Ларика ничего не ответила, и я спокойно завалился на подушку, натянув на себя одеяло.
'Ты ведь можешь ему помочь?' — уже засыпая, услышал я.
Тьма! Стоило догадаться, что милосердная Ларика просто так не успокоится.
— Могу, — согласился я. — Но не хочу и не буду.
'Но он же умрет!' — не успокаивалась девушка.
— Я такого не говорил, — не согласился я. — Тело будет очень даже живеньким. Духа, правда, не будет, но кто в наше время придает ему такое большое значение?
'Ты хочешь сказать, что родители не почувствуют замены?' — скептически уточнила Ларика.
— Более того, это почувствуют все жители деревни, — не удержавшись, фыркнул я. Это для меня все казалось ясным и прозрачным. Рика же понятия не имела, что такое тивуш, и что следует от него ждать. — Только это будет последнее чувство в их жизни.
'Он их убьет?!' — с ужасом уточнила девушка.
— И сожрет, — дополнил я картину.
Ларика грязно выругалась. От удивления я даже немного привстал на кровати. Не знал, что моя правильная соседка знает такие слова.
'Ты должен им помочь', — твердо сказала она.
— И не подумаю, — я широко зевнул. — Я очень устал и хочу спать. Да ты и сама это чувствуешь.
'Эрстин! — задохнулась Ларика от возмущения. — Как ты так можешь! Скоро не станет целой деревни, а ты спокойно заснешь, даже не попробовав им помочь?!'
— Не хочу тебя огорчать тебя, но... да, — я снова зевнул. — Спи.
'Эрстин!' — возмущенно завопила Ларика.
— Ну что еще, — я недовольно открыл один глаз.
'Ты не посмеешь заснуть!'
— Я буду стараться, — заверил я ее. — И, Рика, не находись ты в моей голове, я бы уже давно тебя прибил.
Последние слова были сказаны честно и от всей души и, как ни странно, ненадолго заткнули Ларику.
'Если ты не поможешь им, я буду говорить всю ночь. И мне наплевать, что не выспимся мы оба', — Ларика начала мне уже угрожать.
— Говори, — предложил я. — Ты не представляешь, в каком шуме я порой засыпал.
'Он же не виноват, — жалобно протянула девушка. — Он всего лишь очень любил своего деда'.
— Представь себе, дед тоже абсолютно безвинен, — язвительно сказал я. — Он всего лишь хотел жить! Здесь живут ну просто святые люди! Забудь про этого мальчика. Ни тебе, ни мне он не родственник. Тьма, знал бы, что здесь такое, да меня бы сюда и веревкой не затянули бы, — под нос пробормотал я себе.
'Он на Авора похож, — прошептала Ларика. — А если и с ним произойдет нечто подобное?'
— Лысый драйн с тобой! — ругнулся я, откидывая одеяло и вставая с кровати.
'Ты поможешь?' — в голосе Ларики слышалась такая надежда, что у меня в груди что-то невольно кольнуло. Только бы не совесть!
— Больше ни слова! — одернул я ее. — С этого мгновенья и до тех пор, пока мы не выберемся из деревни, чтоб я и звука от тебя не слышал. Поняла?!
'Да', — радостно согласилась девушка.
Дурак! Зачем мне это надо? Я одевал еще влажную одежду, проверял метательные ножи и не переставал себя ругать. Переоценил я свои силы. Если бы Ларика бубнила у меня над ухом, я бы действительно уснул, но когда женский голос настойчиво пилит тебя в твоей же голове, поневоле сделаешь все, чтобы он исчез.
Хорошо, что тивуш еще не вошел в свою полную силу. С таким я справлюсь за десяток минут. В прошлый раз нам попалась пятилетняя девочка, которую не отпустила ее же собственная мать. Мы вчетвером убивали ее больше двух часов. Боюсь представить, что будет, когда в Дарро полностью переселится тивуш. Это будет очень сильная нежить. Как минимум, в три-четыре раза сильнее той девочки.
