Выбор

Так что, за изнасилованием я наблюдала с некоторым даже интересом, отмечая детали и нюансы реакции своих подопечных, и машинально вращая между пальцами небольшой кристаллик Силы, отобранной у моего Отражения. Без сомнений, девочка решила, что это я вырвала ее душу... а и приглушенность эмоций, вызванная магическим истощением — послужит дополнительным доказательством этого, совершенно неверного вывода. В свое время мой сюзерен подобным же приемом отправил Джастина на полгода в магическую кому... Я со своим Отражением обошлась гораздо мягче, ведь она мне нужна в сознании... но взяла ровно столько, чтобы слабость помешала ей углубиться в саморазрушительное отчаяние.

Тем временем, девушки на экране дошли до бурного финала, и Джинни, оставив тяжело дышащую Тонкс в полуобморочном состоянии, уселась за стол к оставленным было бумагам. Я же переключила свое внимание на кое-что интересное, но происходящее в другом месте.

— Ну где же они?! — Молли металась по гостиной Норы. — Разве так много времени надо, чтобы взять со стола бумаги и приборы и вернуться?! Нет, наверняка с ними что-то случилось... Там же темная магия... Их надо спасать!

— Полагаю, — спокойствию в голосе Дамблдора мог бы позавидовать любой даос, — что в настоящее время они сосредоточенно разбираются в моих бумагах. И это займет у них некоторое время — даже аврорской подготовки мисс Тонкс не достаточно чтобы понять мои записи хотя бы в первом приближении. Так что это займет у девочек некоторое время.

— Нет! — Взвилась Молли. — Моя Джинни не такая. Она...

— Да ладно. — Махнул рукой директор Хогвартса. — Пусть лучше изучат описание нескольких поисковых ритуалов и заклинаний, которым не учат в Хогвартсе и даже в Академии Аврората, чем будут рыться в приборах, и собьют их настройку. Боюсь, у меня просто нет некоторых компонентов, необходимых для того, чтобы настроить их по новой.

— Нет? Даже у Вас? — Удивился спустившийся откуда-то сверху Артур. Розга в его руке явственно говорила о том, что кому-то там, наверху, только что популярно разъясняли основы правильного и допустимого поведения, а так же необходимость соблюдения основной заповеди политика — "не попадайся".

— Не стоит считать меня всесильным. — Мягко улыбнулся Дамблдор. — Некоторые вещи трудно добыть даже мне, хотя бы потому, что их источники в нашем мире исчерпаны, так что потраченное восполнить просто негде. Добыча же других — слишком опасна, и мало кто решается. А процесс создания третьих — слишком длителен, так что хотя они не редкость "вообще", но заполучить их прямо сейчас нет никакой возможности.

— Но почему нас посчитало врагами и выбросило из дома? — Поинтересовался Люпин, до этого молча скалившийся в углу.

— Кто знает? — Пожал плечами Дамблдор. — Логику старых заклятий порой трудно понять... К тому же некоторые действия, предпринятые мной ради всеобщего блага можно трактовать как... недружественные по отношению к Гарри. В частности, когда я доставил в школу Философский камень, надеясь захватить Волдеморта, — все присутствующие вздрогнули, — это можно трактовать как создание угрозы для Гарри, как Ребенка Пророчества. Я действовал в интересах всей Магической Британии... но угрозу для Гарри это действительно создало. А ведь заклинание — оно не имеет полноценного разума. Оно сравнивает реальность с заложенными в нем условиями, и если совпало — срабатывает.

— Но почему тогда нас выкинуло, а Джинни и Тонкс — оставило? — Растеряно произнес Люпин. Снейп, черной тенью зависший у окна саркастически ухмыльнулся.

— Боюсь, это тоже из-за меня. — Вздохнул Дамблдор. — Вступая в Орден Феникса вы давали слово сражаться вместе со мной против Тьмы. И защитные заклинания темного Дома посчитало вас "слугами врага". Ну а Джинни членом Ордена не является, так что Дом сохранил за ней статус "гостьи, приглашенной хозяином". Тонкс же... Думается, этим Дом выразил свое отношение к поступку Вальпургии...

