Книга 2. На меня открыт сезон охоты!

И отморозки с востока быстро разделись и спешат положить голову на плаху. Их уже порадовали — когда маг закончит с атаманом, то будет их жечь огненными шарами для тренировки. Вот они и торопятся, пока смерть быстрая и лёгкая. А я уже прикидываю, что хлопот с этим сеньоратом будет много, а доход пойдёт нескоро. И когда Кеес утверждает Маяну, но объявляет её своим вассалом, то я донельзя удивлена. Нет, я не возражаю — отбивать набеги с востока придётся ему. Да и мне он подарил целую деревню переселенцев, а люди для меня важнее захудалого поместья. Но ему зачем? Тут Кабаль шепчет мне — Аранейнон, и я обзываю себя дурой. Кеес не намерен претендовать на Бирейнон, но замок ему нужен. Когда он собирается его захватить, я не знаю, но он всё делает быстро. И заранее расширяет будущее владение.

Кабаль предлагает вернуться в замок своим ходом и это прекрасная идея. Давно я так спокойно не каталась вне замка. Рядом с Кеесом я чувствую себя в полной безопасности, большей, чем в собственных покоях. Впрочем, я только рядом с ним полностью спокойна и ни о чём не волнуюсь, как в детстве рядом с дедом и отцом. Но с наступлением темноты меня опять охватывает ужас. К счастью мы уже в Бирейноне, более того, в спальне Кееса. И я чувствую сильные руки старшего брата, и страх отступает. Наши отношения определились, но время от времени спать ему со мной придётся. Прежде всего, он хороший любовник, хотя я предпочитаю молодых мужчин — послушных и старательных. И будучи его любовницей, я могу спать с кем угодно, невзирая на их статус постельной игрушки — положение подруги властителя перекрывает всё. А то, что он фактически мне брат и отец — это наша с ним личная тайна.

И этой ночью всё творится, как я хочу и люблю. Оказывается, он умеет быть послушным и выполнять мои желания. А после я проверяю догадку Кабаля насчёт Аранейнона, а он почему-то меня не так понимает. И приходится ему объяснять, что мне с ним просто хорошо. А официоз — Кабаль всем сообщит, что я любовница властителя Сокейна, и мне этого достаточно. Я прижимаюсь к нему, чтобы телом передать свои чувства, раз это не получается словами. А он начинает меня ласкать — о, какая это изысканная пытка наслаждением. Я и страдаю, и блаженствую, мне ужасно хорошо, но вдруг замечаю, сколько он на меня тратит праны. И прекращаю это безобразие. Как-нибудь я потребую повторения сегодняшней ночи, но пока он должен постоянно быть в боевой форме. Ещё раз сообщаю ему свои требования и с удивлением замечаю, что в его спальне нет второй кровати. Хотя прошлой ночью он закрылся так, что мне не перепало ни капли праны, а значит, мы можем спать вместе.

Но он, выйдя из душа, вдруг начинает одеваться. А мне разрешает остаться и подождать его в кровати. Спасибо и на этом. Поручаю ему добить Лонегана — скорее из вредности. Хотя я уже вычеркнула бывшего любовника из своей жизни, и выходит — ему больше незачем мучиться. Что меня в Кеесе бесит? Даже в постели со мной он умудряется думать о делах, и использует для этого каждую свободную минуту. Интересно, а как в этом плане у них с Жаин? Хотя она такая же ненормальная в плане работы. Возможно, сначала они долго обсуждают какое-нибудь заклинание, потом ненадолго прерываются на секс, а затем продолжают обсуждение?! Не будь её Дар таким крохотным — из неё бы вышла хорошая магиня. И ещё, мне надо наладить с ней отношения — она фактически ту-ули Кееса, а я — его сестра. Нам нечего делить, а он нас крепко связывает.