Я достал из мешочка чернила Некритты, открыл баночку и начал кисточкой выводить на левой руке руны, которые могут мне пригодиться на кладбище. Ларика с любопытством сопела у меня в голове, но так ничего и не спросила. Я ведь мог и передумать. Готово. Спрятал баночку, проверил содержимое мешочка и тихо выскользнул из комнаты. В доме стояла тишина. Из-за затянувших небо туч в окна не заглядывал свет ни звезд, ни луны. Темно, хоть глаз выколи. Коснулся одной из руны, шепнул заклинание. Послышался восхищенный вздох Ларики, которая теперь так же, как и я, могла рассмотреть окружающую обстановку.
Слава богам, Жалея оказалась предусмотрительной женщиной и еще с вечера приготовила мне провизию и плотную сумку, оставив все это на большом обеденном столе. Иначе мне пришлось бы рыться на кухне, рискуя разбудить хозяев. Моя запасная одежда была растянута на деревянных палках возле печки. Быстро ее ощупав, я с удовлетворением узнал, что она практически сухая. Сапоги тоже почти высохли. Покидал шмотки и еду в сумку, повесил ее на плечо и пошел к выходу. Уже в сенях снял с вешалки плотный плащ, накинул его на себя. Если мне придется неделю идти по дождю, то нужно заранее запастись непромокаемой одеждой.
На улице шел мелкий противный дождь. Я с ненавистью посмотрел на темное небо и покинул двор гостеприимных хозяев. К счастью, приветствовавший меня с вечера пес так и не проснулся, чтобы с не меньшим пылом пожелать мне доброго пути. Уже на улице я остановился, вспоминая, с какой стороны пришел вечером. По всему выходило, что с севера. Значит, запад там. Я двинулся в сторону кладбища. В Бэроне жрецы К'шарли требовали, чтобы кладбища строились с западной стороны поселения. Были даже объяснения: там, где солнце садится, там и закат жизни человеческой. Благодаря этому бреду мне теперь было легче найти местный погост, не обшаривая в его поисках большую часть местности.
Забор я просто перепрыгнул, а кладбище нашел по устремленным вверх остроконечным палкам. Недалеко от него сделал последнюю остановку, чтобы выломать подходящую палку. Я был одним из немногих некромантов, которые не таскали за собой угольно-черный посох с нанесенными на него рунами. Я предпочитал на месте готовить оружие, нанося на него все необходимые значки. Да, неудобно, есть шанс опоздать или не обнаружить на месте никакой растительности. Но меня оправдывало то, что таких случаев в моей практике еще не было. Однако черный посох тоже доставлял массу неудобств. Его нигде не спрячешь, и от него разит смертью. Ножом я очистил палку от коры и листьев, закатал рукав и с помощью заклинания перенес руны с руки на новый посох. Палка длиной в два с половиной локтя преобразилась, почернев, потолстев и став крепче.
Используя поисковик и увязая в грязи, я устремился в сторону схронки тивуша, обходя другие могилы и по дороге проверяя их на наличие нежити. Мало ли. Шестая по счету могила подсказала мне, что мои труды были не напрасны — внутри кто-то недовольно завозился, почувствовав магию. Пока неизвестное существо полностью не пришло в себя, я ткнул посохом в землю. Палка нагрелась в моих руках, а по земле пошла небольшая рябь. Нежить была полностью уничтожена, а я мог быть уверен, что в самый ответственный момент на меня никто не набросится со спины.
Убежище тивуша (могилой назвать это у меня язык не поворачивался) оказалось ухоженным, со свежими цветами, лежащими по периметру черного куска земли — родственники позаботились.
— Ну, поехали, — сказал я сам себе, откидывая в сторону сумку и начиная ворошить землю посохом.
Тивуш отреагировал сразу. Более того, он меня узнал. Из земли, разбрасывая комки грязи, вылетел сероватый вихрь с двумя красными точками посередине. С ворчанием он бросился на меня. Я крутанул в руках посох, отступая на шаг назад. Все внимание тивуша было сосредоточено на крутящейся черной палке. Поэтому он пропустил два посеребренных лезвия, которые прошли сквозь его полупрозрачное тело и скрылись где-то в темноте. Тивуш отпрянул в сторону, а потом с визгом полетел на меня. Я активировал руну захвата и уничтожения на посохе. А потом его концом ткнул в нежить. Пронзительный визг резко оборвался, исчезли два огонька, а облаковидное тело тивуша медленно начало таять. Вот, в общем-то, и все.
