Перед первым выходом на грунт, дал Теки несколько общих советов, но сам остался на борту. Я все же получил ответ и он был однозначен: "В коррекцию вмешиваться запрещаем". Вот так категорично и прямо. Так что ты один на один с этой проблемой временная напарница, один на один.

В первый раз Теки вернулась с камня бодрая и веселая. С тоской вдыхая легкий, остаточный запах реголита, который она принесла с собой, слушал её отчет, о том, что все хорошо и даже замечательно. Слушал и понимал, что то, что ей и инструкции кажется хорошо, например почти полные баки у уже установленных липучек, это скорее большой геморрой в будущем. Центровка, ионизация рабочего тела от солнечного ветра, смешение рабочих тел. На девяносто девять процентов уверен, через два дня она скинет все оставленное топливо и заправит новое, потому что так легче. Затратнее и по этому в инструкциях указанно так не делать, да, это факт, но подобное в разы облегчает нашу работу.

С каждым выходом настроение девушки становилось все мрачнее и мрачнее. А я как не противно было мне от этого, делал вид, что занят мелким, но неотложным ремонтом. Иногда я давал советы, но все эти слова без схода на грунт, они пусты. Вскоре и Теки поняла это. Умная девушка, на четвертый день до неё дошло, что дело совсем плохо.

— Мигель... — Не капитан, а по имени.

— Да, Теки? — Вынырнув из-за приборной панели, которую я якобы чинил, смотрю на уставшую, двое суток уже не спавшую напарницу.

— Я не справляюсь.

— Я знаю.

— Ты не...

— Нет. Теки. — Прерываю её, не давая договорить просьбу. — Нет. У меня приказ.

— Совсем нет? — Женская логика в действии?

— Мир жесток. Это ваше общество спаяно Мором в единую, как мне со стороны кажется, цельную семью. Весь остальной мир, для него все друг друг чужие... Волки. Подписанная бумажка важнее слова, потому как слово не аргумент в суде. Наши бояться.

— Чего.

— Что в случае неудачи, если я буду участвовать, ваше руководство обвинит нас в потере камня.

— Но мы никогда...

— Теки. Континенталы для твоего руководства не свои... Чужие. Союзники, но даже не друзья. Ведь так?

— Да, так...Но ты сам? — Голос девушки тих и печален, а я отрицательно качаю головой. — Значит не поможешь?

— Значит не помогу. — Мне хочется сбежать без скафа в пустоту, но выдерживаю её взгляд, хоть и готов провалиться сквозь обшивку.

С тех пор мы ни разу с ней не заговорили. Три дня она пыталась, сгрузила все топливо, пробовала менять липучки, работала над перенастройкой тех, что уже стояли. Все в пустую. nbsp;Окно возможной коррекции орбиты схлопнулось и она сделала единственно верное. Вернула все к начальным настройкам, что бы камень как шел ранее, так и вышел на орбиту Красного, а не потерялся где-то в Системе, как шатун, от неудачной коррекции.

Неудача. Увы, так бывает. Это пустота и даже самые тщательные приготовления и лучшие из лучших не всегда добиваются успеха. А уж подобные нашему рейсы — лотерея. Конечно это обидно и не столько за уменьшение премиальных, сколько из-за того, что все труды в пустую. К тому же, я мог обрести настоящего друга, в лице Теки, а получилось, что она меня презирает. Самый дерьмовый рейс в моей жизни. И никакие деньги это не исправят. Самый дерьмовый рейс...

Скинув всю инфу о нашем провале на "Митрандир", дождались полетных инструкций. Затем отошли от неподатливого астероида, подхватили разгонный бустер, кинутый нам вслед майром, почти сразу после нашего соскока. Бустер добравшийся до нас только сейчас, так как он шел по экономичной траектории и неспешно пошли Домой.

Три недели полного молчания. Молчания усугубляющегося постоянным, тяжелым, осуждающим взглядом Теки. Никогда не думал, что буду счастлив, услышав голос Чижеева. Но после этой пытки молчанием, едва удержался, что бы не сказать, как я его люблю, едва Марс-3 вышел на прямую связь...

