Рождены, чтоб сказку сделать былью #1

Придя по адресу, позвонил в обшарпанную дверь. Открыл мужик лет пятидесяти в штанах с пузырящимися коленями и свисающим пузиком. Потенциальный клиент в свою очередь так же пристально осмотрел Витю.

— Ты, что ли, внук Егора Алексееича? — скептически спросил он. — А ты хоть школу закончил?

— Да, внук. Нет, ещё учусь. — Виктор с трудом сдержался, чтобы не вспылить.

Ему не нравились такие беспричинные наезды на себя. Но ведь, в самом деле, если подумать, что же увидел этот незнакомец? Пришёл какой-то малолетний пацан. Виктор заколебался, решая, следует ли ему после такой встречи отвернуться или настоять на продолжении. Но, даже настояв, он не может гарантировать успешность ремонта. Немного пободавшись взглядом с мужиком, Виктор вздохнул и произнёс:

— Если вы хотите, я могу посмотреть ваш приёмник. Возможно, я его даже починю. Если не хотите то ваше право. Я просто уйду.

Обдумав слова, мужик всё же отступил вглубь квартиры, впуская подростка. Переобувшись в тапочки, Витя прошёл в комнату. Там ему предъявили большой транзисторный всеволновый приёмник. Виктор включил аппарат и услышал лишь белый шум из динамиков. Ничего не нашёл, обшарив все диапазоны. А по объяснению владельца звук постепенно ухудшался, пока совсем не пропал. Виктор проверил антенну. Затем вскрыл аппарат и внимательно изучил плату. Внешне она выглядела нормально для своих немалых лет. За прошедшие годы где-то мог отойти контакт или рассохнуться конденсатор, а могло случиться ещё чего. Задумавшись, Витя пришёл к выводу, что уплыла частота. Возможно, возникли проблемы с генератором или фильтром. Проверить предположение можно, но очень муторно. Сразу вспомнились часы, которые он провёл за настройкой колебательных контуров в своём приёмнике.

Пошарив по карманам, а затем и портфелю, убедился, что не взял пластмассовой отвёртки. Он уже примеривался использовать треугольную линейку, но заметил в пенале картонный календарик засыпанный ручками и карандашами. Взяв этот календарик, вставил округлым углом в прорезь на ферритовом стержне одного из колебательных контуров. Аккуратно поворачивая стержень, добился изменения шипения. Иронично пожалев, что заодно не прихватил громоздкого осциллографа и генератора высокой частоты, просканировал диапазоны. Затем он повторил операцию с другими стержнями, так же поворачивая их все на сто восемьдесят градусов. Не добившись результата, провернул стержни в обратную сторону на триста шестьдесят градусов. И на этот раз, обшаривая диапазон, ему удалось наткнуться на едва пробивающийся сигнал радиостанции. С этого момента дело пошло веселее. Виктор подкручивал отдельно каждый ферритовый стержень, повышая качество приёма. А перебрав все колебательные контуры, ещё раз повторил их обход, немного улучшая качество. После настройки станция принималась уверенно. А когда в эфире диктор озвучил частоту, Виктор, словно бы так и надо, немного сдвинул шкалу в бок, чтоб стрелочка указывала на правильную цифру. Ну, подумаешь, немного увёл частоту в сторону. Закон чётных ошибок гласит, что вторая ошибка может компенсировать первую.

— Вот и всё. Принимайте работу, — сказал подросток, завинтив корпус работающего приёмника.

— А что там было? — поинтересовался хозяин.

— Он у вас слишком старый. Немного рассохся, — ответил Витя, почти не соврав. — Если хотите, то я могу его забрать и поменять сомнительные детали. А иначе проблема скоро повториться.

— Нет, спасибо. И так нормально, — сказал клиент. — Вот тебе за работу.

Он выложил перед мальчишкой трёшку. Витя изумился скупости. Конечно, он ничего серьёзного не сделал. Но потратил время на дорогу и настройку контуров. В нём взбурлила обида, усилием воли незамедлительно загнанная вглубь. Три соболя тоже деньги. Наверное, он бы постеснялся сам запрашивать большую сумму. Но в тот момент у него взыграла гордыня. Подросток хмыкнул, глядя на купюру:

— Всего-то?

