— Я понимаю, — сказал ей Гарри.
Она медленно выдохнула.
— Поездка в Джорджию станет для нас глотком свежего воздуха. Мы можем попытаться расслабиться и просто уехать подальше от этого места и опасностей, которые оно таит в себе. Когда мы вернемся, я думаю, нам обоим станет лучше.
— Я бы хотел, чтобы перед отъездом мы встретились с представителями FUVP. Я хочу поговорить о планах по поиску диадемы. Я знаю, что это как-то связано с Дежурным залом, но... Я хочу, чтобы мои друзья пришли на встречу.
Зи медленно вздохнула.
— Ладно. Я хочу сказать, что вы все еще слишком молоды, но я думаю, что после того, что произошло в Министерстве, мы сможем наладить отношения, которые больше не будут приносить удовольствия. Я могу поддержать вас и ваши ЗАБАВНЫЕ штучки. Сириус согласился бы с тобой в этом. Ты уже говорил с Джинни о поездке с нами в Джорджию?
Гарри покачал головой.
— Нет, мы говорили об этом раньше, но я еще не говорил ей официально. Я собирался отправиться в Нору утром.
Она с улыбкой постучала пальцем по дымящемуся тушеному мясу.
— Ладно. А теперь давай поедим.
* * *
На следующее утро Гарри воспользовался камином, чтобы добраться до Норы, и улыбнулся Рону, когда увидел, что тот сидит на кухне и завтракает.
— эй!
Рон слегка махнул рукой, поглощая свой сэндвич с беконом и яйцом.
— привет. Как дела?
Гарри пожал плечами.
— Как-нибудь в другой раз. Где Джинни?
— Она развешивала белье во дворе с мамой. Я собираюсь в магазин, чтобы помочь Дрэду и Форджу, а потом Фред отвезет меня сегодня к Гермионе, проведать ее
Гарри кивнул.
— хорошо. Она ведь уже должна была полностью выздороветь, верно?
— Да, насколько я знаю. Миссис Грейнджер говорила что-то о том, чтобы уехать из Британии на лето.
— Зи говорит то же самое. Мы все равно собираемся поехать в Джорджию.
Рон кивнул.
— Это пойдет тебе на пользу.
— Ты можешь прийти, если хочешь? Было бы здорово, если бы ты был там.
— И смотреть, как вы с Джинни целуетесь все это время? Нет, я в порядке. Кроме того, я уже говорил вам, что Фред и Джордж пригласили меня поработать в магазине этим летом. Бизнес процветает, и им нужна дополнительная пара рук. Мама волнуется, ведь трое ее сыновей в Косом переулке, а вокруг все темнеет и тра-та-та-та, но папа настоял. Фред и Джордж тоже вступили в "Крылатую гвардию". Они отличные летчики, поэтому решили записаться добровольцами в это подразделение. Как и Анджелина. Ли служит в войсках Терры.
— Как поживает Анджелина? — спросил Гарри. — Она получила ответ?
Рон кивнул.
— Балликастл хочет подписать с ней контракт в качестве звездного загонщика. Предполагалось, что она подпишет контракт в ближайшие несколько дней.
— Это потрясающе! — Воскликнул Гарри. — Неужели это так здорово, что мы познакомимся с двумя знаменитыми игроками в квиддич?
— Да, это здорово, — с ухмылкой сказал Рон. — В любом случае, все тренируются, а что нет. Не думаю, что Джинни еще рассказала маме о Джорджии.
Гарри кивнул.
— Понял. Что ж, лучшее время — это настоящее.
Рон пожелал ему удачи и направился в подсобку, где Гарри нашел свою подругу и миссис Уизли, развешивавших простыни на веревке.
— Доброе утро, Гарри!
— Доброе утро, миссис Уизли, — сказал он. — Привет, Джинни.
Джинни отбросила простыню и поспешила запечатлеть на его губах целомудренный поцелуй.
— Привет.
— Как у тебя дела? — Спросила его миссис Уизли, озабоченно нахмурив брови.
Он пожал плечами и обнял Джинни. Прикосновение к ней заставило его почувствовать себя более расслабленным, чем когда-либо за последние дни. С тех пор, как на пиратском корабле у него случился маленький приступ слез. Джинни просто умела поднять ему настроение, и ему это в ней нравилось.
