-Быстрее... -радостно констатировал он. -Я быстрее.
-Ну, поздравляю, чемпион, -усмехнулся Вадим. -Дальше будет жестче. Как обсуждали. Уверен, что готов?
-Готов.
Парень достал ПП-2000. Полмагазина он всадил мутанту прямо в спину. Тот лишь вздрогнул и оскалился. Пули застряли в мышцах, едва пробив кожу.
-Колется, -пожаловался Дружок, пытаясь дотянуться до места попадания.
-Колется... да у тебя кожа толще бронежилета, -фыркнул Вадим. -Только не расслабляйся. Крупный калибр прошьет, пушка танка или БМП разнесет на части
Дружок задумался, потом выдал:
-Опасность — ложка.
-Чего? -опешил Вадим. -Какая ложка?
-Ложка... в глаз. Смерть.
Парень не выдержал и усмехнулся:
-Ну, знаешь... формально ты прав. -Он хлопнул мутанта по плечу. -Ладно, будем считать: главная опасность — авиация, танки, и... ложка в глаз.
Дружок довольно кивнул. В его логике это звучало предельно ясно.
* * *
Разграбленный супермаркет оказался едва ли не лучшим убежищем из тех, что попадались Вадиму за последнее время. Стеклянные двери были выбиты еще в первые дни паники, витрины утащили на металлолом или разбили, пол завален осколками, обертками, пустыми коробками. Но главное, внутри было просторно, потолки высокие, и в глубине зала нашлось место, где Дружок мог более-менее удобно расположиться. С воздуха их не обнаружат вертолеты и военные беспилотники.
Шестиметровое тело мутанта заняло целый проход между стеллажами: длинные руки почти доставали до соседних рядов, колени были поджаты, спина сутулилась, грудная клетка тяжело расширялась при каждом вдохе. Лысая голова с выпуклым лбом и четырьмя красными глазами выглядела особенно жутко в отблесках мутного света, пробивавшегося сквозь пыльные окна крыши.
-Тут нормально, — удовлетворенно сказал Вадим, осмотрев помещение. — Есть крыша над головой, стены целые. Никаких дыр, куда дождь будет литься. Сойдет для ночлега.
Дружок скосил на него четыре глаза и непонимающе выдохнул:
-Нормально... это... хорошо?
-Да. Хорошо, -подтвердил Вадим. — Запомни: ''нормально'' значит приемлемо, удобно, безопасно, хотя может быть и лучше.
Мутант задумчиво повторил:
-Нор-маль-но. Безопасно.
Вадим криво усмехнулся. Для него слово ''безопасно'' давно потеряло реальное значение. Но пусть Дружок учится.
Пока существо обустраивалось, парень отправился обследовать кладовые и подсобки. Воры и мародеры выгребли почти все: полки пусты, лишь изредка попадались баночки с соусами, пара пачек макарон, коробки чая, несколько консервов. Зато в закутке под прилавком Вадим нашел ящик со сгущенкой -похоже, про него просто забыли.
-Во! -он показал находку Дружку. -Смотри, еда.
Мутант настороженно втянул запах и поморщился.
-Сладко. Не... мясо. Сгущенка.
-Конечно не мясо, -ухмыльнулся Вадим. -Но тебе полезно попробовать. Это человеческая еда.
Он открыл банку ножом и протянул. Дружок осторожно лизнул густую массу, затем втянул еще и еще. Вскоре половина банки исчезла в его пасти, и мутант произнес неожиданно довольным тоном:
-Сладко... хорошо.
-Ну вот. Видишь? Человек может жить и без мяса, какое-то время, -пояснил Вадим. -Запомни: еда бывает разная. Мясо, овощи, хлеб, сладости. Мы, люди, едим все это.
Дружок задумался, потом выдал:
-Я... тоже? Часть... человек?
Вадим помрачнел. Вопрос, от которого он старался уйти. Но раз уж заговорили, лучше ответить честно.
-Отчасти, да. Ты был создан вирусом из человеческого генома. В тебе есть многое от нас. Иначе ты бы не понимал речь, не воспроизводил ее и не задавал вопросы.
Суперпрыгун долго молчал. Четыре глаза его сверкали в полумраке зала. Наконец он произнес:
-Тогда... я должен учиться. Быть... как ты.
Вадим медленно кивнул.
-Именно. Учиться.
Огонь в бочке уже догорал, оставляя лишь красные угли. Вадим сидел, опершись спиной о стену, а рядом вытянувшийся на полу Дружок, смотревший на него снизу вверх, словно ожидая новых слов.
-Ладно, теперь посложнее, -вздохнул парень. -Вернемся к нашим баранам. Есть вещи, которые важнее еды и силы. Это то, что делает нас... людьми.
Он написал на полу найденным маркером: ''добро'' и ''зло''.
-Вот смотри. Добро — это помогать, защищать, спасать. Зло — это убивать, мучить, забирать у слабого. Понимаешь?
Дружок нахмурился.
-Зло... убивать. Но я ел зомби... это зло?
-Нет, -покачал головой Вадим. -Как я раньше сказал, зомби — уже не люди. В них нет ничего, кроме болезни. Мы не убиваем их, освобождаем. Зло — это убить того, кто может жить, думать, чувствовать.
Существо зашевелилось, когтем нарисовало рядом кривую черту.
-Тогда... если убить плохого человека — добро?
-Хм... -Вадим почесал затылок. -Не все так просто. Иногда это необходимость. Чтобы другие хорошие жили, но убивать ради удовольствия или без причины всегда зло.
-Трудно, -пробормотал Дружок.
-Да, -согласился парень. -Никто сразу не понимает, даже люди.
Затем он вывел новые слова: ''Жизнь'' и ''Смерть''.
-Жизнь — это свет, движение, тепло. Смерть — тьма, покой, конец пути. Но... иногда смерть бывает милосерднее, чем жизнь в мучениях.
-Зомби... смерть — добро, -повторил Дружок.
-Верно, -кивнул Вадим. -А вот твоя жизнь — это добро. Ты в отличие от зомби можешь выбирать. Это главное.
Существо подняло голову, и в его красных глазах отразился огонь.
-Я... хочу добро.
Вадим даже на миг растерялся. Услышав такие слова из пасти, полной клыков, он вдруг понял — внутри действительно формируется разум. Пусть примитивный, пусть с детскими вопросами, но настоящий.
-И еще одно, -продолжил он. -Есть ''сила'' и есть ''справедливость''. Сильный может брать, что хочет. Но настоящий друг, настоящий человек использует силу, чтобы защищать справедливость.
-Справедливость... как добро?
-Почти, -задумался парень. -Справедливость — это когда каждый получает то, что заслужил.
Дружок долго молчал, затем протянул:
-Если я сильный, я должен защищать. Не брать.
-Молодец, -сказал Вадим и даже хлопнул его по широкой ладони. -Именно так.
В этот миг он окончательно понял, что учит не тупое чудовище, а... ребенка. Огромного, но в то же время пока чистого. Страшно подумать, в кого суперпрыгун мог ''вырасти'', будучи диким, не знающим ничего кроме жестокости и опасностей, подстерегающих на каждом шагу.
Утром Вадим вытащил из подсобки пачку потрепанных тетрадей и коробку карандашей. Пыль с них слетала целыми хлопьями — кто-то когда-то пытался устроить здесь склад школьных принадлежностей.
-Так, -он уселся на ящик, а Дружок, подогнув лапы, склонился к нему почти носом. -Сегодня будем учиться писать и читать. Это еще сложнее, чем добро и зло... Знание букв может сильно упростить тебе жизнь.
-Писать... как царапать? -спросил мутант и вытянул коготь.
-Почти. Но не просто царапать, а складывать знаки, буквы. Каждая буква — звук. Из звуков складываются слова.
Вадим начертал на обложке тетради большую А.
-Вот эта буква называется ''А''.
Дружок ткнул когтем в символ.
-Это... А.
-Верно! -парень даже рассмеялся. -Легче, чем я думал.
Он добавил рядом ''Б''.
-А это ''Б''.
Существо нахмурилось.
-А... Б. Зачем две? Одинаково.
-Нет, -Вадим терпеливо пояснил. -У каждой буквы свой звук. Слушай: ''Ааа''. А теперь: ''Ббб''.
Дружок подражал, его пасть издала урчащее ''Ааа'', потом хриплое ''Ббб''. Вышло так страшно, что у Вадима мурашки пробежали по коже, но смысл был уловлен.
-Молодец. Теперь смотри: вместе это ''Б''.
-Аб? -переспросил мутант и неожиданно довольно фыркнул, будто нашел забавное сочетание. -Аб!
-Вот видишь? Уже складываешь слоги.
Вадим потратил пару часов, чтобы показать еще несколько букв. Дружок учился быстро. Вместо того чтобы аккуратно выводить символы карандашом, который был не по размерам, он царапал когтем на бетонном полу, а буквы получались почти метр высотой.
-Слушай, у нас пространства на это не хватит, -усмехнулся Вадим. -Но ладно, пусть будет так.
Вскоре на полу супермаркета красовались гигантские ''М'', ''О'', ''Д''. Дружок с трудом соединил их в ''МО''.
-Мо... -пробормотал он. -Мо... друг?
-''МО'' это только часть слова. А ''друг '' пишется вот так, -Вадим набросал простыми буквами.
Дружок посмотрел, наклонил голову.
-Друг. Это я.
-Да, -сказал парень неожиданно мягко. -Ты — друг.
Существо довольно дернуло плечами и провело когтем рядом с надписью, будто закрепляя ее.
-Хочу еще, -заявил он. -Хочу слово ''еда''.
-Еда, говоришь... -Вадим улыбнулся. -Ну ладно, будет тебе и ''еда''.
И вскоре по полу тянулись новые кривые буквы, а Дружок, словно ребенок, радостно повторял их вслух, перекатывая на языке каждый звук, будто пробуя вкус.
Несколько дней в разграбленном супермаркете шли почти одинаково. Утром Вадим доставал новые листки бумаги или обломки коробок и показывал буквы. Дружок выводил их когтем на полу, будто гигантский школьник, и, как ребенок, радовался каждой победе. Вадиму все равно некуда торопиться. Пробиваться к военным в санитарную зону? Его еще на этапе проверки упрячут в карантин, раз он заражен, значит вирус прочно поселился в крови и каждой клетке тела. Податься к другим выжившим? Тоже плохая идея, он не знал, насколько заразен. Может, простой чих обречен целую группу людей на смерть или участь куда хуже.
Однажды Вадим написал: ''Я ДРУГ''.
-Смотри, -сказал он. -Это предложение. Тут два слова. ''Я'' и ''друг''.
Дружок уставился на буквы, повторил вслух:
-Я... друг. Я — Дружок.
И впервые улыбнулся по-человечески — жутко, с обнажением хищных клыков, но в этой улыбке было что-то трогательное.
Постепенно Вадим усложнял задания: ''СОЛНЦЕ ЕСТЬ'', ''ЕДА ТАМ'', ''ДРУГИ НЕТ''. Дружок повторял, запоминал, иногда сбивался, но очень быстро ухватывал логику.
-Зачем писать, если можно говорить? -спросил он как-то вечером, ткнув когтем в разрисованный пол.
-Потому что слова остаются. Бумага хранит их дольше, чем память. Даже когда человека нет, его слова могут остаться.
-Значит... -Дружок задумался. -Если ты умрешь, твои слова останутся?
Вадим помолчал.
-Да. В этом и смысл письменности.
-Тогда я хочу писать... ''друг''. Чтобы всегда был.
Он медленно, коряво, но старательно вывел на полу огромные буквы: Д-Р-У-Г.
Вадим почувствовал ком в горле.
-Молодец. Это твое самое значимое слово и твое имя.
Вскоре пробовали соединять понятия. Вадим написал: ''СОЛНЦЕ — ДРУГ''.
-Это как? -нахмурился мутант.
-Солнце дает свет, тепло. Оно помогает жить. Значит — друг.
-Но оно... жарит кожу. Больно.
-Верно. Но оно не хочет зла. Просто такое.
Дружок фыркнул, почесал плечо когтем.
-Значит, не друг и не враг. Просто солнце.
-Тоже правильно, -признал Вадим. -Ты уже начинаешь думать.
Вечером Дружок сам нацарапал на бетоне: ''ПОЧЕМУ''.
-Что это значит? -спросил он, повернув красные глаза к Вадиму.
Парень усмехнулся.
-Это значит, что у тебя теперь вопросов будет в десять раз больше.
-Почему? -серьезно переспросил Дружок.
Вадим хлопнул себя по лбу.
-Ну вот. Началось.
Они оба рассмеялись: человек устало, а мутант — хриплым, низким звуком, напоминавшим одновременно кашель и рычание. В этой странной ''школе'' появилось ощущение, что зарождается нечто новое — общее понимание.
Очередной ночью в супермаркете было особенно тихо. Ветер гулял по пустым коридорам, покачивая оборванные рекламные баннеры. Дружок лежал на боку, уткнувшись мордой в холодный бетон, и слушал, как Вадим шарит в кармане, доставая фонарик.
-Ты говорил... мир был другой, -напомнил мутант, скребя когтем по полу. -Расскажи.
Вадим задумался, потом сел на пустую кассу.
-Мир был... шумным. Людей были миллиарды. Города сияли ночью огнями, как звезды на земле. Люди строили дома, высокие, в десятки и сотни этажей. Там жили семьи. Работали фабрики, машины, самолеты летали через океаны.
-Океаны... как вода под собором? -перебил Дружок.
-Нет. То — всего лишь река. Нева. А в океанах много воды, почти бесконечность. В них плавают рыбы, киты, акулы. Люди умеют бороздить океан на огромных кораблях.
Мутант моргнул четырьмя глазами, недоуменно.
-Зачем?
-Чтобы перемещаться, -улыбнулся Вадим. -Чтобы видеть друг друга, даже если живешь далеко. Люди были связаны... торговлей, дорогами, разговорами. Был интернет — как огромная сеть мыслей у зараженных, но не телепатия. Машины передавали слова, картины, знания.
Дружок присел поближе, навалившись плечом на стену, которая едва выдержала его вес.
-Интернет — улей людей?
-Хм... да, можно и так сказать. Но улей без вируса. Люди сами хотели делиться мыслями.
-А зачем дома? Эти... коробки из камня.
-Укрытие. Чтобы жить. Чтобы защититься от холода, дождя, ветра. В доме тепло, светло, там семья — мать, отец, дети. Люди сидят за столом, едят вместе, разговаривают.
Дружок замер, будто обдумывал сказанное.
-У меня нет... дома.
-Теперь этот супермаркет — твой дом, -сказал Вадим. -Пока так. Временно. Возможно, в будущем мы найдем тебе постоянный дом.
-А был твой дом?
Вадим помрачнел.
-Был. Квартира, в Петербурге. До того, как все рухнуло. Там была девушка... Юля. Я хотел спасти ее, но она не захотела. Теперь... не знаю, жива ли.
Дружок вытянул руку, едва коснулся когтем плеча Вадима, осторожно, будто боялся порезать.
-Жаль.
-Жаль, -эхом повторил парень.
-Девушка была другом?
-Больше чем другом. Спутником жизни, та, с кем я хотел создать семью.
-Семья, -повторил Дружок. -Друг — это семья?
-В некоторых случаях да, в некоторых нет. Зависит от того, насколько близко связаны люди.
-Мы — семья?
Вадим пожал плечами.
-Получается, так. Вряд ли ты от меня куда-то просто так избавишься, как и я от тебя.
Некоторое время они сидели молча. Потом мутант вдруг ткнул когтем в потолок.
-А это? Небо.
-Небо? Там раньше летали самолеты, птицы. Люди мечтали подняться выше, в космос.
-Космос?
-Там, за звездами. Огромная пустота. Люди мечтали найти новые миры.
-Как я... нашел твой мир?
Вадим рассмеялся, но грустно.
-Что-то вроде того.
Дружок сжал кулаки.
-Хочу видеть... города. Настоящие. Не пустые.
-Теперь их почти нет, -вздохнул Вадим. -Только руины. Но я покажу.
Мутант тихо зарычал, но не от злости, скорее от тоски. Он впервые по-настоящему понял: мир, в который он родился — это лишь обломки прошлого.
-Вадим... зачем жить? — спросил он вдруг, почти шепотом, будто стеснялся.
Парень не сразу нашел ответ. Он провел ладонью по лицу, вздохнул.
-Сложный вопрос, дружище. Думал, ты до него гораздо позже дойдешь. Люди тоже его всегда задавали.
-Вы... знали ответ?
-У каждого свой. Для кого-то — семья. Для кого-то — знания, работа. Для кого-то — вера. Но общий смысл... в том, чтобы не просто выжить, а оставить после себя что-то хорошее. Чтобы те, кто придут после, жили лучше.