Он изобразил изумление. Клиент же ответил почти открытым хамством:

— На мороженое хватит.

Виктор поднялся и сложил инструменты в портфель. Он не знал что сказать. Его душила обида. В какой-то момент ему даже захотелось отказаться вообще от денег: пафосно заявив, что оказал услугу из благотворительности. Но ведь на эти деньги он мог бы купить целых три или даже четыре микросхемы памяти! Промолчав, мальчишка взял деньги. Но не удержался и всё же вставил словесную шпильку.

— Знаете... Я пришёл, потому что дедушка умер. Можете вычеркнуть наш номер телефона, — произнёс он.

— Егор Алексеич умер? — изумился клиент.

— Да. Ещё летом, — кивнул Виктор, проходя в коридор.

Подросток переобулся и развернулся к двери.

— Не обижайся на меня. Вот возьми, — неожиданно окликнул мужик.

Виктор обернулся и увидел протянутую купюру в целых десять соболей. Тут уже изумился мальчишка. Больше пяти он не рассчитывал получить. Подумав, он взял десятку и вернул трёху.

— Это сдача, — пояснил он. — И... возможно, если что-то будет нужно.... то звоните во второй половине дня. Или оставьте сообщение через маму.

— Хорошо, — кивнул клиент.

Виктор вышел на улицу. Подумалось, что его банально проверяли. Настроение начало подниматься. А вечер оказывается вполне хороший. На таких заработках можно денежку сшибить. Но для начала нужно заработать репутацию, чтоб одни клиенты рекомендовали его другим клиентам. Есть лишь пара недостатков. Во-первых, он занят то в школе, то в секции, а то гуляет по иным делам. Остаётся рассчитывать на маму в роле секретарши. А во-вторых, из-за таких дел пускай денежных у него не останется время на свои дела.

Чтобы не терять вечер, подросток свернул к магазинчику электроники. Он тоже приютился в полуподвальчике. Почему-то в советское время строили мало помещений для магазинов. Аренда же жилого помещения стоила гораздо дороже. Вот и прятались почти все магазины в таких помещениях, которые раньше предназначались для хранения детских колясок, велосипедов, дворницкого инвентаря или чего-нибудь столь же утилитарно-подсобного.

А в магазинчике Виктор выложил перед продавцом бумажку со списком нужных микросхем, заранее морщась от возможной цены.

— Ого! Какое старьё! — присвистнул продавец. — Боюсь, даже, половины не найду.

— А если аналоги? — попросил Витя.

— Ну... можно и аналоги, — кивнул продавец.

Перед ним стоял монитор компьютера. Продавец, используя обратный конец авторучки, лихо пробил микросхемы в базе данных и предложил варианты. Импортные аналоги китайского производства оказались заметно дешевле. И всё же денег хватило едва-едва, почти впритык.

— Хочешь совет? — спросил продавец, выдавая пакетик с деталями.

— Не откажусь, — улыбнулся подросток.

— Попробуй обратиться к скупщикам плат. У них бывают всякие микросхемы. Им на самом деле нужны лишь драгоценные металлы, а остальное они выбрасывают, — пояснил продавец.

— Спасибо, — растерянно кивнул мальчишка, — но где же я их найду?

— Эм... Вот, держи адресок, — продавец чиркнул в блокнотике и вырвал листик.

— А почему вы мне это предложили? — поинтересовался подросток, принимая листик с адресом.

— Ну... Я когда-то тоже всякое паял, — подмигнул продавец.

— Но разве же вам выгодно, если я перестану сюда заходить? — спросил мальчишка.

— Извини за прямоту. Не обижайся. Я вижу, что ты ходишь в старой куртке, а значит лишних денег у тебя почти нет. Твои копейки не влияют на бизнес. А если тебе потребуется что-то более новое или качественное, тогда ты всё равно придёшь к нам. У нас же монополия, — добродушно ухмыльнулся продавец.

Виктор понятливо кивнул, попрощался и пошёл домой.

