Фанфик по Наруто

Закончилось все как-то резко, просто в очередной вечер бабушка завела разговор, мол мои сборы закончены, и я готов отправляться к Рючиро. Я не был ни удивлен, ни опечален, только сразу настроился на настольгический лад. Начал скучать еще до расставания. Весь вечер мы провели за неспешной беседой, попивая чай, вспоминали разные забавные случаи, которые с нами приключились почти за три с половиной года моей жизни здесь, дома. Наверное, именно из таких моментов и разговоров состоит счастье. Но все заканчивается, подошло к концу и наше чаепитие.

А затем мне снился сон. Я сидел на своем любимом месте на веранде, смотрел на озеро и отдыхал. Рядом со мной появилась маленькая девочка, которая радостно бросается ко мне на шею и целует в щеку, в ответ я целую ее в лоб и глажу по голове. Кого она мне напоминает? Событие сменяется, мы стоим с ней перед домом по щиколотку в воде, она мне что-то говорит весело и задорно, но я не понимаю слов. Девочка улыбается напоследок, отпускает мою руку и с разбега прыгает в воду, поднимая целый ворох брызг, которые застывают в воздухе. Они неподвижны, а ее уже нет. И вот я сижу на своем любимом месте на веранде, брызги падают в воду, а я просыпаюсь, уже не видя, как в озере плавает сгусток очевидно чужой чакры правильной формы, будто сплетенный из тончайших нитей. Как обычно и бывает, уже через минуту после пробуждения ничего не вспомнить. После стандартной разминки и легкого завтрака мы попрощались. Как-то просто и без слов. Я обнял куклу, которая стала самой близкой мне в этом мире, и, махнув на прощание, направился в сторону поселения клана. Не оборачивался, но дал себе обещание обязательно однажды вернуться.

Особо не спешил, так что через три с половиной дня почти вышел к деревне, вот только все это время нарастала какая-то непонятная мне тревога, источник которой так и не смог понять. Дорогу преградил патруль. Пятерка чунинов, двое вышли на встречу, а еще трое окружили нас, не показываясь. После недолгого объяснения "кто, откуда, зачем, куда", один из чунинов достал какой-то свиток, сложил печати и отправил в него сгусток чакры, а меня попросили подождать. Минут через пять он достал похожий свиток и, сложив печать концентрации, приложил свободную руку к печати, после чего подтвердил мои слова и дал добро на проход, вот только непонятное беспокойство усилилось еще сильнее. По словам ребят, а двое показавшихся были старше меня всего лет на пять, мне оставалось еще примерно полдня пути. Вот только тройка "незамеченных" шиноби стала меня пасти, не особо скрываясь, не зная, что имеют дело с каким-никаким, а сенсором. Через пару часов я подошел к развилке, о которой патруль меня предупредил, и вспомнил это место, по тому разу, когда дед уводил меня из селения. Вот только тогда мы шли со стороны правой дороги, а встретившиеся чунины говорили, что мне нужно идти по соседней. Больше игнорировать чувство опасности я не мог.

Если продолжение пути все больше взвинчивает тревогу, то вывод очевиден. Складываю печати, создавая водяного клона, и то только со второго раза, на которого уходит почти половина моей чакры. Причем клона нарочито плохонького, всем своим видом показывающего мою неопытность и слабый контроль. Болванчик отправляется по рекомендованному пути, а сам я поворачиваю на девяносто градусов и углубляюсь в лес. Со скоростью генина, более и менее умеющего ходить по лесу, иду на юг. В этом месте до гор примерно день пути, если бы была прямая дорога. Минут через десять от тройки отделяется один шиноби и направляется на восток с приличной скоростью, отлично. Связи у них, похоже, нет, а оставшиеся уверены, что могут справиться со мной. Мне пока что несказанно везет! Постепенно я стал ускоряться, приближаясь к скорости хорошего генина, но специально делая ошибки, мои преследователи легко поддерживали темп, не попадаясь на глаза.

