| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Слуга. Помощник? Утонченный лаконизм вопроса цефалона, по обыкновению, выбил Дена из колеи. На мониторах возле резервуара бежали строчки перевода на общегалактический под тихое жужжание отдельных мозгов цефалона. Подобно компьютерам, каждый из них без устали преобразовывал в машиночитаемую форму свой особенный взгляд на окружающий мир. И каким-то образом эти в корне различные подходы выстраивались в единую связную мысль — или в мысль, которая казалась цефалону связной, — после чего мысль попадала в центральный мозг, отвечавший за абстрактное мышление. Ден даже не пытался сделать вид, что понимает, как все это происходит. Ему было трудно заставить работать даже тот единственный мозг, с которым он родился. Сама мысль о том, что можно как-то обрабатывать информацию из нескольких наполовину самостоятельных мозгов, вызывала у него приступ дурноты. Эти мысли и соображения в худшем случае раздражали и сбивали с толку; но они не шли ни в какое сравнение с внешностью самого цефалона. Его ужасающая тень неясно вырисовывалась в сульфатном облаке внутри резервуара: толстые прозрачные стенки, за которыми плескался яд, искажали очертания массивной безногой туши. Цефалон был прикреплен к колонии кораллов, произраставших в этом дешевом обиталище на нижних уровнях, которое служило существу местом жительства. Или местом работы? Или посольской резиденцией? Ден не знал точно, как это следует именовать — если вообще надо было. Салластанину каждый раз хотелось отпрянуть от омерзения, но он сдерживал себя. Кожа у цефалона была гладкая, серая и с пятнами цвета несвежей убоины, а выглядел он как сплюснутый с боков пульсирующий шар, беспорядочно усеянный щупальцами, отростками, усиками и лапками. Ни глаз, ни других органов чувств Ден углядеть не мог. По словам И-5, цефалон воспринимал окружающий мир с помощью электроцептивных матриц — чем бы они ни были. Ртом существу служили роговые пластины, которые выцеживали микроорганизмы-экстремофилы из плотной, в основном метановой атмосферы, единственно пригодной для обитания цефалонов. Во всей Галактике не было расы более удивительной, чем цефалоны. Невозможно было постичь, о чем они думали — да и все прочее, что их касалось. Взяв в помощь чувствительного к Силе инквизитора, имперские ученые сумели выделить у них девять различных эмоциональных состояний, из которых только три имели небольшое сходство с чувствами, которые испытывают большинство гуманоидов. Могли насчитать и больше, но инквизитор, по слухам, сошел с ума, пытаясь разобраться в многообразии состояний четырехмерного восприятия мира. «Отрадно начинать переговоры, вспомнив такое», — подумал Ден. Вслух же он произнес: — Э-э… Тут у нас двое на подпольной «магнитке», и им нужно… — Это не требует/не требовало/не будет требовать тщательной проработки. Еще одно диковатое качество цефалона только что проявило себя. Раз он мог обозревать события во времени так же ясно, как Ден — видеть объекты в трехмерном пространстве, он всегда знал, что салластанин собирается сказать. Цефалон не был всеведущ и не мог распознать в четвертом измерении любое происшествие — как и большинство других существ не могут видеть все в трехмерном пространстве с единственной точки обзора. Но о ближайшем будущем цефалон, похоже, знал достаточно, чтобы предсказывать его с чудовищной точностью. — Эти двое не объединены/не были объединены/не объединятся. Точечный образ в возможных модальностях нежизнеспособен. И точечный образ пока еще не пребывает в осевшем состоянии, — высветились слова цефалона. — Вероятностные матрицы не определены. Я/мы осознаем нарушение последовательности. Предлагаю режим осторожности/пассивности/наблюдения. По мнению Дена, это