Альтернатива в стиле Фэ (окончательный вариант)

...и достал из нагрудного кармана неброский, простой на вид работы стальной портсигар. Раскрыл, извлек папиросу, слегка размял, наслаждаясь воображаемым хрустом... Решительно запихнул обратно. За сегодня это была бы уже вторая, а он пообещал себе курить не больше трех.

Над дорогой тяжело и спокойно плыли на Запад распластанные в высоте небес кресты тяжелых бомбовозов, сопровождаемые звенящим накаленными моторами роем истребителей. Было хорошо и спокойно.

Полдень. 25 июня 1941 года.

+++++

Дождавшись, пока проедет последний из дюжины тяжелых мотоциклов, к половине которых были прицеплены пулеметные коляски, танк передового дозора взревел обоими двигателями и выкатился на дорогу, легко покачиваясь на колдобинах и расплескивая оставшиеся после вчерашнего дождя лужи. За ним — второй и третий, потом пятерка похожих на граненые гробы гусеничных бронетранспортеров, один из которых использовался в качестве 120-мм самоходного миномета, а в кузове другого была установлена счетверенная установка 12,7-мм пулеметов УБ. Замыкающими шли две СПТО-76. Самым примечательным в колонне было то, что база всех машин в ней была одной и той же. Два стандартных 87-сильных двигателя, унифицированный набор узлов и агрегатов... Ну, корпуса разные, да. И вооружение — тоже.

Первые образцы, сконструированные Мордорским Государственным Арсеналом, базировались на семействе Т-70/СУ-76М/ЗСУ-37 — а потом номенклатура сильно расширилась. Производственники помогли, ведь выпуском занимались аж четыре завода сразу. И каждый, в силу особенностей станкового парка, что-то изготовить мог легко, а что-то другое — только извернувшись наподобие словно бы гуттаперчевых змеелюдов. Так что при все большей унификации начинки — за чем следили особенно строго, чтобы не создавали производственники трудностей солдатам, интендантам и ремонтникам полевых мастерских — разнообразие выпускаемых машин изрядно поражало.

Начинал список танк ЛТ-45. Собственно, базовый Т-70, изменения минимальные.

Затем шел легкий плавающий танк "Рысь-23". Корпус водоизмещающей формы, имеющей много общего с БМП и БМД того мира, вооружение — 23-мм пушка Волкова-Ярцева Танковая, ласково прозванная "Вятка-автомат". Ну, естественно, спаренный с пушкой 7,62-мм пулемет ПКТ.

Потом появились СПТО-76 и СГ-105, самоходки, относящиеся к типу "артштурм" и аналогичные немецким StuG/StuH и "Хетцер". Самоходное противотанковое орудие вооружалось 76-мм танковой пушкой Ф-32М, самоходная гаубица — укороченной и снабженной развитым дульным тормозом 105-мм гаубицей мордорского производства. На части образцов устанавливалась башенка с 7,62-мм пулеметом, на других — только турель с прикрытым угловым щитом 12,7-мм пулеметом ДШКМ.

Бронетранспортеров выпускалось два образца — "Крокодил", плавающий малой вместимости, для разведподразделений, и похожий на увеличенный и слегка ограненный М-113 "гробовик" для бронепехотных частей. На базе гробовика выпускались самоходный 120-мм миномет, самоходные зенитки и еще много разнообразных машин, необходимых для выполнения всего круга задач, стоящих перед танковыми и бронепехотными частями.

Самоходные орудия — СУ-76, СУ-105 и БМ-8-32. Первые два различались между собой только орудием, установленным в кормовой, открытой сверху и сзади бронерубке. От СПТО и СГ эти самоходки отличались большими углами возвышения орудий (не аналогичных тем, что устанавливались в бронерубках "артштурмов") и возможностью вести огонь без использования собственного боекомплекта, загружая боеприпасы "с грунта". Боевая машина "832" являлась обычной установкой РСЗО типа "Катюша", установленной на броневой корпус самоходки типа "Артштурм".

