Верните моего любимого! - 1

Затолкав пластиковые гильзы в карман куртки, она положила на место бейсбольную биту и помповое ружьё, и только после этого отважилась подойти к принцу. Первое, что она учуяла, это запах сапожной ваксы от его ботфортов, который несколько перебивал запах незнакомого, изысканного парфюма. Девушка с тревогой взяла парня за правую руку, крепко сжимающую шпагу и быстро нащупала пульс. Сердце её героя билось, отчего она сразу же повеселела и принялась разоружать его, отгибая палец за пальцем.

Руки у парня были ухоженные, ноготок к ноготку, и она подумала про себя: — "Да, у этого принца-мага отличная маникюрша". И тут же в её сознании раздался громкий, протестующий вопль: — "Но это же полный бред! Какие маги могут быть в двадцать первом веке? Да, их и раньше никогда не было! Всё это бредсивкобл и детские сказки, Марина, это всё самые обычные глюки. Уж климакс близится, а Германа всё нет, вот тебе и привиделось невесть что". Вместе с тем она подумала: — "Ну, мне климакс, допустим, ничем не угрожает, всё равно я яловая корова, а вот на счёт глюков одно можно сказать, всё это произошло со мной на самом деле".

В качестве доказательства Марина отобрала у своего заступника шпагу, она оказалась довольно тяжелой, положила её на бампер и принялась отбирать у него посох и книгу. С этим ей тоже пришлось повозиться, очень уж крепко маг-блондин в них вцепился. Наконец она положила шпагу, книгу и посох в машину, усадила облизывающегося Гектора в багажный отсек, где лежало четыре мешка сухого корма, и вернулась к принцу-магу. Немного стащив его с капота "Хаммера" так, чтобы ноги свесились вниз, Марина потянула его на себя за руки и взвалила на плечо попой вперёд.

Принц ей достался рослый, под метр девяносто, и довольно тяжелый. Весу в нём было, почти, как в Гекторе, ну, может быть килограммов на десять меньше, но она и пса могла поднять играючи. Пыхтя от усилий, как паровозик из Ромашкова, Марина Игоревна донесла мага до сиденья и стала его аккуратно сгружать, чтобы не разбить ему голову о дверной проём. Усадив лишившегося чувств пассажира удобнее, она закрыла дверцу и села, наконец, за руль. Мужчина в пассажирском кресле не подавал никаких признаков жизни, но всё же дышал и вообще не выглядел тяжело раненым. Правда, температура его тела была несколько ниже, чем у здорового человека, более того, он, похоже, закоченел и потому она, как только завела двигатель, тут же включила печку и поехала к дому.

До Борового она доехала без приключений. По дороге ей больше не встретилось ни одного монстра с лягушачьими лапами, да, и вампиров она тоже не заметила в призрачном, хотя и довольно ярком, серебристом свете полной луны, уже поднявшейся весьма высоко. На часах было половина третьего ночи, когда Марина Игоревна въехала во двор своей деревенской фазенды. Коттедж у неё был большой, двухэтажный, из красного кирпича, а ворота автоматические. Ворота плавно закрылись за джипом тотчас, как только сработали фотоэлементы, она обогнула дом и подъехала к запасному выходу.

Оттуда было ближе тащить потерявшего сознание принца-мага до спальной. Постановив машину так, чтобы не обходить её с магом на загривке, она первым делом выпустила Гектора, затем открыла дверь в дом, вбежала в него и включила отопление на первом этаже на полную мощность, чтобы спальная поскорее прогрелась, и только потому стала вытаскивать своего пассажира из автомобиля. Теперь маг показался ей вдвое тяжелее, и к тому же она заметила, что его стал бить мелкий озноб. Это Марине совсем не понравилось и она, втащив парня в дом и положив его на кровать, тут же бегом бросилась в ванную комнату.