Подходящее для задумки место нашлось примерно через час, впереди показался бурный ручей, скорее даже небольшая речка, так что я в очередной раз оступаюсь и падаю, якобы повредив ногу. Мой план, к сожалению, шит белыми нитками, но другого нет. Однако чунинам хватило и этого. Один из них показывается, несмотря на протесты товарища, которому тоже пришлось выйти.

-Ну что, Фудо-кун, не устал бежать?— издевательская усмешка, как у какого-то картонного злодея.

-Т-ты кто?! Не подходи!

-Такому мусору не место в клане!— чунин делает рывок в мою сторону, собираясь ударить меня ногой. Его напарник бросается за ним.

Нетерпеливый-кун мгновенно превращается в двух нерерпеливых-кунов, ветряное лезвие из половины моей чакры не оставляет ему шансов, а в его напарника уже летят сенбоны. Один в горло, два в грудь. Я уже начинаю рывок в сторону второго, чтобы добить, но тот просто взял и завалился. Чего? Просто мне и от стакана того вещества, что находилось на сенбонах, ничего не будет, а этому трех отравленных игл хватило за глаза. Рисковать, пытаясь взять кого-то живым, я не собирался, но раз пленник сам просится ко мне в руки, почему бы его не уважить. Пятнадцать минут экспресс-допроса заключались в введении противоядия и двух составов средней сложности. И парень заговорил. Самое важное, что я узнал сводится к одной страшной фразе. "Абэ Рючиро мёртв".

Очнулся я на вершине горы. Все тело болело, как после ударной тренировки, а последнее, что я помнил, это ответы пленника во время допроса. Дед мертв. Дядя тоже, а моя жизнь практически ничего не стоит. Фудо Ханафуку трус, сбежавший от ответственности и проблем, чтобы припеваючи жить в доме бывшего главы клана. И все в таком духе. Короткая медитация помогла вспомнить и остальные события. После осознания страшной истины мои чувства выцвели, будто были из прошлой жизни, а действовать я начал в каком-то трансе. Расположил тела в нужных позициях, использовал половину взрывных печатей и запасной свиток с припасами. С расчетом, что взрыв скроет большую часть улик, практически уничтожит тела и раскидает всякую фигню из свитка по округе. Сам же ушел вверх по течению речушки, причем со скоростью, которой никогда сознательно не достигал. После часов бега по стремительному потоку, к вечеру того дня, я достиг подножия горы. Путь наверх смазался настолько, что даже не получилось определить, сколько времени на него ушло.

Первой мыслью было возвращаться к сенсею, однако она, к сожалению, не выдержала никакой критики. Бабуля никуда не уйдет, это я знаю наверняка, а мое присутствие только поставит ее под удар. В идеале я "мёртв", и мне, во-первых, не надо в этом разубеждать клан, во-вторых, просто не пройти незамеченным после такого фейерверка.

Не желая ни о чем думать, просто стал смотреть по сторонам. Ярчайшее небо и холодный ветер. Слева от меня была долина, полная зелени, а в некоторых местах угадывались небольшие поселения и дороги. Да и черная проплешина была хорошо различима, а справа была пустыня. Великие пески, простирающиеся до горизонта. Искаженный разогретый воздух, поднимающийся к небесам. Так и сидел, оперевшись на камень и не думая ни о чем, кроме красоты момента. Вскоре пришлось все-таки достать футон с согревающими печатями и залезть в него, но это мелочи. Синева постепенно сменилась чернильной тьмой с мириадами звезд, что загорались одна за другой, а я все сидел и сидел. Вслед за небом, подражая звездам, в моей памяти вспыхивали воспоминания, все, что происходило со мной за последние годы. К утру я готов был идти вперед. Мстить не буду. Быть может это эгоистично, но тратить свою жизнь на противостояние с кучкой идиотов не вижу смысла. У меня были знания, чакра и желание узнать этот мир, также припасы, снаряжение и некоторая сумма денег. Рючиро еще дал несколько рекомендательных писем некоторым кланам страны Земли и страны Ветра, с котороыми у Абэ были родственные связи, но по очевидным причинам их не стоило использовать. Зато можно спокойно попутешествовать. Сначала доберусь до страны Дождей или страны Рек, как получится, и двинусь на север, а там посмотрю по обстоятельствам.

