— Где мы? — спросил он у штурмана. Тот ткнул пальцем и быстро-быстро заговорил. Было видно, что сильно волнуется. У всех — спасательные жилеты оранжевого цвета, лишь трое русских были без них. Через сорок две минуты Макс поднял руку, Дмитрий пошёл к нему.

— Высадились. '777'. — Дмитрий двинул локтём Василия. До начала высадки: час пятнадцать. Корабль шёл противолодочным зигзагом, море спокойное. Дима глазами спросил Макса о новостях, но тот отрицательно помотал головой. Время тянулось как американская жвачка. Оставалось тридцать минут до начала, а сигнала от Архипцева не поступало. Через некоторое время корабль начал снижать обороты.

— Отключайся, Макс, пошли наверх, 15 минут до начала.

Макс не торопясь отключил бортовое питание и крутил накидной винт антенны.

— Есть сигнал! '777'!

— Лады! Переведи! Сектор чист! Можно начинать!

Макс с бешеной скоростью отключил антенну, и прикрутил свою, через тамбур они вышли на крыло, начали подниматься по трапу в ходовую рубку. Путь преградил матрос с винтовкой. Дмитрий показал пропуск, матрос вызвал вахтенного, им разрешили войти в рубку.

— Командир корабля лефтёнент-коммандер Петерсон. С кем имею честь?

— Лефтёнент-колонел Матвеев, командир первой волны десанта. Это радист, а это — переводчик.

— Вы откуда?

— Красная Армия, СССР.

— Подходим к точке высадки, колонел. Нам сказали, что поступил сигнал начать высадку.

— Да, можете начинать.

— Ещё пять минут!

— Начинайте!

— Йес, сё! Давайте зелёный! — командир передвинул телеграф на малый назад, останавливая движение судна. Поморгали кильватерным огоньком, давая сигнал позадиидущим кораблям. Через некоторое время от борта оторвались первые катера, а корабль начал балластировку, подгоняя осадку под следующие катера в грузовом доке, катера выстраивались в линию. Затем дали ход, Макс передал сигнал об этом, и получил квитанцию. На берегу было тихо, изредка взлетали ракеты на месте пулемётных гнезд. На это обстоятельство обратил внимание коммандер.

— Немцы не дадут возможности подойти! — он указывал рукой на взлетевшую ракету.

— Там нет немцев!

— А, кто пускает ракеты?

— Мои люди. Пока огня с берега нет, огонь не открывать.

Опять медленно потянулось время. Макс получил квитанцию, что высадка началась.

— Коммандер, дайте сигнал на второй док: подходить и начинать высадку!

Коммандер чертыхнулся, но передал сигнал назад, передвинул рукоятки телеграфа, и начал самым малым циркуляцию, освобождая место для второй волны.

— Стоп! Не уходите! Сейчас подойдут катера, начнётся путаница!

Сзади из темноты показался второй корабль-док, на траверзе отработал машинами и начал выгрузку. Через семь минут от него отошли первые катера, но они двинулись сразу к берегу. Дмитрий несколько раз ударил кулаком по комингсу, и выматерился.

— Что Вы сказали, полковник?

— Ругательства! Они будут мешать нашим катерам возвращаться! Расходиться придётся с каждым из этой цепочки.

— На королевском флоте мы всегда действуем так! — сказал командир дока. — Для меня было странным, что Ваши катера предварительно выстроились.

— Если этого не сделать, то высадка растягивается, у противника больше шансов обнаружить десант.

Спустя некоторое время вернулось два катера, на одном был десант, но он был сильно повреждён столкновением с порожним катером. Док подбирал катера, которые подходили неравномерно. Берег, по-прежнему, молчал. По прежнему, также равномерно, взлетали ракеты. Вдруг Макс протянул наушники Дмитрию:

— Вас, Архипцев!

— Дельта два, дельта-пять. Что происходит? Часть катеров двинулось вправо на вход в залив?

— Понял! Батальон на исходных?

— Доклада не было, но по времени должен быть!

— Ссууки! Дельта-три, дельта-ту! А ю рэди?

— Дэльта ту, файф!

— Дэльта три, '555'.

