| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Младшая сестра королевы Кастилии Беренгелы, Бланка, вышла замуж за Людовика Французского в 1200 г. (впоследствии короля Людовика VIII, 1223-1226). Бланка, похоже, сохраняла интерес к событиям в Кастилии и, возможно, переписывалась со своей сестрой и одним из их двоюродных братьев по поводу победы их отца, короля Кастилии Альфонсо VIII над альмохадским халифом Мухаммадом ан-Насером при Лас-Навас-де-Толоса 16 июля 1212 г.49 Помимо того, что их отец был героем Лас-Навас, Беренгела и Бланка были дочерьми Леоноры или Элеоноры Плантагенет (ум. 1214) (см. генеалогическое древо 1, показывающее потомков Элеоноры Аквитанской), которая была второй сестрой короля Англии Ричарда I, героя Третьего крестового похода, дочерью Элеоноры Аквитанской и короля Англии Генриха II (годы правления 1154-1189), который поддерживал Иерусалимское королевство пожертвованиями и дал клятву отправиться в крестовый поход, — хотя он так и не сделал этого, — и правнучкой Фулька V Анжуйского, мужа Мелисенды Иерусалимской и короля Иерусалима с 1131 по 1143 год. Бланка также была связана с крестовым походом через своих родственников: она была невесткой короля Франции Филиппа II, принимавшего участие в Третьем крестовом походе, а ее муж Людовик принимал участие в крестовом походе против еретиков-альбигойцев в 1215, 1219 и 1226 гг. Людовик умер во время своей последней кампании на юге, оставив Бланку вдовой на чужбине в возрасте 38 лет с семью детьми (трое из которых были моложе пяти лет), а ее старшему сыну Людовику, наследнику французского престола, было всего двенадцать лет. Будучи регентшей при Людовике, она столкнулась со значительным сопротивлением со стороны французской знати, пытаясь утвердить власть своего сына, но в конечном итоге ей удалось завоевать уважение народа и укрепить королевскую власть, как мирными средствами (благотворительность, религиозные пожертвования и строительные проекты), так и силой, сокрушив оппозицию во главе своей армии. Она успешно завершила Альбигойский крестовый поход в апреле 1229 г. заключением Парижского (или Моского) договора 50.
Бланка была чрезвычайно набожной женщиной, посвятившей себя защите христианской веры и искоренению ереси 51. Но, учитывая смерть ее мужа во время Альбигойского крестового похода и трудности, которые это принесло ей, ее детям и Французскому королевству, неудивительно, что (по словам Жана, сеньора Жуанвиля, писавшего более 60 лет спустя), когда Бланка услышала, что ее сын Людовик принял крест, она так сильно оплакивала его, как если бы увидела его мертвым, и, по словам Мэтью Пэриса, попыталась аннулировать клятву на том основании, что Людовик дал ее, когда был нездоров. Тот факт, что его трое выживших братьев последовали примеру Людовика, только усилил ее беспокойство. Писавший примерно через двадцать лет после событий Реймсский менестрель описал, как Бланка отказалась покинуть Людовика, когда он отправлялся в путь, а когда он сказал ей, что должен расстаться с ней, она заплакала и потеряла сознание от горя. Тем не менее, Бланка помогла своему сыну в подготовке к крестовому походу, одолжив графу Тулузскому 20 000 парижских ливров, чтобы побудить его присоединиться к крестовому походу. Она действовала как эффективная регентша во время отсутствия Людовика и собрала деньги для выплаты выкупа за него после его пленения в Египте, но умерла в ноябре 1252 г., когда он еще находился в Святой Земле 52.
