Церковь выходила на большую улицу близ южного края порта. Здание было грандиозное. В отличие от северного квартала, здесь все здания строили одинаковой высоты, и даже украшение и архитектурный стиль не должны были выделяться излишней роскошью. Так что церковь своим величием и красотой буквально царила над окружающими домами.

Она была устремлена к небу, а на самом верху возвышалась колокольня с большим сверкающим колоколом. Массивные передние двери, выходящие на улицу, были укреплены полосами дерева и металла, так что требовалось приложить немалое усилие, чтобы их открыть; говорили, что они достаточно прочны, чтобы оградить церковь от любого злого духа, который пожелает войти.

Здание было сложено из крупных глыб тесаного камня, над входом были высечены псалмы из Писания. На входящих сверху вниз ласково взирал милосердный ангел. Любой при виде всего этого застыл бы в восхищении.

Тем, кто забирается глубоко в леса или в горы, случается иногда видеть гигантские деревья, возвышающиеся до небес. Как правило, это обиталища местных богов или духов, и от одного лишь нахождения рядом человека охватывает восхищение.

Однако сейчас перед ними было не какое-нибудь дерево, растущее в каком-то непонятом месте благодаря каким-то непонятным силам... это было здание церкви, выстроенное здесь, в Кербе, выстроенное человеком на своей земле. И обитал там не бог с острыми клыками и когтями, готовый сожрать приблизившегося, но милостивый Единый бог в человеческом обличье.

В сравнении с этим язычники, молящиеся водопадам и родникам, поклоняющиеся жабам и принимающие звериные крики за послания духов, выглядели просто варварами... людьми, с которыми не стоит иметь дело.

Такие мысли невольно лезли Лоуренсу в голову, несмотря даже на то, что Хоро была рядом. Если бы она, рассердившись, не потянула его за ухо, он бы так и стоял, плененный атмосферой.

— Давай быстрее, идем.

Да, перед входом в церковь действительно собралась изрядная толпа. Лоуренс вслушивался изо всех сил; темой всех разговоров был нарвал. Тайну, как известно, удержать взаперти невозможно... новости о нарвале каким-то образом просочились в город.

Однако возле самого входа стояли солдаты с копьями и сдерживали зевак. Увидеть нарвала не дозволялось никому. Хоро протащила Лоуренса сквозь толпу, затем вверх по ступеням, и наконец они остановились перед частоколом копий.

— Церковь занята. Проход закрыт для всех.

Власть — потрясающая штука.

— Мы от Гильдии Ровена, с разрешения господина Кимана.

Двое стражей переглянулись; они явно оценивали, какие неприятности их ждут, если они сейчас пошлют Лоуренса восвояси. Затем почтительно отвели копья и пригласили Лоуренса и попутчиков пройти побыстрее.

— Благодарю.

Лоуренс улыбнулся стражам и взял за руку по-прежнему сердитую Хоро. Коул нервно уцепился за другой ее рукав, и все трое вошли.

— Так тихо...

Здание называлось церковью, но по размеру больше походило на замок. И не какой-нибудь захудалый замочек посреди ничего, темное тесное здание с овцами и свиньями... настоящий замок в центре города.

Первое, что они увидели, едва вошли, — круглый цветной потолок, украшенный изображениями сцен из Священного писания и странных мифических созданий; потолок сразу показывал входящим, что перед ними не просто строение из колонн и балок. Окон было мало, так что для освещения требовалось множество свечей, и это были дорогие восковые свечи, не дающие чада, который мог бы запачкать картины.

Все трое обернулись и взглянули на толпу, по-прежнему пытающуюся прорваться мимо стражей. Да, если с ними всегда так обращаются, ничего удивительного, что высшие церковники и аристократы так не похожи на остальных.

— Он должен быть в глубине.

Хоро, скорее всего, была права. Даже столь величественная церковь была построена по тому же плану, что и любая другая. Если Лоуренс и остальные пройдут прямо по коридору, то окажутся в главном зале. А все священные реликвии должны находиться либо на алтаре, либо рядом с ним.