— При чем тут эта старая... — Взвившаяся было Молли резко оборвала тираду, увидев, как в гостиную завалились близнецы.

— Мы не — начали они в своей привычной манере, заставившей, тем не менее, их мать поморщиться.

— ... смогли попасть на

— Гриммо. Ой, а что

— это вы все тут, а не

— там и где

— Джинни?! — Имя сестры они произнесли вместе.

— Ваш брат вернулся из Хаоса, и притащил с собой что-то такое, что дух Дома и его защитные заклинания сочли более авторитетным, чем меня. И вот теперь мы сидим тут и ждем, когда Джинни и мисс Тонкс принесут мои вещи. — Спокойно разъяснил Дамблдор.

— Но все-таки, — вмешался Люпин, — при чем тут Вальпурга?!

— Все очень просто. — Снейп посмотрел на давнего школьного врага как на придурка. — Если бы вы взяли на себя труд заглянуть в ту комнату, где висит родовой гобелен Дома Блэк, то увидели бы, что Андромеда и ее дочь — выжжены. Но своим действием, а точнее — бездействием, дух Дом показал, что не согласен с решением бывшей главы Дома, и считает, что Тонкс — по-прежнему Блэк и по крови и по духу.

— Все верно, мой мальчик, все верно. — Согласился Дамблдор, прикрывая глаза. — Но все-таки, стоит быть спокойнее, и в общении с товарищами соблюдать...

— Спокойнее?! — Взорвался Снейп. — Когда этот конем вылюбленный Поттер, которого я, между прочим, обещал защищать, — глаза у близнецов стали явно больше, чем положено от рождения, — вот-вот сдохнет этой драконами любимой бездне трижды вокруг лингама провернутого Хаоса, а я даже не смог пойти с ним... Вы, между прочим, запретили...

— Орден не может позволить себе потерять агента в ближнем окружении Волдеморта. — Все присутствующие снова вздрогнули. — А мальчикам я отдал свой единственный амулет Возврата, который мог вытащить их даже и варпа...

— Да не "мальчикам", — прервал директора взбешенный зельевар, — а этом рыжеголовому идиоту, разлюби его отрезком трехдюймовой трубы поперек, и этот ушлепок недопролюбленный, не нашел ничего лучше, чем бросить ублюдка Поттера, а самому свалить на..., денег, ему, видите ли, не хватило!

Молли яростно вступилась за своего сына, и мирное и относительно адекватное собрание превратилось в яростную склоку. При этом, ко всеобщему удивлению, Люпин принял сторону единственного присутствующего слизеринца, покрыв Рона такими матюгами, что старавшийся придерживаться хоть каких-то рамок Снейп сразу стал выглядеть безупречно вежливым и корректным.

Глава четырнадцатая.

Желтая лента вела меня сквозь кошмарные видение. Иногда я наблюдал, как какие-то твари убивали Гермиону... Я рвался на помощь, но не успевал, не успевал! А иногда случалось, что я видел, как Гермиона произносит смертельное проклятье, направляя на меня палочку. Но самым кошмарным было видение, где я обвинял Гермиону в предательстве и убивал ее. Иногда тот "я" которого я видел со стороны применял какие-то неизвестные мне заклятья. Один раз я решил повторить действия моего двойника... И оказалось, что теперь я владею этим заклинанием так, как будто бы Гермиона часами натаскивала меня на его применение.