была одна из самых серьезных трудностей при попытке общения с нелинейным существом. Перевод, как мог, передавал смысл мыслей чужака, стараясь отследить прихотливые и на первый взгляд беспричинные переходы с одного времени или лица на другое, а также разложить его статичное восприятие временного потока на прошлое, настоящее и будущее. В результате часто появлялись фразы, в которых едва ли можно было углядеть смысл. Салластанину иногда казалось, что он вполне бы мог его найти, если бы у него были одна-две дополнительные мозговые доли, отсеивающие всякую бессмыслицу. Но, как правило, он бывал так же далек от понимания, как орбитальный дворец — от поверхности Корусканта. Сегодня был как раз такой случай. Окончательно запутавшись как во времени, так и в пространстве, он беспомощно посмотрел на Ларант: — Есть идеи, что все это вероятностное пуду означает? Она покачала головой: — Мне кажется, он колеблется. По сути, он советует нам выждать. Тви’лека развернулась и двинулась к выходу из зала. Ден посмотрел ей в спину разинув рот: — И все? Мы тащились в такую даль… — Всего три квартала, Ден. — Не в этом дело. Цефалон должен был подкинуть идеи, какие подпольные маршруты лучше использовать, каких должностных лиц подкупить — и все в таком духе. Он, то есть, прошу прощения, оно — наш друг из предсказательного цеха. Да я в каламарском печенье найду прорицание получше! Ларант не отвечала. Ден вздохнул и уже было пошел за ней, когда краешком глаза заметил, что на экране появляются новые слова. Насупившись, он развернулся. «Можно подумать, ему на вокабулятор не хватает», — подумал он, читая сообщение чудной твари. — В альтернативной вероятности осознается уязвимость. В Силе сужается чрезвычайное нарушение последовательности. Первостепенное внимание сдержанной бдительности относительно спасательной операции. — Ладно, — сдался Ден. — Это чересчур даже для гигантского плавающего четырехмерного мешка с мозгами. Взглянув на Ларант, он увидел, что тви’лека тоже читает слова цефалона. — Думаешь, этот перевод можно перевести? Она покачала головой: — Давай решать одну проблему за раз. У меня чувство, что это задание будет не из простых. Ден вздохнул и вышел вслед за ней из зала: — А когда было просто?
* * *
— Давайте вспомним, что нам уже известно, — предложил Джакс. — Чего уж проще, — сказал в ответ И-5, — ведь на данный момент нам не известно практически ничего. Дроид, джедай и зелтронка сидели в кантине «Пьяный рососпинник», что в Южном Подземелье. Впрочем, сидели только Джакс и Дижа — И-5 стоял рядом с Джаксом, чтобы поддержать иллюзию того, что он — самый настоящий раболепный дроид. Джакс понимал, что корпус И-5 изнашивается одинаково, сидит дроид или стоит. И-5 мог стоять навытяжку до тех пор, пока потолок не рухнет ему на голову. Но необходимость выставлять напоказ свое подчиненное положение ранила гордость модифицированного дроида, и джедай не мог удержаться от улыбки. За последние несколько месяцев Джакс частенько наведывался в это гостеприимное местечко. Здесь можно было как следует расслабиться и составить план действий — кантина была довольно тихая и находилась на отшибе; кормили тут терпимо, да и поили дешево. Конечно, в Храме джедаев Джаксу не привили вкуса к алкоголю и прочим стимуляторам, и потому сейчас он медленно цедил воду со льдом, сдобренную соком экзотических плодов и веществами, предположительно полезными для здоровья, — такими, как порошок корня гу и сушеная каминоанская губка. Напиток был не так уж приятен на вкус, как можно было подумать, да и, сказать по правде, перечисление его составляющих уже не внушало особых надежд. Зато Дижа напряженно вглядывалась в глубины полупустого бокала с «Арбуатским смерчем». Странно было наблюдать, как столь