— Ладно. Миссис Уизли, я здесь, чтобы сообщить вам, что на следующей неделе мы с Зи отправляемся в Америку, чтобы провести время с моими бабушкой и дедушкой. Нам бы очень хотелось, чтобы Джинни поехала с нами.
Миссис Уизли удивленно приподняла бровь.
— Джинни?
— Пожалуйста, мам! Там нет войны. Там будет безопасно, и я буду с Гарри и Зи. Пожалуйста, можно мне пойти?
Миссис Уизли выглядела так, словно хотела возразить.
— Миссис Уизли, если бы Джинни была со мной, это бы мне очень помогло.
Она вздохнула, явно смягчаясь.
— Хорошо, но вы сообщите, когда приедете.
Джинни подбежала к матери, чтобы обнять ее.
— Спасибо, мам!
Миссис Уизли крепко обняла дочь и поцеловала ее в щеку.
— Там ты будешь в большей безопасности. Когда ты уезжаешь?
— Шестого числа, — сказал ей Гарри.
Миссис Уизли кивнула.
— Ладно. Мы можем работать с этим. Ты останешься здесь ненадолго, дорогой?
Гарри покачал головой.
— Нет, я направляюсь к дяде Рэму. Но, может быть, Джинни сможет прийти сегодня днем?
Джинни улыбнулась ему.
— Обязательно.
Гарри попрощался и сказал Рону, что, если они с Гермионой будут в состоянии, они могли бы зайти в Блэк-Коттедж после обеда. Утром он разговаривал с Гермионой по зеркалу связи и знал, что она чувствует себя лучше, но ей еще нужно несколько дней заниматься приемом зелий. Проклятие, которым Долохов поразил ее, оказалось сильнее, чем они ожидали. Но с ней все будет в порядке, и Гарри с облегчением услышал это. Он не был рядом с ней так часто, как следовало бы, но Гермиона настаивала, что в этом не было необходимости.
Когда она спросила его о Сириусе, он только пожал плечами и сменил тему. На самом деле ему не хотелось говорить о нем, это было еще слишком свежо в памяти. Он подумал, что посещение Блэк-Коттеджа в тот день пойдет на пользу им обоим. Попрощавшись с Роном, он вернулся в камин, чтобы отправиться в коттедж Ремуса и Тонкс. Выйдя из камина, он улыбнулся своему отцу, который играл на пианино.
— Доброе утро, Гарри, — поздоровался Ремус.
— Привет, — сказал Гарри, плюхаясь на диван и вытягивая ноги.
Ремус ухмыльнулся ему.
— Длинный день?
Гарри усмехнулся.
— Я, наверное, не знаю, что делать.
— Я уверен, что у тебя есть какие-то дела, требующие твоего внимания.
Гарри ухмыльнулся.
— Нет, Кричер все сделал сам. Он даже убрался в моей ванной.
Ремус приподнял бровь.
— о?
— Я сказал ему, что он не обязан этого делать, но он сказал, что Кричер должен внести свой вклад в воспитание новых отпрысков самого Благородного и Древнего дома Блэков. Я сказал ему, что они еще даже не родились, и он сказал, что будущее Блэков зависит от него. У меня было ощущение, что я разговариваю со стеной.
Ремус усмехнулся.
— Полагаю, это означает, что Зи придется поговорить с ним.
Гарри кивнул.
— Да, возможно.
Ремус встал со скамеечки у рояля, поднимая ноги Гарри, чтобы усадить его на диван.
— Поговорим.
Гарри пожал плечами.
— О чем?
Ремус не ответил. Он вытянул свои длинные ноги так, что ступни легли на кофейный столик, а затем потянулся за книгой, лежавшей на тумбочке.
Гарри медленно выдохнул.
— Я не знаю, что сказать. Я немного поговорил с Джинни.
Ремус только постукивал пальцами по книге, лежащей у него на коленях, как будто у него было все время мира.
Гарри вздохнул.
— Я скучаю по нему. Я скучаю по нему, не осознавая, что скучаю по нему. Все в доме напоминает мне о нем, но мысль о том, чтобы убрать это напоминание, делает это только хуже. Я хочу посмотреть фотографии и... ни я, ни Зи не можем заставить себя снять его кожаную куртку с перил лестницы. Мастерская... Я закончил возиться с некоторыми из его мотоциклов, менять масло и тому подобное, и мне было приятно, но... Я не могу проводить там часы, как он. Это не мое дело... он должен быть здесь, дядя Лунатик. Он должен быть здесь, чтобы поговорить с Зи о детях и построить планы на будущее. Что будет, когда дети появятся на свет? Что я должен делать?
