Путь в надвремени. Книга I

...Погас свет, и ярком луче прожектора появилась фигура 'гуттаперчевого мальчика'. Человек без костей свернулся в узел, затем без труда встал на руки, а потом на одну. Всё выполнялось так легко, что, казалось, один Тим и видел блестящие капельки пота на лбу у циркача. Фокусник прекрасно знал, какими многочасовыми тренировками достигается эта видимая легкость... Сердце заныло — цирк! И как же он без него обойдется! 'А что если попробовать?' — мелькнула шальная мысль в антракте. Тем более, что программа без фокусника явно проигрывала. Оставалось как-то решить вопрос с отсутствием документов...

— Здравствуйте! — уверенно шагнул Тим в кабинет директора. Он помнил, что Иван Антонович уважал людей, которые умеют доказать свою правоту. — Я хотел вам показать свой номер — волею судьбы оказался в вашем городе и без работы...

Однако директор из прошлого как-то вяло наморщил нос:

— А рекомендации у вас есть?

— Я же говорю, что практически никого тут не знаю... — опешил Тим. Куда же делась уверенность и доброжелательность его начальника? — Я — фокусник, смотрел внимательно вашу программу (кстати, очень хорошая), но какого-то праздника, волшебства вам не достает...

Иван Антонович только наморщил нос, но Тим не дал ему закончить:

— Я вам сейчас покажу свой номер. Вот...

Тим зашуршал полиэтиленовым пакетом — на директорском столе расположился прихваченный с собой реквизит. Традиционный цилиндр соседствовал с прозрачными кубами, разработанными Сержем. По мановению 'волшебной' палочки они наполнились жидкостью, которая забурлила разноцветными пузырьками.

— Браво! — захлопала в ладоши бухгалтер, которая, оказывается, стояла в дверях. — Как все было здорово! Иван Антонович, вам же понравилось, правда?

Матильда Львовна происходила из семьи потомственных цирковых работников, вот только таланты ее заключались, в лучшем случаи, в умении тратить финансы. Однако цирк был у нее в крови, поэтому работать где-то в другой системе Мати просто не могла. На правах 'всезнайки', она бесцеремонно вмешивалась во все, что происходило в стенах цирка. Вот и сейчас без стука вошла в кабинет директора, выдала заключение, которое никто не спросил, и уверенно продолжала:

— Папе бы такой номер очень понравился. Вы где работали, молодой человек?

Тим опешил — что он должен был говорить? Он не помнил, где в то время были хорошие цирковые труппы, да и попасться можно было бы без всякого труда — все циркачи знали друг друга. Оставалось надеяться на удачу.

— Меня зовут Тимур. Знаю, что я работал в цирке, и весьма успешно, вот только в каком, увы, не помню. Я потерял память — попал в автомобильную катастрофу. Документы или сгорели в машине, или остались где-то в прежней жизни. В общем, сейчас живу у сердобольной старушки. Но она же не может меня постоянно кормить...

Матильда Львовна уже всхлипнула:

— Бедненький!.. А какой талантливый!

А директор недоверчиво пробасил:

— Но ведь без документов...

Однако в этой страте прошлого, видимо, события развивались не так, как в его времени: Матильда Львовна почему-то имела огромное влияние на вдруг ставшего бесхарактерным директора цирка. И благодаря ее усилиям Тим получил право попробовать себя на арене. Испытательный срок — месяц. За этот же срок ему надо было и восстановить документы — без них никак. А пока контракт с Тимом не заключали — деньги за выступления ему обещала отдавать Матильда Львовна при том условии, что из-за его номера в программе появятся лишние зрители и будет дополнительная прибыль, разумеется. 'Что-то я не помню за Матильдой такой практичности', — думал Тим по дороге домой. Но какая в сущности разница — такая же Матильда или другая, главное — его взяли!