Зенитные самоходки специальной конструкции — две, ЗСУ-240 и ЗСУ-423. На первой устанавливалась спарка 40-мм "Бофорсов", на второй — счетверенные 23-мм пушки.

Отпустив группу головного дозора примерно на километр, командир полка приказал выдвигаться танкам первого батальона. И на дорогу одна за другой начали выкатываться размалеванные пятнами камуфляжной окраски "тридцатьчетверки". Рота в три взвода и танк комроты, всего десять машин. Плюс одна "четыреста двадцать третья" ЗСУ. Батальон — три роты, танк комбата, танк начштаба и вооруженный только установленным в макете пушки крупнокалиберным пулеметом радиотанк, способный с помощью начиняющей его аппаратуры связаться хоть с Москвой. Ну, и "двести сороковая", для прикрытия от угрозы, которые многие начинали уже считать несуществующей. За первые четыре дня войны ВВС РККА, и без того заметно превосходящие "Люфтваффе" по числу машин, добились преимущества подавляющего, и не только численного, но и психологического. Большая часть истребительных эскадр 2-го, 1-го и 4-го воздушных флотов имела потери, превосходящие 30%. Некоторые группы были выбиты полностью, до последнего человека. Если и были где-то стаффели, имеющие в боевой готовности хотя бы два полных звена, то уж точно не на Восточном Фронте.

Хребет ягд и зерсторергешвадеров не сломался, но крепко затрещал.

А поскольку применение бомбардировщиков в условиях тотального господства противника в воздухе является изощренной формой траты ценных людских и материальных ресурсов — то не летали и бомберы. Три попытки ночных бомбардировок, перехваченных русскими ночниками с невероятной эффективностью, показали, что и тут "Люфтваффе" ничего не светит. Тем не менее, ЗСУ все же входили в состав рот и батальонов танковых, бронепехотных и мотострелковых частей. Поскольку — ну, если Гитлер настолько бешенный, что на СССР напал, уже имея в активе войну с Британской Империей, то он может и своим бомбардировщикам самоубийственный приказ отдать.

Следом за первым батальоном на дорогу выкатились одна за другой пять самоходных гаубиц — на возводимом ударными темпами УРАЛМАШЗАВОДЕ до сих пор не имелось оборудования для производства башен и даже подбашенных погонов, поэтому тут выпускали СПТО-85 и СГ-122. На базе тех же "тридцатьчетверок".

Прикрытием от воздушных атак самоходкам служили установленные на рубках турели для укрытых до времени внутри "дегтярей" — крупнокалиберных пулеметов СССР пока ещё остро не хватало.

Вслед за батареей на дорогу один за другим начали выворачивать гусеничные БТР-17 первой роты входящего в состав полка бронепехотного батальона. Из люков торчали, покачиваясь, вторые номера экипажей, вцепившиеся в прикрытые косыми угловатыми щитами универсальных турелей ПК или 14,5-мм самозарядки.

За первой бронегруппой ушли с места стоянки четыре танка и полдюжины бронетранспортеров полкового штаба. Потом — вторая бронегруппа, второй батальон полка, батарея СУ-105, вторая рота бронепехоты. Вслед за третьей бронегруппой, отличающейся от второй только приданной батареей — пять "семьдесят шестых" с полуавтоматическими 76,2/42-мм пушками "Граб" — на ту же многострадальную дорогу начали выбираться танки отдельного тяжелого батальона дивизии. Три с лишним десятка КВ-1, весом по сорок девять тонн каждый, окончательно превратили дорогу в густое грязевое месиво. Непроходимое ни для кого, кроме других таких же членистогусеничных...

Выход танковой дивизии из района сосредоточения так и остался незамеченным. Ни движение "осевого" танкового полка, усиленного дивизионным батальоном КВ, ни прикрывающие ее с флангов мотострелковые полки, ни шустрящий где-то впереди разведбат с плавающими танками, БТР и большими амфибийными транспортерами "Утэна".