Ремус сжал лодыжки Гарри, лежавшие у него на коленях.
— Гарри, возможно, на тебя и легли обязанности мужчины в доме, но они не твои. Тебе исполнится шестнадцать, и у тебя будет своя жизнь. Мы с Зи позаботимся обо всем этом. Мы с Тонкс будем рядом, когда ей понадобится помощь. Ты будешь в школе.
— Но Зи понадобится помощь.
— Да, она понадобится. И когда ты будешь дома, ты можешь помочь ей, но ты не можешь откладывать свою жизнь на потом. Ты будешь мне старшим братом, Гарри.
— У малышей должна быть моя комната.
Ремус похлопал ладонями по ногам Гарри.
— Нет. Это твоя комната, и Зи никогда бы не попросил тебя отказаться от нее. Мы превратим гостевую комнату в детскую.
Он кивнул.
— Просто это кажется странным.
— Ты хочешь быть старшим братом?
Гарри посмотрел на свои руки.
— Да, да, я люблю. Я смотрю на Уизли, и это так замечательно, что у них всегда есть кто-то, кто будет рядом с ними. Я хочу, чтобы у меня был шанс стать таким для детей дяди Сири. Я хочу быть таким же крутым старшим братом, как Билл.
Ремус улыбнулся.
— Тогда ты им станешь.
— Дядя Рэм... Я хочу заботиться о Зи так, как этого хотел бы дядя Сири.
Ремус улыбнулся.
— Просто будь рядом с ней, это все, что ей нужно. Наша поддержка.
— Ребенок должен родиться после зимних каникул.
— я знаю.
— А что, если я буду в школе, когда это произойдет?
Ремус усмехнулся.
— Мы выпишем тебя, и ты сможешь ходить рядом со мной, как мы с Сири, ожидая твоего рождения.
— Ты это сделал?
— Конечно, мы это сделали! Мы не могли дождаться встречи с тобой,
Гарри ухмыльнулся.
— Я не могу дождаться, когда познакомлюсь с этими малышами. Как ты думаешь, это будут мальчики или девочки?
— я не знаю. У Зи будет шанс узнать это через несколько недель, если она захочет. А она хочет знать?
Гарри удивленно посмотрел на него.
— А ты бы не стал?
Ремус пожал плечами.
— В жизни слишком мало сюрпризов, и, по-моему, это самый приятный из них.
Гарри ухмыльнулся.
— Да, это так
Ремус снова сжал его лодыжки.
— Зи сказала, что она не готова рыться в шкафу Сириуса, и это нормально. Но есть ли что-то, что тебе нужно сделать?
Гарри уставился на него, а затем покачал головой.
— Нет. Я просто хочу провести это собрание FUVP, а потом отдохнуть в Джорджии с Джинни, Зи, дедушкой, прадедушкой, папой и бабушкой.
Ремус улыбнулся.
— Звучит довольно заманчиво. Проведи это время с семьей, которая любит тебя, и с девушкой, которая любит тебя.
Гарри вспыхнул от этих слов.
— Они действительно моя семья, не так ли?
Ремус сжал ноги Гарри.
— Конечно. Мы тебя очень любим, Гарри, никогда не забывай об этом. Итак, какие у нас планы на сегодня?
— Рон, Гермиона и Джинни собираются зайти ко мне сегодня днем. Я собирался пригласить Невилла и Луну тоже прийти.
— Конечно, было бы хорошо, если бы вы пригласили их туда.
— Я думаю, что они все должны прийти на собрание FUVP.
Ремус приподнял бровь.
— Гарри... Никто из вас еще не достиг совершеннолетия.
— Но они все знают, — сказал ему Гарри. — Это мы пытаемся найти диадему. Луна — единственная, кто выяснил, что это такое. Мы все должны быть там, чтобы обсудить наши выводы и то, каким будет следующий шаг. Признайте это: вы знаете, что я прав. Вы сами говорили об этом на днях.
Ремус мгновение смотрел на него, прежде чем кивнул.
— Да, я так и сделал. С тех пор я сомневался в этом, но ты прав. Вы все должны быть там.
— Я собираюсь этим заняться, дядя Рем. Теперь это моя операция.
