Древнее зло

— Вы считаете эти рассказы неправдой?

— Я не про это. Мы пытаемся проверить одну теорию. Довольно простую, на самом деле. Мы пытаемся проверить теорию, что высокий интеллект — это и есть предзнание. Или, точнее сказать, то, что обычно принимают за высокий интеллект — это и есть предзнание.

— Но как такое может быть?

— Давайте подумаем. Что обычно считают признаками высокого интеллекта?

— IQ тест. Способности к математике, программированию, шахматам, го...

— И как же проверяются способности к математике и программированию?

— Стандартизованные тесты... Нестандартные задачи, олимпиады всякие... Кажется, я начинаю понимать вашу мысль. Но ведь это только тесты, настоящая проверка — это способность решать реальные задачи

— И вы хотите сказать, что предзнание не может помочь решать реальные задачи?

— Странная мысль, но... Но я ведь никогда не видел вещих снов...

— Мы очень мало знаем о предзнании. Рлаши нам не позволяют его изучать на них, тесты арахноидов на людях не работают. Единственный тест на предзнание у нас — это способность пилотировать гиперпривод. Но там идет предварительный отбор по другим критериям. Но этот отбор в сочетании с тем, что у нас не проблема найти пилотов, как бы подсказывает, что предзнателей среди людей относительно много. Не так много, как среди рлаши, но, наверное, больше, чем среди арахноидов. И мы, например, знаем, что вещие сны — не единственное проявление. Часто оно проявляется и просто в виде интуиции.

— Мне всегда казалось, что я не особо полагаюсь на интуицию.

— Вот это мы и хотим выяснить. Может быть, у вас правда просто высокий интеллект.

— То есть, если вы меня наймете, вы это в любом случае будете проверять?

— Конечно. В обмен на это, если вы знаете про наши рейты, вы можете также знать, что проекты мы выбираем по принципу... скажем так, чтобы они были интеллектуально стимулирующие. Новые задачи и технологии в стабильной команде, все как вы любите.

Комната, где проходило собеседование, исчезла. Джереми снова стоял на зеленой лужайке под земным голубым небом. Перед ним снова были незнакомец и Алиса. Незнакомец выглядел точно так же, как вчера. На Алисе же была длинная и широкая юбка, темная, разрисованная земными бабочками и цветами, джинсовая жилетка и множество ниток с крупными деревянными и пластмассовыми разноцветными бусами, так много, что они выглядели как самостоятельный предмет одежды. Наяву она ни разу так не одевалась. Она поймала удивленный взгляд Джереми, похоже, хотела что-то сказать, но передумала.

Вместо этого, она взялась за незнакомца:

— Это были вы на собеседовании?

— Да.

— Вас взяли на работу?

— Да.

— А какое все это имеет отношение к нам и аркологии?

— Довольно прямое. Они действительно пытались исследовать предзнание. Это были богостроители.

— Кто???

— Тайная организация. Говорят, очень старая, как минимум со времен Первой Сингулярности.

— Они пытаются стать богами?

— Нет. Точнее, не совсем. Они пытаются создать бога, которого смогут контролировать.

— Но как это возможно?

— Я тоже думаю, что это невозможно. Но их это не останавливало.

— А что-то остановило?

— Да. Один из моих коллег стал богом. И убил их всех. Ну, он думал, что всех.

— Как убил?

— По-разному, но всех одновременно. Я видел, как это случилось с троими. Было страшно, но в каком-то смысле эффектно. Началось как в шпионском боевике. Я иду по улице и подозреваю, что за мной следят. Я не профессионал, не умею отрываться от хвоста. Ускоряю шаг, оглядываюсь. Их двое, и они тоже ускоряют шаг. Я думаю побежать, и тут вдруг из-под тротуара бьет фонтан воды. Как оказалось, кипятка. Они оба упали в эту дыру и сварились заживо. А с другой стороны улицы грузовик выезжает на тротуар и впечатывает в стену еще одного, тоже насмерть. Я тогда убежал, но потом добрался до полицейских отчетов. Прорвало трубу, а водитель сказал, что сначала отвлекся на фонтан, а потом пытался уйти от столкновения. Его присяжные оправдали.

