Караван проследовал по нешироким улочкам предместий и втянулся в большой двор, огороженный низеньким забором из кривоватых жердей. В глубине огороженного пространства стоял низкий, но очень широкий и длинный дом. Караванщики послезали с коров, и часть из них неторопливо направилась к зданию. Тут же из него к нам поспешила группка пустынников, бойко выкрикивая на местном цокающем диалекте и на ломаном центромирском:

— Кому разрузица?! Кому куда нецти?!

Лайана подманила одного из них:

— Есть корабли на Центр Мира?

— Есть канецна. Вам силно повецло. Сегодня утром морцкой корабл выходит. А днем воздуцный летит.

— А можешь отвезти наши товары в воздушный порт?

— Канецна могу!

Он что-то громко крикнул, и к нам прибежали еще двое пустынников. Стали сноровисто разгружать вьюки и перетаскивать их на стоящую невдалеке телегу. Пока Лайана рассчиталась с караванвожатым они уже со всем управились и терпеливо нас ждали.

Мы с Лайаной пошли рядом с телегой по широкой мощеной запыленным булыжником улице — очевидно одной из основных магистралей города, протянувшейся между караван-сараем и воздушным портом. Поперек нее шли узенькие кривые проулки, пыльные, но чистенькие. Дома не радовали особым разнообразием — квадратные и прямоугольные коробки из желтовато-серого камня или самана, с узкими длинными окнами, под слегка скошенными плоскими крышами, покрытыми блестящей глазированной плиткой.

— Надо же, подражают Зеркальному городу, — усмехнулась Лайана.

Я улыбнулся в ответ. Поправил для вида тюк на телеге и украдкой оглянулся. Далеко позади вслед за нами неторопливо шел Рудард.

А город потихоньку просыпался. Начали попадаться первые прохожие. Кто-то торопился, кто-то неспешно брел, останавливаясь, чтобы переговорить с соседями. Пробежала стайка детишек, поднимая босыми ногами фонтанчики пыли.

Город Сардацукаш был довольно-таки крупным, особенно по меркам Карапатрасии. Лишь немного поменьше моего Алорна. Он вытянулся неширокой длинной полосой вдоль берега океана, который как будто откусил от суши три полукруглые бухты — большую и две маленькие. В маленьких толпились небольшие рыбачьи суденышки и лодки, отстаиваясь перед вечерним ловом. А в большой, около двух длинных широких пирсов стояло четыре океанских корабля. Три парусника и одно парусно-паровое судно.

Все это мы разглядели с вершины довольно крутого холма, на который наискось поднялась дорога. На холме был воздушный порт. Широкое пустое пространство, лишь по краям застроенное приземистыми складами, с маленьким домиком управления портом и обложенным сверкающей плиткой небольшим, но очень глубоким бассейном с водой. По углам площади возвышались три причальные вышки — не очень высокие, всего метров по пятнадцать, решетчатые башни. К одной из них приткнулся носом военный корвет ФНТ.

На погрузочной площадке был, как пойманный зверь, растянут на тросах грузовой бриг. Я наметанным глазом прикинул его габариты — баллон метров сто в длину и тринадцать-четырнадцать в поперечнике. Где-то гроссов в шестьдесят полезного груза. Хотя нет, меньше — вон какие две здоровенные цистерны по бокам подвешены. Пустынная специфика, однако.

Корабль висел в паре метров от поверхности, натянув до звонкости причальные тросы в попытке подняться в небо — навигатор немного переборщил с подачей гелия. К кормовому люку вел широкий трап, по которому таскали тяжелые тюки несколько полуголых лоснящихся от пота грузчиков.

За ними приглядывал пожилой невысокий мужчина с короткой ухоженной седоватой бородкой — наверное, корабельный карго.

Лайана сразу же направилась к нему. Я остался возле телеги, наблюдая как они о чем-то оживленно беседуют. Затем они пошли в сторону маленького домика портовой конторы. Карго предупредительно открыл перед Лайаной дверь и зашел следом за ней.