Гермиона... Чтобы хоть слегка сгладить впечатление от кошмарных видений, я заговорил вслух. Я вспоминал о теплых объятиях Гермионы, когда выяснилось, что она не может пойти со мной к Камню, потому что порция зелья-ключа слишком мала. Вспомнил, как ждал, когда окаменевшую девочку вылечат напитком из мандрагоры. И полет на гиппогрифе над Хогвартсом был бы и вполовину не так упоителен, если бы со мной не было ее. А еще я вспомнил, как она учила меня заклинанию Акцио, о том, как поправляла движения палочкой, и как каждое касание ее руки наполняло меня неизъяснимым счастьем. Я даже вслух признался, что иногда специально делал неверные жесты, чтобы дать возможность Гермионе меня поправить... Да, конечно, она несколько дистанцировалась от меня, когда Кубок выплюнул мое имя*. Но, думаю, это потому, что она не хотела поссориться с Роном. И она первой вернулась, когда поняла, что я действительно не бросал своего имени в Кубок. А уж пятый курс... Занятия АД уже мне давали возможность поправлять ее движения... И я надеялся, что когда-нибудь она заметит... И она заметила — Рона. А я... Я устранился с пути того, кого считал другом. Я пытался убедить себя, что мне нравится Чанг... Пытался закрутить даже с Джинни... Но взгляд мой все время непроизвольно возвращался к ней.

/*Прим. автора: это не незнание канона. Это АУ*/

Но теперь... Теперь, даже когда я спасу Гермиону (слово "если" я не хочу произносить даже в мыслях), что останется мне? Нет. Что я смогу предложить ей? Ведь я теперь изгой. Черный маг. Враг как Дамблдору, так и Тому-кого-не-называют. Нет, я, конечно, могу посчитать то видение, где дом Сириуса закрывался перед Дамблдором "потому, что он — враг хозяина" ложью или порождением черной магии... Вот только слова Рона "Ордену не нужен еще один темный маг" — ложью не были. Он действительно сказал то, что думал... а если Рон заговорил — значит многие из тех, кто за его спиной — подумали, даже если не решились высказаться.

Указующая лента под ногами начинает светиться. С каждым шагом это свечение все ярче и ярче, а каждый шаг становится все труднее и труднее. Как будто воздух сгущается передо мной, не давая шагнуть, задерживая, тормозя меня. И в то же время я знаю, что нельзя остановиться, шагнуть в сторону, отдохнуть... Что остановка — это смерть. Причем смерть не только для меня. Я не могу повернуть головы, но откуда-то знаю, что за моей спиной золотой ленты уже нет. Что этот страшный Путь через кошмары заканчивается за моей спиной, как будто золотая нить наматывается на невидимую катушку... Или она наматывается на меня?

Кошмары, окружающие меня становятся все ярче и все ужаснее... Но, как ни странно, их все легче и легче игнорировать. Снопы искр взлетают по сторонам от меня, заслоняя страшные видения, которые могут оказаться как ложью, так и правдой. А главное — в них перестала появляться Гермиона. Некоторые видения явно взяты из моей собственной памяти. Вот Дадли несется на меня, размахивая кулаками... и расплывается мутным облачком за шаг до того, как его кулак мог бы коснуться меня. Вот поднимает голову давно убитый мной василиск. Рушится в Арку Смерти Сириус. Трое Пожирателей с хохотом насилуют незнакомую мне девушку...

Но некоторые, хоть и являли мне знакомых людей, но были явно отражениями каких-то невозможных ситуаций. Падает Малфой, сраженный каким-то неизвестным мне заклинанием... то есть, заклинание было неизвестно мне до того, как я увидел эту сцену. Теперь же Сектумсемпра явно войдет в мой арсенал на правах излюбленного оружия. Я ведь чувствую, что смогу легко применить это проклятье. Но залитый кровью блондин, лежащий на полу туалета Плаксы Миртл, исчезает в тумане, и передо мной Снейп поднимает палочку. Зеленая вспышка и Дамблдор рушится с Астрономической башни. А вот и сам Снейп падает, когда ему в шею вцепляется огромная змея... кажется — та самая, которая напала на Артура Уизли в прошлом году. Вот только рядом со Снейпом нет никого, кто помог бы ему, доставил в Святого Мунго...

В конце концов, страшные видения, вроде лежащих рядом мертвых Люпина и Тонкс, порванного взрывом Фреда, сраженной Авадой Лавандой Браун и множества им подобных, перестают иметь какое либо значение. Остается только цель. Цель и усилие, необходимое для ее достижения. Кажется, даже время застыло, сопротивляясь моему стремлению достигнуть цели. Не было место рывкам, стремительному бегу... Только тяжкое, выматывающее, непрерывное усилие. Только сияющая впереди цель.