* * *

Ля-ля-ля, ля-ля-ля. Слов цензурных у меня нет! Лежу в теплом песочке, который проник, кажется, всюду, куда только мог, СЦЧ то ли горит, то ли ломит, практически истощение, вот-вот накроет отходняк. Лежу, вяло отплевываюсь и радуюсь. Я выжил! Ура. А еще был доволен собой, когда относительно легко составил планы на вершине горы без всяких рефлексий. Дурак. Прикинув общий порядок действий, я решил сразу же приступить к его исполнению. Перспектива спускаться с горы на своих двоих как-то поумерила мой энтузиазм, а ведь еще пришлось бы плестись по пустыне. Так что пришло время гениальных идей. Спускаться по воздуху на веере. Расчеты? Подготовка? Здравый смысл? Не, нам этого добра не надо. Чем же я хуже редких шиноби песка, способных к полету на веере, или шиноби Неба, у которых, по рассказам деда, какие-то специальные приспособления с системами печатей для тех же целей? Поначалу я был спокоен, пока собственно не оторвался от скалы, а потом мне как-то сразу захотелось жить. Первая часть полета очень хорошо меня встряхнула, потому что борьбу с гравитацией и скрытыми суицидальными желаниями я проигрывал ровно до тех пор, пока не подлетел ближе к пустыне. Восходящий поток воздуха на границе с ней более и менее уравновесил мои шансы, но приходилось лавировать и балансировать, активно помогая себе чакрой, которой к этому моменту осталось чуть больше половины. Первая здравая идея в воздухе— принять стимулятор. Выбрал из всех подготовленных, действие которого наиболее растянуто во времени, а побочные эффекты не слишком резкие. Но ситуация все равно была препаршивейшей: приближусь к горам— разобьюсь о скалы, слишком удалюсь— тут фиг знает, в метеорологии не силен, мог просто соскочить с восходящего потока и штопором уйти в песок. Так и летел, постепенно снижаясь и тратя чакру быстрее, чем та восстанавливалась, пока не возникла другая проблема. Хоть я и снизился прилично, но высота еще немаленькая, а в нерешительности допущена серьезная ошибка. Судя по прошедшему полету и оставшейся высоте, снизиться не успею, чакры не хватит, а спускаться из текущего положения боялся. Возник ступор, и с каждой секундой полета, шансов все меньше. Такой вот привет из прошлой жизни. Из него я вышел, только когда граница гор с пустыней на пределе моей видимости повернула на юг. Второй стимулятор куда мощнее первого, взрывной, откат от него будет скоро и наложится на последствия первого. После очень долгих двух-трех минут ожидания восстановления чакры шагнул в кроличью нору.

В итоге лежу, радуюсь. Покувыркался по песку прилично: выбитая из сустава рука и стертая в паре мест кожа, ушибы и может быть пара трещин. Относительно легко отделался, удалось под конец уйти под как можно более тупым углом и удариться как бы вскользь. Успел еще из последних сил укутаться в плащ, а потом знакомая темнота.

Очнулся уже ночью. Состояние, как ни странно, из разряда 'бывало и хуже'. Руку вернул на место, сделав поддерживающую перевязку, промыл все требующие этого раны, что не легко с одной рукой. Поверх нанес лечебные составы и накрыл бумажные печатями, чье действие можно сравнить с пластырем. Даже странно, что в каноне они не упоминались. Отдельным пунктом было вытряхивание песка. Да-да, пытался избавиться от песка в одежде в пустыне. Без комментариев. Хотел еще попробовать найти веер, но вспомнил, как он хрустнул во время удара. В лучшем случае нашел бы только остатки, которые можно починить, так что решил не тратить на это время.