— То есть, вы думаете, он убил не всех?

— Это самый неприятный вариант. Но, чем дальше я думаю и узнаю, тем больше мне кажется, что это единственное разумное объяснение.

— А вы можете ему это сказать?

— Моему коллеге? Нет. Он...

— С ним что-то случилось?

— Да.

— Что может случиться с богом?

— Другие боги.

— В смысле?

— Как он мне объяснял, это больше похоже на конъюгацию бактерий, чем... В общем, он... Оказался на неправильной стороне в конфликте.

— По какому поводу?

— Надо ли помогать людям строить Кольцо Нивена.

— И за это... Что такое конъюгация бактерий?

— В школе это теперь не проходят? Неважно. Там была целая война, нескольких богов уничтожили, как Злотников адмирала Цоя. Одного он убил лично. Его хотели тоже убить, но в итоге поглотили.

— Но... Подождите, вы говорите, боги... Кольцо Нивена? Но ведь его построили? И его строили боги?

— Как ты себе представляешь это без помощи богов? Кто, по-твоему, научил людей стабилизировать мезовещество?

— И ваш коллега был против?

— Да. Он считал, что вся эта история с Кольцом была затеяна богостроителями.

— А он был прав?

— Тогда я думал, что нет. Ведь богостроители все умерли. А теперь уже ничего не понимаю. Поэтому мне и нужна помощь.

— Какая?

— Ну, сегодня, наверное, уже никакой. Я пока иду по следам в материальном мире. Вчера вы мне сильно помогли. Поэтому...

— Понятно, — Алиса, похоже, решила, что это направление беседы исчерпано и сменила тему. — А вы ведь нам так и не представились. Вы наши имена знаете, и даже прозвища...

— А... ну да, все как-то не к слову приходилось. Максим меня зовут. Можно Макс. Кобот. Фамилия такая. Родился я на колонии Гондурас, там используют земной календарь по ансиблю. По нему мне двести пятьдесят четыре года. Юбилей скоро.

— И как давно... Ну да, если ваш друг был против строительства Кольца, значит, вам должно быть больше двухсот земных лет, — быстро сообразила Алиса. — Но как вы прожили столько без регенерации?

— Кто сказал, что без? Да, после этой истории с исследованием я вынужден был жить на нелегальном положении. Подложные документы, фиктивные личности... Куча нервотрепки, но, когда надо и есть деньги, можно всякое. В том числе и регенерацию.

— А откуда у вас деньги?

— Если я вам расскажу, я должен буду... — Макс дождался, пока на лице Алисы не появился испуг, и спокойно продолжил. — Ничего я не буду должен. Приснившиеся показания ни один суд не примет, а по большинству срок давности давно прошел.

— А ко мне следователь приходил, — наконец-то нашел момент сказать Джереми.

— Прессовал? — тут же заинтересовался Макс.

— Да, в общем, нет. Все по правилам, с адвокатом, с психологом, при родителях. Но... в общем, да, прессовал. Говорил, получается распространение вредоносного софта, повлекшее материальный ущерб в особо крупном...

— Чушь какая. С прошитого флаера эксплойт не скопировать, где тут распространение? И как на тебя ущерб повесить? Использование без цели извлечения материальной выгоды, даже административная только с совершеннолетия. Самое большое, что тебе грозит — это умышленное, край злостное нарушение правил воздушного движения. Без создания предпосылок к летному происшествию. Но и там штраф только с совершеннолетия. Без прав останешься, да. Но не без права восстановления.

— При чем тут ксплойт? — удивился Джереми. — он про этого... как вы его называете, Сапрыкина.

— Он сам себя так назвал, не я. А ты-то тут при чем? Эта штука сидела на всех стационарных компах в здании, которые оставались включенными или реагировали на wake on LAN после официального дедлайна расселения. Вы его только включили. И, похоже, не вовремя.

— Включили, набрав пароль...