'Началось!' 'Дельта-пять' 'Ноль-ноль-ноль' — Дмитрий дал команду ребятам находиться на месте и держать пляж.

— Коммандер! Передайте на основной ордер! 'Батальон-2 нарушил порядок выгрузки, мы начали атаку! Просьба ускорить движение!'. Сколько катеров подобрали?

— Процентов восемьдесят.

— Ещё пятнадцать минут, и начинайте отход!

Справа заговорили немецкие орудия: они обнаружили катера коммандос. Дмитрий приказал прикрытию открыть огонь по позициям немцев. Всё! Радиомолчанию пришёл конец! Эфир взорвался командами, переговорами, но основной ордер, по-прежнему, хранил молчание. О'Дерби доложил, что продвигается без боя, не считая мелких столкновений с выбегающими из домов немецкими офицерами-летчиками. Два танка Т-IV работают на аэродроме: давят 'фоккеры' на стоянках, аэродром захвачен, вышли на исходные, окапываются. Непривычные к ночному бою немцы оказать серьёзного сопротивления не смогли. Их зенитчики прикрывались от налётов домами и имели многочисленные мертвые зоны со стороны земли. Наконец, появился на связи Воэн, но ответить толком на вопрос, зачем они попёрлись в Форт-Маон, который не был целью высадки, он не сумел. Но упирал на то, что, несмотря на потери, батарея 88мм орудий частично уничтожена, а частично захвачена. То, что через час он будет купаться в холодном мартовском море, он даже не догадывался.

Принесли шифровку от Эйзенхауэра, в которой он поздравлял батальон с выполнением первого этапа. До рассвета оставалось полтора часа.

Немцы очухались быстро: через полчаса над ордером у Бёрка повисла САБ, осветив два дока, три эсминца и десяток сторожевиков, бомбу быстро сбили, но немцы открытым текстом передали, что это разведка, ордер небольшой, до полка пехоты. Ещё через полчаса справа у Форт-Маона разгорелся сильный бой. Там высадилось всего семь или восемь катеров LCVP, которые сразу ушли обратно, не дожидаясь окончания боя за батарею, поэтому рота сразу оказалась в окружении и прижатой к воде. Кроме 'стрелковки', у коммандос ничего не было, пулемётов было мало, пользоваться 88мм 'ахт-ахтами' их не учили. Они продержались минут двадцать, их задавили пулеметно-миномётным огнем, и уничтожили. Даже танки не понадобились. Воодушевившись, немцы уселись на бронетранспортёры, и рванули в Берк, постреливая во все стороны для поднятия духа. Первый 'Ганомаг' влетел на мост через Сомму, и упал в речку вместе с мостом и экипажем. Здесь уже побывали рейнджеры на М3, и заминировали мост. Следующий мост в объезд в 40 километрах, а берега Сомма — сплошное болото! Мост у Колин-Бомонт тоже заминировали и оставили прикрытие: он и самим пригодится, если всё будет хорошо. От него до первого крупного гарнизона немцев в Амьене — 75 километров. Станции Ран-дю-Фле, Вертон и Коншил-ле-Темпль в руках десанта: рокадная дорога перерезана в трех местах. Неприятности можно было ожидать только со стороны Этапля, но у Мерлимона готовят управляемое фугасное поле. Как себя Дмитрий не успокаивал, всё равно на душе было неспокойно, несмотря на поступающие доклады от разведгрупп обоих батальонов. После того, как вынесли роту у Форт-Маона, Воэн перешёл на волну Дмитрия, и начал согласовывать действия, а потом и вовсе просто выполнял его распоряжения. Вдруг заговорили пулемёты на левом фланге, и Сашка Архипцев доложил, что ведёт бой примерно с ротой противника в пешем строю, выдвигающейся от Ле-Тук-Пари-Пляж. Сашкины пулемёты работали минут десять, затем последовал доклад, что противник отошёл, и начал окапываться. Начало светать, и в воздухе появились Си-47 и Си-54. Из них посыпались парашютисты. Си-54 тащили за собой планеры. В воздухе было очень много самолётов: и транспортников, и истребителей. Из накатывающегося с моря легкого тумана или дымки, в 'Канале' это частое явление, вышла армада транспортов и началась высадка. Британский флот нанёс удар по Ле-Тук-Пари-Пляж и там тоже началась высадка, но уже под огнём противника. На всем протяжении пляжа, длиной 15 км, к берегу рвались десантные катера. Сашка передал, что их сменили, и они отходят. Через час приказ на смену и отход получили оба батальона первой волны. Возвращались все вразнобой, собрать группу и 1-й батальон рейнджеров удалось только в конце дня в Нью-Хэйвене. До этого Дмитрий успел побывать в штабе Эйзенхауэра. Там же был и Монтгомери. В отличие от Эйзи, Монти сухо пожал ему руку, и, почти сразу, удалился из штаба, сославшись на то, что его соединения ведут погрузку на суда, и его разрывают на части. Эйзенхауэр попросил называть его Айком во внеслужебной обстановке, попытался накачать его 'Бурбоном', сам он пил в тот день много и было заметно, что он сильно волнуется. Причина выяснилась чуть позже, когда генерал заметил, что:

— Слишком лёгкое начало!

— Мы, просто, вовремя успели, господин генерал! Рядом с пулемётными точками на пляже была сделана разметка под доты. А на станциях уже лежала готовая опалубка под них, куча цемента и гравия. Через несколько месяцев здесь бы была хорошая оборона.

— Получается, что Атлантический Вал — миф? И мы просто потеряли год, Дмитри?

— Получается, что так, Айк!

Генерал плеснул себе ещё бурбона, добавил содовой, ломтик лимона.

— Это всё политика, грязная вонючая политика. Говорят, что вы собираетесь сегодня в 'Дэ ля Пляж ду Пари'? Я заеду поблагодарить твоих солдат!

— Да, сэр! — 'Хорошо у них работает разведка! Интересно, а такой ресторан существует?' — подумал Дима, пожимая руку Айку. Ресторан, действительно, существовал. С канканом, стриптизом и прочими прелестями.

— Придётся идти! Не валить же связь! — сказал Василий.

— Это ж дорого!

— А, что делать! Оплачу из... фондов, и счёт возьму.

Пошли все, кроме пяти человек, которые лежали в госпиталях. Там уже сидели американцы: офицеры 1-го батальона. Эйзенхауэр появился, был встречен овациями, как американцев, так и присутствующих англичан из батальона-2, которых было довольно много, пробыл недолго, закатил небольшую речь, поблагодарил присутствующих за взятие плацдарма. Передал Дмитрию чек с премией на всех, и ушёл. Когда Василий пошёл расплачиваться, оказалось, что армия США взяла на себя полностью расходы. Ему даже вернули залог, который туда отнесла связная. Утром обналичили чек и раздали премию всем, Василий рекомендовал всё потратить здесь, как зарплату, так и премию. Из Москвы пришли указания всем, кроме Дмитрия и Василия, садиться на крейсер 'Cumberland', следующий в Мурманск через Исландию, Дмитрию лететь в Рейзендорф, а Василий переводился в США в управление по Ленд-лизу. ВВС передало, что 1-я и 3-я армии США, при поддержке Роял Флиит, подразделений английских коммандос и морской пехоты Дунайской Военной флотилии Красной Армии, форсировали Английский канал и высадились во Франции в провинции Нор-де-паде-кале. В настоящее время идёт наращивание сил частями британской и американкой армий. Главы государств Объединённых Наций обменялись приветственными телеграммами по этому поводу.

Усадив людей на корабль, Дмитрий попытался найти Айка, но тот был уже во Франции, с некоторым трудом, ему удалось попасть на аэродром и получить разрешение на вылет. На этот раз летел транспортником через Каир с грузом каких-то запчастей. Сильно болтало, сопровождения не было, экипаж нервничал, но полёт прошёл без особых проблем. База в Рейзендорфе готовится к перебазированию в Полтаву. Там суматоха, но, комендант нашёл для него транспортный борт в Николаев. Прибыл в Николаев, там выяснилось, что требуется лететь в Москву для отчёта. Опять 'Си', и, через четыре часа, он был в Москве на Центральном аэродроме. В воздухе читал скопившиеся письма. Больше всего было писем от Ники. Но, только первый месяц, так как ответов не было, то постепенно переписка иссякла. Два письма от матери, несколько писем от солдат и офицеров из госпиталей, и довольно приметный 'штабной' конверт. Внутри фотография Сони и Сашки. На обратной стороне всего несколько слов: 'Саша и мама ждут папу с фронта. п. Гаспра, Крым. 15 января 1943 г.' Витиеватая подпись и отпечаток маленького пальчика. Дмитрий хмыкнул, но положил фотографию в конверт, а его в командирскую сумку. Прибыл в штаб флота, там заставили писать отчёты. Три дня убил на писанину в оперативном отделе флота. Весь изнервничался, испачкался чернилами, заставляли 'раскрывать' всё новые и новые эпизоды. Наконец с писаниной было закончено, но велели чего-то ждать. Прошло ещё три дня 'ничего-не-делания'. Чуть не нарвался на скандал в каком-то ресторане из-за приклеившейся девицы. Хорошо, что обошлось без драки, так как мгновенно подскочил комендантский патруль. Получил замечание за 'неуставной' пистолет, хотели забрать в комендатуру, но рассмотрели надпись на кобуре, и отпустили. Ночью кто-то зажёг свет в номере флотской гостиницы:

— Товарищ подполковник, Вас вызывает Комфлота!

Второй час ночи. Сел в машину, и поехали, но не к штабу флота, а в Кремль. Кузнецов ждал его Приёмной Сталина. Приняв доклад, подтолкнул его к двери: 'Проходи!'. Сам зашёл следом.

— Товарищ Сталин, подполковник Матвеев.

— Здравствуйте, товарищ Матвеев.

— Здравствуйте, товарищ Сталин.

— Мы ознакомились с Вашими отчётами. Каково Ваше мнение: сумеют наши союзники удержаться во Франции? Каково психологическое состояние войск союзников, их готовность выдержать концентрированные и мощные удары противника?

— В настоящее время на Западном фронте у немцев значительных сил не наблюдается. Все его силы находятся здесь, на Восточном фронте. Но, транспортная система Европы позволяет быстро и эффективно перебрасывать войска на большие расстояния. У американцев и у англичан откровенно слаба противотанковая оборона, но, они имеют превосходство в воздухе. Сухопутные части устойчивостью в обороне, скорее всего, не обладают. Вооружение капризное, очень не любит грязи. Трудно сказать наверняка, товарищ Сталин, но если немец будет давить, как под Ростовом или Барвенково, скорее всего, побегут.

— Вы хорошо выполнили задание Ставки. Кажется, Вы были в отпуске перед ним?

— Так точно, 4 с половиной дня из 30-ти отгулял.

— Товарищ Кузнецов! Обеспечьте полноценный отдых товарищу Матвееву!

Выйдя из кабинета, Матвеев удостоился дружеского тумака от адмирала Кузнецова.

— Редко приходилось видеть такое довольное лицо у 'Самого'! Порадовал ты его! Ну, что? Куда хочешь? В Крым? На Кавказ?

— В Крым, товарищ адмирал.

— Да, там сейчас хорошо! Всё в цвету! Эх, завидую! Кто бы мне отпуск предоставил!

— У каждого свой крест, товарищ Наркомфлота.

— Возьмешь мой самолёт завтра, путёвку тебе выпишут. Всё, давай!

По прилёту выяснилось, что 'полноценный отдых' обеспечивается исключительно на даче N 1 РККА, в отдельном домике Наркомфлота. Шлёпнув по заднице очень симпатичную краснофлотку в фартучке, Дмитрий с интересом осмотрел интерьер: всё было свежеустановленное, очень напоминало адмиральские апартаменты на линкоре 'Севастополь'.

— Вы у нас первый посетитель после ремонта! — сказала зардевшаяся девица. — Немцы все разграбили, товарищ Дважды Герой Советского Союза! Вы же черноморец?

— Нет, я с Балтики, но воевал здесь, в Крыму, Азовская флотилия.

— Ой, я Вас знаю! Вы же разведкой здесь командовали! В газетах о вас писали! И фотографии были!