Бланка также предложила поддержку непапскому крестовому походу. Во время ее второго регентства на северо-востоке Франции возникло народное движение, члены которого были известны как pastoureaux ("пастушки"). Их глава, известный как "Магистр Венгрии" ("магистр" в смысле "ученый человек"), утверждал, что ему было видение Пресвятой Девы Марии, которая велела ему вести всех пастушков на Восток, чтобы спасти Людовика, захваченного в плен мусульманами в Египте в апреле 1250 г. Мэтью Пэрис положительно описал то, как Бланка справилась с ситуацией, показав, что она дала движению презумпцию невиновности и сохраняла спокойствие перед лицом серьезной провокации. Он объяснил, что первоначально она приветствовала "пастушков": "Бланка, правительница и королева Франции, надеясь, что они достигнут Святой Земли и отомстят за ее сыновей, одарила их милостью и благоволением". Но затем они подняли мятеж в Орлеане и убили ученого, напали на духовенство, разграбили и уничтожили их имущество. Возмущения и жалобы достигли ушей Бланки и магнатов. Бланка скромно (по словам Мэтью) ответила: "Видит Бог, я верил, что они завоюют весь мир своей простотой и святостью. Но поскольку они обманщики, пусть они будут отлучены от церкви, схвачены и уничтожены". Прежде чем это удалось сделать, толпа самозваных крестоносцев двинулась в другие города, нанося еще больший ущерб, пока, наконец, не была разогнана 53.
Другие женщины королевской семьи также поддержали крестовые походы. Аньес де Харкур, биограф благочестивой дочери Бланки, Изабеллы, писала, что после смерти ее отца, короля Людовика VIII, во время Альбигойского крестового похода, Изабелла использовала часть денег, которые он ей оставил, чтобы отправить десять рыцарей за море — то есть, помочь защитить Иерусалимское королевство. Отметив этот поступок своей героини, Агнес связала благочестие Изабеллы со священным начинанием крестового похода 54.
Праправнучка Бланки, королева Жанна (или Джованна) Неаполитанская (ум. 1382), поддерживала семейный интерес к организации крестового похода в Иерусалим, особенно потому, что, будучи потомком младшего сына Бланки, Карла Анжуйского, она унаследовала его права на иерусалимский трон, купленные у Марии Антиохийской в 1277 г. Как и ее прародительница Бланка, она пользовалась репутацией набожной женщины, покровительствовала религии и поддерживала святых женщин (таких как Биргитта Шведская, дочь Биргитты Екатерина Вадстенская и Екатерина Сиенская), и была предана и покорна папству, что в конечном итоге привело к тому, что она была вовлечена в полемику по поводу выборов папы Урбана VI в Риме в 1378 г., — выборов, которые привели к Великой схизме между соперничающими папами в Риме, Авиньоне, а затем и в Пизе 55. Еще в 1343 г., когда она была еще подростком, папа Климент VI обратился к ней с просьбой о поддержке военно-морской экспедиции против турок в Греции 56. В 1372 г. папа Григорий XI написал Жанне письмо с просьбой о помощи христианскому королевству Киликийской Армении: Маргарита Суассонская, жена короля Киликийской Армении Леона VI, сообщила ему, что большая часть королевства перешла в руки турок. Папа римский также направил письма правителям Венеции, Генуи, Филиппу II, титулярному латинскому императору Константинополя, Жану де Лузиньяну, титулярному князю Антиохии и регенту Кипра, и брату Раймонду Беренгеру, великому магистру госпитальеров, с просьбой прислать помощь. Но поскольку генуэзцы в тот момент готовились к вторжению на Кипр при поддержке Жанны и госпитальеров, никто из адресатов не предпринял никаких действий 57.
