— Нет, не думаю, что я сражался, — осторожно ответил Виктор. — Дрался разве что. Вот это было.
— На чем дрался? — тут же уточнил собеседник.
— Кулаками и иногда ногами, — Антипов попытался объяснить как можно более подробно, проникнувшись интересом Ареса.
— Сколько раз? — теперь в голосе не было даже намека на насмешку.
— Не знаю... не считал.
— Побеждал часто?
— Не очень.
— Я так и думал.... Но ничего, мой друг, ничего. У нас есть время. Я еще успею сделать из тебя бойца.
— Бойца? — удивился Виктор.
— Да. Не хочешь же ты быть лесорубом? — в самом тоне вопроса заключался ответ. Отрицательный.
— Я вообще-то домой хочу, — честно признался Антипов.
Глава 5.
Виктор возвращался в замок в расстроенных чувствах. Он совсем не то ожидал найти на опушке. Бывший студент и сам не знал, что там будет, но явно не то, что встретил. Он шел, уже не обращая внимания ни на птиц, ни на облака, ни на траву. Все многообразие его эмоций сменилось одной большой растерянностью.
'Я влип, похоже, больше, чем думал, — размышлял Виктор. — Мало того, что оказался в каком-то средневековье на должности батрака, так еще выяснилось, что Арес тому виной. Тот самый Арес! Невозможно представить. А какая ехидная личность.... Ну, постоял я немного у дерева, погоревал, так что, меня нужно полчаса обсмеивать из-за этого? Наверное, наловчился за тысячелетия шутить вот таким дурацким образом. А может быть ему просто скучно было или он вообще спятил? Ведь долго сидел в амфоре, так понимаю. Возможно несколько сотен лет, как минимум. Нужно спросить потом, сколько же. Я бы свихнулся уже на второй день.'
Антипов шел по лесу, ветки деревьев били его по лицу, но он был так поглощен раздумьями, что не замечал этого.
'Вот будет занятно, если он спятил. Что мне делать с безумным богом войны? Хотя что это я.... Мне даже неизвестно, что делать с нормальным! Он ведь заторопился и ничего не рассказал толком. Будем надеяться, что завтра расскажет, надо только пораньше прийти, чтобы с теми лазутчиками не столкнуться'.
Виктор резко остановился. Мысль о лазутчиках не понравилась еще больше, чем размышления о странном боге. Память Ролта не просто утверждала, что их тут не должно быть, а самым решительным образом требовала сигнализировать о появлении потенциального врага кому надо, а именно — страже баронского замка. Все-таки Ролт — человек барона, живущий практически в его доме. Было жаль, что из-за спешки не удалось расспросить Ареса подробней о засаде на тракте.
'Похоже, что в моей жизни намечается очередное то ли приключение, то ли похуже. Стану Матой Хари. Она, правда, была женщиной и разведчицей, а я буду мужчиной и контрразведчиком. Если все пройдет как надо, может быть и награда от барона перепадет. Пора думать о карьере, раз уж я здесь задерживаюсь. Из батраков — в прорабы! Чем не девиз? Кстати, нужно подумать, что именно рассказывать. Я-то этих самых лазутчиков не видел. Вдруг подробно расспрашивать начнут? Может сказать, что видел лишь тропинку, вытоптанную ими? Засмеют ведь. Вдруг тропинка животными оставлена? Опять-таки, как по тропинке определить, что там двадцать человек прошло? Ролт — не Шерлок Холмс. Сказать, что видел их сам, а если расспрашивать будут, прикинуться безумцем? Тут — дело тонкое, могут вообще не поверить. Но постараюсь. На месте будет ясно, что и как говорить.'
С этими не совсем радостными мыслями озабоченный и исцарапанный Виктор снова двинулся в путь. Он успел подумать о многом, но в большинстве случаев так и не пришел к какому-либо выводу. Например, поразмыслив о том, что из себя представляет Арес, решительно отодвинул эту тему на потом, попытался спрогнозировать, что же богу войны нужно от него, Антипова, но потерпел фиаско, а затем обмозговал новую идею: поведение невидимого собеседника было единственно верным в данной ситуации. Эта мысль пронзила его как стрела. Виктор, в принципе, был неглупым парнем, а иногда вообще показывал чудеса догадливости. Похоже, что к подобным чудесам и относилось такое предположение.