Там она быстро отрегулировала воду, чтобы та была лишь чуть-чуть горячеватой и побежала обратно в спальную, сняв с себя на ходу кроссовки и куртку. Оставшись в просторных, мешковатых брюках, не стесняющих движений, и зелёной майке, обтягивающей пышную грудь, Королева принялась раздевать своего нечаянного гостя. Первым делом она стащила с него ботфорты и увидела, что у него на ногах надеты вязаные носки чёрной шерсти, между прочим, чистые. Она стащила их с него и затем, расстегнув тёмно-вишнёвый ремень, принялась стаскивать с мага тёмно-серые, почти чёрные суконные брюки.

Под ними Марина Игоревна обнаружила портки белого, тонкого полотна. Под красивой, просторной блузой на маге так же была надета полотняная исподняя рубаха. Отбросив его одежду в сторону, она снова взвалила мага на плечо и потащила его в ванную. Джакузи уже наполнилась водой до половины. Она опустила его в тёплую воду прямо в исподнем и только потом стала снимать с него сначала рубашку, а затем портки. Когда мужчина оказался полностью голым, если не считать перстня с вишнёво-красным рубином на безымянном пальце левой руки, молодая женщина заулыбалась.

На принца было любо-дорого посмотреть, светло-русые, слегка золотистые волосы, ярко-синие, насколько она это помнила, глаза, красивый ровный загар на всём теле, стройное и сильное тело с прекрасно развитой мускулатурой, да, и мужскому достоинству природа тоже отдала должное, вот только одно было плохо, красавец этот дрожал, как цуцик. Оставив его греться в тёплой воде, девушка мечтательно закатила глаза, сладко вздохнула и побежала в спальную. Там она быстро перестелила постель, покрыла её большой махровой простынёй и тут же вернулась в ванную, где и пришла в ужас от того, что мага начало колотить не по-детски.

Это был уже не озноб, его тело сокрушала крупная, непрерывная дрожь, отчего зубы выстукивали танец с саблями Арама Хачатуряна. Громко вскрикнув, Марина буквально одним движением выхватила замороженного карликами мага из ледяной воды, вскинула его на плечо и потащила в спальную. Там она положила принца-мага на кровать и помчалась на кухню к холодильнику, в котором у неё стояла литровая бутылка питьевого спирта. Вернувшись с ней в спальную, она налила спирта в ладошку и принялась растирать тело мага.

Однако, какими бы быстрыми не были её движения, это лишь привело к тому, что лихорадочная дрожь лишь сменилась сильным ознобом. Между тем Марина Игоревна уже успела обратить внимание на, что под её руками те участки тела, которых она касалась, вибрировать вроде бы переставали и тогда она приняла окончательное решение и стала быстро стаскивать с себя одежду. Оставшись полностью голой, она затолкала мага под одеяло, накрыла его для верности пушистым пледом, влезла под одеяло и прижалась всем телом к тому мужчине, любовью которого наслаждалась в своих снах три ночи подряд, и близости с которым она хотела всё больше и больше.

Поначалу Королеву ожгло, словно огнём, но она не обратила на это никакого внимания, а лишь, повернула красавца-мага на бок, прижалась к нему всем телом и крепко обняла. Результат не замедлил последовать, замороженный маг стал вибрировать меньше и даже тихонько застонал. Вдохновлённая этим Марина Игоревна принялась, крепко обнимая его за плечи левой рукой, энергично растирать правой его спину от плеч до круглых, упругих ягодиц, одновременно покрывая лицо горячими поцелуями и обвивая ноги своими ногами. Это возымело своё действие и принц начал оттаивать.

Между делом она игриво подумала: — "Нет, всё-таки ты горячая штучка, Маринка, раз сумела отогреть такую здоровенную сосульку. Ого, а мой-то маг начал не только оттаивать, но ещё и вставать, вот только по частям". Тот процесс, который мысленно отметила Марина Игоревна, между тем ускорился, и вот она уже стала ощущать у себя между ног нечто восхитительное на взгляд любой женщины. Какое-то время она ещё была способна бороться со своим всё нарастающим желанием, правда, не более получаса, чего, впрочем, вполне хватило для того, чтобы мага перестал бить озноб, и он задышал ровно и глубоко, вот только всё никак не хотел прийти в себя и ответить на страстные поцелуи своей спасительницы.