Разведбат вступил в бой первым — форсировал реку выше единственного уцелевшего на Буге железнодорожного моста, который как раз засыпали мелкими осколочными бомбочками плывущие в недосягаемой для легких зениток высоте ТБ-3, и нанесли удар с тыла. Благодаря переправленным на транспортерах сорокапяткам, полковым пушкам и тяжелым минометам бойцам разведывательного батальона дивизии удалось продержаться два часа. Потом подошел авангард танкового полка. Затем подкатила первая бронегруппа, и попытки немцев отбить мост стали окончательно безнадежными.

Ошметки I./StG77, чуть более двух десятков Ю-87, поднятые немцами в попытке хоть как-то спасти ситуацию, были перехвачены полным крылом "Блоков" — и разнесены в клочья задолго до выхода на боевой курс.

Мотострелковые полки переправлялись по четырем наведенным саперами пионерного батальона дивизии облегченным понтонным мостам, которые выдерживали трехосные БТР, броневики и самоходки — но не 50-тонные туши тяжелых танков! Для них и тридцатьчетверки были тяжелы...

+++++

Русские удары, нанесенные хоть и небольшими силами, но неожиданно и по крайне уязвимым местам, уже сами по себе были неприятной неожиданностью. Как и мощность привлеченных для их поддержки сил истребительной и бомбардировочной авиации. Даже и до этого положение армии вторжения было не блестящим — удачное исполнение плана "Барбаросса" по флангам, на Западной Украине и в Прибалтике, отнюдь не компенсировало полнейшего провала в центре. Плюс страшная мясорубка, устроенная сталинскими соколами прославленным "Дойче вохеншау" и другими отростками геббельсовского Министерства Пропаганды "экспертам" Люфтваффе в огненном небе Белоруссии.

А тут — здрасьте! Откуда-то выныривают две кампфгруппы, каждая с добрую дивизию размером, и наносят мощные, отлично скоординированные удары под основание уже вколоченных в глубину русской территории клиньев! Одновременно над дорогами, узловыми перекрестками и железнодорожными станциями, с которых все еще ведется снабжение уже почти вырвавшихся на оперативный простор танковых дивизий вермахта, появились русские бомбардировщики, штурмовики и даже истребители — все, что могло нести хотя бы пару сотен килограммов бомб!

Квалифицированно выбомбленные и проштурмованные тылы, выкошенные пулеметным огнем и намотанные на гусеницы штабы, узлы связи и редкие пехотные заслоны, разорванные в клочья пушечными снарядами "бэтэшек" и "тридцатьчетверок" панцеркампфвагены брошенных на уничтожение "окруженцев" танковых рот...

И — как финал — возникшие прямо на путях сообщения наступающих групп армий "ежи" узлов обороны. В самой глотке. Там, где их не обойти — никак. Шоссейные дороги немногочисленны. Железные — еще более редки. Уцелевшие мосты вообще можно пересчитать по пальцам. И вот на таких узловых местах и окопались русские. Силами до дивизии. С танками, огромным количеством пушек, как противотанковых, так и тяжелых, и надежной связью со своими проклятыми летающими танками. Русские штурмовики были бронированы так, что от них отлетали не только винтовочные пули, но и снаряды 2-см FLAK!

И только немецкое командование успело как-то сымпровизировать атаку на возникшие в тылу наступающих фланговых группировок вражеские укрепленные позиции, как последовал новый удар. Нанесенный прямо и бесхитростно — в лоб. С самого острия пресловутого белостокского выступа, где, по всем сведениям немецкой разведки, ничего не было и быть не могло! Поскольку все свои силы большевики оттянули назад еще в начале июня, пытаясь — безуспешно! — перегруппировать свои войска для отражения возможного удара под основание выступа. Но реакция их, безусловно правильная, столь же безусловно запаздывала, как по времени начала, так и по темпу проведения. Ведь русские, большая часть автотехники которых прибывала в войска только по мобилизации, перебрасывали свои войска пешим порядком!

И вот оттуда, из первозданной пустоты, вдруг явилась полноценная танковая дивизия. Более сотни танков Т-34, превосходящих по совокупности своих боевых характеристик любой танк вермахта. Три с лишним десятка КВ, бронирование которых превращало полевые панцерабверканоны немцев буквально в колотушки для орехов. Огромное количество самоходной артиллерии, бронепехота и мотострелки на бронетранспортерах... Поддержка с воздуха, четкая, как ход швейцарских часов, и смертоносная, как удар пудовой кувалды по голове.

А вслед за танковой дивизией хлынула азиатская кавалерия — в умопомрачительных количествах. Два полнокровных кавкорпуса, везучих реликта тридцатых годов. И еще две особых дивизии. Одну укомплектовали поляками из числа военнопленных, угодивших за колючую проволоку осенью 1939-го. Семь с лишним лет, проведенных ими в мире Мордора, гарантировали, что вера в Мировую Революцию и её великого вождя товарища Сталина прочно укоренилась в их головах. Вторую, Сводную, собрали из эвакуированных, тех, кто пожелал вместо долгого, трудного и, что скрывать, достаточно скучного освоения нового мира попробовать себя на службе Короне. Такие дивизии, вообще говоря, комплектовались регулярно, и так же регулярно, пройдя через несколько перевооружений и несколько десятков операций, в конце концов превращались в полноценные легионы, вооруженные и оснащенные по последнему слову техники. И умеющие со всем этим обращаться. Та дивизия, что была брошена в наступление в Польше, была только в самом начале пути. Хорошая подготовка, нормальное для Великой Отечественной вооружение — но ничтожный боевой опыт. Впрочем, у бойцов кавдивизий РККА зачастую не было и такого...

+++++

Мира скользила сквозь осенний лес беззвучная, как несомый ветром призрак, и вдвое более незаметная. Обтянутая сеткой с нашитыми лохмушками поверх камуфляжного чехла старомодная "адриановская" каска с гребнем, полученная еще царской Россией, раскрашенная "оскольчатым" камуфляжем блуза, надетая поверх обычной армейской униформы — наружу выпущен воротник с двумя черными треугольниками на синих петлицах. Заправленные в высокие кавалерийские сапоги бриджи с кантом того же синего цвета, изрядно вытертые в том месте, где положено было бы висеть сабле. И обернутый камуфляжем толстоствольный карабин в затянутых в кожаные перчатки руках. И размалеванное пятнами зеленого и черного грима лицо, на котором поблескивают только глаза.

Следом, одетые и вооруженные примерно так же, скользили еще три фигуры.

Большевистская 1-я Ударная Армия, хоть и не без труда, но вытесненная обратно за Буг — невзирая на два массированных авиадесанта, выброшенных русскими, и чудовищной мощи удары, наносимые эскадрильями штурмовиков, легких бомбардировщиков и истребителей-бомбардировщиков ВВС РККА с аэродромов подскока на территории плацдарма — оставила после себя большие и ядовитые проблемы. Миралисса сотоварищи и являлась одной из таких проблем. Точнее, незначительным её элементом.

Частый строй деревьев поредел, а затем и расступился. Опушка.

С которой прекрасно видна невеликого размера и третьеразрядного значения железнодорожная станция. На которой и застрял волею небес и разнесших вдребезги пути вместе со следовавшим по ним эшелоном с боеприпасами советских бомбардировщиков поезд с оч-чень интересным грузом.

Вообще настойчивость, с которой краснозвездные самолеты охотились за поездами, перевозящими к фронту боеприпасы, и даже за отдельными вагонами, и та точность, с которой они эти поезда и вагоны находили, наводили ОКВ и ОКХ на весьма печальные мысли. На некоторых, особенно невезучих в этом отношении участках фронта, боекомплекты распределялись уже чуть ли не командирами дивизий. Поштучно.

Мира всмотрелась. Поезд был тот самый. Присев на одно колено, она оперла на него ствол карабина. Короткое движение вскинутых над плечом пальцев левой руки — так, чтобы было видно задним: "Внимание", "Груз", "Сюда".