Как титулярная королева Иерусалима, Жанна проявляла очевидный интерес к политическому кризису на Кипре, последовавшему за убийством короля Петра I в 1369 г., особенно в связи с тем, что правители Кипра из династии Лузиньянов также претендовали на титул королей Иерусалима. Вдова Петра, королева Элеонора, возможно, попросила ее поддержать вторжение генуэзцев, чтобы отомстить за смерть Петра, ответственность за которую Элеонора возложила на регента Жана де Лузиньяна; возможно, она также обратилась к папе Григорию XI и своему двоюродному брату, королю Арагона Педро IV. Жанна сотрудничала с госпитальерами, отправляя провизию для поддержки генуэзской интервенции на Кипр. Хотя в июне 1373 г. папа Григорий XI дал госпитальерам указание не помогать генуэзцам и попытался достичь мирного решения конфликта, мирные переговоры провалились, и генуэзское вторжение на Кипр продолжилось 58. Тем временем Жанна и ее союзники оставили Киликийскую Армению на произвол судьбы, в результате чего это королевство было завоевано мамлюками. В апреле 1375 г. мамлюки Египта захватили столицу Армении Сис и увезли Леона, его жену и дочь в плен в Каир. Леона выкупили в 1382 г., но его жена и дочь умерли в тюрьме годом ранее.
В октябре 1375 г. Григорий XI написал Жанне, признавая, что ему известно о ее желании совершить "общую переправу" (крупную экспедицию) в Святую Землю, но просил ее пересмотреть свои планы. Подводя пессимистический итог растущей угрозе, которую турки-османы представляли Константинополю, Балканам, Ахайе и ее собственному королевству, Григорий объяснил, что он намерен воспрепятствовать проникновению турок на Балканы, отправив против них вооруженные отряды госпитальеров и других верующих христиан, и он надеется, что она и другие верующие христиане предоставят им много галер. Эта военно-морская экспедиция, писал он, станет делом веры, opus fidei и будет лучшим вкладом в дело христианства, чем попытка вернуть Святую Землю на данном этапе, потому что, если турок не остановить сейчас, не будет никакой надежды на возвращение Святой Земли в будущем 59. Влиятельная писательница, святая Екатерина Сиенская также написала Жанне о планируемом ею крестовом походе против турок. Она уже убеждала английского капитана наемников Джона Хоквуда повести свой отряд против "неверных", захвативших "наш Святой град", и в июле 1376 г. написала Жанне, прося ее поддержки в возвращении "Святого града нашего Господа"; она также написала папе Григорию 60. В данном случае общей переправы не произошло, но к планам крестового похода Екатерины Сиенской мы вернемся ниже.
Таким образом, Жанна продолжила традиции крестового похода своей семьи по отцовской линии, но скорее на словах, чем на деле. Даже когда сами женщины не предпринимали никаких мер по содействию крестовому походу, семейные связи через женщин могли обеспечить связи, которые способствовали организации крестового похода. По словам враждебно настроенного византийского историка Никиты Хониата, Ирина Ангела (также известная как Ирина Ангелина, ум. в 1208 г.) стала связующим звеном между ее мужем, герцогом Филиппом Швабским, и ее братом Алексеем Ангелом, который в 1201 г. обратился к Филиппу за помощью в завоевании византийского престола, на который он претендовал как законный наследник. Результатом стало перенаправление Четвертого крестового похода на Константинополь, в результате которого Алексей взошел на трон, но вскоре за этим последовало его низложение и убийство. Однако, хотя, по словам Никиты, она помогла своему брату бежать на Запад и умоляла мужа помочь ему и ее отцу, Ирина не участвовала в организации последовавшей экспедиции 61.
Вербовка людей для крестовых походов
Женщины также лично набирали участников крестовых походов от имени своих мужей и сыновей. Алиса де Монморанси, графиня Монфор (ок. 1221 г.), неустанно вербовала воинов для Альбигойского крестового похода сначала от имени своего мужа Симона де Монфора, а затем своего старшего сына Амори. Пьер де Во-де-Серне, очевидец крестового похода, описывал ее как идеальную христианскую жену: она была "такой же помощницей", как ее муж, "благочестивой, мудрой и заботливой. Ее благочестие украшало ее мудрость и ее заботу о других, ее мудрость формировала ее благочестие и заботу, ее забота стимулировала ее благочестие и мудрость". Алиса изначально не сопровождала своего мужа в крестовом походе, но он призвал ее после начала крестового похода, и в начале марта 1210 г. она прибыла в Лангедок с отрядом рыцарей. На протяжении всего крестового похода она поддерживала крестовый поход, собирая войска и направляя их на соединение с ее мужем. Она также была членом военного совета, давая советы своему мужу, и вместе с мужем вела переговоры с крестоносцами, чтобы побудить их продолжать кампанию, а не уходить по истечении одного сезона. Однако она не принимала активного участия в боевых действиях, поэтому (например), когда в марте 1210 г., сразу после ее прибытия на юг, де Монфор услышал, что жители укрепленного города Монлор напали на его гарнизон в замке, он позаботился о том, что Алиса находится в безопасности в соседнем замке, прежде чем отправиться разбираться с ними.