Орбита Юпитера, галилеевый спутник Европа. Базовая станция "Дальний-1". Через два года и три месяца.

Я тут уже почти полгода, а все никак не привыкну к этим стенам изо льда. Конечно, если протяну руку и коснусь стены, то не почувствую замершую воду. Моя ладонь коснется наномембраны, тонкой, прозрачной, и почти не пропускающей холод. Мы называем нашу базу не иначе как Дворец, Ледяной дворец или Дворец Снежной Королевы. И есть от чего, так называть.

Здесь, на Европе, вся поверхность спутника, это лед. Тут нет иного строительного материала. Вот мы и закопались на сто метров вглубь, что не так и много ибо толщина ледового панциря под нами достигает двенадцати километров. А что ниже? А ниже водный океан, разогретый приливными волнами Дяди. Тот самый океан от которого наши ученые готовы лететь сюда и годами ждать результатов. Но он интересен не только с точки зрения науки. Воды на Европе больше, чем во всех океанах Матери, а Дядя очень массивен. Эти два факта, делают из самого малого из галилеевых спутников, лучшее место в Системе, по производству и рассылке топлива. Основная задача базы и заключается в создании топливной инфраструктуры, которая в перспективе, будет способна доставить любое количество топлива в любую точку системы, очень быстро и дешево. И если внутренние планеты и базы, вполне нормально снабжаются с Дочери или Марса, то если человечество думает идти дальше, то такая супер-заправка облегчит этот шаг в разы.

Если честно, мне в крепости на Красном, нравилось больше. Все же гравитация Коровки/?/, почти как у Дочери, что для меня не комфортно, слишком мало. Зато я, как и мечтал в детстве, на передовом, космическом рубеже! А что не вытерпишь в погоне за мечтой? Тем более, после того, неудачного рейса и долгого отдыха на Матери, я подумывал о уходе из пустоты. Но психологи вытащили, да и предложение возглавить эскадру буксиров на орбите Дяди, с повышением в звании, было слишком заманчивым, чтобы отказаться.

Заманчивым, несмотря на то, то вся эскадра, состоит из двух СТБ и четырех человек, включавшая меня. Это мелочи. Все еще впереди и мы вырастем. А вот такая малая гравитация и правда раздражает тем, что на поддержание физической формы необходимо тратить почти половину дня.

Я только проснулся и первым делом, еще не умывшись, проверяю распорядок эскадры. Надо мной вся база смеется, что я два кораблика именую этим гордым словом, но мне все равно, меня это вдохновляет. Так... Изменений нет, мой "Обманщик" на напылении, а вот "Нюхач" с учеными пойдет под выхлоп. Опять будут пытаться поймать свежую струю вырвавшуюся из-под льда во время приливного раскола. Трудно это, ведь ученым нужна такая проба, которая не успела кристаллизоваться, или только в процесс оной, то есть жидкая или была таковой совсем недавно, льда у них и так завались. А значит надо ловить не более чем на километровой высоте. Трудно это, ведь у СТБ нет крыльев, да и атмосферы здесь нет. К тому же опасно, попадешь под основной выхлоп и все, в лучшем случае борт под списание, а в худшем... Впрочем, худшего не будет, мои парни настоящие профессионалы и пилоты от Пустоты.

— Внимание! Красный код! Красный код! Всем собраться в центре управления! Внимание! Красный код!

От услышанного, у меня зубная щетка упала на пол. Красный код?! Это не тренировка, это не учебная тревога. Это даже не потеря борта и не цепная в базовом реакторе. Красный это война... Настоящая... Чертова... Война.

Как оделся и выскочил в коридор не помню. Помню урывками свой бег, как по потолку обошел замерших ученых, тупо смотрящих на динамики и как пинками их затем гнал в центральный, это помню. Смутно. В голове каша и одни инструкции, вбитые еще в учебке. Найти всех, собрать, успокоить, построить, доставить, отчитаться.

Через три минуты от начала тревоги в зале центрального, забиты все места. И стоит гробовая тишина. Многие забыли как дышать.