утонченное существо поглощает подобную бурду. Джакс однажды видел, как пара опрокинутых «Смерчей» чуть не забальзамировала заживо двухметрового виквая. Один запах этого зелья мог заставить тройга стучать двумя своими головами друг о друга, пока обе не потеряют сознание. Джакс где-то слышал, что у зелтронов две печени. Флаг ей в руки, подумал он, смотря, как она допивает свою высокооктановую смесь. Конечно, он не думал о ней плохо. Из того немногого, что она говорила до того, как они обнаружили ее компаньона мертвым, каждый мог сделать вывод, что Дижа была по меньшей мере сильно увлечена каамаси. Джаксу не показалось, что их отношения были романтическими, но, чтобы остро переживать его смерть, романа и не требовалось. Зелтроны были безудержны в своих чувствах. Со стороны казалось, что они просто не могут завязать отношений — плотских ли, мимолетных ли, — не отдавшись предмету страсти пылко и до самозабвения, чему эта раса в немалой степени была обязана своей эмпатической одаренности. Если происходило несчастье, они испытывали самое сильное горе, на которое способно разумное существо. Разумеется, если случалось, что от любви до ненависти был один шаг, пламенная любовь в мгновение ока сменялась отчаянной ненавистью. Джакс вдруг понял, что И-5 что-то спросил и теперь ждет ответа. Дроид излучал терпение напополам с легким смирением, словно признавая, что придется подождать, пока джедай не выйдет из своей безмолвной задумчивости. — Прости, — тихо проговорил Джакс. — Что? За отсутствием глотки, которой можно было откашляться, И-5 издал короткий электрический треск. — Позволю себе повториться: подчиненные префекта Хауса так и не нашли орудие убийства. Смею предположить, что его обнаружение прольет свет на это таинственное дело. — Уже прошло три часа, как мы побывали в квартироплексе, — заметил Джакс. — Откуда ты знаешь, что дроиды-криминалисты еще не отыскали его? — Да уж знаю, — ответствовал дроид. — Я постоянно отслеживаю частоты полиции сектора, и там не было об этом ни слова. Джакс медленно покачал головой. На его лице был написан скептицизм. — Дождешься ты скоро со своей незаконной прослушкой — тебя засекут, ударят отраженным импульсом, и останется у тебя не больше ума, чем у фритюрницы. — Может, это будет лучше, чем сидеть тут и наслаждаться сей дельной беседой, — парировал дроид. — Что ж, пошутили и хватит. Вернемся к делам насущным? — Безусловно. — Джакс снова украдкой бросил взгляд на Дижу. Та поникла на своем стуле, веки ее трепетали, и дышала она куда чаще, чем требовалось, чтобы наполнить легкие. — Возможно, лучше говорить шепотом, хотя сейчас ей, похоже, все равно. — Верно, — согласился И-5. — Мой обонятельный блок подсчитал количество алкоголя у нее в крови. С поправкой на расовую принадлежность могу сказать, что она вскоре впадет в околокоматозное состояние и пробудет в нем по крайней мере до рассвета. Даже у ее феромонов сейчас крепость около двадцати градусов. Джакс подложил под голову Дижи подушечку и присел на край стула. От соседнего столика, за которым расположилась шумная компания кубазов, приплыл дымок стимпалочки. Джакс отогнал его рукой. — Мы знаем, что Волетт скончался от колотого ранения в солнечное сплетение. — Джедай устремил свой взор вдаль. — Если я правильно помню уроки ксенобиологии в Храме, это передняя часть узла вегетативной нервной системы? — У большинства гуманоидов-мезоморфов, имеющих волосяной покров, — например у каамаси и экванийцев, — это так. Колотая рана любого размера в этой области почти всегда смертельна, и нанести ее — все равно что ранить человека в сердце. Согласно сообщениям планетарной полиции, убийство предположительно было совершено пассивным орудием, заостренным на конце. Джакс кивнул. В полицейском