Минут через десять-пятнадцать Лайана и карго вышли. Торговец подозвал двух грузчиков, отдыхавших на начавшем припекать Соле, и отправил их с Лайаной к нашей телеге.

— Договоррилас? — спросил я ее на центромирском.

Лайана поморщилась то ли от моего произношения, то ли из-за недавнего общения с карго.

— Угу. Содрал целых четыре сола! Это за восемьсот гроссо-лиг! Грабитель! Пират! Да это в три раза дороже обычных расценок!

Скрестив на груди руки, она принялась наблюдать, как грузчики таскают тюки шелка. Когда дело дошло до тщательно упакованных в ткань зеркал, она что-то строго сказала рабочим. Те с нарочитой осторожностью принялись носить угловатые свертки.

Между тем народу на поле прибавилось. Подтянулось еще два обоза из полутора десятков телег. Ходили торговцы, охранники, просто какие-то люди.

Вдруг Лайана чуть заметно вздрогнула, почти не разжимая губ, прошептала:

— Далкин, будь внимателен, за нами следят. У крайней телеги двое.

Я, стараясь, чтобы это выглядело как можно более естественно, почесал затылок и оглянулся в сторону моря, краем глаза скользнув по двум парням, что-то тихо обсуждавшим между собой и поглядывавшим на нас.

Лайана так же тихо продолжила:

— Мне кажется, они заинтересовались мной. Наверное, подхожу под описание.

— Ну да, ты у нас фигура заметная и известная в пиратском мире.

— Вот и я о том же. Так что боюсь, мы этим кораблем не улетим.

В это время один из парней кивнул другому и не торопясь ушел с площади в сторону центра города.

— Что делаем? — спросил я.

— Идем. Рудард читать-то умеет?

— Да.

Лайана направилась в сторону нашей телеги, из которой как раз вытаскивали последние зеркала. Вытащила из небольшого кармашка на поясе кусочек грифеля и два листочка бумаги. Положив их на бортик и загораживая от наблюдателя, быстро написала на первом "Следи за тем, кто пойдет за нами. Постарайся убить" А на втором "Уважаемый господин Таранопыш! Спасибо за заботу! Сделайте то, о чем мы с вами договаривались. Лайана."

Этот листок она передала вознице, попросив его доставить его хозяину караван-сарая. А первый незаметно сунула мне в руку.

— Я пойду по восточной дороге. Ты пока сходи к карго и передай ему, что будет так, как я обещала. Потом поспеши вдогонку мне. Когда будешь проходить мимо Рударда, постарайся незаметно передать ему листок. Все. Действуем!

Она быстрым шагом пошла к выходу с площади, где на углу стоял, изображая не то зеваку, не то чьего-то охранника Рудард.

В это время "наша" телега тронулась, а я пошел в сторону корабля. Краем глаза я заметил, как соглядатай заметался, не зная за кем следить и что делать.

В конце концов, он рысцой побежал за телегой, поминутно оглядываясь то на меня, то на Лайану.

Я подошел к карго и сказал ему то, что попросила Лайана. Тот хитро усмехнулся и ответил:

— Все будет в лучшем виде!

Я кивнул ему и побежал за Лайаной.

Как раз тогда, когда агент догнал телегу и препирался с возницей, требуя отдать бумажку, я пробежал мимо Рударда. Почти натурально споткнулся, и когда он подхватил меня, не дав упасть, сунул ему листок.

— Прочти!

И раскланявшись, изображая извинения и благодарность, побежал дальше, вслед за спутницей.

Нагнал Лайану я метров через сто. Она обернулась на мои шаги, а заодно, наверное, проверить хвост. Интересно этот идиот все еще думает, что мы не заметили их неумелую пародию на шпионскую деятельность?

— Идет, голубчик, — прошептала Лайана.

Мы двинулись дальше по улице, свернули в один переулок, другой. Окраина, по которой направлялись к выходу из города, была полузаброшенной. Много нежилых домов, иногда совсем развалин. Прохожие попадались все реже и реже. Мы шли минут пять по извилистым переулкам. Иногда прислушавшись, я слышал сзади шелест шагов. Соглядатай, видимо, сократил дистанцию, чтобы не упустить нас в этом лабиринте.