'Смотри-ка, господин Калиостро, интересно получается, — думал Антипов, — если бы Арес вел себя иначе, то разве сумел бы так быстро привести меня в чувство? Вот, допустим, он был бы суров и немногословен. К чему бы это привело? К появлению упрямого осла в виде бывшего географа. Уж я-то себя знаю. Да если бы он мне начал сразу же давать указания, то сколько бы времени ему понадобилось на то, чтобы вывести меня из депрессии и заставить поверить в него? А общайся Арес мило и вкрадчиво, то я бы точно решил, что спятил. Однако! Этот товарищ, похоже, не так прост. И ведь он со мной заговорил не сразу. А лишь потом, когда я уже готовился уходить. Присматривался! Точно, присматривался.... Все-таки он в своем уме, что бы это ни означало'.
Виктор уже давно вышел из леса и медленно брел по проселочной дороге в сторону замка. Его совершенно не волновал отец, который обязательно рассердится из-за того, что бывший дурачок Ролт куда-то ушел в гордом одиночестве. Антипов знал, что выкрутится, у него и без того хватало тем для размышлений.
Так и не получивший вожделенный диплом географ отвлекся только тогда, когда заметил впереди на пустынной дороге препятствие — стоящую телегу до верху заполненную сеном и запряженную лошадью. Подойдя поближе, Виктор опознал и возницу — пожилого мужичка, который жил неподалеку от замка. Память Ролта хранила весьма смутное воспоминание об имени мужичка, но зато очень отчетливое о том, что тот к Ролту относился не очень хорошо.
Приблизившись к телеге, Антипов нацепил на себя одну из самых любезных своих улыбок.
— Что везешь, старик? — доброжелательно спросил он, трогая душистое сено.
Мужичок, возившийся с колесом, только сейчас заметил прохожего. Он распрямился и бросил на Виктора внимательный взгляд. Настороженность тут же ушла с его лица, стоило только ему узнать говорящего.
— А, это ты, Ролт, — в голосе прозвучало разочарование. — Сено везу, не видишь, что ли?
'Похоже, сын лесоруба популярен, — с удовлетворением подумал бывший студент. — Его знают даже те, кого он не знает толком. Вот она — слава. Жаль, что однобокая. Но мы это поправим'.
— Врун ты, — сказал Виктор. — И не стыдно лгать вот этим прекрасным днем, да еще и рядом с замком господина барона? Седина вон в волосах, а туда же... все норовят обмануть бедного Ролта.
От неожиданных обвинений мужик настолько опешил, что отпустил колесо, которое крепко держал. Оно тут же завалилось набок, а телега опасно наклонилась.
— Почему это я врун?! Ты что тут мелешь?!
— Врун, а еще наглый, — печально подытожил Виктор. — Ты ничего не везешь. Ты стоишь.
Мужик открыл рот, чтобы извлечь из него достойный ответ, но быстро закрыл за ненадобностью.
— Что случилось-то? — сжалился добросердечный Антипов. — Поломалось что?
Мужик засопел, наклонился, поднял колесо и снова принялся прилаживать его на место.
— Шкворень выпал. Клин такой, который колесо на оси держит. А найти его не смог. Ясно тебе?
— Ясно, отчего же не ясно, — пожал плечами Виктор. — Может, помочь чем?
— Что-то ты не такой, как был раньше, — с вновь вспыхнувшим подозрением старик уставился на собеседника. — Я ведь видел тебя несколько раз, говорил с тобой.... Ты не похож на себя!
'Ну еще бы, видел он меня, — подумал Антипов. — Года два назад попытался обманом выманить лезвие пилы, которое Ролт нес к кузнецу на починку. Жулик!'
— Так это меня по голове приложило, — охотно пояснил бывший студент. — Уже весь замок знает.
— Чем приложило-то?