отчете слово «пассивное» означало, что орудие убийства не было вибролезвием или другим оружием с источником питания. — Значит, Волетта убили очень старомодным ножом или его аналогом, — произнес он. — Что заставляет нас спросить: как это произошло? Если выкладки полиции верны, это предмет, который легко спрятать, но применить можно только на близком расстоянии. — Что, в свою очередь, предполагает кого-то очень сильного физически. Тело каамаси спереди защищает толстая хрящевая пластина. — Дроид указал на Дижу. — И это снимает с нее всякие подозрения. Джакс согласно кивнул. Не вызывало сомнений, что близко подойти к своему компаньону, не возбуждая опасений, Дижа вполне могла; но ударить его так, чтобы пробить защитный панцирь — особенно не виброоружием — она определенно была не в силах. У зелтронки просто отсутствовала необходимая мускулатура. До него дошло, что он почувствовал облегчение, когда Дижа выпала из списка подозреваемых. Неужели какие-то феромоны преодолели его защиту? Он надеялся, что нет — жизнь и без того была достаточно трудна. Пусть Дижу Дуаре можно исключить, но подозреваемых остались еще миллиарды. Джаксу предстояла масса работы. — Нам никуда не деться, И-5. Придется найти убийцу, пока префект не начал копать под нас. Если легаши заподозрят, что мы связаны с «Бичом», нам кранты. Они запрут нас на луне и выбросят луну! — Джакс поднял правую руку, на среднем пальце которой блеснуло кольцо-маячок. — Ни мне, ни Дуаре никак не снять и не выключить эту «драгоценность» без того, чтобы встроенные цепи не обездвижили нас и не передали наше местоположение властям. — Точно подмечено, хотя ничего нового, — согласился дроид. — Не иронизируй. На тебя тоже надели маячок, и ты тоже по уши в… — Джакс замер на полуслове и разинув рот уставился на И-5, державшего в манипуляторе ограничитель, который полицейский дроид лишь недавно основательно впаял в его корпус. Спустя мгновение джедай криво усмехнулся и покачал головой: — Есть ли что-то такое, чего ты не умеешь? — О да, — ответил И-5. — Танцую я отвратительно. Джакс взял блок-ограничитель и осмотрел его. — Ты не говорил мне, что у тебя установлена незаконная антиограничительная программа. Дроид пожал металлическими плечами: — Что толку быть разумным, если нельзя иногда напустить туману? Джакс бросил ограничитель обратно И-5. Дроид поймал его не глядя. — А что, если они захотят узнать, где ты? — Они будут гоняться за вечно движущейся целью, которую им никогда не поймать. — Дроид положил блок на пол, нацелился указательным пальцем и превратил его в оплавленный шлак. Затем перевел взгляд на потерявшую сознание Дижу и отвлеченно заметил: — Похоже, в данный момент покинуть Корускант ей не удастся. — Ты имеешь в виду Центр Империи? Вокабулятор И-5 издал звук, чрезвычайно напоминающий надменный смешок: — Я же дроид — я не делаю ошибок. — А если рядом окажется штурмовик или инквизитор? — Твой отец однажды сказал: как его ни назови, он все равно останется чересчур застроенным и чересчур дорогим каменным шариком. Услышав об отце, Джакс немедленно притих и ушел в себя. Через некоторое время И-5 осмелился спросить: — Тебя расстраивает, когда говорят о твоем отце? — Нет. Но я иногда задаюсь вопросом, как бы он отнесся к моему образу жизни… одобрил бы он мои решения. Дроид чуть ближе подвинулся к юноше: — Слишком многие решения были тебе навязаны, Джакс. Я знал Лорна Павана лучше всех и полагаю, что он бы очень гордился тобой. Джакс поднял голову: — Я думал, он не любил джедаев. — Да, не любил. Но только потому, что они забрали у него тебя. Он не стал бы ненавидеть тебя за то, что ты стал джедаем. Я думаю, он одобрил бы твои поступки — во всяком случае, большинство. Особенно твое решение остаться здесь и