Хоро шла вперед, не дожидаясь Лоуренса. Ее словно манило что-то. Но когда ее рука уже протянулась к изукрашенной двери -

— Кто здесь?!

От этого резкого голоса Хоро вздрогнула. Удивительная беспечность, совсем на нее не похоже. Должно быть, ее голова была полностью занята мыслями о легендарном нарвале, о его плоти, продлевающей жизнь; ведь то, о чем она долго мечтала, было почти что у нее в руках.

— Кто вы такие?! Стража!

Это был худой человек, согбенный, с большим носом и в белой мантии. Его изможденное лицо явственно выдавало в нем слугу Церкви, хотя голос скорее подошел бы умирающему цыпленку.

— Мои извинения. Мы пришли с разрешения господина Кимана из Торговой Гильдии Ровена.

Лоуренс умышленно назвал имя Кимана в первую очередь. Не дожидаясь, пока церковник ответит, он тут же добавил:

— Тебя, похоже, не известили.

Никто не получал такого удовольствия от соблюдения различных ритуалов и формальностей, как Церковь. Однако связи в обществе были прочнее даже, чем писаные законы.

— Что? Вы из Ровена? О, прошу простить мою грубость.

Церковник тут же успокоился и взмахом руки отправил бегущих к нему стражей обратно. Те сразу сделали вид, что обо всем забыли, — похоже, подобное им было не в новинку.

— Пфф. Я Сэйн Наторе, помощник настоятеля церкви.

— Я Крафт Лоуренс из Гильдии Ровена, а это мои спутники...

— Хоро.

— Коул Тот.

Торговец, девушка, похожая на монахиню, и мальчик в обносках... поразительная компания. Но для человека, почти всю жизнь проведшего в церкви, практически все из внешнего мира должно быть удивительно. Однако почему-то он не был удивлен.

— Ясно. Вы пришли помолиться?

Никто не умеет выслушивать самые разные вещи с невозмутимым видом лучше, чем церковники. Лоуренс кашлянул и ответил:

— Нет, мы пришли посмотреть на нарвала.

— Оо...

Помощник настоятеля ел Лоуренса глазами... возможно, прикидывая, на какое пожертвование он может рассчитывать.

— Не соблаговолите ли сообщить вашу цель? — спросил он затем и, не дожидаясь ответа, тут же продолжил: — Нам еще предстоит определить, является ли это создание олицетворением добра или зла. Все живые твари суть создания Господни, конечно же, но это — настолько странное, что настоятель сейчас молится, дабы получить наставление от Господа. Поэтому, даже если вас прислал господин Киман...

Хоро привыкла к долгим разговорам, но ее терпение подходило к концу. У Лоуренса не оставалось выбора: он улыбнулся и подошел к Наторе. Сунув руку под одежду, он произнес:

— Вообще-то господин Киман попросил меня поприветствовать тебя, господин Наторе.

Затем, высвободив руку, он пожал руку Наторе, точно выражая свою почтительность.

— Твои слова услышаны.

Наторе стряхнул руку Лоуренса и кашлянул.

— Хотя это создание до сих пор изучают, я могу вопреки нашим правилам дозволить вам его увидеть, если таково ваше желание.

— Прими нашу искреннюю благодарность.

Лоуренс напыщенно благодарил Наторе; тот, довольно кивая, направился к двери, возле которой по-прежнему стояла Хоро. И, подойдя к двери, он ее отворил.

— Я вернусь к моим занятиям, ибо мне воспрещено смотреть на это создание.

То ли он слишком боялся глядеть на нарвала, то ли ему было стыдно входить в святилище сразу после того, как его подкупили. Как бы там ни было, Лоуренс улыбнулся Хоро... не за то, что она очаровала священника, а просто приглашая ее пройти вперед. Когда дверь была закрыта, ей так сильно не терпелось войти... однако сейчас она отступила.

