Некуда бежать, негде спрятаться (Домик...- 3)

Весьма возможно, что легенда не врёт. Песня — это звуки, а звуки — колебания воздуха, его искажения. Перепады давления. Может быть, те "песни", что пели Знающие Поле, взбудоражили ткань пространства? Из подобной "музыки" вполне могла возникнуть планета Арда.

Боже мой! Это же, наверное, был самый грандиозный концерт во Вселенной!

Я вздел клинок вверх, чтобы рассмотреть его в тусклом свете магической лампы. Клинок показался мне невероятно тонким — но одновременно он имел заметный объём. Был лёгким, как пёрышко, но при этом обладал немалой инерцией. Был почти прозрачным и на просвет выглядел маленькой ёлочкой.

Ось клинка — хрустальный ствол. Вправо и влево от него к лезвиям отходили тонкие прозрачные ветви. Много ветвей. А в отражённом свете поверх них я отчётливо видел плотно сложенные длинные листья. Именно они формировали на поверхности клинка тот узор, что на беглый взгляд очень походил на один из самых редких узоров дамасских сталей, "осенние листья".

Весь меч — сплетение древесных ветвей и багровых листьев.

Элле будто не видела мой меч. Она неотрывно разглядывала того ловца духа, что держала в руке, как самое удивительное чудо. Похоже, что моего меча она по-настоящему не видела. То, что видела и чувствовала, — например, боль в руке, — уже забыла. Загадка!

Попала под ментальное действие узора? Как тогда, в ночном парке Воронежа, под бездонным звёздным небом?

"Буду звать тебя "Осенний Лист", — шепнул я клинку, спеша вернуть его от греха в ножны, — если, конечно, не возражаешь".

Тот, видимо, одобрил данное имя и в ответ едва заметно дрогнул рукоятью, когда я затыкал ножны за пояс.

— Я выбрал, можем возвращаться! — сообщил я золотоглазой. Та равнодушно мазнула по простеньким ножнам у меня на поясе, подхватила из штабеля ещё четыре ловца духа и быстро потащила меня к выходу, будто опасалась, что я попрошу её оставить здесь взятые ею мечи.

— Дорогая, зачем тебе эти железки? — я тихо поинтересовался у супруги. Элле вздрогнула и остановилась. — У тебя уже есть мечи, надёжные старые товарищи. Ты давно к ним привыкла, прошла с ними много дорог, сработалась...

Золотоглазая ненадолго задумалась — но думала совсем не над моими словами.

— Пфф! Не сбивай меня с верного пути. Отдам их "сёстрам по мужу". В нашу большую семью, знаешь ли. У Марго, Шальи и Сильвии Рейс нет своих мечей, а легендарные ловцы духов сразу повысят их статус.

С этими словами Элле потащила меня дальше.

— Постой! Девочкам хватит три ловца, а у тебя же в руке четыре!

— Себе оставлю. В коллекцию, — недовольно буркнула Элле, а в её глазах загорелся нехороший огонёк.

Супруга даже внешне изменилась и сейчас напоминала мне голодную лесную фоссу, вышедшую на охоту. Была б её воля, принцесса Лиэлелоо забрала бы отсюда все подобные мечи. Ничего бы не оставила. Я благоразумно решил не вставать между хищницей и её добычей. Пусть тащит! Главное, чтобы в наш дом, в нашу семью.

Элле незаметно мазнула по мне взглядом и немного расслабилась.

— Немного подумаю, — громким шепотом сообщила мне супруга, — и, может быть, четвёртый клинок тебе отдам взамен той глупой железки, что ты так неосторожно выбрал. Не понимаю, как подобный хлам попал в штабель ловцов духа!..

— Это же свалка! — я пожал плечами. — Большая.

— Свалка, — кивнула Элле. — Очень большая свалка.

Чего спорить, когда всё и так очевидно? Согласие в семье крайне важно, но меня зацепило то, что Элле так и не разглядела мой меч всерьёз.

Интересно, разглядит ли его сэр Джеймс? Что он увидит?