— Бо-ольшим деревом, которое мы с отцом срубили.
— А, вон оно как. А чем ты помочь-то можешь? В замок сбегать за новым шкворнем? Так я с вашим плотником не расплачусь. Дорого берет. Да и колесо необычное. Его сначала замерить нужно.
Взгляд мужичка упал на топор, которые висел за кожаным ремнем Виктора. Мысль, быстрая, как молния, мелькнула в глазах старичка.
— Слушай, Ролт, а может ты мне сейчас вырубишь шкворень? Хотя бы временный, а? Вон и деревяшка есть подходящая. Ты же лесоруб, знаешь как с инструментом обращаться. Тут ведь работа тонкая.
Виктор сделал вид, что раздумывает и даже поднял глаза к небу. Хотя почему сделал вид? Он на самом деле раздумывал.
'Вот и настал момент истины. Пока что самый первый момент, — размышлял Антипов. — Местным словам-то я научился. Это легко. А вот сумею ли работать, как это делал Ролт? Кто его знает. Если не сумею, то выглядеть это будет странно. Надо попробовать, но не сейчас. А сделать это так, чтобы никто не видел возможного провала. Сразу же по возвращению в замок. А от пронырливого старикана как избавиться? Отказаться без причины? Нет, с такими жуликами так нельзя. Нужно осторожнее'.
— Пять медяков! — изрек вердикт Виктор, опуская глаза на собеседника.
— Что?! — старикашка аж подпрыгнул. — Да ты что?! Такую цену за клин ломить?!
— Пять медяков и не меньше! — решительно заявил студент. — Вот у меня пять пальцев на руке — на каждый по медяку!
— Д-да... ты... ты чего?! Пять медяков?!
— А ты что, думал, Ролт бесплатно работать будет? — с достоинством спросил Виктор, подражая некогда виденному им второстепенному актеру, играющему королей с использованием одной-двух реплик. — Ролт бесплатно не работает! Не хочешь платить — не надо. Оставайся тут, а я там скажу в замке, что ты застрял. Может быть кто-нибудь придет тебе на помощь. К вечеру.
'Избавился, ух', — с удовлетворением подумал Антипов, огибая телегу. Но не успел он сделать и десяти шагов по направлению к замку, как настырный старикашка снова окликнул его.
— Эй! Три! Три медяка!
— Я считать не умею, — гордо заявил Виктор. — Знаю, что пять — это пальцы на руке. А сколько три — не знаю. До встречи, старик.
Он прошел еще немного, но мужик вновь закричал, на этот раз с отчаянием в голосе:
— Пять! Пять, душегуб! Но чтобы клин получился хороший! Чтобы долго служил!
'Вот же зараза! — подумал Виктор. — Нужно было десять просить'.
— Ты что оглох, Ролт?! Я же согласился на пять! Куда пошел?! А ну, возвращайся! Сам сказал, что пять! Выполняй обещанную работу!
'Нет, двадцать нужно было просить, двадцать, не меньше', — Антипов нехотя развернулся и величаво направился обратно к собеседнику, брызжущему слюной.
— Где там твоя деревяшка? — поинтересовался Виктор, лелея надежду, что она окажется неподходящей и можно будет забраковать материал.
— Вот она, смотри! — старик протянул ему толстое полено, которое извлек откуда-то со дна телеги.
— Но оно же большое, — раскритиковал заготовку Антипов, уже понимая, что отвертеться не получится.
— Ничего, снимешь лишнее. Мне не жалко.
Студент деловито осмотрел полено. Если бы за осмотр материала заказчика давали профессиональные премии, то он бы занял одно из первых мест.
— Три медяка задаток! — ухватился за последний шанс Виктор. — Три вперед, а два потом!
— Чего?! — опять взвился старик. — Да где это видано, чтобы платили, когда работа не готова?! И материал-то мой!
— Ничего не знаю. Три вперед, два потом. Или прощай.
— Погодь! Ты же считать не умеешь, — спохватился мужик.
'И как появляются на свет такие проныры? — возмутился про себя Виктор. — Все-то ему надо, все-то он помнит. Прикинуться дурачком? Да пошел он!'