На свободное место вышел нач станции и сказал одно слово.

— Уронили!..

Первые пару секунд стояла тишина, а потом зал взорвался криками. Кричали многие, я же думал...

Уронили, а не упало. Значит, осознанная акция. Кто-то специально отправил астероид на Маму. По соглашению ядерных держав, подобное приравнено к началу ядерной бомбардировки. Кто решился на такой шаг и зачем? А главное КУДА уронили и что происходит сейчас? А вот с этим плохо. Сейчас, по всему околоземному пространству, включая Дочь и её орбиту, скорее всего по полной программе работают средства РЭБ/?/. Таковы инструкции у нас в случае агрессии, думаю у других держав приказы аналогичны. Максимум, что сейчас работает, это проводная связь между лидерами государств.

— Тишина! — Рявкнув на орущего рядом аспиранта. — Капитан первого ранга, разрешите обратится?!

Вся шелуха слетела, мы теперь не какое-то акционерное общество, мы дальний форпост ВКС.

— Мичман Крылов, обеспечить тишину и порядок! — Начальника базы то же начало бесить это мельтешение белых халатов и зарождающаяся паника. — Капитан второго ранга Пухов, разрешаю.

— Я могу и без линии с Землей, попробовать понять, что уронили и где.

— Выполнять.

— Мне нужен мичман Серов и полный доступ к головному вычислителю.

— Серов, в распоряжение Пухова.

— Есть!

И мы побежали, благо до серверной, всего пятьдесят метроы, правда вниз, что затрудняло движение. А Серов или же просто Саня, он в мирное время наш главный админ, без него я бы полчаса в базах ковырялся. А с ним легко и просто. Поднять последний отчет конторы, просмотреть файлы базового слежения за камнями. Пробежать телеметрию всех булыжников, с моим опытом даже не нужно ничего считать, я и так понимаю, что куда и как.

— Вот он... — Какой знакомый номер у камушка, очень знакомый. Но только он подходит по времени. — Оставайся здесь, на связи. — Инструктирую мичмана. — По моей команде моделируй траекторию NTM-1239867-RMC и выводи на проектор в центральном.

— Есть!

Я отсутствовал не более пяти минут, но за это время каперанг, пилоты и военнообязанный техперсонал, все же привели в чувство яйцеголовых.

— Докладывай.

— Подняв отчетные базы, обнаружил только одно временное совпадение. Это астероид NTM-1239867-RMC. Мне этот номер знаком. Этот камень изначально принадлежал Семайн Интертейент. После банкротства корпорации, его выкупили северяне. Я шел на аркан сразу следом за их пилотом. Имя пилота Том Черри, год назад уволился. Личное впечатление о нем, эгоистичный социопат, повернутый на собственной выгоде и исключительности. Нач станции Марс-3 кап один Чижеев, говорил, что после того рейса этот Черри, матом крыл свою работу открытым текстом по всей орбите. — Впрочем это не было чем-то из ряда вон выходящим. Северные пустотники считают себя избранной кастой и орут на всех по любому поводу. — Мой прогноз это не война. Это пустотное безумие и срыв пилота. Из двух вариантов: северные начали войну или их пилот от долгих одиночных рейсов пошел в разнос, я выберу второй. Из этого предположения следует, камень уронили на территорию Североамериканских Штатов. Следовательно полномасштабная война с применением ядерного оружия маловероятна, так как это внутренние проблемы северян.

Не думаю, что каперанг мне безоговорочно поверил, но кивнул с благодарностью. Потому как мои слова заметно успокоили всех.

Конечно, нам здесь, так далеко от всех, ничего не грозит вот прямо сейчас. Если все мои выкладки не верны и случилось невероятное, и к примеру южане объявили нам войну. Все равно, их ближайшая база на Каллисто, что вроде рядом, но они сейчас на другой стороне Дяди. Даже у них нет возможности достать нас быстро и неожиданно.

