Многослойный мир

Попозже Василий Петрович порадовал меня рассказом об 'Активной разведке', в которой подвизался и то самый Кирилл Орловский.

-Это было как бы отрыжкой и наследием двух явлений-наследием Гражданской войны и наследием Льва Давидовича Троцкого. ))))

Мы с тобой говорили о том, что не все марксисты считали правильным существование СССР и опасались, что капиталисты соберутся и раздавят его. Отчего и надо, пока капиталисты не очухались и не собрались, бить по слабым местам капиталистического окружения. Если принести на штыках Красной Армии революцию соседней стране, то у социализма станет на одну страну и несколько миллионов людей больше. Две— на две страны и побольше населения. Утихла война-можно ее продолжить другими способами и приблизить революцию. Насильственным путем. Вот на Кубе как все было дело? Режим на Кубе был компрадорский и со специфическими южноамериканскими чертами: если надо вырезать село, что против нынешнего президента, то и вырежут. Только в стране Банании это сделает бананийская армия, а в стране Апельсинии армия резать не будет, для того там есть псевдоармия из разных отбросов общества, готовых за кусок хлеба и рюмку тамошнего алкогольного пойла ту деревню сжечь дотла, а жителей убить. Поэтому, если в Европе даже возмутятся, апельсинийские власти пообещают разобраться и с горестным выражением лица скажут, что это междеревенские конфликты, или межплеменные или межрасовые, увы, дикие люди живут у нас в том штате, чуть что-,так хватаются за нож и обрез, вы в Европе уже цивилизовались, а они еще нет...На Кубе же горсточка революционеров высадилась, и было их человек около восьмидесяти. Причем сразу же все пошло неудачно, и до гор обралась лишь горсть от той горсти. Но людей, что были готовы воевать с диктатором Батистой, в стране было много, и в горсти из горсти нашлись партизанские командиры. Они и вскоре привели повстанческую армию в Гавану. Дальше пошли другие условия, но пока надо заметить, что общество на Кубе было готово к восстанию и от визита революционеров детонировало, как та самая динамитная шашка от фитиля. Тебе же на истории преподавали о революционной ситуации, и об субъективных и объективных факторах превращения революционной ситуации в революцию? Вот-вот. История с Кубой имела продолжение. Известный революционер Гевара, бывший в числе победителей на Кубе, захотел повторить это в Боливии. И явился туда с группой товарищей, и мог использовать свой богатый опыт. Но вышло все не так-боливийцы восставать не спешили, ибо не создалась та самая революционная ситуация. Поэтому субъективные предпосылки к революции были, а объективных-нет. Поэтому все у Гевары началось сильно удачнее, чем на Кубе, но вскоре и отряд погиб,

и сам Гевара тоже.

У нас по соседству со времен Гражданской войны осталось много людей, что не мыслили жизнь без боя, и желание это поддерживалось особенностями Второй Речи Посполитой. А там с исполнением законов всегда были проблемы, а вперед вылезали желания магнатов,

и эти особенности переползли из первой Речи во Вторую. Есть куча законов, которые защищают права некатоликов— ну, ты и сам знаешь, как их соблюдали. Но в Польше этого не понимали и утверждали, что права некатоликов защищены. Да, законы есть, но не исполняются. Отчего желающих воевать за так защищающую их Речь снижается и снижается. После победы Варшавы в войне и Рижского договора полякам снова достались земли, где католики не в большинстве и поляки тоже. Ну, вот и с землями и людьми поступали, как в старые 'добрые' времена. К этому добавились осадники, то есть те, кто получил земельные наделы за борьбу с Советской Россией. Как ты понимаешь, уже на стадии выделения им земельных наделов начинается свистопляска, и она идет дальше, поскольку новоявленные паны чувствуют себя победителями и считают, что все им обязаны угождать. А они ничем не обязаны. Ну и польская администрация и полиция словно сошли со страниц книг Сенкевича о Потопе 17 века. Только Ярема Вишневецкий хоть великим паном был, а тут сельский полицейский ведет себя, совсем как магнат Ярема! А чиновник — как все магнаты старой Речи в одном лице!