— Наша операция, — поправил Ремус, не сводя глаз со своего сына. Он медленно вздохнул. — Но да, ты можешь взять на себя управление. Мы найдем диадему, Гарри, а потом позаботимся о Нагини. Это работа не для одного человека.
Зеленые глаза Гарри встретились с глазами цвета виски, и он кивнул.
— Шаг за шагом, дядя Рэм.
Ремус кивнул.
— Шаг за шагом. Я поговорю с Биллом, и мы подумаем, что можно сделать, чтобы назначить встречу на завтра. Ты можешь спросить Дамблдора о Комнате ожидания во время встречи, договорились?
Гарри улыбнулся отцу.
— Договорились. Операция "Провалить планы Волдеморта", вот и мы.
Ремус только улыбнулся в ответ.
* * *
Гермиона оторвала взгляд от книги, когда тень ее мамы появилась в дверном проеме гостиной.
— Привет, мам.
Джин подошла, чтобы убрать с лица Гермионы густые волосы и поцеловать ее в щеку.
— Ты голодна? Хочешь супа на обед?
— Конечно, — сказала Гермиона.
Джин снова поцеловала ее в щеку.
— Наконец-то ты стала больше похожа на себя. Что сказал Гарри?
— Он хочет, чтобы я зашла к нему сегодня днем. Он сказал, что Зи заедет за мной после работы.
Джин кивнула.
— А Рон еще придет?
Гермиона улыбнулась ей.
— да.
— Итак, когда ты собиралась рассказать нам, Гермиона?
Гермиона нахмурила брови.
— Сказать тебе что?
Джин только многозначительно посмотрела на нее.
— Что вы с Роном встречаетесь.
Глаза Гермионы расширились.
— что?
— Я не слепая, ты же знаешь. Я вижу, как он смотрит на тебя. Твой отец тоже заметил это, особенно в больнице. Этот молодой человек не отходил от тебя ни на шаг. Я подумал, что после всего, что было с Виктором, ты бы рассказала нам, когда снова начала серьезно встречаться. Я знаю, что Кормак не подавал особых надежд, но Рон — прекрасный молодой человек, дорогая.
— Мама, мы с Роном не встречаемся. Мы просто друзья.
Джин вопросительно приподняла бровь.
— действительно?
— Мам, он не мой парень. Я бы тебе сказала. —
Джин уставилась на нее.
— Я никогда не думала, что скажу это своей дочери-подростку, но тебе почти семнадцать.... Я могу снять напряжение между вами двумя с помощью ножа.
Гермиона покраснела.
— Мама!
— Что ж, это правда! Почему ты с ним не встречаешься? Когда-то давно он тебе нравился.
— Мам, это было... это было ничто, просто пара мимолетных мыслей, когда мне было четырнадцать!
Джин улыбнулась ей.
— В тринадцать лет ты сказала мне, что его волосы напоминают тебе пламя. Ты стала говорить об этом довольно поэтично.
Гермиона закрыла лицо руками.
— Мы не будем об этом говорить! Послушай, Рон и я... мы поцеловались, и это было...... мы друзья, мам! Мы не можем быть чем-то большим!
— Вы снова целовались?
Гермиона украдкой взглянула на мать сквозь пальцы.
— Это была случайность.
— Они? Он снова поцеловал тебя после того, как ты нашла ванну?
Гермиона вздохнула. Она забыла, что рассказала маме о том, как обнаружила ванну, и о том, как они с Роном это сделали...
— Ладно, послушай... это просто случилось и ничего не значило. Мама, он мой лучший друг. Я провожу с ним больше времени, чем с кем бы то ни было, и что, если что-то случится, и у нас ничего не получится? Я не могу потерять его.
Джин присела на диван рядом с дочерью и обняла ее за плечи.
— Я знаю, что ты любила Виктора, дорогая. Первая любовь всегда сильна и неистовствует, и у нее есть два пути: с ней ничто не сравнится, и вы останетесь вместе навсегда, или вы запомните ее как яростный огонь, который горел сильно, но не был тем, что вам было предназначено. Моей первой любовью был Джон. Все думали, что в конечном итоге мы будем вместе. Джин и Джон, Джон и Джин, наши имена так легко слились в одно. Мне было пятнадцать, когда я встретила его, а ему — семнадцать; шестнадцать, когда я... — Она покраснела и замолчала, а Гермиона открыла рот.