работать на «Бич». Лорна восхищала смелость — особенно люди, которые храбро отстаивали свои убеждения. Безжизненным голосом Джакс произнес: — Знаешь, я тогда почти простился с Корускантом. И-5 источал легкое удивление. — Это было несколько месяцев назад. Я уже паковал вещи и был готов отбыть. И тут Ник Росту рассказал мне, что произошло с мастером Пиеллом. — Джакс пожал плечами. — После этого я не смог уехать — я должен был довести до конца его последнее задание. — И ты завершил его — по мере своих сил. Так что же держит тебя на Корусканте до сих пор? — Его нельзя завершить — разве что удастся свергнуть Императора c Вейдером и освободить Галактику… — ответил Джакс. — Но это безумие. Я должен уехать, пока для меня еще найдется местечко на отбывающем с планеты транспорте. — Ден определенно будет за, — промолвил дроид. — Обеими руками. — Определенно, — вздохнул Джакс. — И все же… — Ты не можешь. — Как хорошо ты меня знаешь. — О, я знаю людей, знаю так близко, как может узнать только посторонний. Я видел, что род людской способен и на самое высокое бескорыстие и благородство, и на самую недостойную и низкую подлость. Это просто небо и земля. Поэтому меня совсем не удивляет, что ты не уехал и продолжаешь сражаться за дело, которое считаешь безнадежным. С того самого дня, когда мы познакомились, я знал, какой выбор ты сделаешь. — Правда? — Джакс огляделся. На стенах светились безвкусные голорекламы, а представители разных рас вливали в себя, вдыхали или другим образом употребляли химические вещества, приятно дурманящие мозг. На него вдруг навалилась громадная усталость. — И какой же? — Правильный, — ответил дроид.
* * *
Орра Синг очнулась раздраженной и не понимающей, что произошло. В голове пульсировала боль. Спутавшего ей планы противника давно и след простыл, и это совсем не удивляло. Удивляло скорее то, что она по-прежнему жива. Осторожно осмотревшись, охотница поняла, что поблизости точно никого нет. Ее противник, капитан Тайфо с Набу, без сомнения, сбежал — и унес с собой один из ее мечей. Ей овладел приступ гнева, но все же она признала, что Тайфо молодец. Он ловко обвел ее вокруг пальца, усыпив бдительность и использовав ее слабое место — искусственный орган. Она на миг впала в самообольщение — чего существа ее профессии допускать не должны. Да, она проиграла. И это значило, что теперь с Тайфо причиталось. И он был не только опытен, но и находчив. Что ж, прекрасно. Достойный враг — интересный враг. Охота на него доставит ей удовольствие. Но ее придется отложить, пока она не выполнит свою первоочередную задачу — изловить Джакса Павана для повелителя Вейдера. Охотнице претила мысль о возвращении на Уво-4, а для того, чтобы гарантированно не увидеть больше это проклятое место, надо выполнить данное ей поручение. Да и не было у нее желания отказываться, даже если бы удалось придумать, как этого избежать. Она сама заплатила бы Вейдеру за возможность выследить одного из последних джедаев. Тишину пустого Храма нарушал только жутковатый свист ветра, гуляющего по залам, да высоко наверху чуть шелестел текущий бесконечным потоком воздушный транспорт. Все было спокойно, но Синг оставалась настороже. Привычное состояние готовности к бою завладело ей; она не могла больше ему противиться, как не могла перестать дышать. Что-то шевельнулось у нее за спиной… В один миг оружие Синг вспыхнуло, и охотница замахнулась, поворачиваясь, чтобы увидеть, что за враг подкрался к ней. Меч описал смертоносную дугу, и… Перед ней на полу корчилась аккуратно разрубленная пополам большая бронекрыса. Она несколько раз дернулась в конвульсиях и застыла. Орра Синг довольно крякнула, выключила меч и, повесив его на пояс, зашагала прочь, чтобы вернуться к поискам Джакса Павана.