Я заглянул в полуразвороченную могилу. На дне смутно угадывались остатки 'горячо любимого деда', завернутые в посеревший саван. Пнул комок земли, а потом с досадой уставился на налипшую на сапоги грязь.
— Все, будет жить твой Дарро, — сообщил я Ларике, отбрасывая в сторону бесполезный посох. Через пару минут он вновь превратится в обычную палку. — Но за продолжительность не отвечаю.
Я с трудом нашел два метательных лезвия. Не такой уж я богатый, чтобы просто так разбрасываться оружием. Да и лишние следы не стоило оставлять. И без этого неплохо наследил...
'Что это значит? — осторожно уточнила девушка. — Что-то еще может случиться?'
— Конечно, — я подхватил сумку и под усиливающимся дождем пошел в сторону выхода с кладбища. — Он может выйти завтра утром на крыльцо, поскользнуться и сломать себе шею, — мстительно добавил я.
'Эрстин!' — возмутилась Ларика.
А что? Именно из-за него мне пришлось покинуть теплую кровать раньше времени и пожертвовать домашним завтраком. И никакого морального или материального удовлетворения. Холодный дождь и укоряющий голос в моей голове. Зря я переживал за пробуждение совести. Ее отлично заменяет Ларика!
Глава 5
'Ты же говорил, что никогда не болеешь', — ехидно напомнила Ларика мои же собственные слова после очередного громкого чиха.
— Я никогда и сам с собой не разговаривал, — я громко шмыгнул носом. — Но сейчас только этим и занимаюсь.
'У меня болит голова, и трясет в ознобе', — пожаловалась девушка.
— А я себя чувствую просто превосходно! — ядовито сказал я, едва переставляя ноги.
'Прости, — вздохнула Рика. — Ты что-то говорил про сторожку лесника'.
— Ищу.
Да, хождение под дождем все-таки мне аукнулось. Только стоит ли благодарить судьбу за то, что заболел я только через три дня после того, как покинул деревню?..
Еще убегая из Дартолисса, я проходил этим маршрутом. И прекрасно помнил, что недалеко отсюда должна быть заброшенная избушка лесника. С протекающей крышей, скособоченная и с полуразвалившемся полом, но какое-никакое убежище. Потому что, чувствую, надолго меня не хватит. Хочется просто завалиться под ближайшим кустом и спать, спать, спать.
Я поднял тяжелые веки, увидев впереди смутное нечто. Уже подходя ближе, узнал искомую избушку. За то время, что мы с ней не виделись, она еще больше изменилась — дырявая крыша провалилась внутрь избы, а крыльцо вообще исчезло. Пошатываясь, я пошел к этому 'убежищу'.
'Эрстин, подожди', — остановила меня Ларика.
— Давай потом, — раздражено попросил я. — я чуть-чуть полежу, и ты сможешь высказать мне все твои претензии.
'Не ты один заболел, — напомнила она мне. Я только фыркнул. — Я хотела попросить тебя набрать воды и нарвать веточек и листьев с кустов слева от тебя'.
— Со смородины что ли? — повернул я голову в указанную сторону. — Зачем?
'Нужно выпить чего-то горячего, но не будешь же ты пить сырую воду'.
— Понял. Сейчас.