И вот возникла на нашей стороне границы идея этим воспользоваться. Вот бузят осадники в каком-то повете и ведут себя, совсем как 300 лет назад и этим можно воспользоваться. Есть в лесу партизаны, которые могут прийти в гости к такому бузотеру и угнетателю и показать ему, что он совсем не пуленепробиваемый. И полицейский тоже может удостоиться такого визита, и помещики покрупнее. Причем, как мне рассказывали, сначала его предупреждали, что над умерить пыл. Те, кто понимали, что с ними не шутят, глубину падения осознавали и живы остались. В итоге разъяснительной работы на месте остались только треть первоначальных энтузиастов освоения восточных земель. А что это получается? По планам получили землю что-то около 300 тысяч осадников-это уже много, образуется такая вот цементирующая восточные земли прослойка людей, Варшаве лояльных и с боевым опытом. Их можно быстро призвать в армию, не дожидаясь, когда они в эшелон сядут и из— под Кракова или Лодзи приедут, ведь полки стоят в ближайшем городке или в следующем. Можно их, если обстоятельства позволят, и бросить на подавление крестьянских волнений. У осадников рождаются дети, и первые из них в 1939м году сами могут быть призваны или парой годов позже.

А если осадников в три раза меньше, чем хотелось в Варшаве. то испуг осадника гостями из леса подрывает основы польской политики. Да, осадника и его сына могут и из Лодзи и Познани призвать, но в Барановичи и Ровно они приедут позже, чем если бы жили в своем 'имении' под этим городами. Глядишь, танки и конники Красной Армии до Пинска дойдут, пока осадников везут на театр войны.

Этой ситуации помогало то, что польская граница с польской стороны охранялась полицией и без рвения. Отчего в приграничном местечке Раков напротив Минска образовалось что-то вроде контрабандистской республики. Любители легких денег ходили за границу и обратно, и в Ракове их ждали возможность закупить и продать плюс отпраздновать успех операции. С советской стороны охрана границ существовала, но тоже не наглухо закрывавшая ее. А значит, через границу может ходить не только любитель наживы, но и борец с Речью Посполитой. И даже не поодиночке. Три-четыре человека с оружием и гранатами— и шибко активному осаднику и полицейскому-любителю плетью орудовать предстоит нелегкий вечер или ночь. За границу же от польской тюрьмы может уйти нужный человек.

И на ныне польской территории находились партизанские отряды. Одним из них командовал то самый Кирилл Орловский, из известных партизан еще там были Корж и Ваупшасов, его книгу ты читал.

Что делал отряд Орловского? Периодически сжигал лесопилки и смолокуренные заводы, где-то по три раза в год, как я слышал. Если лесопилкой владел осадник или помещик, то ему тем самым прямо говорилось, что ему тут не рады, а если белорус или поляк не настолько опилсудченный, то намек для него был тоже ясный-нельзя слишком давить соки из местных, чтобы они подсказали, что этого вот палить можно, а этого можно и оставить с имуществом. Куда его поместят-в спаленные или оставленные— будет зависеть от него. Вторая и долгая работа-это те, что за границу умотали из Слуцкой 'республики'. Когда было заключено перемирие с Варшавой, то при этом будущая граница не была окончательно определена и войска обоих стран меж собой имели зазор. Вот этими еще ничейными местами в Варшаве занимались, пытаясь тоже урвать кусочек земли. Вот, к примеру, на будущей мирной конференции Слуцк вернут Литбелу (или как тогда эта республик называлась, а потом стала Белорусская ССР. Если же заранее подсуетиться, то в Слуцке может образоваться как бы самостоятельная республика, которая выберет независимость от Литбела или Москвы, ну ты понял, как это получится. Организовали сьезд населения с почетными гостями в польских мундирах, образовали республику и ее армию в составе бригады...Но Красная Армия эту всю оперетку разогнала и даже без кровопролития, ибо 'армия' Республики побежала и остановилась уже за польской демаркационной линией. То самое делалось и в Мозыре, там фигурировал известный Булак-Балахович, но его тоже выставили. Лучше получилось с Вильнюсом. Там образовали якобы независимую республику во главе с Люцианом Желиговским, который два года комедию ломал, что якобы Польше не подчинялся, а потом передал республику в лоно матери-Польши. Его за 'Бунт' тут же простили и переданную землю приняли. Литовцы обиделись, но сделать ничего не смогли. Вот шибко самостийных борцов за Слуцк он и уничтожал.