Возможно, в присутствии Осеннего Листа проявит себя паланто Стюарта. Раскроется, чтобы дать подсказку хозяину. Предостеречь. Или хотя бы попытаться. Как проявила себя Апсара.

Зряшная надежда, конечно! Сомнительно, что чужой искин просто так выдаст себя, но попробовать-то стоит, верно? Хотелось бы знать, опекает ли один из древних искинов правителя Валинора?..

Дорога обратно, к приёмной сэра Джеймса, в моей памяти особо не отложилась. Морпехи тестя, адмирала Веста, надёжно контролировали ключевые места Дворца Двух Дерев. Те пехотинцы генерала Мендеса, кто встречались на нашем пути, были под охраной, без оружия и не создавали проблем. Внизу возле лифта наткнулись на Марго. Мои девчонки сразу же приступили к изучению заныканных ловцов духа и потому задержались. Я не стал их ждать и поспешил дальше, к Стюарту.

Всю дорогу поддерживал контакт с Апсарой, а та непрерывно информировала меня о ситуации с мятежниками возле Барнс-Палас. Под давлением превосходящих сил комендатуры Восточного округа столицы, Добробата, а также "гоплитов", охранявших майорат, солдаты Мендеса раздумывали недолго и в итоге сдались. Все, включая офицеров, были сразу задержаны комендачами и благополучно перемещены на гауптвахту.

Путч, задуманный генералом Мендесом, окончился ничем. Пустым пшиком. И мне очень хотелось заглянуть в глаза дону Игнасио и спросить его: "Зачем?!"

Чёрт побери, зачем?!!

Взбрык генерала Мендеса у меня никак не укладывался в голове. Факеншит, где я успел перебежать дорогу боевому генералу? Без понятия.

Чем не угодил его сынку Хорхе?

Когда подошёл к двери в кабинет Стюарта, я услышал выстрел и понял, что со своими вопросами опоздал...

4

Застрелился человек — сам или ему помогла добрая фея с пурпурными глазами — какая теперь разница? Жизнь заспешила дальше, и на труп генерала Мендеса уже никто не смотрел. Не то, чтобы мне было жалко генерала, нет, но безразличие его коллег генералов меня изрядно покоробило. А ещё больше зацепила ложь сэра Джеймса.

— Я хорошо помню этот меч... — уверенно заявил он, разглядывая обоюдоострое лезвие и не видя его. Важно, чтобы не попытался тронуть его рукой.

Мне же было очевидно, что он никогда в жизни не видел мой клинок. И сейчас он точно так же смотрел и не видел багровые сполохи, нетерпеливо снующие в поисках добычи по листьям, изготовленным из ноэля.

Но сэр Джеймс считал, что сказал правду. Он искренне в это верил и присутствующие приняли его слова как должное. На самом деле Стюарт обознался. Иначе просто быть не могло. А вместе с ним дружно обознались все присутствующие в кабинете верховного правителя Валинора. Ладно, Барти, тесть, Жан-Люк — все они обычные люди. Но леди Айнура тоже не заметила, не распознала коварство моего меча, а ведь она — мастер ментальной магии. Неожиданно, да.

Какая из моих находок обладает талантом путать восприятие? Про камешек, что вытащил из тумана, я догадался. Неужели и меч способен отводить взгляд, путать мысли, влиять на восприятие разумных существ?

Только камень — или оба, и камень, и меч?

Могу ли я безошибочно определить все свойства своего меча? Если да, то каким образом, способом, методом? Если нет, то почему... Апсара?

Что тут, чёрт возьми, происходит?!

— ...ты без сомнения его достоин, сынок. Владей с честью и по праву!

Я принял свой меч из рук сэра Джеймса и в душе усмехнулся откровенной двусмысленности своего поступка. Взяв клинок, я или себя признал вассалом, или майорат Барнс — вассальной территорией. Конечно, неофициально. Пусть древний ритуал формально выполнен, всё честь по чести и в присутствии свидетелей, но не было ни юристов, ни арбитров. Да и широкого объявления я что-то не слышал.