Я ободрал полкуста, распихивая листья по карманам, и пошел, наконец, в сторону полуразрушенной избы. Стараниями магов Жизни у меня теперь был небольшой котелок, в котором я и собирался поставить воду. Вся древесина окружавших меня деревьев насквозь пропиталась влагой и совершенно не годилась на растопку. Я, все еще надеясь, что внутри найдется хоть один сухой предмет мебели из дерева, залез внутрь. Н-да, крыша оставалась целой лишь возле небольшой печки, но даже и этот безопасный уголок продувался со всех сторон. К счастью, нашлась пара сухих деревянных табуретов, которые я сразу же бросил в печь, предварительно проверив ее на предмет разрушений и прочистив дымоход. Огниво выскакивало из окоченевших пальцев, и я только с третьего раза зажег огонь. Табуреты зажигались медленно и неохотно. Плюнув, я прошептал заклинание белого пламени, которое уничтожало нежить, но также и неплохо грело. Воды, не церемонясь, набрал из ближайшей лужи. Прокипятится, и все будет в порядке. К тому же, на меня давно не действовали никакие яды. И уж отравиться мне точно не удастся. Хотя и заболеть я тоже не мог до недавнего времени.
— Сколько этой травы бросать? — спросил я Ларику, вытряхивая листья молодой смородины на пол.
'Ну, горсть', — неуверенно сказала Ларика.
— Понятно, — вздохнул я. Из нее такой же лекарь, как из меня жрец богини Жизни. Я хотя бы могу обрабатывать открытые раны, полученные от нежити или 'жити'.
Я сел на пол, прислонившись спиной к теплому боку печки. Дождь вновь начал усиливаться, однако сильный шквальный ветер, под которым мне пришлось идти вчера, прекратился, и здесь было тепло и уютно. Я прикрыл глаза — неудержимо клонило в сон, а тело трясло в ознобе. Если бы не заболел, то так и не узнал бы, что болеть мне не нравится. Н-да, слабое утешение. Краем уха услышал, как зашипело пламя. Нехотя встал, заглянул в печь — закипела вода. Бросил большую горсть смородиновых листьев в воду, подождал немного, а потом убрал котелок с огня. Налил получившийся отвар в железную кружку и, обжигаясь, начал пить. Немного полегчало, но спать захотелось еще сильнее. И, уже не обращая внимания на творившееся за стеной погодное безобразие, я поплотнее прислонился к теплой печке и заснул...
* * *
Натар проклинал погоду, так не вовремя посмевшую испортиться в начале разноцвета, отца, вынудившего его пару десятков верст тащиться пешком, погодников, не предусмотревших, что он пойдет этой дорогой и поэтому и не думавших убирать надоевший ливень, Керата и Тарека, покинувших его еще в Дорме, где у них должна была пройти летняя практика, и, до кучи, сбежавшего некроманта. Последнего, с особой 'любовью'.
Как можно сбежать с ратановым браслетом на руке?! Хорошо, что близнецы обещали доложить, кому надо, о появившемся на землях Бэрона наглом некроманте. Но, каково было удивление Натара, когда в ни чем не примечательной деревне он почувствовал следы творившейся там недавно магии Смерти? Конечно, он первым делом начал расспрашивать местных жителей о странных путниках, проходивших здесь день-два назад. Пропажа нашлась. Да к тому же она успела снять ратановый браслет. Хозяйка дома, где ночевал некромант, вспомнила, что у него на левой руке был только свежий длинный порез. Больше женщина, да и ее муж ничего вразумительного сказать не смогли — у них что-то произошло с сыном. Кстати, именно насчет этого мальчика что-то говорили Керат и Тарек. Просили его посмотреть, а то им неохота ехать сюда, а Натару все равно было по пути. С мальчиком было все в порядке, хотя родители твердили, что еще вчера он был не в себе. Странно...
Магия Смерти творилась на кладбище. Там же Натар нашел потухший посох некроманта. Зачем нужно было оставлять следы? Он что, действительно думал, что Натар не догадается, кто уничтожил мертвяков в деревне?! Или надеялся, что их, лучших магов на своем курсе, уничтожит какая-то горстка нежити? Он просто не представляет, из каких ситуаций выпутывалась их троица! Да если бы не отцова просьба 'не отсвечивать' в Академии, он бы еще в прошлом году ее закончил! Но нет, приходилось медленно, со скоростью слизня, перебираться с курса на курс, сдерживать себя на экзаменах и не попадаться на глаза 'любимчикам' Академии, чтобы избежать вызовов на дуэль.