Потом раздался сдавленный вскрик.

Я обернулся и увидел, как Рудард стоя за спиной агента зажимает ему левой рукой рот, а правой приподнимает его, всаживая клинок снизу вверх в спину.

Парень еще пару раз дернулся и обмяк.

Рудард кивнул нам и поволок тело в ближайший переулок.

Я подбежал к нему, помогая ворочать обвисшее мешком тело.

Рудард вытер клинок о его одежду, спрятал в сапог, ухмыльнулся:

— Первый.

— И до скольких будешь считать? — поинтересовался я.

— До скольких успею. В поселке жило человек триста. Точно не знаю. Столько не смогу убить. Но попытаюсь.

Подошла Лайана

— Молодец горец, хорошо сработал! А теперь, мальчики, быстро двигаем в порт.

— Так там же будет засада, — не понял я.

— В океанский порт! — уточнила Лайана.

Океан.

23.06.О.994

Сардацукаш

Мы притаились за стеной какого-то склада. Выглянув из-за угла, я видел, что корабль действительно готовится к отплытию. Над широкой трубой вился дымок, по трапу сновали грузчики, затаскивая какие-то мешки из последнего оставшегося штабеля. И так же, как в воздушном порту, следил за погрузкой карго. Он даже немного похож был на своего воздушного собрата. Такой же пожилой, кряжистый. Только без бороды, но зато с шикарными усами.

— Это хорошо, — довольно промурлыкала Лайана. — Эх, была бы я уверена, что тут нет соглядатаев... Рудард, опять для тебя работка.

— Кого убрать?

— Нет, кровожадный ты наш. Подойди к карго и подзови сюда. Скажи что от меня.

Горец кивнул, быстрым шагом подошел к моряку и что-то ему сказал. Тот удивленно поднял брови, взглянул в нашу сторону, увидел махнувшею ему рукой Лайану и неторопливо, как бы просто так прогуливаясь, приблизился к нам.

Они с Лайаной улыбнулись друг другу и по приятельски ударили ладонью о ладонь. Затем Лайана подхватили его под локоть, отвела в сторонку и о чем-то тихо заговорила. Он несколько раз кивнул ей, сказал: "Для тебя — всегда!" и подошел к нам.

— Так, вы двое. Берите мешки и тащите на корабль вместе с грузчиками. В трюме моему помощнику скажете "Поддон". Только так, чтобы никто этого не заметил. Вперед!

Мы подошли к штабелю, взвалили по мешку с чем-то сыпучим и тяжелым, поднялись по шаткому трапу и вслед за другими грузчиками спустились в трюм. Мы чуть замешкались, укладывая мешки на штабель, выжидая, чтобы остальные грузчики вышли. Затем я быстро подошел к следящему за нами моряку и прошептал:

— Поддон.

Тот молча кивнул и поманил нас за собой в глубину помещения за какие-то ящики. Мы остановились возле самой стены. Моряк достал из кармана широченных штанов изогнутую рукоять, нагнулся и вставил ее крючковатый конец в незаметное отверстие в полу. Провернул ее и с кряхтением потянул вверх. Обширный кусок досчатого настила откинулся как дверца, открывая темное углубление метра полтора в длину и чуть меньше метра в ширину и глубину.

— Залазьте, живо, — прошептал моряк.

Мы переглянулись и улеглись на дно. Сверху скрипнуло, и крышка закрылась.

Лежа в темноте, мы какое-то время слушали топот грузчиков и отдаленные голоса. Потом все стихло. Прошло еще несколько минут и вновь мы услышали шаги и какую-то возню.

— Эй, мы так не договаривались! — раздался голос Лайаны. — Отпустите меня! Я согласна только с капитаном и помощниками! Я хочу сойти на берег!

Громкий шлепок и вскрик. Я надавил на крышку, пытаясь поднять, но она, естественно, не подалась.

— Нет, нет, не надо! Пожалуйста, отпустите! — голос Лайаны был каким-то непривычным. Совсем не ее интонации.