* * *
— В Силе сужается чрезвычайное нарушение последовательности, — повторил Джакс фразу цефалона и поднял взгляд на Дена и паладина. — Вы что-нибудь поняли? — О, я очень долго думал об этом, — ответил салластанин. — И глубоко убежден, что у меня за душой даже завалящей идейки не найдется. — Да, ты здорово помог. — Джакс повернулся к Ларант. — Надеюсь, ты скажешь что-то более содержательное? Тви’лека покачала головой: — Если бы… К сожалению, я в таком же недоумении, как и Ден. Джакс оглядел комнату. С ним были только Ларант, Ден да И-5. Не было Ринанна и Дижи. Джакс не знал, куда пошел эломин; зелтронка же отсыпалась после пьяного угара в одной из спален. Джедай вздохнул. — Кто-нибудь еще желает высказаться? И-5 взял слово: — Очевидно, сообщение цефалона неразрывно связано с его четырехмерным восприятием реальности. Мы знаем, что он до известной степени способен видеть будущие события — так же, как мы видим перед собой уходящую вперед дорогу. К сожалению, эта дорога петляет, а местность прячется в тумане, и определенный вывод сделать невозможно. Ден приподнял бровь: — Ух ты, прямо стихотворение. Сам сочинил? Дроид прожег его взглядом: — И я слышу это от представителя культуры, наивысшим художественным достижением которой был гимн в честь военного завода! — И-5 адресовал свои следующие слова Джаксу: — Несомненно, цефалон пытался информировать нас о неком будущем событии. И мы должны догадаться, о чем он нас предупредил. Ден вытаращил глаза, что выглядело весьма впечатляюще. — Ну почему, почему надо постоянно ходить вокруг да около? Почему мы просто не сходим к гадалке, которая скажет все напрямик и без экивоков? Например: через неделю в Трущобах вспыхнет эпидемия гнойной чумы, носите перчатки. — Не думаю, что цефалон высказался непонятно только для того, чтобы пустить пыль в глаза, — ответил дроид. — Попытки выразить четырехмерные мысли средствами общегалактического языка редко бывают целиком успешными. Джакс открыл было рот, чтобы высказаться, когда в дверном проеме выросла огромная тень. В комнату зашел Ринанн. Он скользнул по собравшимся взглядом, полным колоссального безразличия, и остановил его только на Джаксе. — Насколько мне удалось выяснить, — начал он угрюмо, — на Корусканте не осталось ни световых мечей, ни их составляющих. — Ты уверен? — переспросил Ден. — За диваном посмотрел? Ринанн пропустил его слова мимо ушей: — Я изучил предмет тщательно и со всех сторон. Безусловно, я допускаю, что в городе, площадь которого составляет 5,1 раза по 1008 квадратных километров, оружие длиной примерно в один метр во включенном состоянии и гораздо короче в выключенном можно было проглядеть. Если вы считаете, что дело так и обстоит, можете организовать собственные поиски. — А что с кристаллами? — спросил Джакс. — Никаких зацепок. Нет ни адеганских, ни илумских, ни дантуинских, — ответил Ринанн. — Опять же, я не могу гарантировать, что кто-нибудь не держит их у себя на полочке как диковину. В этом случае их никак нельзя отследить. Джакс кивнул, что-то соображая. Хотя большинство членов Ордена пали от руки клонов на других планетах, в Храме оставалось довольно много джедаев, когда Дарт Вейдер начал погром. Но Джакс был в курсе, что Палпатин распорядился уничтожить их оружие. Если Ринанн был прав, значит, солдаты потрудились на славу. В разговор вступила Ларант: — Ты ошибся — есть одно исключение, — сказала она эломину. — Один меч точно остался — у Дарта Вейдера. — Вейдер — сит, — вмешался Джакс, не давая эломину ответить, — так говорят слухи… Но я думаю, он действительно сит: иначе как объяснить