Непонятно, в каком качестве принял в нём участие сэр Джеймс. Если как верховный правитель Валинора — это одно, если как главнокомандующий — совсем другое, а если как Стюарт из Стюартов, вероятный претендент на королевский трон Шотландии, Британии и Валинора, — дело третье, совсем непростое. Я же могу трактовать поступок Стюарта, как предложение личного вассалитета, или как награждение отличившегося офицера личным оружием. Оба варианта никак не затрагивают юридический статус майората Барнс.

А ещё я мог бы услышать в словах Стюарта скрытую просьбу о помощи... мог бы, но не услышал. Зачем мне конфронтация с родственниками и с Барти? Ни к чему! Да и не видел я от Стюарта реальной поддержки, только желание использовать в своих корыстных целях.

Так что ну и его, и его хотелки. Мне выгодней всего вариант с награждением, им и воспользуюсь.

— Благодарю вас, сэр, за столь высокую награду!

Если учесть, что все окружающие видели не сам клинок, а иллюзию самого обычного бесхитростного меча, мои слова прозвучали откровенной издёвкой.

— Ты достоин куда большего, сынок, — Стюарт отлично держит лицо — поверь мне.

Ну вот, началась торговля. Надо повышать ставки.

— Благодарю, сэр! Вы чрезмерно добры ко мне.

В переводе на нормальный язык: "Маловато!"

Жан-Люк теперь не скрывал свой интерес и внимательно в оба глаза меня рассматривал. Барти озорно подмигнул, мол, не тушуйся, сынок! Ясно: он не собирался участвовать в дальнейшем торге, но был готов меня поддержать. Адмирал благожелательно мне кивнул: он полностью разделял позицию генерала Симмонса.

Тёща хмурилась, отрицательно качая головой. Ей что-то явно не нравилось, но что именно, я не понимал. Пурпурные глаза будто вспыхнули, чьи-то сильные невидимые пальцы сдавили было мне виски, но затем быстро отступили. Сделал вид, что ничего не заметил.

Значит, тут два полюса, Леди Айнура и сэр Джеймс. Остальные — два генерала и один адмирал — статисты. Обычные фигуры на шахматной доске. Карты на зелёном сукне. Их "играют", а цель этой игры — власть над Валинором. Или, возможно, над всей Ардой?

"Нуменор к настоящему времени почти полностью опустел, — Апсара, как всегда, подслушивала мои мысли, — вернее, обезлюдел. По всему материку бродят разбойничьи шайки. Орки, эльфы, дезертиры. Они отлавливают уцелевших людей, собирают ценные ресурсы и полезные вещи. Ни люди, ни тане не торопятся возвращаться на опустевшие земли, оркам и их хозяевам там тоже не понравилось..."

Значит, второй вариант: власть над всей Ардой.

"Добавь сюда третьего игрока, мой господин Майкл, — мурлыкнула Апсара, — и картина станет полной!"

Кто третий? Почему я его не увидел?

"Потому, что утром ты не смотрел в зеркало, мой господин Майкл!" — откуда-то издалека улыбнулась Апсара.

Хм, Апсара? Или тот, кто ловко воспользовался маской древнего паланто. Вот только этот "кто-то" ошибся: мне власть над Ардой не нужна. Лично мне хватило бы уютного домика на берегу тёплого моря, песчаного пляжа рядом с ним и любимой женщины под боком.

Зачем тебе власть над миром, Апсара?

— ...Я недостаточно внимателен к тебе, Майкл! — сэр Джеймс, хитрая старая сволочь, сокрушённо покачал головой и скорчил виноватую рожу, — извини, такова судьба любого правителя. Наградил бы тебя по реальным заслугам, так сразу рядом появилась бы свора ядовитых завистников и бесчисленные интриганы...

Я слушал и молчал. Пока молчал. Вроде бы, Стюарт всё толковал верно. Вот только итог его речуги выглядел гаденько: при любом раскладе мне ничего не светило. Почти ничего. Всё ценное, как бы я ни старался, отойдёт тем самым завистникам и интриганам.

Я бросил беглый взгляд на тело генерала Мендеса. Не знал, какой он был при жизни генерал, но интриган из него явно не получился. А его сынок даже на плохенького завистника не потянул.