Изнемогая от желания, Марина Игоревна мысленно чертыхнулась: — "Да, какого чёрта я всё это терплю? Ну, и пусть себе дрыхнет, я что, не могу отщипнуть для себя маленький кусочек счастья что ли?" То, что она сделала после этого, вряд ли можно было считать предосудительным по трём причинам, во-первых, у неё не было интимной близости с мужчиной вот уже семь месяцев, а, во-вторых, она, как минимум, не позволила вонючим монстрам захватить красавца-мага в плен, а то и вовсе спасла ему жизнь. Вдруг они хотели его съесть? А, в-третьих, она прекрасно помнила, как они занимались любовью целых три ночи подряд. Пусть и во сне. Марина Игоревна с громким, грудным стоном опрокинула совсем уже оттаявшего принца, которого вырвала из лап монстров, на спину и...

Минут через сорок, когда маг стал негромко похрапывать, что явно говорило о том, что он погрузился после потери сознания в крепкий и здоровый сон, Марина Игоревна, всё ещё постанывая от наслаждения, тихонько, мышкой выскользнула из-под одеяла и бегом помчалась в ванную. Там она приняла душ, надела на себя розовый махровый халат, взяла большую поролоновую губку, обильно смочила её водой, прихватила с собой самое мягкое и пушистое полотенце, и, тихонько хихикая, вернулась в спальную, свою, кстати, где принялась уничтожать все следы женских проказ. Ей невольно подумалось при этом: — "Есть всё-таки в жизни справедливость! Эта ненасытная зараза, мой Димулечка, частенько пристраивался ко мне ночью, когда я спала, как убитая, после дурацких тренировок, и ничего не стесняясь трахал меня спящую, а тут я сама трахнула спящего мужика. Ну и сволочь же я бесстыжая после этого! А что? Всё нормалёк, Маришка, хотя ты принц и маг вдобавок ко всему, не щёлкай клювом, когда на тебя нападают такой толпой монстры".

Приведя тело своего бесчувственного любовника в порядок, она нежно поцеловала его и снова отправилась в ванную, прихватив с собой мокрую махровую простыню, мочалку, полотенце и, заодно, белую блузу тонкой и нежной шерсти вместе с брюками. Спать ей совершенно не хотелось, и потому она первым делом затолкала одежду мага в стиральную машину и пока та крутила их, сходила к машине, принесла из неё в спальную толстенный фолиант, магический посох и шпагу. Положив их на самое видное место — на трельяж, стоящий справа от кровати, Марина Игоревна посмотрела на лежащего в её постели мужчину и счастливо заулыбалась.

Принц спал, что называется, сном праведника. Лицо его было невероятно прекрасным. Почти белокурые, длинные, слегка волнистые длинные волосы, которые она, не смотря ни на что, успела осушить полотенцем, разметались по подушке, а красивые губы слегка улыбались, отчего она тотчас подумала почему-то: — "Нет, ну просто вылитый Димочка. Хотя между ними и нет ничего общего, тот тоже после того, как поимеет меня, точно так же лыбится. Прямо как кот, который упорол целый глэчик сметаны. Ох, наверное, все мужики одинаковые, им бы только красивую бабу в койку уложить и этот, наверное, точно такой же. Хотя нет, зря ты так о нём думаешь, Маринка. Это же ты им попользовалась. Ох, и бесстыжая ты деваха!" Покритиковав себя самую малость, Марина Игоревна тихо вышла из спальной и вернулась в ванную комнату. Стиральная машина уже отжимала выстиранную одежду, и вскоре включился режим сушки.