Потом настал 1924 год и Орловский с Ваупшасовым заставили говорить о партизанах всех. И даже за границей. Были проведены аж две громких операции-захват городка Столбцы и захват поезда с воеводой Полесским.

В тюрьме Столбцов сидели два члена ЦК КПЗБ и другие товарищи, что там дожидались суда. Тюрьма была опутана колючей проволокой, охранялась и даже с пулеметами. Ваупшасов собрал не то полсотни, не то чуть больше народу, захватил городок и тюрьму вместе с теми, кто сидел в ней. Своих отправили в лес, чтобы они на партизанской базе немного отошли от тюремного сидения, а прочих выпустили и сказали: 'Идите к чертовой матери! Будет вам подарок, хотя вы его не заслужили!' Они и удалились, малость пограбив городок и его лавки с магазинами. Заодно они отошли в другом направлении, отчего с преследованием у поляков не очень получилось. Наверное, преследовали не там и не тех. Неподалеку стоял польский уланский полк, но целиком он туда не явился, а явившихся отогнали пулеметами. Потери-по моему, три человека, из них один попал в плен. Государству польскому и польскому гонору нанесена смачная пощечина. А на претензии было отвечено, что по сообщенным поляками адресам нет никаких партизан, а живут обычные люди. Я так понимаю, что взятый в плен товарищ сказал на допросе что-то нереальное, поэтому и недоказуемое. И добавили, что такое происходит из-за внутренней политики Польши, отчего население берется за оружие.

А затем подоспела вторая пощечина, уже от Орловского. Был остановлен поезд, в котором ехал воевода Полесский. Как его фамилия-я слышал, но в памяти не удержал. У него изъяты бумаги, а также нанесено оскорбление его шляхетской чести. Про это рассказывали разное, кто говорил, что просто раздели до белья, а кто и такое, что воевода еще плетей заработал. На свободе он подал в отставку и более во власти не бывал, отчего я думаю, что насчет плетей таки случилось. Ну, не только крестьян и оппозиционных деятелей плетьми попотчевали, но, оказалось, что и воевод тоже. И все в пределах текущей польской действительности!

Конечно, в Варшаве знали, от чего и почему, но это знание недоказуемо. Пришлось заняться охраной границы. Был образован Корпус ее охраны, Раковскую контрабандистскую 'республику' разогнали, кончился ее век златой. С охраной стало получше, но далеко не лучезарно. Даже в 1930 х годах пройти через границу вполне можно было, если не висит проклятие неудачи на вороте.

То есть еще одна прореха в бюджете на оборудование границы. Новый успех операции.

Только вскоре она была свернута.

— —

Вообще Василий Петрович к Михаилу Николаевичу и другим из его группы относился плохо и несколько раз по ним проходился с критическими замечаниями. В тот раз он отперся соображениями секретности, но позже немного рассказал, но это снова синтез из нескольких рассказов, и кто знает, насколько справедлив он, да и я хорошо ли и правильно запомнил сказанное?