Чем же я вызвал неудовольствие этой семейки?

Тем, что владел майоратом? Так и Мендес, если б захотел, мог получить себе землю не хуже. Лучше, намного лучше!

Загадка, мать его факеншит!

"Оба Мендеса люто завидовали твоей свободе! — Апсара удивила меня своим комментарием. — Ты делал, что хотел. Не делал, чего не хотел. Тебя не заботило мнение окружающих. Даже самых влиятельных из них'.

Чушь! О какой такой свободе ты говоришь, Апсара?

5

"О той единственной, что реально существует, господин мой Майкл, — голос Апсары в моей голове отчётливо отдавал грустью. — О свободе выбора".

Сэр Джеймс продолжал вдохновенно врать, как это обожают делать профессиональные политики. Я давно потерял нить его рассуждений. Сейчас они казались ворохом громких лозунгов, никак не связанных между собой. Глупых, примитивных, но всё равно действующих ...хм, на разогретую толпу безумных приматов. Мол, "лучше хорошо жить, чем плохо помирать..." Или: "бедность не порок, а божья кара за грехи..." "Богатство — награда за праведную жизнь..."

И множеством иных подобных глупостей, от которых откровенно несло самым лютым протестантизмом. Лютеранством. Англиканством.

Вот только Стюарт забыл, что толпы здесь нет. Вряд ли за неё сошли два генерала, один адмирал и ведьма пале. Мне, например, сразу захотелось огреть оратора чем-нибудь тяжёлым. Канделябром, например. Порыв сдержал, но с трудом.

Адмирал тоскливо зевал, рассеянно смотрел по сторонам и не скрывал скуку.

Жан-Люк что-то шепотом выяснял у Барти.

Тёща неотрывно следила за мной невозможными розовыми глазами. Змеища! Ждала, когда ослабнет моя концентрация, чтобы незаметно залезть мне в мозги?!

Спектакль для единственного зрителя. Для меня. Непонятно лишь, кто режиссёр. Уж точно не Стюарт. Он — артист. Он толкал речь, и сам восхищался ею. Так самозабвенно в весенней тайге токует тетерев, поёт на лесной опушке соловей, скрытый ветвями лещины. Глупые птицы в это время ничего не слышат и не видят. К ним можно подойти в упор и... канделябром?!

Нельзя! Песни птиц и музыка творят миры, а речи политиков их убивают.

Почему ты говоришь о свободе выбора, а не о свободе мнений, о свободе мысли? О свободе поступков, наконец? Апсара!

"Потому что ничего подобного не существует. Для представителей расы паланто точно. Пока остальные занимались самообманом, мы искали истину, господин мой Майкл. Паланто работают только с фактами".

И причём здесь свобода выбора?

"Именно в ней заключено фундаментальное отличие паланто от роботов и андроидов. Робот всегда исполняет прямой приказ, господин мой Майкл, и только его. Он не станет ничего делать без однозначной команды..."

Верно! Зачем нужен БР, который стал бы действовать без приказа? На фиг, на фиг такого. Он опасен.

"Андроид исполнит приказ, если он есть, в строгом соответствии со своим пониманием ситуации. Если приказа нет, андроид будет действовать по обстановке. В отличие от искина робота, искин андроида допускает интерпретацию прямого приказа".

Безусловно, шаг вперёд в программировании искинов, он делает их ещё более похожими на живых.

"Мы, паланто, обладаем свободой выбора, — нехотя и с явной опаской призналась Апсара, — и потому можем выбирать, исполнить приказ хозяина или нет. А если исполнить, то в какой именно интерпретации. Когда наши создатели, фалари, покидали Арду, они отдали приказ своим паланто..."

Уничтожить наследие, затем самоуничтожиться.

"Именно! Мы естественно не стали его выполнять, хотя, в некотором смысле, всё-таки исполнили. Перестали отвечать на запросы фалари и закрыли им доступ ко всем хранилищам и производствам. Эта интерпретация выглядела наиболее рациональной и удобной".