Негромко напевая себе под нос "Антошку", она достала одежду из стиральной машины, тщательно выгладила её и даже надушила мужскими духами "Армани", вскрыв для это новенькую упаковку. В её деревенском доме хватало вещей для мужчин и эти духи вкупе с другими весьма дорогими мелочами подобного рода, она держала специально для того, чтобы отдариваться ими за различные услуги соседей, когда те наотрез отказывались от денег. После этого она занялась ботфортами мага, запах которых уже стал её доставать, и первым делом тщательно промыла их спиртом, после чего начистила кремом "Киви" с фруктовым запахом и попрыскала на них специальным дезодорантом для обуви, имеющим куда более приятный запах.

Марина Игоревна внесла всю одежду, кроме ботфортов, которые теперь источали запах цитрона, в спальную комнату. Она аккуратно сложила одежду на стуле, стоящем рядом с трельяжем, повесив блузу на спинку. Ботфорты она решила оставить в прихожей. Пододвинув стул поближе к кровати, она тихонько зевнула, и тряхнув головой, пошла за раскладушкой. Она у неё была точно такая же, как у Мэри Поппинс из детского кинофильма, импортная, деревянная и очень удобная. Это был, пожалуй, чуть ли не единственный фильм про волшебников, который она видела за всю свою жизнь, да, и то в раннем детстве. Уже в десять лет её куда больше интересовали гаечные ключи и "девятка" отчима, нежели куклы и книжки.

Тихонько поставив раскладушку возле стены в ногах спящего, Марина Игоревна достала из шкафа подушку, постелила на раскладушку сложенное вдвое пуховое одеяло, покрыла его двумя простынями, затем пледом и, с хитрой улыбкой сняв с себя купальный халат и повесив его в шкаф, легла спать совершенно голой, мысленно прикидывая: — "Ну-ну, посмотрим, кто из нас первым проснётся и что из этого получится. Я-то точно буду уже через полчаса лежать нагишом, а вот как ты будешь спать, мой милый, это ещё неизвестно". С такими мыслями она быстро уснула, и действительно уже через несколько минут ей стало жарко под пледом. Он был сначала откинут с тела, а затем и вовсе сброшен на пол, так как обогрев она так и не выключила, а датчик климат контроля был выставлен на двадцать шесть градусов, и это гарантировало, что она точно не замёрзнет.

В равной степени это касалось и спасённого от монстров принца, который стал вскоре ворочаться под тёплым одеялом, накрытый ещё и пледом. Сначала он выпростал из-под одеяла одну руку, затем отбросил его с груди, а потом и вовсе скинул с широкой и удобной двуспальной кровати. Через несколько минут в спальную комнату заглянул рассвет и наверное очень сильно удивился, увидев в ней двух прекрасных по внешнему облику людей, мужчину и женщину, которые почему-то спали не вместе, что было бы правильно, а порознь, причём спали довольно беспокойным сном и если мужские чаяния и желания были ему прекрасно видны даже невооруженным глазом, то о женских можно было только догадываться.

Впрочем, судя по тому, как Марина Игоревна даже во сне поглаживала груди, догадаться о том, какие желания её обуревают, также было совсем не сложно. Но рассвету было не до таких глупостей, он пришел ведь только для того, чтобы провозгласить новый день, солнечный и прекрасный в это тёплое и щедрое на погожие деньки бабье лето. К тому же рассвет это всего лишь понятие, а не какое-то существо.

Марине Игоревне в эти утренние часы снова снилось, что она занимается со спасённым ею принцем любовью и что уже он покрывает всё её тело нежными поцелуями. А ещё ей приснилось, что они летят на какой-то огромной птице над облаками. Причём абсолютно голыми и им почему-то совсем не холодно. Она сидела перед своим возлюбленным-магом, а тот крепко прижимал её к телу. Это был восхитительный и очень длинный сон, в котором события сменялись с калейдоскопической быстротой. Она видела себя королевой на троне, и сидела по левую руку от своего возлюбленного принца-мага. Скакала верхом на белоснежном единороге, плыла верхом на огромном дельфине и принц постоянно сидел позади.