Что хуже всего? Конечно ожидание. Хорошо, что мне в отличии от тех же ученых, есть чем заняться. Надо срочно приводить "Обманщика" в рабочее состояние и быть в готовности. Мой новый СТБ, это просто чудо. Первый, пилотный экземпляр нового поколения. Почти настоящая невидимка, от сюда и прозвище у моего борта. Любая техника в пустоте имеет двойное назначение и сейчас мой борт, не системный транспортный буксир, а стратегический носитель. И загружаем мы его вроде и колотушками, но с одним нюансом, переключив режим со струи на взрыв, получаем на выходе водородный ядерный боеприпас. И если прикажут, я пращей от Дяди уйду на собственных запасах в любую точку внутри пояса и дойду до неё, что бы ударить куда прикажут. Незаметно дойду, почти не фоня своим следом. По инерции. Сорока километров в секунду мне хватит, что бы не догружаясь ни топливом, ни водой, ни кислородом, нанести удар возмездия, возможно последний в истории человечества. Но я военный и если будет приказ, уйду в свой последний рейс и сделаю, что должен.

— Внимание! Отбой Красной тревоги! Отбой Красной Тревоги! Переход на оранжевый режим! Внимание! Отбой Красной тревоги! Отбой Красной Тревоги! Переход на оранжевый режим!..

Я только занял место в ложемете, и был готов к любому развитию событий, даже к самому плохому. И сейчас, услышав это объявление, едва сдержался от радостного выкрика. Отбой... Оранжевый режим, просто режим повышенного внимания. И тут же на брас приходит приказ явиться к начальнику базы.

— Разоружить борт. Перевести каскадный боеприпас в обычный режим. Быть в готовности.— Командую своем второму номеру и покидаю кресло пилота.

Общее офицерское собрание началось с позитивной новости.

— Прогноз кап два Пухова оказался сто процентов точным. Связь восстановлена, мы получили полный пакет информации. Это был NTM-1239867-RMC, последняя коррекция исполнена североамериканским пилотом Томом Черри. Во время маневра торможения об гравитационное поле Земли, на нем взорвались двигатели и запасы топлива. Экстренное мировое собрание, постановило, что это внутренний теракт Штатов и если они только попробуют нацелить свои ракеты на кого-либо, их тут же ждет удар от всех сразу. Мнение мирового конгресса было единодушным. Их давно предупреждали о недопустимости практики дальних рейсов в одиночку. Это были хорошие новости. Теперь плохие. Черри знал, что делает... — За время паузы взятой каперангом, в моей голове проносились название североамериканских городов: Нью-Йорк, Сан-Франциско, Чикаго, Вашингтон. Куда?! — В ближнесрочной перспективе, такого государства как Североамериканские Штаты больше не существует. Камень упал ровно в Йеллоустоунский национальный парк. Да. Вы верно молчите. Рвануло так, что... Уже через неделю всю поверхность Штатов, накроет метровым слоем вулканического пепла. Остальные страны? Достанется всем, кому-то больше, к примеру самураям, кому то меньше, к примеру нам, зимы конечно будут суровыми лет десять, но переживем. Оранжевый режим сохранится еще долго, но надеюсь до Войны все же не дойдет. Станция Мир-12 засняла момент подрыва и схода с орбиты астероида, вывожу на экран.

Вот эта небольшая вспышка в пустоте, так мала даже на экране. Такая крохотная, и такие последствия. Перекидываю файл себе и смотрю в максимальном увеличении. А потом еще раз, и еще, и еще. Нет, не может быть! Нет!!! Я не... Черт... Запрос в базу арканов. Вывести фото астероида NTM-1569221-RTT, того самого, который должны были вывести на орбиту Матери, мы с Теки. Тот самый камень, что якобы у неё не получилось скорректировать, он вышел к Красному и его потом отправили дальней коррекцией к Дочери и выйдет он на нужную орбиту только через семнадцать лет. А вот и фото, на котором изображен обычный трехосный элипсоид, каких огромное количество в поясе. Это не тот камень к которому я привел "Бочонок" совсем не тот. А вот NTM-1239867-RMC очень мне знаком, вытянутая гантеля. Конечно фото не четкое и я могу ошибиться и мне видна только общая форма, нельзя сказать точно, но не бывает таких совпадений. Не бывает!