На следующее утро Тим просто парил в воздухе от счастья — он опять шел на Работу! Любимую, его и только его! От радости он уже хотел сбрить отросшую было бороду, но вовремя остановился. 'Что если Тим-1 появится? Хотя странно, что его не заинтересовал цирк... Надо будет в этом обязательно разобраться'. Но встречу со своим дублем Тим отложил на потом, пока значительно более важно было вписаться в коллектив и обеспечить себя гарантированным куском хлеба.

Сердце радостно билось, когда Тим стоял возле манежа — наблюдал за работой акробатов. Вот Дана раскачалась на трапеции, оторвалась, сделала несколько кульбитов и уверенно захватила руки Данира, который висел под куполом на другой качели. Однако на его руках Дана не удержалась — неловко соскользнула вниз, и высоко отскочила от растянутого внизу батута. На глазах у молодой женщины навернулись слезы, Тим уже кинулся было ее по дружески утешить, но вовремя остановился: ведь они пока не знакомы.

— Малыш, не расстраивайся, ведь ты столько времени не тренировалась! — утешал ее муж, который тоже спустился вниз.

— Да, беременность бесследно не проходит! — с болью в голосе выпалила молодая женщина. — Все, считай, что номер можно снимать — ничего не получается...

— Еще как получится! — подбодрил жену Данир. — Я тут одну штуку придумал — зрители просто ахнут. Пойдем, я тебе расскажу, кстати, милая, тебе и делать ничего не придется, все самое сложное достанется мне. Но наш совместный номер от этого только выиграет...

И Данир повел еще всхлипывающую Дану с арены. У края арены им улыбнулся незнакомый мужчина с небольшой бородкой. Данир по цирковой традиции ему тоже кивнул, а Дана, похоже, новичка и не заметила.

'Вот и познакомились', — мелькнула у Тима мысль. 'Здравствуйте, старые друзья...'. Так для Тима вновь начались его цирковые будни.

Глава XV.Так фокусник или маг?

За нитку дернешь — радости фонтан,

Другую тронешь — марево удачи.

Творить возможно из невидимых веществ,

Коль фокусник ты. Или маг?..

Как сам захочешь...

'Интересно, а 'теплое место' в прошлом существовало? Или это уже я принес его после визитов в будущее?' — с этими мыслями Тим отправился на старую 'точку подпитки'. К своему удивлению он опять почувствовал знакомое тепло, которое начало наполнять Тима. 'Серж, похоже, был прав, назвав это место родником, текущим во времени и, кажется, я прямо вижу, как она течет по жилам', — думал фокусник, 'греясь' в невидимых лучах. А дополнительно энергетическое питание Тиму очень даже требовалось — адаптироваться в новом коллективе всегда сложно. А в новом-старом, как выяснилось, еще сложнее. Тиму приходилось все время контролировать себя — чтобы не сказать чего-нибудь такого, что выдаст его давнее знакомство с коллегами. А это — постоянно напряжение, которое бесследно не проходит. Тим с удивлением обнаружил, что хотя он и безумно радовался возвращению на арену, но сделать по-настоящему интересный номер не может: не получалось полностью расслабиться и уйти в процесс подготовки. 'Может, сейчас идеи 'подогреются' и всё получится', — думал Тим. — 'Вот после встречи с 'теплой стеной' Данир практически забыл про боли в спине. Кстати, что он мне тогда сказал? Фокусник я или маг?'

В памяти всплыли наставления Тима+3 и их совместные исследования 'нитей судеб'. Тим мысленно потянулся к одной из них, показанной Тимом+3. Его наполнила сила, его 'Я' увеличилось в размерах. Тим с удивлением обнаружил, что смотрит сверху на маленькое здание цирка. 'А что там сейчас на арене?' — проскользнула в голове мысль. И в следующий момент он уже смотрит сверху и несколько сбоку на почти пустую арену, на которой стояли его реквизиты и несколько человек в застывших позах.

'Как я мог забыть! Ведь сейчас моё время репетиции!' — Чувство вины захлестнуло его: "Сам так рвался в цирк, а веду себя безответственно. Надо срочно исправлять положение". И Тим сконцентрировал свое внимание на месте, где он должен был стоять еще десять минут назад. Сжался в точку. Отдал источнику избыток энергии, и...