Очевидная насущная проблема— выбор пути. По мои прикидкам, я нахожусь где-то в районе страны Дождей, на что еще вчера намекали виднеющиеся за горами тучи. Перебираться здесь— самоубийство, особенно с одной рабочей рукой. А я теперь выяснил, что жить хочу, так что в скалы без применения правила трех точек опоры ни ногой! Остается двигаться по краю пустыни, и, что-то мне подсказывает, смогу покинуть ее только в районе страны Рек.

Следующие два дня двигался по краю пустыни, пока скалы не стали потихоньку переходить в холмы, а пустыня в степь. С относительно небольшой высоты мне открылся вид на немаленький оазис, хотя это уже степь. Похоже, последняя стоянка караванов перед пустыней. После ночевки в небольшом овражке, решил идти на восток, не заходя в оазис. Запасы воды у меня внушительные, да и наколдую, если что, хоть подспудно и опасаюсь пить такую воду, так как эти манипуляции почему-то ассоциируются с трансфигурацией, но это лирика, гораздо опасней выйти из пустыни без знания местных реалий. Бывалые караванщики на раз вычислят, что я о путешествиях в пустыне не имею никаких представлений, убедительно соврать не смогу. А запоминаться местным нет никакого желания, Абэ Фудо мертв. Следующие дни прошли в состоянии постоянной маскировки, пока не углубился в страну Рек. В одной из многочисленных теперь бамбуковых рощ пыльный и уставший беглец преобразился в молодого парня с немаленьким рюкзаком за спиной, в котором кроме походных вещей обычного путника было место для трав и простых медикаментов. Соответсвующая одежда была уже готова на всякий случай, так что особых проблем не возникло. Теперь я Окума Шо, чакры самую малость больше, чем у обычного человека, по официальной версии родителей нет, а дедушка, что меня воспитывал и обучал травничеству, уже умер, так что я решил попутешествовать, повидать мир и поискать новые травы. По неофициальной я еще по пьяной лавочке слишком тесно пообщался с дочкой кузнеца, очень монументальной девушкой, так что это тоже немного повлияло на мое решение... Такие истории всегда смотрятся реальнее для обывателей, особенно если открыть ее на почве употребления алкоголя, да и более заинтересованные личности не будут копать глубже, если не вызывать особых подозрений.

Страна Рек полностью оправдывала свое название: множество рек, речушек, ручейков, озер маленьких и больших. Основным занятием крестьян было выращивание риса, сбор и обработка бамбука, создание изделий из него же, только здесь, по словам местных, варили алкогольный напиток из бамбука, который был популярен и в соседних странах. Животноводство вопреки первоначальным предположениям не сильно развито, места под пастбища немного. Была рыба и всякие раки со змеями, но не более чем добавка к рису, не поторгуешь с соседями тем, что и у тех в избытке. Основная торговля продовольствием шла со страной Ветра. Дайме был один на всю страну и сидел где-то на юге в портовом городе, в центре и на севере его наличие особо не чувствовалось, ведь люди на местах всегда могут заказать миссии немногочисленным местным шиноби или обратиться в соседние страны. Просто ближе и дешевле, чем решать вопросы через государственные органы. Все это узнал уже буквально после посещения двух деревень, алгоритм легендирования прост, как топор: как бы невзначай помочь местным с какой-нибудь мелочью, ночлег, на следующий день или два помощь еще нескольким жителям с их болячками, потом пьянка и 'неофициальная версия', затем лечение похмелья и раздача слонов по большому секрету самым важным мужам в виде травок для мужской силы и все, я почти свой. В каждой из них я провел дней по пять, ненавязчиво собирая информацию, во второй мне даже предложили остаться, 'ведь у старосты такая чудная дочь'. Если честно, оттуда я уходил особенно споро, ведь по сравнению с ней воображаемая дочь кузнеца стала как-то очень мне близка и даже мила...