— Давай, быстрее, — шепнул Лоуренс, подтолкнув ее вперед. Хоро некогда хотела найти нарвала, чтобы дать кому-то возможность вкусить его плоти. Был ли это тот самый друг, о котором она рассказывала Лоуренсу, — друг из деревни Пасро, где Хоро прожила много веков? А может, кто-то другой — кто-то, с кем она вместе путешествовала еще до Пасро?

К несчастью, ее постигла неудача, и тот человек исчез. Вернулась ли она сейчас мыслями в прошлое, к его последнему вздоху? Умер ли тот человек в пути? В любом случае, судя по выражению лица Хоро, она не улыбалась при расставании. Хотя ее друг, возможно, улыбался.

— Что... — прошептал Коул.

Прямо перед ними был проход, мощенный каменными плитами; он шел вперед мимо сотен деревянных скамеек. Поверх плит лежал выцветший ковер, точно дорога к небесам. В потолке цветными кусочками стекла было выложено изображение Единого бога. И еще там были изображены ангелы — они словно восхваляли Господа.

Под этим витражом стоял алтарь, а перед алтарем — большой саркофаг. Лоуренс и его спутники были еще далеко, но уже частично видели чудовищную тушу внутри. Саркофаг был наполнен водой, и легендарный зверь бился и плескался. Время от времени раздавался стук — должно быть, это бивень ударялся о стенку саркофага.

— Он настоящий...

Все трое разом остановились. Поговорка гласит, что любопытство кошку сгубило; однако, похоже, любопытство торговца способно губить даже богов. Но никто из троих не решался приблизиться. Вкушение его плоти дарует бесконечную жизнь... теперь они понимали, как мог родиться такой миф.

— Хочешь подойти поближе?

Лоуренс положил руку Хоро на плечо. Хоро дернулась от неожиданности и повернула голову к нему.

— ...

Молча покачав головой, она вновь отвернулась. Она смотрела на нарвала с торжественным видом, словно прощаясь с прошлым.

— Это... это бог? — тихонько спросил Коул, по-прежнему держащийся за рукав Хоро; теперь он непроизвольно взялся другой рукой и за одеяние Лоуренса.

— Кто знает... а ты как считаешь?

Лоуренс вместо ответа переправил вопрос Хоро, чем та явно была недовольна. Видимо, она не хотела, чтобы ее спрашивали; но все равно никто, кроме нее, ответить на этот вопрос не смог бы.

— По крайней мере это создание природы. Твари, что обитают вне круга жизни, имеют особый запах. Эта тварь — нет.

С этими словами Хоро повернулась лицом к Лоуренсу с Коулом. В ее лице читалось одиночество, чуть ли не страдание. Коул понял, что это значит, и нервно стал искать слова, чтобы подбодрить ее; однако Хоро положила руку ему на голову.

— Я шучу.

Впрочем, по ней видно было, что она вовсе не шутила. Особенно когда она отвернулась.

— Ну, если учесть его размер и количество стражей... — мягко произнесла она, задумчиво глядя по сторонам. Задним умом Лоуренс понял, что, когда она подзуживала его украсть нарвала, она имела в виду — просто вломиться и забрать его.

— Я думал, это был лишь предположительный план?

Услышав его вопрос, Хоро ехидно ухмыльнулась и склонила голову набок.

— Если бы ты боялся лишь предположительных ситуаций, моя жизнь была бы куда легче.

— ...

И то верно: ничего дурного не было в том, чтобы знать, что украсть нарвала они могут в любой момент.

— Проблема в том, где нанести удар.

— А главный вход не подойдет?

— Если двери будут закрыты, сомневаюсь, что мы сможем пробиться.

Лоуренс припомнил, что входные двери укреплены прибитыми к ним металлическими полосами. В церквях вообще хранится много ценных вещей, и во время войны их атакуют в первую очередь; и церковь же — последнее место, где могут собраться защитники города.

Главный вход непременно строят, держа в уме защиту от осадных орудий... задачка может оказаться не по зубам даже Хоро.