Меня тянет в сон, и я с трудом дожидаюсь его. Кеес явно что-то нашёл или придумал. Но меня это не интересует — если меня его новая задумка касается, то он сам расскажет. Меня больше интересует — как он намеревается властвовать в Сокейне? Но разговор плавно переходит на войну с бейлифами. О своих планах он не говорит. Или их у него пока нет, или он ни с кем не будет делиться, пока планы не превратятся в распоряжения о конкретных действиях. И правильно — незачем кому бы ни было знать о них заранее. Прижимаюсь к нему и снова чувствую желание. Он тоже устал, но чувствует меня, да и я сама перевожу его в горизонтальное положение. Прижимаюсь к нему и не отпускаю ещё раз в душ, обойдётся. Как с ним хорошо — не надо ни о чём думать и волноваться. Только обняться и спать.

Глава 10. Городок наш ничего

Кеес

Пятница

Проснувшись, хочу повторить ночную гимнастику с Маэрим — мне понравилось. Но сам себе говорю — "враги ждать не будут", и встаю. Постельные утехи приятны, но затем придётся спускаться к источнику, потом структурировать и распределять энергию, а в результате потеряю полдня. Узкие входы в каналы приводят к серьёзным ограничениям в жизни. И так ночью не заряжался, только плотно закрылся, чтобы Маэрим не могла меня высосать. А дело надо делать.

На сегодняшнюю прогулку в город нужны деньги и я ищу их по сумкам, вытащенным из сейфа. В результате на столе собрана довольно внушительная кучка. Но надо узнать их реальную ценность, что должно быть известно Маэрим, Юреку и Кабалю. К сожалению, приходится будить свою подругу и с ещё большим огорчением размыкать её объятия. Она тоже разочарована, но всё понимает и согласна помочь. Пока баронесса одевается, заказываю завтрак, а после бужу и приглашаю на него моих консультантов. Едва мы оделись, как принесли кушанья и вскоре появляются гости. Уже стандартная процедура — в гостиной ждут повар и Руми — съедаю несколько кусочков, благодарю повара, и они уходят. После завтрака приношу из спальни стол с деньгами, помогая себе левитацией, а затем прошу знатоков отобрать мне требуемые монеты. В город я намереваюсь прийти под видом охотника на лесную птицу и зверя, и они долго спорят, отбирая соответствующие деньги. Побеждает мнение Юрека, предлагающего заодно накинуть хламиду и изобразить монаха. Богов на Сэрэсе хватает и их служители особым уважением не пользуются, но связываться с ними остерегаются. В отличие от Земли, здесь гнев Бога достаточно реален и опасен.

У меня на сегодня запланирован поход в один из маленьких городков на севере графства. Я хочу своими глазами посмотреть, как живут там люди и как правит младший помощник бейлифа. Если он не отморозок, а относительно нормальный человек, то достаточно отобрать у него камень. А отморозков надо убивать — этот принцип тоже входит в мой список. С собой беру Марфина, и мы идём на восточную площадь. Уже отойдя от своего здания, обращаю внимание — ни у одних дверей нет охраны. И в мой Дом заходят явно посторонние люди. Это непорядок, но сейчас разбираться с ним не буду — у меня другие планы. Ограничиваюсь зарубкой в памяти — разобраться по возвращении. Площадь за Домом Урожая специально предназначена для телепортаций. В душе ругаю себя, что опять лезу наобум — у меня нет ни плана городка, ни плана действий. Вернее, есть намерение быть последователем Наполеона — сначала надо ввязаться в драку, а там видно будет. То есть нам предстоит очередная авантюра. И оправдывает такое моё поведение только ощущение, что надо спешить. Причём куда, зачем и для чего — не имею ни малейшего представления. Но за свою жизнь я привык доверять своим чувствам — подводили они меня редко. А подготовка вряд ли что существенное даст — только потеряю внезапность. Это я так себя оправдываю.

Утро холодное, мы немного замерзаем по дороге и заворачиваем в Дом Урожая. Там тепло, а в холле висит огромное зеркало, в котором я осматриваю себя и Марфина. Сверху на нас хламиды, под ними добротные костюмы, которые носят купцы и мелкие дворяне, а на ногах высокие сапоги. Из оружия у меня кинжал, подвеска с клинками и пистолет. В левом рукаве хламиды закреплён жезл, и руку обвивает стилет. Мне хотелось пополнить свой арсенал коротким мечом, но ничего подходящего не нашлось. Катана барона очень часто не соответствует ситуации и оставлена дома. У Марфина на поясе висят кинжал и короткий меч, что вполне нормально, а вдобавок он сумел совершенно незаметно прицепить к хламиде изнутри пистолет-пулемёт, принесённый нам Юреком. Его он освоил и даже попрактиковался — но мы хорошо понимаем, что убойный эффект достигается только длительными тренировками. Выйдя на площадь, я с удивлением натыкаюсь там на второй взвод, которым командует Куини. Все бойцы тепло одеты и на лошадях. Увидев нас, он тут же подскакивает ко мне, а узнав, что я хочу провести разведку города вдвоём с Марфиным, ругается:

— Кеес, на тебе слишком много держится, не дай Бог случись что, тогда никто тебя не заменит. А если представится возможность захватить город? Вы что, вдвоём с Марфиным будете его занимать?

Определённый здравый смысл в его словах есть — тем более что бейлиф считает, что Кеес, то бишь я, никогда в одиночку не действует, а только во главе отряда. И разубеждать его пока неразумно. Но уже давно рассвело, а терять время на формирование отряда не хочется — и я "радую" Куини, предлагая отправиться вместе со мной. Он действительно обрадован — у него запланирован марш-бросок по лесу, но любой выход из замка надо согласовать. А эта поездка будет для них хорошей тренировкой, только надо забрать сухие пайки, их он ещё вечером приказал подготовить, и вперёд. Куини отдаёт соответствующие команды второму командиру взвода — немолодому мужику с двумя сабельными шрамами на правой щеке. Канаменис — так он представлен мне, уже отправил людей за пайками, а одного за лошадьми и мулом для нас с Марфиным. Вскоре отряд готов, и я настраиваю рамку на ближайший к городку лес. Портал делаю широкий — всё равно услышат. Но когда отряд по двое проскакивает окно, то веду его галопом по тропе к городу, подальше от места высадки. Немного не доехав до городка, сворачиваем глубже в лес, где мы и располагаемся на большой поляне. Сказывается выучка "лесных братьев" — в лесу даже по тропам скакать не просто, а они легко едут без тропинок. Правда, лес не слишком густой. Я двигаюсь следом за Куини и повторяю все его движения. Он понимает, что нужного навыка у меня нет, и едет медленно.

На деревьях вокруг сидит много крупных птиц, похожих на тетеревов. При нашем появлении ни одна из них даже не дёргается. Хочу подкрепить образ охотника на птиц — набираю и складываю в руках дюжину камушков, готовлю заклинание и каждым сбиваю добычу. Воины бросаются к ним и быстро сворачивают им шеи, а Марфин подводит мула, который скакал за ним в поводу. И связав три пары птиц, вешает ему на спину, остальных птиц приказываю ощипать и добавить в суп из сухих пайков.

— И выньте внутренности, а то горько будет, — кричу им.

Однажды в походе ещё в советское время инструктор подстрелил двух дроф, чтобы немного разнообразить наше питание. Но дежурные девушки, готовившие обед, ограничились тем, что только ощипали птиц, а внутренности вынуть не догадались. Жёлчь разлилась, и суп есть было невозможно. Это было очень обидно! И хотя здесь мужики, а не девчонки, причём прожившие несколько лет в лесу, мне кажется, что напоминание будет им не лишним. Мы же вдвоём идём в город, изображая братьев Ожидающих, подрабатывающих охотой. Это довольно своеобразное братство, не имеющее чёткой структуры, канонических книг или Устава. Они верят, что их Бог — а на Сэрэсе много богов, идёт к ним. Но так как в мире полно несправедливостей, а он пытается каждую исправить, то идёт он долго. Поэтому они в своих хламидах — единственная установленная верхняя одежда, бродят по дорогам. Ибо первый, кто его встретит, станет главным жрецом. Нищенство в Тао-Эрис не принято — им просто не подают, а всяких братьев разных богов хватает. Оттого каждый из них вынужден сам заботиться о хлебе насущном. Воистину, на Бога надейся, а сам не плошай.