— Мое умение считать зависит от цены на товар, — важно изрек Антипов. — Ты платишь или что?
Если на старикана и произвела впечатление последняя фраза, то перспектива расставания с тремя монетами оказала еще большее влияние. Он насупился и снова зашарил в глубине телеги. Через несколько секунд на свет появился видавший виды то ли кошель, то ли небольшой мешок. Мужик уже давно бросил злосчастное колесо на произвол судьбы и теперь, развязав веревку, достал оттуда три небольших затасканных монетки с зеленоватым отливом.
— Бери, душегуб! — старик буквально насильно засунул деньги в руку собеседника. — Бери и делай! Мне сегодня еще четыре ходки предстоят.
Незаметно вздохнув, Виктор потянул топор из-за пояса. В своей прежней жизни заниматься столярным трудом ему не приходилось. Разве что в далеком детстве пытался рубить дрова, когда гостил у родственников в деревне. Осталось уповать лишь на то, что мастерство Ролта тоже перешло к нему по наследству.
Он осмотрел бревно снова, на этот раз внимательно. Потом взглянул на колесо и ось телеги, прикидывая, какой размер клина нужен, и покрепче сжав рукоятку топора, принялся за работу.
Подлый старик так и норовил посмотреть, как идет дело, но Виктор неизменно поворачивался к нему спиной, скрывая происходящее. Процесс вырубания клина из полена сначала продвигался плохо. Антипов пытался вспомнить собственные навыки, которых в наличии имелось ограниченное количество. Он чуть не расколол бревно напополам, а потом пару раз промахнулся так, что топор просвистел в сантиметре от ноги.
'Нет, так дело не пойдет, — думал Виктор, продолжая крутиться на месте. — Я слышал, что есть такое понятие как двигательная память и теперь вижу, что она отличается от обычных воспоминаний. Как же мне закончить эту работу? Эх, нужно было сказать, что тороплюсь в замок с важным сообщением. Хорошие мысли всегда поздно приходят в голову. Или сейчас сказать? Нет, нужно закончить. Бревно слишком уж искромсано. Если его увидит отец Ролта, то возникнут вопросы. А старикан именно к нему побежит жаловаться, даже если деньги верну'.
Антипов заметил, что ему удалось нанести пару удачных ударов, пребывая в состоянии глубокой задумчивости. Он попытался повторить их, но чуть не отрубил себе пальцы на руке.
'Вот ведь странно, когда я не думаю о работе, она, похоже, получается. Может быть просто поставить цель, а размышлять о чем-то другом? О птичках, например, рыбках, магах, Аресе, бароне, отце Ролта, мужчинах, не умеющих правильно оценивать свой труд.... Смотри, получается. Получается же!'
Топор 'сорвался' и снова пролетел на небольшом расстоянии от ноги.
'Нет, нельзя отвлекаться. Или наоборот — нужно отвлекаться. Но как? Помножить в уме триста двадцать шесть на сто четырнадцать? Ну же, попробуем, господин Ферма'.
Вопреки зловещим ожиданиям Виктора, работа не заняла много времени. Меньше получаса по приблизительной оценке. Стоило ему отключить свое внимание и все пошло как по маслу. Ролт в самом деле мастерски владел топором. Что неудивительно — он пользовался им каждый день, начиная с самого детства. Клин получился вполне приличный.
— Ну что же, старик, попробуем поставить колесо на место, — Антипов вертел в руках деталь и любовался ею. Это было первое его функциональное и нужное произведение, доведенное до конца, включая никчемные поделки на школьных уроках труда.
Мужичок, имя которого так и осталось неизвестным, потянулся за вожделенной деталью, однако Виктор быстро спрятал руку с ней за спину.
— Еще две монеты давай!
— Так не проверили же! Вдруг не подойдет?
— Подойдет, старик, чувствую, что подойдет, — теперь Антипов был полон веры в себя. Окажись он дома, то обязательно бы увлекся новым делом: вырезанием больших скульптур из дерева. Возможно, это слегка поправило бы его финансовое положение.