И вот он уже стоит на арене перед своим столиком. Оглянулся вокруг и поймал себя на странном ощущении: живой тут он один, остальные — манекены. 'Похоже, я что-то недоделал...' — подумал Тим в приступе начинающейся паники. Но в этот момент люди начали удивленно осматриваться и переговариваться между собой. На появление Тима никто не обратил внимания. Фокусник 'надел' на лицо серьезное выражение и подошел к двум девушкам, которые вызвались помогать ему с номером. Они гордо величали себя ассистентками, но пока больше интересовались просто дефилированием по арене в блестящих костюмах.

— ... Может, это было землетрясение? — услышал Тим фрагмент их разговора. — Я чуть не умерла от страха, когда земля ушла из под ног...

— Девочки, работаем, — Тим решил прервать 'скользкую' тему. Да и заняться делом было давно пора.

...Впрочем, прекратить все разговоры о "землетрясении" было не во власти Тима. Кто-то даже с полной уверенностью утверждал, что произошел мощный подземный взрыв, который власти по привычке пытаются скрыть. В газетах появилась заметка про колебания зданий, журналист даже умудрился определить силу толчков — 3-4 по шкале Рихтера. — 'Н-да, наделал я шуму. Интересно, что на самом деле произошло? Я их всех "подвесил" в пространстве и времени? Они чувствовали то же самое, что и я при встрече со своим дублем из прошлого?'

Тим вновь и вновь проигрывал в уме свои действия, старался восстановить в памяти малейшее движение сознания. И вспомнил, что когда он смотрел на арену, то все находящиеся там люди были как бы внутри него. В этот момент он сам находился в невесомом состоянии. 'Видимо, люди ощутили это и испугались', — пришел к выводу он.

Но, несмотря на 'побочные эффекты', эксперимент с переносом в пространстве Тиму понравился. Разумеется, в первую очередь с профессиональной точки зрения. 'Как это будет эффектно, если я так появлюсь в центре арены во время представления. Но если все зрители будут иметь ощущение падения и паниковать, то радости от этого получится мало...'.

Тим пытался усовершенствовать свой контакт с "нитями судеб". 'Что, если попробовать не прикасаться к людям своим 'Я'? Не помещать их внутрь себя, да и вообще как бы абстрагироваться от них? Может, тогда получится чистая 'материализация из воздуха'? Но подтвердить все могли только опыты. Поэтому Тим опять отправился в парк, выбрал там поляну размером с арену в самой безлюдной части и начал эксперименты. Прикосновение к нити, увеличение объема, концентрация на новом месте, сжимание в точку,— и вот он уже стоит под тополем. Еще раз все в том же порядке — теперь он в центре поляны. После нескольких тренировок ему удалось не захватывать своим 'Я' деревья на краю поляны. 'Теперь надо попробовать появиться так же на арене'.

На этот раз все прошло гладко. Никто и не заметил, как Тим появился на арене. Только Данир, сидевший на бортике после своей изнурительной репетиции, вдруг замотал головой. Он как раз смотрел в центр арены, когда там появился Тим. 'Видимо, решил, что на секунду задремал', — подумал Тим. Он улыбнулся другу и приступил к работе. На этом триумф и кончился, так и не став всеобщим достоянием. Только Тим внутри себя радовался, что сумел освоить новый трюк. Теперь оставалось найти ему применение.

Глава XVII. Из циркачей в хирурги

Пути Господни — в ведомстве его,

Кем быть, когда — не знают люди.

Из тысяч составляющих судьбы

Они возьмут одно. Но верно ли оно?