его умение обращаться с мечом и Силой? — Его лицо вытянулось. — Похоже, вы были правы… Мне не суждено иметь меч. — Джедаю не обязательно иметь меч, — принялась объяснять Ларант. — С помощью Силы можно стать искусным и в других видах боя, которые почти столь же эффективны. — Знаю. — Джакс отвел взгляд. — Но… У меня никогда не было выбора. Меня только-только произвели в рыцари Ордена, когда был отдан Приказ 66. После этого я не жил, я только выживал… И поэтому старался не лезть на рожон и не применять Силу. — Он криво улыбнулся. — По сути, единственная возможность использовать Силу представилась, когда я боролся не на жизнь, а на смерть с принцем Ксизором. И ирония была в том, что меч был у него, а мне пришлось довольствоваться хлыстом. — Не говоря уже о том, что твоя связь с Силой временами барахлила, — внес свою лепту Ден. — Или вы скажете мне причину, по которой мне следует продолжить эти безрезультатные поиски, или я буду считать, что с ними покончено. У меня есть и другие дела, которым я должен уделить внимание. — Похоронный тон эломина ясно давал понять, что, по его мнению, вопрос закрыт. К удивлению Джакса, в разговор встрял Ден: — Минуточку. Услышав звук собственного голоса, Ден оказался застигнут врасплох — он вовсе не собирался ничего говорить. Салластанин встревожился. Языку и голове случалось не дружить и раньше — будто первым управлял наполовину самостоятельный дополнительный мозг, как у цефалона. Кончалось это обычно плохо. — Я уверен, что Ринанн образцово потрудился, пытаясь раздобыть световой меч, — сказал Ден. — Но есть и другой способ выпотрошить гокоба. — Какой красочный слог! — заметил И-5. Ден пренебрег шпилькой: — Я ведь когда-то был журналистом, помнишь? И хорошим! В былые времена я мог найти сюжет по следам на голом камне в сезон дождей! Дроид щелкнул металлическими пальцами: — Полагаю, ты что-то собирался предложить? Здешняя органика от ожидания краше не становится. — Твой юмор тоже. — Ден повернулся к Джаксу. — Если тебе и в самом деле нужен меч, чтобы сражаться, я мог бы пораскинуть мозгами. Ринанн мрачно воззрился на него: — Почему ты решил, что у тебя получится то, что не вышло у меня? Ден примирительно воздел руки: — Эй, без обид — у меня просто такое чувство, ага? Может, мне и повезет, а может, и нет. В любом случае, это не твоя печаль. — Прекратите, — вмешался Джакс. — Ден, если ты серьезно, я буду рад, если ты попробуешь расколоть этот орешек — но в свободное время. Наша главная задача — найти убийцу Волетта, и я хочу, чтобы твои легендарные поисковые способности были брошены в первую очередь на это. — Как скажешь, босс. Ден откинулся на спинку стула. Он до сих пор не понял, зачем он подписался еще и на эту авантюру. Очевидно было только одно: ему не нравился Ринанн. Высокий угрюмый гуманоид мог испортить окружающим настроение похлеще гравитационного колодца нейтронной звезды. Кроме того, ему довольно давно не приходилось заниматься именно такой работой. Будет полезно тряхнуть стариной. Если только, наводя справки, он не попадется на глаза Вейдеру…
* * *