Алиса провела в Каркассоне большую часть войны, но она была с де Монфором при осаде Термеса в октябре 1210 г. и в Лаворе во время осады Кастельнодри в сентябре 1211 г., в то время как ее дети были в безопасности в другом месте. Летом 1212 г. Алиса выехала с Петром де Во-де-Серне и его дядей Ги из Каркассона во главе отряда крестоносцев, чтобы присоединиться к ее мужу при осаде Бирона в Ажене. В 1216 г. она переехала в замок Нарбонне в Тулузе и была там в начале восстания в Тулузе в сентябре 1217 г. вместе со своими невестками, племянницами и племянниками, женой Ги де Монфора и папским легатом Бертраном. Алиса отправила известие о восстании своему мужу и организовала оборону замка. Поскольку осада затянулась, она отправилась на север, чтобы набрать дополнительные войска, в частности, попросив о помощи своего брата, коннетабля Франции. Она вернулась в мае с большой группой крестоносцев.
Как и Бланка Кастильская в последующее десятилетие, Алиса потеряла мужа во время этого крестового похода: Симон де Монфор был убит в июне 1218 г., когда он руководил осадой Тулузы. Затем Алиса снова отправилась на север, чтобы навербовать войска в поддержку своего сына Амори, который вернулся примерно к Рождеству 1218 г. Но без руководства Симона Амори не смог противостоять южной знати, чьи земли завоевал его отец во время крестового похода. В 1224 г., вместо того чтобы продолжать войну самому, Амори отказался от своих притязаний на графство Тулуза и другие земли своего отца в Лангедоке в пользу короля Франции Людовика VIII, который предпринял новую экспедицию против альбигойцев, но (как уже упоминалось) умер от болезни на обратном пути на север в ноябре 1226 г.62
И Алиса де Монморанси, и Бланка Кастильская, вдова Людовика, были глубоко набожными, даже фанатичными знатными дамами, вышедшими замуж за столь же благочестивых аристократов, лично преданных святому делу крестового похода, которые всем сердцем поддерживали крестоносные начинания своих мужей, — и обе заплатили высокую цену за свое участие в виде смерти своих мужей. Менее затратными с личной точки зрения были усилия по сбору денег и людей Марии де Бриенн, дочери Жана де Бриенна и младшей Беренгелы Кастильской, вышедшей замуж в середине 1230-х гг. за подопечного своего отца Балдуина, наследника Константинопольской Латинской империи. В 1249 г. Мария отправилась на Кипр, чтобы встретиться с королем Франции Людовиком IX и его крестоносцами, которые зимовали на этом острове перед началом кампании. Ее целью было получение военной помощи для Латинской империи, которая находилась под сильным давлением со стороны греческих правителей Эпира и Никеи, а также царя валахов и булгар. Обратившись сначала к своим родственникам, а затем более широко к рыцарям-крестоносцам из войска Людовика, она получила письменные заверения от более чем 200 рыцарей крестоносной армии (по словам Жана де Жуанвиля, который был одним из тех, кто обещал ей помощь), что если король Людовик решит возглавить армию для оказания помощи Константинополю после завершения его крестового похода, они присоединятся к нему. Затем она отправилась во Францию со своим братом Жаном Акрским с целью сбора средств для поддержки Латинской империи 63.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