к оглавлению

Фрагмент 6C

Для сборки видеоконтроллера Витя взял новую плату. Установил на неё четыре микросхемы оперативной памяти общим объёмом два килобайта. Каждая ячейка предназначалась для хранения одного символа. Всего предлагалось использовать двадцать восемь строк по шестьдесят четыре символа в каждой. Но мальчишке не понравилось, что часть памяти оставалась не задействованной. Он решил использовать все тридцать две строки. Правда, немного сомневался, сможет ли самостоятельно внести нужные доработки в схему.

Сама видеопамять оказывалась полностью автономной от компьютера. Процессор мог посылать простые команды для записи или чтения символа в ячейке. Виктор же, изучив схему, решил вообще на время тестирования подключить калькулятор к видеоблоку. Управляющие команды формировались очень просто и не особо напрягали калькулятор. Внешние команды для видеоблока имели наивысший приоритет, временно отключая память от вывода информации на дисплей. Но подростка не пугали возможные лаги при выводе картинки.

Несколько счётчиков по кругу перебирали адреса, опрашивая все ячейки видеопамяти, получая хранимые значения. Эти значения передавались на ПЗУ знакогенератора в качестве адреса символа. Знакогенератор передавал изображение символа на сдвиговый регистр К155ИР13. А уже с выхода этого сдвигового регистра одна из линий изображения символа передавалась на монитор. Фактически использовалось лишь сто двадцать восемь символов, представленные семи битами. А восьмой бит обозначал признак позиции курсора. Вите такое транжирство не понравилось, но он не смог придумать, как же исправить ситуацию. Пришлось отложить решение на будущее.

Подростка напрягала другая проблема. Лишь разбираясь с платой, он серьёзно задумался, куда и как выводить изображение. Сначала он рассчитывал на телевизор "Радуга", стоявший в большой комнате. Но при попытке покуситься на аппарат взбеленилась мать и запретила трогать ящик, по которому она смотрела сериалы. Впрочем, Витя всё же проверил разъёмы на телевизоре и не нашёл ничего кроме антенного входа. Конечно, весьма расточительно использовать цветной аппарат для вывода чёрно-белой картинки, но ведь он стоял гораздо ближе.

Отступившись от маминой отдушины, мальчишка вытащил с антресолей другой телевизор — старый "Рекорд". Когда-то он стоял у деда, но Егор Волков плевался, обзывал его тупым зомбоящиком и, в конце концов, задвинул с глаз подальше. Сам Виктор давно не жаловал телевизор. Интересных передач показывали слишком мало, да и те разбавляли доставучей рекламой. А подстраивать свой график под расписание коротких телепередач казалось глупым. Поэтому в семье телевизор смотрела лишь мать.

Вытащив и поставив "Рекорд" на стол, Виктор изучил его заднюю крышку. Обнаружил лишь один антенный вход. В принципе от старого чёрно-белого аппарата многого не ожидалось. Но кое-где писали, что у таких телевизоров делали низкочастотные входы. В надежде найти не распаянный разъём Виктор снял заднюю крышку. Его встретила тыльная сторона двух огромных плат ощетинившихся тёрками острых контактов. Сняв платы, осмотрел их. Заглянул в сам телевизор. Но простой осмотр ничего не принёс. А подключаться куда-то наугад мальчишка не решился, боясь испортить работоспособную вещь.

Виктор задумался, как же выводить сигнал. Он отыскал брошюрку о подключении видеоприставок и компьютеров типа "Спектрум" напрямую к телевизору. Рекомендовалось задействовать внутренний вход видеоусилителя. Для транзисторных телевизоров предлагали отрезать провода от видеоусилителя и вставить тумблер, переключающий вход от компьютера или от телеприёмника. Для ламповых телевизоров разрешалось подавать сигнал прямо на сетку лампы. Но мальчишка, сколько не разглядывал плату, не мог понять, где же нужная лампа и нужный усилитель. И без того, пока он крутил плату, отпаялся провод, идущий от трансформатора. Пришлось обратно подпаивать оторвавшийся провод, а телевизор собрать пока тот ещё способен работать.

