузок и контрастного душа так сильно, что пришлось резко вставать, умываться и выходить на пробежку. Через пять километров по довольно извилистому маршруту, я уткнулся в сетчатый забор одной из забракованных вчера школ Нижнего города, с ходу форсировал его одним слитным движением, после чего еще минут сорок всячески изгалялся на спортивной площадке. Сваренным из добротных стальных труб конструкциям спортгородка даже расположение в откровенно паршивом районе сделать ничего не смогло. Так, местная гопота от большого ума набрызгала краски из баллончика, на чем и успокоилась. На функциональности турников, лесенок и скамеек это никак не отразилось.
Взмыленный и довольный, с ускорением помчался в снятое жилище, где минут десять стоял под попеременно ледяными и обжигающе-горячими струями. Яичница из трех яиц с двумя поджаренными тостами и черным приторно-сладким кофе окончательно задрали планку моего настроения в небесные дали. Даже предстоящее посещение хитрого деда не внушало опасений, — подумаешь, предложит очередной криминал. Мне, в моем положении, ближайшие пару лет раздвоиться придется, честным путем на учебу в Хачимитсу я все равно никогда не заработаю, так что заповеди нарушать не один раз случай представится. Ну а в Академии, наоборот, буду паинькой и незаметной скромной девочкой, привлекать внимание избалованных наследниц и звереющих от сидения взаперти папиных дочек абсолютно ни к чему. От этих лярв проблем может быть гораздо больше, чем от колумбийцев, если они вдруг узнают, кто Рамиреса уработал. Наркобарыги, во всяком случае, со мной на одном поле будут находиться и играть мы станем по одним и тем же правилам, а вот законы жизни в девичьем серпентарии ни мне, ни Рэн абсолютно не известны.
Перед тем, как зайти к Матиасу, решил немного посидеть в итальянской кофейне неподалеку. Очень уж захотелось маленьких разноцветных пирожных — макарони. Сам я всегда был к сладкому равнодушен, так что, видимо, это прорвалось подспудное желание бывшей хозяйки моего тела. Ничего удивительного, живя в Роанапуре, маленькая девочка Рэнге о сладостях могла только мечтать, а уж после попадания в кадетское училище — тем более, там пирожные в рационе точно не были предусмотрены. Так что стоит себя побаловать, пара баксов мне погоды не сделают, а радость на душе однозначно дороже денег. Кстати, о радости на душе, не пора ли мне нанести визит любимому утерянному родственнику? Узнать, как он там поживает, не имеет ли желания финансово помочь подзабытой падчерице, и если вдруг не имеет, то помочь ему это желание обрести, возможно, даже ногами? Какая хорошая мысль пришла, вот как сладкое положительно на мозг влияет. Обязательно надо будет воплотить в жизнь такую замечательную идею после посещения прибалта.
Допив крепчайший кофе и дожевав последний кусочек мятного макарони, со вздохом отставил чашку, кивком на ходу попрощался с хозяином заведения, выходя в пыльную жару на улицу. Пора, дела не ждут, некогда расслабляться, как бы мне того ни хотелось. Деньги сами себя не заработают, проблемы сами собой не рассосутся.
Матиас меня уже ждал, покуривая на скамейке в своем микроскопическом садике, даже топтаться у ворот его домика не пришлось. Без долгих приветствий он молча махнул рукой, мол, проходи сюда, не задерживайся. Так же без слов осмотрел блестящий на солнце револьвер, побурчал что-то недовольно в усы, но достал из кошелька и протянул мне шестьдесят долларов. Понятно, значит, уже пристроил, или знает, что пристроит и за предоплату не волнуется. Прэлестно, прэлестно. Любопытно, что за второй Вьетнам в городе намечается, если даже такие неказистые оружейные ноу-нэймы востребованы за вполне приличные деньги? Хотя нет, не интересно, у меня другие задачи в жизни, и участвовать в уличной войнушке в качестве пушечного мяса — мечта не моей жизни. Денег в такой движухе не поднимешь, а вот башку могут запросто отстрелить. Причем как во время бойни, так и после нее, так, на всякий случай, чтобы никогда ничего лишнего рассказать не смог.
Но латыш сумел удивить. Убрав новоприобретенное имущество в незаметный ящик, стоявший за спинкой скамьи, он задумчиво посопел носом, а потом сразу ошарашил:
