Тень Императора

Изумлению многих не было предела, всем казалось, что ангел вот-вот вылетит с картины и устремится в бой, настолько решительным и непоколебимым он казался. Странно, но больше всех удивился глашатай. Едва увидев картину, он сразу же оставил девушек и подошел к ней. Вытянув руку, он приложил к ней ладонь и уже спустя секунду отпрянул, с изумлением и недоверием посмотрев на меня. Остаток вечера он вяло разговаривал с присутствующими, а взгляд его часто возвращался к картине.

Утром следующего дня я попытался проститься с Натали, но видимо вчерашний взгляд превысил её лимит внимания ко мне и она просто не открыла дверь. Сердце сжалось, в глазах слегка защипало, но я взял себя в руки и стараясь не смотреть на её дверь, вышел в зал, где меня уже ждал посланник, одетый в походный костюм.

Молча переглянувшись я удостоился от него удивленного взгляда, он даже посмотрел на лестницу второго этажа, чтобы убедится в том, что жена меня не провожает, но затем просто пожал плечами и вышел на улицу, решив видимо, что это не его дело.

Первую часть пути мы проделали молча, каждый думал о своем, не отвлекая другого и только две недели спустя, когда мы выехали на прямой как полет стрелы императорский тракт, он впервые заговорил со мной.

— Я смотрю вы молчун виконт?

— Да и вы не слишком-то разговорчивы граф.

Он пожал плечами, копируя мой жест.

— Я хотел спросить вас, кто показал вам, как окутывать магией предметы?

— Я не понимаю о чем вы, — удивился я, — я не маг, ну или не в курсе, что это так.

Мой ровесник как-то странно посмотрел на меня.

— Вообще-то я наверно зря это говорю, но я еще никогда не видел настолько сильной энергетики у магического предмета. Ваша картина фонит так, что у меня мурашки по коже, когда я стою рядом с ней.

— Граф не в обиду вам, — я мягко улыбнулся, — я не понимаю ни слова из того, что вы говорите.

Парень пробурчал что-то неразборчивое и снова замолчал.

Два месяца спустя.

Свиток у меня принял лейтенант стражи на воротах и махнул в сторону правого крыла дворца.

— Сдашь коня, вооружение, переоденешься и обратись к герцогу ор Валу, он распределит тебя.

Я удивленно посмотрел на него, затем на сопровождающего, то пожал плечами.

— Но меня вызвал император, — попытался возразить я.

Воины на вратах и сам лейтенант засмеялись, видимо я чем-то их сильно насмешил.

— Мальчик, — отсмеявшись, он весело обратился ко мне, — мы здесь все им вызваны и я, и вон те оболтусы, даже конюх на конюшне и тот вызван. Не правда ли маркиз?

Он обратился к крайнему охраннику на воротах, по возрасту выглядевшему как я.

— Да барон, именно так, — хмыкнул тот, спокойно отнесшийся к тому, что ему приказывает младший по сословию.

— Но.. — я был ошарашен, на фоне того, что сказал мой провожатый и помня, как съезжалась молодежь к королю, я думал что меня сразу вызовут к Императору и примут клятву.

— Тебе все объяснят, — лейтенант улыбнулся мне и снова показал рукой направление, — умоляю тебя, не потеряйся, а то попадешь в такую клоаку при распределении, что лучше бы тебе умереть по пути сюда.

Недоумевая и ничего не понимая, я направился к указанному зданию. Все выглядело как дурной сон. Я подошел туда в то же самое время, как раздался сигнал горна и из здания высыпали молодые люди, сплошь одеты в одинаковые серые камзолы.

Недоуменно смотря на меня, они стали быстро строиться, лишь я один стоял как белая ворона, с конем, при оружии и насквозь пропыленный дальней дорогой.

— Так, почему мясо еще не одето, — раздался сзади меня голос в такой тишине, что было слышно даже стрекотание кузнечиков.

Я повернулся и увидел нагло смотрящего на меня мелкого юношу, возрастом не более тринадцати лет, одетого в очень щегольский и даже по виду безумно дорогой костюм.

— Тебя сопля забыл спросить, — огрызнулся я.

Ряды вздрогнули, а я ощутил как волосы начинают вставать у меня на затылке от того, с каким безумным взором они все как один, посмотрели на меня.

— О-о-о, — с каким-то наслаждением протянул мелкий и радостно оскалился, — как же я обожаю свежее, не знающее ничего мясцо.

Ряды дрогнули еще раз и отвели от меня взгляд, как только он повернулся к ним.

— А вы у нас значит кто? Позвольте полюбопытствовать? — вежливо обратился он ко мне.

Чувствуя подвох, я стал осторожнее.

— Виконт дю Валей, прибыл по приказу Императора.

— Издалека видимо прибыл? — с ёрничал малец, но я промолчал, видя с каким напряжением все смотрят за нашим диалогом.

— Неплохо бы и вам представиться сударь, — напомнил я ему о такой простой обязанности.

— Да, да. Простите виконт, — мальчишка отвесил мне глубокий поклон и сказал, — как же это я сразу не догадался то.

Вдруг вся веселость мгновенно слетела с его лица и он спокойным тоном приказал подошедшим к нам десятку охране.

— Выпороть. Двадцать ударов.

По тому, как они стали вытаскивать из ножен шпаги, я понял, что шутки кончались. Толкнув плечом лошадь, я сбросил плащ, достал шпагу и кинжал-мечелом, самое привычное для себя оружие. Как показывал мне Клод, самое то, чтобы ломать или отбирать чужие шпаги, если ты не на дуэли с одним противником.

Оружие зазвенело привлекая к себе внимание окружающих, а я старался стоять так, чтобы спину мне прикрывала моя лошадь, не давал противникам зайти мне за спину.

— Крак, — обломилась на самом кончике шпага одного из противников, когда я поймал её на зазубрины мечелома и повернул руку одним быстрым движением.

Остальные противники, судя по тому, как одни держали свое оружие явно дворяне, сразу стали серьезнее. Удары посыпались на меня один за другим и только с огромным трудом я мог отводить или уходить от них, пытаясь к тому же контратаковать.

Пять минут, а я уже выдохся и чувствовал, как быстро слабею, множество кровоточащих ран по всему телу еще сильнее ослабляли меня, но я не сдавался.

После удара, пропоровшего мне предплечье, из левой руки выпал кинжал и стало совсем невмоготу. Единственное, на чем я держался, это на боевом безумии, что вызывал во мне темный сгусток моей сущности, что так тщательно скрывался где-то в глубине души появляясь наружу, только после сильных потрясений.

Глава 5. Дворец императора

Я открыл глаза и простонал, едва решив шевельнутся. Все тело не слушалось меня, мало того еще и одна из рук была примотана к телу.

— "Что произошло?", — я попытался вспомнить, как на меня нахлынули воспоминания.

Конечно же десятке опытных бойцов я ничего не смог противопоставить, не смотря на защищенную спину и мечелом. Единственное, что радовало меня, я успел зацепить их всех, кого сильнее, кого слабее, но никто из них не ушел без отметин. Клод мог бы гордиться мной, это точно.

Вместе с воспоминаниями ко мне пришло понимание того, что еще чуть-чуть и я схожу под себя. Попытавшись подняться, я быстро понял свою ошибку. Странно, но все тело не только болело там, куда меня ранили, было такое чувство, что я попал под табун лошадей, поскольку болело у меня все тело.

На помощь мне пришел молодой человек забитого вида, который постоянно втягивая голову в плечи, принес мне железное узкое ведро. Я сразу понял, зачем оно и наконец-то облегчился.

— Эй, — обратился я к нему, — где я?

— В больнице, — тихо прошептал тот, — жаль, что ты пришел в себя.

— Почему это? — удивился я, — я же жив.

— Это ненадолго, — уверенно заявил он, — и угораздило же тебя, поругается с младшим сыном императора.

— Э-э-э, — мне резко поплохело, — он там что делал?

— Он любит приходить на тренировки новичков и лично экзаменует тех, кто ему не понравится. Как ты понимаешь, этого мало кто переносит.

— И что делать? — поинтересовался я.

— Просто ждать и молится, — парень схватит утку и рванул в сторону двери.

— Как тебя звать то? — я забыл спросить его имя.

— Шевалье де Брю, — крикнул он напоследок и скрылся.

— "Рыцари носят утки! — ко мне в голову пришла тупая мысль, — как такое вообще возможно?!!".

Вылечится мне не дали, уже через неделю пришедший самодовольный тип — маг-целитель — выписал меня. Но прежде чем я попал в общую казарму, мне дали двадцать обещанных плетей. Так что на место я попал опять в бессознательном состоянии.

Когда я снова пришел в себя, то наконец-то выяснил, что здесь происходит. Поскольку Родовитых семей в Империи было настолько много, что приходилось вести конкурс на места возле Императора, то была придумана простейшая система. Все прибывающие дети дворян распределялись на работы во дворце. Все, кого я видел, были дворянами. У меня такое в голове не помещалось, как дворянин мог быть слугой?!

Оказалось, что был и другой выход, отказаться служить и выйти из дворца с потерей дворянского титула. Как для себя лично, так и для своего Рода. Любой мог прийти в имперскую канцелярию и отказаться служить императору, в тот же день становясь простолюдином, но обретая видимую свободу.

Именно поэтому все дворянские Рода, что жили рядом со столицей, отправляли сюда только физически крепких и выносливых отпрысков, чтобы не дай Бог, Род мог пострадать от того, что их родич сдался и лишил весь Род привилегий.

Те же, кто выдерживал и проходил все пять лет обучения, выпускались в офицерском звании имперской гвардии, что давало право получить должность практически в любом из королевств Империи. Вот такая школа выживания была придумана Императором и действовала вот уже пятьдесят лет.

У меня был всего лишь один вопрос: — "Могут ли меня лишить звания без моего согласия?".

Оказалось, что нет. Как бы ни вел себя дворянин, лишить себя привилегий мог только он сам, личным отказом. Но увидев мою мечтательную улыбку, меня сразу предупредили, что таких как я умников обычно увозили завернутыми в саван домой и год не пробыв тут.

— "Ну это мы еще посмотрим", — решил я про себя.

Две недели спустя, когда я слегка оправился от ран, на утреннее построение я пришел в своем костюме, чем вызвал недоуменные взгляды и попытки отодвинутся от меня, словно отгораживаясь.

Мелкая сопля была тут как тут, мне сказали, что как только я появился, он перестал пропускать занятия с новичками и всегда присутствовал на занятиях с герцогом. Меня от расправы сотоварищами спасала только то, что он был нацелен на одного меня и всех остальных это не касалось. Я сначала боялся, что меня забьют в казарме, чтобы я не выделялся из общей массы.

Мне было в общем-то все равно, лишившись жены и по сути оставив её в руках барона, я стремился вырваться отсюда любыми способами, кроме понятно, что потери дворянства. Ревность съедала меня каждый вечер и я ничего не мог с собой поделать.

— Виконт, — ласково улыбнулся мне мелкий гаденыш, — как мы, да что там, как я лично рад вас видеть.

— Сопле голос не давали, — отрезал я, — ты ведь до сих пор не представился.

После моих слов мне показалось, что даже мухи застыли в полете, чтобы соблюсти тишину. Малец оскалился.

Два месяца спустя.

— Нежнее там, — я стискивал зубы, но старался говорить спокойно и весело, — это мое любимое ребро.

Палач, обтекающий потом на солнцепеке, отбивал мне положенные пятьдесят плетей. Больше было нельзя назначать по уставу императора, что в какой-то мере давало мне шанс на спасение. Правда, весьма призрачный. Стало даже какой-то привычкой для меня выходить на построение и приходить в сознание уже в казарме или больнице. Со мной никто не разговаривал, все боялись даже подходить ко мне, словно я был зачумленным. Хотя признаю было за что, одного из тех, кто попытался мне помочь, тут же наказали плетьми, да так, что он до сих пор лежал в лихорадке.

Я не знал почему, но мои раны заживали быстрее, чем у остальных, только багровые рубцы постоянно рассекаемой плоти, портили мне спину, я боялся даже коснуться до неё, настолько там все было плохо. Так что это, да еще то, что у мальчишки просто не хватало фантазии придумывать что-то еще кроме порки и избиений держало меня на плаву. Вот только две недели спустя все изменилось.

Опоздав как обычно с выходом, я сделал из местного костюма удобный жакет и вышел на улицу, малец бесился как обычно, но добавилось новое действующее лицо, один взгляд на которое заставило меня вздрогнуть. Одетый в добротный охотничий костюм, стоявший человек может быть чуть старше моего возраста олицетворял собой спокойствие и величие, не показное и напускное, как некоторые пытались изобразить, а истинное.

— "Я попал", — понял я сразу.

Мое пророчество сбылось тут же. Едва глянув на меня и увидев, что я не отвожу глаз, продолжая спокойно смотреть на него, хотя внутри у меня все вздрагивало от страха, он произнес всего три слова, затем просто повернулся и ушел.

От этих слов вздрогнули все, а малец радостно оскалился и повторил их палачу.

— Пятьдесят плетей...каждому.

Две ночи подряд мне пришлось притворяться спящим, когда большая часть из казармы поправилась. На третий день сон сморил меня, за что тут же последовала расплата. На меня накинули одеяло и забили табуретами.

Полгода спустя. Дворец императора.

— Брат, ну помоги, пожалуйста! Ну хочешь я опять скажу отцу, что ты был этой ночью в моей комнате и учил меня?!

— Я занят, — отрезал второй не наследный принц, скучающе смотря на прогуливающихся по двору фрейлин.

— Тогда я расскажу ему, где ты был полгода назад! — попытался было шантажировать брата юнец. Но сразу осекся от одного его взгляда.

— Тебе ничего же не стоит, ты так хорошо придумал прошлый раз! Сегодня его выпускают.

— Ты сделал первую ошибку, когда позвал целителя, — принцу было наплевать на разборки младшего с каким-то северным варваром. Он встречался с этим типом людей и знал, что всегда проще таких убить, чем заставить силой делать по-своему. Малец же пытался что-то доказать, раз за разом вытягивая того из когтей смерти. Целители дворца уже шарахались от младшего принца, когда тот вбегал очередной раз во дворец с ищущим взглядом.

— Точнее это была твоя вторая ошибка, первую ты совершил, когда не понял, что его проще было оставить умирать после первых двух раз ослушания, а не давать ему выздоравливать.

— Но брат...он роняет мой авторитет, точнее наш!

Брат хмыкнул, подмигнув новенькой красотке, что появилась в окружении герцогини Жанар. Девушка гордо проигнорировала его фривольное поведение, еще даже не зная, что её ждет. Принц всегда получал то, что хотел. Именно за это качество, а также его ум наследный принц, его старший брат, обращался к нему по деликатным просьбам, которые не в силах было поручить никому другому.

— Ты сам выставляешь себя желторотым юнцом, связавшись с характером и волей северного варвара, — принц встал и направился к выходу, пора было завести знакомство с понравившейся ему красоткой.

— Ну брат, пожалуйста! — едва не заплакал младший.

— Через пару лет, закончится их общее обучение, — сжалился наконец старший, остановившись всего на секунду, — потом начнется что?