— Это обманка, он безусловно триггерится. Там даже следов нету, что ты этот пароль набирал. Только твои отпечатки на клавиатуре, но ты его правда пытался остановить, а потом выполнял мои просьбы.

— Стриггерили, незаконно проникнув...

— Я что-то пропустил? В этой колонии приняли закон, по которому можно пересажать всех сквоттеров? Короче, скажи имя-фамилию адвоката, я ему солью доказуемые факты про Сапрыкина. Если сам не сообразит, попробую организовать вправление мозгов.

— Во сне сольете? — не удержался Джереми.

— У меня есть цивильные прокси.

— А если мозги не вправятся?

— Я могу и адвоката посоветовать, которому не надо ничего вправлять. Кстати, ты следователю форум слил, где эксплойт скачал?

— Что значит, слил? — возмутился Джереми. — Его закрыли уже, еще когда я в аркологии вертолета ждал. Телефон почистил, конечно.

— Ага. В общем, если что, это ты на кнопку нажал.

— В смысле, я???

— В смысле, физически-то я. Но...

— Вы рылись в моем...

— Только в твоем трафике. Отключение шифрования дает возможности не только правоохренителям, это-то ты должен понимать. В общем, ты чист перед сообществом. Хотя, конечно, я бы на твоем месте не торопился бы туда возвращаться. Пока дело открыто, тебя и не пустят. Ты же официально под колпаком. Да и потом на карантине подержат. И вообще, эта история хороший повод задуматься, надо ли оно тебе в принципе. У тебя права-то забрали уже?

— Нет, только забанили на время расследования.

— Имеют право. А телефон?

— Да, черный ящик выдали. И браслет надели.

— Ты его почистить-то успел?

— Вы меня совсем за маленького считаете? — обиделся Джереми.

— Ерема, будем откровенны, ментально взрослый бы так не вляпался. Даже я жил там столько лет, и на этого сапрыкина не натыкался. Хотя, возможно, десяток его инстансов затер. Это же азы. Включать незнакомое устройство, подключенное к сети, которая тебе еще может понадобиться...

— Откуда я знал, что мне понадобится эта сеть??? Черный ящик я к домашней сети не подключал.

— Но теперь ты знаешь, что она тебе была нужна! Это же тоже азы. Если не знаешь, нужно ли оно тебе...

— Вы мне говорили насчет сообщества...

— Я тебе не это говорил. Я говорил задуматься, я говорил выдержать карантин, и возможно под этим предлогом по-тихому свалить, но я не говорил устраивать деструктив. Кстати, насчет ящика, это спорный момент, но его изоляция от домашней сети может быть воспринята как неготовность к сотрудничеству. А тебе ее лучше не демонстрировать. Без дела, во всяком случае. Во внешние сервисы заходить как с недоверяемого устройства — это допустимо, и подключить как недоверяемое — тоже допустимо, но совсем изолировать или совсем не заходить.... Надеюсь, у тебя в открытых сетях ничего нет?

— Ксандр только, там ведь много народу...

— Божечки. Во-первых, Ксандр это открытая сеть. Хотя, конечно, в твоем положении куста бояться тоже разумно. Во-вторых, винтить весь Ксандр... для этого сначала Майданек построить надо.

— Кого построить?

— Ты не хочешь этого знать.

— А что это за Сообщество? — заинтересовалась Алиса.

— Не скажу, — мрачно сказал Джереми.

— Правильный ответ, — голосом кота Матроскина сказал Макс. — А я скажу, хотя Ерема на меня и обидится. Карантин для школоты.

— Я на вас уже не обижаюсь, — сказал Джереми.

— Твоя физиономия говорит иное, — сказал Макс. — Ладно, я вам обещал, что вы будете нормально высыпаться.

— Мы гораздо меньше тридцати килосекунд беседуем, — сказал Джереми.

— Фаза быстрого сна занимает лишь небольшую часть этого времени. Так что хватит на сегодня. А вот завтра, возможно, придется поработать.

Глава 4. Путешествие третье. Главное в расследовании.