Ощущение застывшего времени песком скрипит на зубах. И каждая искорка зависшая на пути из верхнего сосуда песочный часов, как будто изображенных на алом полотнище, в нижний необратимо меняет меня. Я чувствую это изменение, хотя и не могу сказать, в чем же оно заключается.

Вот проплывает очередная искра. И это уже однозначное движение, а не бесконечно плавное парение в пустоте. Моя нога опускается, как будто продавливая ставший каменно-твердым, но постепенно уступающий воздух. Подошва старенького кроссовка опускается на золотую ленту, вызывая очередной столб искр, летящих вокруг меня. Шаг! Я сделал очередной шаг. Целый шаг... Всего лишь один шаг.

* * *

Гарри идет через домен демонессы, что владеет ныне моей душой. Идет по золотой нити, выложенной под его ноги крылатой тенью. И я чувствую, как смеется она, слушая слова, которыми Гарри пытается подбодрить себя на этом пути.

Слышу их и я. И услышанное заставляет полыхать мои щеки. Оказывается, все это время рядом со мной был тот, кто хотел, чтобы я его увидела. А я... Он, оказывается, искренне простил мне мое отступничество. Тогда, на четвертом курсе я ведь искренне и сильно обиделась на него. Я была уверена, что именно он сумел сунуть свое имя в Кубок, и не поделился этой идеей с нами. Я была занята освобождением домовых эльфов, подготовкой к балу, охмурением Рона... не видела, не слышала, не понимала... и не поняла до тех пор, пока не потеряла все, и не заманила самого доброго из известных мне людей в страшную ловушку черной магии, в глубины варпа.

Сквозь слезы в глазах я смотрела, как Гарри движется по сложной, изломанной золотой линии, что странными, несовместимыми с обычной логикой узорами извивалась вокруг семи черных звезд, медленно вращающихся в пустоте. При каждом шаге Гарри фигура непредсказуемым образом изменялась, а на золотой ленте появлялись черные разрывы. Вот Гарри подошел к одному из них. Шаг... И парень оказывается в совершенно другой части фигуры, а отнюдь не на "той стороне" разлома. Странным образом я понимаю, как ему сейчас тяжело, но он все равно продолжает упрямо двигаться к своей цели. Ко мне.

Вот только если он стал черным магом — то я и вовсе... Кукла без души, игрушка демона. Как можно рассчитывать вернуться в реальность и жить "спокойно и счастливо"?

Я упала на то, что старательно притворялось здесь полом, и зарыдала. Сейчас я отдала бы что угодно, снова заложила бы уже проигранную душу, чтобы только Гарри исчез из этого страшного лабиринта, и оказался в доме Сириуса на Гриммо, 12. В безопасности...

* * *

Шаг. Еще шаг. Пространство с треском разрывается передо мной. Я отчетливо ощущаю сдвиг реальности. Мой путь, прямой как стрела, но такой тяжелый, привел меня... к чему?

Стены серого вихря. Обсидиановый пол под ногами. И рыдающая на холодном камне обнаженная девушка. Она поднимает голову, чтобы взглянуть на меня... Это... Гермиона? Или снова — обманка?

Глава пятнадцатая.

Я с улыбкой смотрела на то, как Гарри обнимает голую девушку в ошейнике и со скованными за спиной руками. Картинка получилась... интересная. Так же некоторое любопытство вызывала реакция заинтересованных сторон. В конце концов, если уж я отсеяла одного претендента обманкой — было бы глупо не проверить и второго. Но, с другой стороны, и усложнять задание по сравнению с первым — я не стала. Так что та химера, которую сейчас обнимает Гарри — способна выполнять свои функции лишь чуть лучше, чем та, которая досталась Рону.

Отвлекшись от умильной сценки на экране, я обратила внимание на ту, что сидела на коленях у моих ног. Она вся вытянулась в сторону экрана, и в ней однозначно боролись два чувства. Желание оказаться на месте обманки, чтобы это ЕЕ так обнимали... и желание, чтобы Гарри сейчас поднял обманку на руки — и исчез отсюда, оказался в безопасности дома на Гриммо...