— А если ворваться вон оттуда?

Коул указал на возвышающийся над нарвалом витраж. Он был создан с расчетом на то, чтобы пропускать свет, и для могучей фигуры Хоро в волчьем обличье места там вполне хватало.

— Мы будем прокляты, — проворчала Хоро с таким видом, словно сочла идею забавной. — Однако, хо-хо... запрыгнуть сюда, разбив вот это? Думаю, ощущение будет фантастическое.

Самым ужасным было то, что, судя по ее голосу, она вовсе не шутила. Но, поразмыслив, Лоуренс нашел в плане риск.

— Других вариантов у нас, похоже, нет... однако стекло делали из расчета, что его бить не будут. Если мы будем неосторожны, это может плохо кончиться.

— Хм?

Хоро и Коул хмыкнули разом, однако повернулись к Лоуренсу, чтобы тот объяснил.

— Это здание такое громадное, что они просто не могли построить его целиком из камня... оно бы рухнуло под собственным весом. Поэтому часть крыши они сделали из стекла... смотрите — видите железные стержни, которые подпирают верхнюю часть?.. Если мы их сломаем, когда ворвемся, может рухнуть вся крыша.

У всех больших церквей были великолепные потолки из цветного стекла... но если бы люди узнали истинную причину этого, они были бы разочарованы. Даже дворец Единого бога не мог не подчиняться законам реальности.

— Мы это узнаем, когда понадобится, — произнесла Хоро, вздохнула и добавила: — Если бы ты работал усерднее, мне бы не пришлось брать на себя весь риск.

Это была истинная правда... столь позорная, что Лоуренсу оставалось лишь отвести взгляд. Коул улыбнулся ему, словно говоря: "Ничего, она перестанет сердиться".

Хоро тем временем продолжила:

— Ладно, идемте отсюда, пока священники ничего не заподозрили.

— Мм.

— Да.

Лоуренс и Коул ответили одновременно.

Лоуренс, однако, не вполне успокоился.

— Вы уверены, что не хотите подойти поближе?

— Мне достаточно, — с испуганным видом ответил Коул.

— Мне все равно, — ответила Хоро, хотя по ее лицу было видно, что она в нерешительности.

В общем, они оба, похоже, боялись; даже Лоуренс ощущал, как какая-то странная аура исходит от этого создания с бивнем и не дает приблизиться. Должно быть, по этой же причине Наторе отказался войти вместе с ними. О нарвале все слышали лишь из мифов, где говорилось, что отведавший его плоти обретет вечную жизнь, а выпивший зелье с истолченным бивнем исцелится от всех болезней. Но нарвал был настоящий... и величественный — вполне под стать мифу.

Оставалось принять еще одно решение. Они узнали, как Хоро может проникнуть сюда; осталось решить, когда. Закрыв за собой дверь главного зала, Лоуренс поблагодарил Наторе.

— Он выглядит совсем как в мифах... он непременно завладеет людскими сердцами.

Наторе обернулся и посмотрел на Лоуренса со страхом во взгляде.

— Он ужасен, не так ли?

С тех пор, как нарвала переправили в церковь, она тоже была под угрозой. Конечно, церковники заявляли, что их защищает Господь, так что верующие на церковь не нападут, но было ведь множество других людей — тех, кто не почитал Единого бога. Превратить в деньги живую легенду, такую как нарвал, обращаться с нарвалом как с обычным товаром... такую наглость для этого нужно было иметь, что не было бы преувеличением как раз церковников считать "не от мира сего".

Когда троица вновь очутилась на улице, Лоуренс наконец облегченно вздохнул.

— Но...

Он выпрямился и уставился прямо на Хоро; та невинно смотрела на него.

— У меня действительно есть ты.

Хоро не умела читать мысли, так что смену темы разговора предвидеть не могла. Но Мудрой волчице лишь мгновение понадобилось, чтобы понять, что Лоуренс имел в виду; она улыбнулась в ответ. Коула, однако, это признание удивило.