В следующую ночь, Джереми и Алиса оказались на лужайке, где обычно беседовали с Максом. Незнакомец

— Джереми по привычке про себя продолжал его называть именно так — выглядел без изменений. Алиса тоже была в одежде, похожей на вчерашнюю, но Джереми показалось, что жилетка стала чуть более открытой, а юбка — более пышной.

— Доброй ночи, — поздоровался Макс.

— Сейчас день, — машинально поправил его Джереми. — Затмение уже начинается.

— Извините, — в голосе Макса искренней вины не чувствовалось. — Как твой следователь?

— Не появлялся сегодня.

— Это, наверное, хорошо. Я вышел на твоего адвоката и на команду, которая обследует аркологию. Они готовы дать за тебя показания. Адвокат, вроде, тоже парнишка... ну, пока не знаю, насколько толковый, но, во всяком случае, благонамеренный. Просто он не по киберкрайму, а по подросткам специализируется. Серьезнее взрыва бромацетона ничего не вел.

— Бромацетон не взрывается, — мрачно сказал Джереми.

— Ты еще в этом направлении доиграться хочешь? Драмкружок, кружок по фото, мне еще один охота?

— А вы, получается, с кем-то кроме нас можете общаться? — решила сменить тему Алиса.

— Конечно.

— А зачем вам тогда именно мы?

— Я же уже объяснял, — вздохнул Макс. — остальной свой круг общения я выбирал по другим принципам. Я не думал, что мне понадобятся люди, которых можно отправить так далеко в прошлое.

— Можно — в смысле, которых можно о таком попросить? — в голосе Алисы зазвучала привычная подозрительность.

— Которые физически... э... ну, не физически, но вы поняли... надеюсь.

— А если бы мы отказались?

— Мне пришлось бы искать кого-то еще. Это было бы трудоемко и даже рискованно, но... как и говорил профессор Никлаус, люди же не испытывают проблем с поиском пилотов гиперпривода. Такие, как вы... редкость, но на весь Известный Космос таких, как вы, миллионы.

— Профессор Никлаус — это кто? — не понял Джереми.

— Мужик, который меня собеседовал во вчерашнем вашем сне. Богостроитель.

— Мы предзнатели? — спросила Алиса.

— Да.

— А мы сможем научиться общаться во сне, как вы?

— Не знаю. Как я понял то, что узнал перед... перед тем, как там все рухнуло, моя способность — это сочетание предзнания с чем-то еще. Поэтому она редкая, и, как я понял, ее тяжело обнаружить и пробудить.

— А у нас она есть?

— Не знаю. Я не могу провести на вас те тесты, которые ставили на мне, у меня нет такого оборудования, я не совсем понимаю методику, и это, скорее всего, не получится сделать дистанционно. Меня изучали много месяцев.

— А это общение во сне... Оно сверхсветовое? — спросил Джереми.

Макс хихикнул.

— Богостроители на это и надеялись. Но нет. Как и телепатия арахноидов, оно происходит со скоростью света. Как говорят арахноиды, со скоростью мысли.

— То есть это просто телепатия?

— Как я понимаю, нет. Во-первых, просто телепатия в арахноидском понимании у людей не зафиксирована. Во-вторых, эту коммуникацию арахноидское оборудование, в том числе пеленгаторы телепатов, не чувствует.

— То есть у вас есть канал связи, который ни люди, ни арахноиды не могут обнаружить?

— Почти. Если сейчас вас положить под ФМРТ с достаточным разрешением, нас с вами можно будет послушать. Но, по законам Пепперленда, такое можно только добровольно, судебного ордера на такое выдать нельзя. И для этого, как минимум, надо знать конечную точку. Я, в некотором роде, Грааль для криптографов и самый страшный ужас для специалистов по прослушке. Я надеюсь, теперь вы понимаете, почему я вынужден прятаться. Надежд богостроителей я не оправдал, но любая контора, всерьез занятая секретными коммуникациями, неважно в какой перспективе, готова будет... вложить серьезные ресурсы в возможность меня поизучать. Даже арахноиды.