Где-то в книгах проскакивала схема сопряжения с антенным входом. А она могла бы очень даже поспособствовать. Ведь с помощью видеоадаптера можно выводить картинку на телевизор, не вскрывая и не переделывая его схему. Перелистав доступные книги и журналы, схему найти не удалось. Немного помогла школьная библиотека. Там нашлось обрывочное описание видеоформатов. Вите удалось прочитать о том, что же такое SECAM и комплексный видеосигнал. Остальное же пришлось додумывать на ходу. Не брать же за схему пару набросков из журнальных приложений? К сожалению, в городскую библиотеку не пускали без паспорта, что ограничивало в объёме доступной информации.

Витя лишь в общих чертах представлял принцип работы телевизора. А схематичные изображения композитного и модулированного сигнала оставляли слишком много пространства для размышлений и гаданий. Луч проходил по экрану слева направо, сверху вниз, потом возвращался. Сигнал изображения следовало посылать, лишь пока луч проходил там, где нужно. А когда луч находился в неподходящем месте, следовало посылать запирающий сигнал, чтобы на экране случайно ничего не прорисовалась. К тому же сам луч требовалось синхронизировать строчными и кадровыми сигналами. И от этой заумности голова подростка шла кругом.

Необходимость выводить лишь монохромный сигнал значительно облегчала задачу. В принципе на выходе видеоконтроллера шёл уже готовый аналоговый сигнал. Сформировать дополнительный сигнал для синхронизации развёртки казалось самым простым. Нужно всего лишь дать короткую несущую. Видеосигнал, точнее чёрно-белую составляющую, можно промодулировать частотой. А вот как их настроить и согласовать, оставалось тайной. Оказывалось даже не слишком понятным, формирует ли видеоблок нужный запирающий сигнал или шлёт картинку сплошняком.

Впрочем, воткнув пристальный взор в схему видеоконтроллера и водя пальцем по линиям, Витя всё же заметил, что часть тактов пропускается. На выход должен слаться один из двух возможных сигналов: либо белый, либо чёрный. А запирающим сигналом даже не пахло. Но кроме самого видеовыхода из схемы видеоблока отводилось ещё два синхронизирующих сигнала. Подросток не мог предположить, куда же их пихать в телевизор. А ещё Витя запутался в схемах и никак не мог врубиться, как модулировать сам сигнал яркости: то ли амплитудной, то ли частотной модуляцией. Насколько он разбирался в схемах, эти модуляции как-то комбинировали. Но изучив историю телевидения, пришёл к выводу, что старый чёрно-белый видеосигнал придумывался в древние времена, когда частотную модуляцию не жаловали. К тому же сам сигнал яркости достаточно интенсивный, чтобы широко раздуть полосу пропускания. А поскольку реальная полоса относительно узкая, значит, сигнал в амплитудной модуляции. Эти рассуждения показались логичными.

Набросок схемы телевизионного адаптера на первый взгляд никуда не годился. Подросток сомневался, что сможет довести его до ума, почти не разбираясь в сути вопроса. Его взгляд упал на осциллограф, стоящий под рукой. Мальчишка предположил, что мог бы попробовать вывести текст на нём, обойдясь без телевизора. Монохромный экран осциллографа с длительным зелёным послесвечением даже лучше чёрно-белого телевизионного экрана. У осциллографа имелся стандартный низкочастотный вход, на который можно сразу подавать сигнал. Конечно же, не получится управлять яркостью, но подобное простительно для текста, тем более видеоблок даже не предполагал таковой возможности. Искушение отделаться малой кровью заставило Виктора копнуть глубже. Но просто так в мире ничего не даётся. Осциллограф требовал совсем иной сигнал. Сформированную картинку следовало рисовать, положив её на бок. А координату пикселей в столбце нужно задавать амплитудой. Расхотелось переделывать уже готовый видеоблок. Проще сделать адаптер для обыкновенного телевизора и не терять время на заведомо тупиковые решения. Так или иначе, но видеоблок формировал почти стандартный сигнал, который поймёт стандартный монитор и даже телевизор. Осциллограф же пригодится по прямому назначению. А по старому телевизору всё равно нечего смотреть.