— У нас не было настоящих друзей, — печально говорила зелтронка, — только знакомые и деловые партнеры. Мы не так долго прожили на Корусканте — чуть больше двух месяцев — и большую часть этого времени мы заводили знакомства скорее делового, а не дружеского характера. Дижа вдруг замолчала, закусив губу, и Джакс с удивлением понял, что она старается не заплакать. Он слышал, что общей и определяющей чертой зелтронов является гедонизм: они не станут прикладывать усилий, стремиться к чему-либо, если впереди их не ждет удовольствие, и они не склонны — или попросту не способны — испытывать отрицательные эмоции. Но Дижа, похоже, была сделана из материала покрепче. Зелтронка снова заговорила: — Так что мы вели довольно уединенный образ жизни. Часто бывал у нас разве что барон Умбер. Джакс, Дижа и И-5 сидели на трибуне в местном парке отдыха. На стадионе играли в шокбол две юношеские команды: первая состояла в основном из родианцев, вторая — из хазерианцев. Публика с энтузиазмом следила за игрой, обеспечивая достаточно шума, чтобы разговор никто не подслушал. И-5 быстро порылся в памяти: — Имя барона Умбера мне незнакомо. Но титул, естественно, указывает на то, что это важное лицо. Может, вы расскажете, кто это? — Извините, — ответила Дижа. — Я считала, большинство здесь знают это имя. Он виндалиец. Я понимаю, что о них известно немного: они довольно скрытные. Все знают только, что они большие любители искусства, и, разумеется, барон — не исключение. Он приобрел у Веса множество его самых лучших скульптур. — Дижа хлопнула ресницами, внезапно что-то осознав. — О, я не знаю, сообщили ему или нет… Виндалийцы держатся особняком и уделяют не слишком много внимания «всеобщим» новостям… Если он еще не знает о случившемся — какой это будет для него удар! — Думаю, что полиция сектора известила его, — заметил Джакс. Губы Дижи сжались в тоненькую пурпурную ниточку. — Да, конечно. — В ее голосе сквозила горечь. — Не сомневаюсь, что они преподнесли эту новость с присущим им тактом. — У меня сложилось впечатление, что Пол Хаус для легаша — довольно приятная личность, — высказался Джакс. — Иными словами, ему можно доверять, если только не собираешься перейти ему дорогу. Но он — должностное лицо и обязан действовать согласно государственной политике и распоряжениям начальства. Он ни за что не станет подвергать опасности свое положение. Считаю, он расследует смерть Волетта только потому, что в некоторых кругах ваш компаньон был знаменитостью. Я не удивлюсь, если сверху ему уже спустили приказ как можно быстрее закрыть это дело — получить любые результаты и забыть о нем. Он примет любую гипотезу, которая покажется ему разумной и ответит на большую часть вопросов. Я уверен, что его начальство не хочет, чтобы из-за дела каамаси поднялся шум. Особенно после того, как Палпатин пошел на серьезный политический риск, уничтожив Каамас. Если приказ действительно отдал он. Дижа мрачно воззрилась на него: — Значит, вы советуете не будить спящих акк-псов, пока они спят? — Это будет вернее всего, пока мы не переправим вас с Корусканта, — сказал И-5. Зелтронка отвернулась от них и стала смотреть на поле. По прошествии нескольких минут один из родианцев забил гол, и публика зашлась от восторга. Наконец Дижа проговорила — с твердостью, какой от нее не ждали: — Нет. Вес не отказался бы от правосудия для моего убийцы, окажись я на его месте. Я не могу уехать, пока не буду убеждена, что сделано все возможное, чтобы найти преступника. Джакс глубоко вздохнул: — Что же, я восхищаюсь вашей целеустремленностью, а смелостью — и подавно. — Он перевел взгляд на И-5. — Идем дальше. Я предлагаю найти этого барона Умбера и перемолвиться с ним словечком. — Он еле заметно улыбнулся. — Мы можем поговорить об искусстве. — Его дом расположен по адресу: Галлифрейская улица, 17. Это в секторе 1017, в горах Манараи, — немедленно доложил И-5. Дижа изумилась: — Верно, это его адрес. Но это тайна, он нигде не числится! Как вы узнали? Дроид постучал металлическим пальцем по своей голове: — Связи. Глава 11
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