Удачные опыты в парке вдохновили Тима больше, чем он думал. На душе царила радость, а в голове постоянно шел процесс прокручивания деталей нового номера. Как-то вечером, задумавшись по дороге домой, он с удивлением обнаружил, что ноги принесли его на старое место жительства. Тим с любопытством оглядел пятиэтажную 'хрущевку', где ему от родителей осталась двухкомнатная малогабаритка. В свои студенческие годы он пользовался особой популярностью у однокурсников именно из-за наличия 'свободного' жилья. Тим всегда с какой-то жалостью смотрел, как родители пытаются держать своих уже взрослых деток в рамках выдуманных ими запретов, и поэтому с удовольствием откликался на любое предложение провести вечеринку. Когда такая фраза как бы случайно 'падала' в молодежной компании, то, разумеется, имелось в виду собраться у Тима. Вот и сейчас знакомые окна второго этажа были освещены, а за неплотно задернутыми шторами активно мелькали тени. 'Танцуют', — подумал Тим, и поборол в себе дикое желание подняться и заглянуть в жизнь своего двойника 'сквозь замочную скважину'. А что, помнится, двери Тим закрывал только укладываясь спать, а когда дом был полон гостей, такого не случалось. Но Тима остановило воспоминание о встрече с Тимом-2, тогда он тоже попытался 'заглянуть' поглубже в своего двойника из прошлого, а в результате его выбросило в настоящее. Без каких-либо на то приспособлений. Но сейчас в планы Тима не входило возвращаться в свое время — надо было много сделать здесь.

— Я дождаться не могу, когда будет практика в хирургии! Представляешь, вот так бы, как Амосов, на сердце оперировать!

Тим узнал свой голос. Накидывая на ходу куртку, Тим-1 вышел с кем-то на балкон и продолжал начатую в комнате беседу. Его спутница была мало похожа на яркую Тому — в свете окна Тим разглядел очки и собранные в хвостик волосы.

— Как я тебя понимаю, Тим! — восторженно подхватила девушка. — Сделать что-то, чтобы остаться в памяти других людей, многих людей, помочь им... Только женщины в хирургии не приживаются — что-то, говорят, у нас с руками не так. Дрожат, что ли, чаще, чем ваши сильные мужские. По крайней мере, ни одной выдающейся хирургини я не припомню, но эндокринология, думаю, станет наукой будущего. Вот живем себе и не догадываемся, что нами управляют невидимые и неслышимые гормоны. А они нам диктуют программу действия...

— Ага, как мне сейчас, — Тим-1 обнял девушку за плечи и, чуть не уронив соскользнувшую с плеча куртку, попытался ее поцеловать.

— Тимчик, ну не сейчас, — в голосе девушки послышалось едва уловимое кокетство. — Да и холодно тут стоять. Ой, смотри, Толик что-то рассказывает. Опять, наверное, какую-то модную книгу прочитал. Пойдем послушаем, а?

И девушка потянула Тима-1 внутрь квартиры.

'Все понятно, я пошел в медицинский', — рассуждал Тим по дороге к квартире бабы Дуси. 'Интересно, когда? Из-за чего?'. И память тут же подсказала картинку из прошлого — биологию в восьмом классе пришла вести практикантка. Девушка в захлеб рассказывала какую-то тему по анатомии, а потом с огромным сожалением в голосе сказала, что пошла в 'пед' только потому, что провалила экзамены в медицинский. Тиму тогда стало ее и жалко, и одновременно интересно, что же такого притягательного может быть в медицинском институте, если в голосе практикантки зазвучала неподдельная тоска. Помнится, она им и экскурсию в 'анатомичку' организовала. Он тогда с любопытством рассматривал заформалиненные части тела и мумифицированные трупы и все пытался выяснить, как же родственники позволили такое сделать с телом живого когда-то человека. 'Но ведь родственники есть не у всех', — резонно заметила тогда тётенька, которая проводила экскурсию для всех желающих восьмиклассников из его школы. 'Умер человек, а хоронить некому — все его родные уже покоятся в земле. Такие трупы и поступают в морг медицинского института — студенты на них изучают анатомию. А некоторые и мумифицируют'. Помнится, Тима тогда очень кольнула ее фраза про тех, у кого родственников нет. 'Что если я так — помру, а хоронить некому будет? И окажусь тут с диким оскалом желтых зубов...' — посещение анатомического музея навеяло на Тима грустные мысли. Но его двойника в прошлом что-то все-таки заставило заняться медициной. Интересно, что? Или это была 'кто'?