Так мы и входим в юго-западную слободу, находящуюся снаружи стен, и не спеша идём в город. Я помню слова Юрека — торопливость для Ожидающих является одним из смертных грехов. Народу на улице мало, никто без крайней необходимости старается по открытым местам не ходить. А если уж припирает, то пытается поскорее покинуть главные трассы. На нас, бредущих посереди улицы, посматривают с некоторым удивлением. Однако монахи любых конфессий здесь считаются блаженными. Подойдя к воротам, с удивлением замечаем, что они нараспашку, а стражи нет. Только в стороне стоит какой-то военный, спрятав меч под полою плаща и наблюдая за входящими. Не желая мешать ему нести таким странным образом службу, мы минуем ворота и идём к центру города, откуда доносится шум. Улицы в городе ещё более пустынны, чем в слободе. Лишь изредка какая-нибудь закутанная фигурка перебегает улицу, а передвигаться все предпочитают по задворкам.

Выйдя на площадь, видим очередное мерзкое и идиотское представление, организованное младшим помощником бейлифа. На помосте стоят подобия креста и на них распяты четыре обнажённые молоденькие девушки. Перед ними стоит парень с ржавым мечом в руках и ВЕЩАЕТ. Пересказывать его выступление брезгую, а смысл состоит в том, что любая женщина — это сосуд грязи и мерзости. Вследствие чего он, младший помощник бейлифа, изведёт их всех. Но он не будет пачкать свои ручки, ибо Небом ему посланы двое. Им он и поручит вскрыть этим мечом у распятых животы и вынуть внутренности. Вокруг веселятся десятка полтора ублюдков — банда младшего помощника, которые отрезали нам возможность отступления и затолкали на помост. На самой площади стоит несколько сотен горожан с унылыми лицами.

— Вызывай отряд, — шепчу я Марфину, и он ломает под хламидой какую-то палочку.

Младший помощник подходит ко мне, втыкает меч рядом и велит мне его взять. Беру меч и выслушиваю нудную инструкцию, что удар должно наносить сверху вниз и разрубить только живот, но донизу и ни в коем случае не убивать. Делаю максимально тупое лицо и взмахиваю мечом, приноравливаясь к балансу и едва не разрубая ему нос. Он отскакивает и начинает долго объяснять мне, что он думает обо мне, моих родственниках, в число которых он почему-то зачисляет мула, горожанах, которые не смеют ....

Мне надоедает его слушать. Меч неплох, только немного заржавел. Добавляю в него магии и, точно следуя его инструкции, вертикальным ударом разрубаю ему живот донизу. Он падает на край помоста, будучи не в состоянии выдавить хотя бы звук от шока. Как он и требовал, его внутренности вывалились наружу и свесились. Кажется, что все на площади превратились в статуи. До бандитов что-то дошло, и они выискивают щёлку, по которой можно удрать с площади. На их взгляды, брошенные на меня, отвечаю улыбкой людоеда, немедленно стирающую мысль удрать через помост. Тут и народ начинает соображать. Многие вытаскивают мечи и кинжалы, и вся толпа стала медленно подходит к бандитам, а те падают на колени и молят о пощаде. Законченные дебилы, думаю я, срывая младший камень. Я стою над телом на коленях и мои действия не видны, тем более что все взгляды сосредоточились на бандитах. Камень присоединяется к своим родичам, а подставка скручиваю в подобие трубки и кладу в карман.

Эти бандюги могли попробовать прорваться. Наверное, их бы убили, но всё лучше, чем быть растерзанным толпой, — тут до меня доходит идиотизм моего поведения. Распятые девушки видели, что я забрал у мальчишки его камень, но это поправимо. Бросив меч, я вытаскиваю свой кинжал и перерезаю привязывающие их верёвки. Далее, глажу их по головам, успокаиваю и убираю все воспоминания, начиная от падения младшего помощника на помост. Снизу доносится жуткий вой, толпа кончает ублюдков. Освободив девушек, подхожу к краю посмотреть. Горожане настолько ненавидят издевавшихся над ними бандитов, что не убивают их немедленно, а разрывают на куски. Раздаётся звук рога и мой отряд, пройдя через ворота, врывается на площадь. Куини сразу понимает ситуацию, и отделения обтекают толпу справа и слева и шагом направляются ко мне. Младший помощник бейлифа мёртв, видимо, сердце не выдержало болевого шока, и Марфин своим мечом отрубает ему голову.