Если вкратце, то Тухачевского он считал авантюристом, который в себе не изжил то, что ограниченно терпимо в условиях гражданской войны, но не в условиях нормального военного строительства. Его известный провал в Варшавской операции Василий Петрович почитал системным недостатком, ибо он был уже третьим по счету, только в первых двух просчеты Тухачевского было кому компенсировать. Первый раз это с ним произошло в 1918году на Восточном фронте, когда он зарвался и едва не лишился армии. Звонок номер два прозвучал летом 19 года, когда колчаковцы неожиданно для командарма Тухачевского нанесли контрудар и тоже едва не разбили его армию. В следующем году случился третий раз. В первых двух случаях над Тухачевским был командующий фронтом, который смог увидеть угрозу и помочь выйти из ситуации. В 1920м так не вышло.

Еще надо сказать о его деятельности начальника вооружений РККА. Ситуация в стране была такова, что уже началась индустриализация. Но плоды ее еще не созрели. Поэтому возникали идеи: раз нет пока возможности иметь нужное число нормальных танков, орудий и самолетов, может, поможет что-то необычное?

Вот, например, такая проблема, как поддержка пехоты артиллерией, поскольку после Первой Мировой войны пулеметы стали крайне широко представлены, особенно ручные. Если до Первой Мировой было их от 24 до 32 штук на дивизию, то бишь по 2 на батальон, но к в 1918 году французская дивизия имела уже около тысячи их, из них три четверти ручных, системы Шоша (тот еще кошмар). Но если даже он до задержки выстрелит только магазин, то в итоге получается шквал огня. И теперь Шош или подобное доступен практически всем и в товарных количествах? Так что есть опасность, что все атаки погаснут под пулеметным огнем. Ну и возможно-таки создание не только этого кошмара пулеметчиков, но и чего-то вполне приличного качества вроде Льюиса. Он сильно тяжелее, но патронами не давится. Артиллерию уже учитывать не будем. Как же бороться с такой пулеметной напастью?

Ну, как и везде, по многим направлениям сразу.

Танк и броневик пулеметным огнем не пробивается, и есть возможность его подвести к вражеской траншее и прижать сидящих в ней своим огнем. А потом уже свои стрелки ворвутся в нее. Да, так можно, но танк Т-26 стоил 61 тысячу рублей и выпускался только одним заводом. В конце концов их сделали нужное количество, но до этого нужно дожить, а война может случиться и раньше. Что еще можно сделать? Орудия непосредственной поддержки пехоты, которые своим огнем заткнут глотку чужим пулеметам. Дивизионная трехдюймовка весит около тонны, таскать ее за пехотой по грязям, воронкам и буеракам слегка тяжело. Есть более легкая полковая пушка, что весила сначала 620 килограмм, но дальше она потяжелела и дошла до 900кг.Немелкое легкое пехотное орудие весило 400кг, но там другие неудобства есть.

Самоходки сопровождения пехоты, конечно, возможны, и снимают сложности с весом, но ценой они будут не дешевле Т-26 и производиться тоже не быстро.

Если использовать нечто нетрадиционное, то есть безоткатную пушку БПК, которая весит 180 килограмм, а по баллистике приблизительно равна полковой, то смысл в ее существовании есть. Безоткатность достигается установкой в затворе сопла, в которое выходит часть пороховых газов и компенсирует откат пушки. То, что сзади пушки образуется опасная зона-увы, с этим приходится мириться. Или имей от 400 кг до тонны массы, или что-то придумывай. То есть направление было взято верное, но дальше конструкторы стали путаться в собственных ногах. Но пороховой заряд полковой пушки-это 450грамм пороха. Заряд более мощной дивизионной пушки 900 грамм-килограмм с лишним. И у безоткатной пушки столько же. То есть деятельность пушки вступает в противоречие с экономикой, поскольку дела с пороховой промышленностью были еще нехороши. Но это ее конструктор Курчевский и компания его помощников могут и не поннмать. А будущий маршал Тухачевский? Ему уже положено это делать. Когда БПК вооружены воздушно-десантные войска, то огонь пары десятков БПК страна обеспечит. А почти пятьсот батальных пушек? Уже сложнее. И другой сложный вопрос-цена самой системы, а она сравнима с ценой дивизионной пушки. И снова-она не принципиальна для десантников, но уже для батальонных пушек принципиальна.