— А ну замолкни! Иди сюда, шлюха! Посидишь в трюме, пока не отошли, а потом мы тебя выпустим! Матросам тоже развлекаться надо!

Шаги приблизились. Лайана продолжала всхлипывать и что-то нечленораздельно бормотать.

Скрипнул запор крышки нашего тайника. Мы с Рудардом приготовились выскочить и вступить в схватку.

— Тихо мальчики, — на этот раз шепот Лайаны привычный, с такими родными чуть насмешливыми интонациями. — Все в порядке, я к вам.

Дверца совсем немного приоткрылась.

В полумраке трюма, таком ярком после абсолютной темноты тайника я увидел, как Лайана приподнялась на носках и чмокнула в щеку какого-то здоровенного заросшего густой бородой моряка:

— Спасибо, Караниир!

— Спасибо скажешь, когда довезу тебя до Центра, девочка, — улыбнулся он. — А теперь быстро, ныряй туда.

Лайана скользнула к нам, устроилась рядом со мной, такая гибкая и теплая. Крышка закрылась.

— Ну и спектакль вы там разыграли, — буркнул я.

— Пришлось, — вздохнула она и потерлась носиком о мое плечо. — Надо было, чтобы все видели, что шлюха, напросившаяся сопровождать капитана и помощников, совершенно не похожа на меня. И что ее заперли в трюме. Если будет проверка... Ну-ка тихо!

Опять послышался какой-то шум. Грохнул, открываясь, люк в трюм.

— Конечно, офицер, Вы можете сами убедиться!

Шаги в подвале. Голос с едва заметным ФНТшным акцентом:

— То есть вы говорите, что высадили ее на берег?

— Ну да, господин офицер. Она так визжала. Не хватало, чтобы нас обвинили в работорговле какой-нибудь. Решили лучше не связываться.

— Но мой человек не видел, чтобы она сходила.

— Может не заметил? Как только ее выпустили из трюма, она стремглав убежала. Но вы, конечно же, поищите ее, если желаете. Хотя, если бы она была здесь, наверняка бы уже звала на помощь.

— Хорошо... Но мои люди продолжат тщательный осмотр.

— Конечно, конечно! Правила есть правила.

И шаги удалились. Опять громыхнул люк.

— Теперь ждем, — удовлетворенно сказала Лайана.

— Карго и тот обросший, ты с ними знакома?

— Ага, нам очень повезло. "Морская звезда" временами заходила в Алорн, и я помогала им найти покупателей на контрабанду.

Из тайника нас выпустили часа через три. Лежать в тесноте и кромешной темноте было не слишком приятно. Правда, мне эти неудобства скрашивало соседство с теплой мягкой Лайаной, которая все это время прижималась ко мне, обнимая и иногда целуя. Но и это имело свои минусы. Ужасно хотелось перейти к чему-то более существенному, помимо объятий, но обстановка, да и соседство Рударда этому не способствовали.

Так что вылезли мы не особенно довольные жизнью.

Сначала нам пришлось несколько минут привыкать к тусклому свету трюма, попутно разминаясь и потягиваясь. Потом, когда глаза немного привыкли, мы выбрались на палубу. Под яркий полуденный Сол, заставивший нас опять зажмуриться. И на удивительно свежий влажный воздух.

Я подумал, что все-таки в чем-то завидую морякам. В том, что можно вот так прохаживаться по открытой палубе. Я, естественно выбирался из закрытых помещений воздушного корабля. Но делал это на сравнительно малом ходу, лиг в двадцать в час, когда встречный воздух просто сбивает дыхание и заставляет пригибаться и держаться за поручни, а не норовит тебя опрокинуть и сдуть в многолиговую пропасть. Здесь тоже ощущался встречный ветер — корабль шел быстро, лиг двенадцать в час, но он был скорей приятным, упругим, и теплым — несмотря на середину осени.

У нас в это время обычно сплошные холодные дожди, иногда даже снег срывается. А на родине Рударда вовсе наступает зима. Здесь же ни облачка, и Сол жарит как летом.