Зеркала судьбы. Изгнанники.

— Итак, Лэй, поздравляю с поступлением в знаменитую магическую академию Светлой Арвалийской империи... — потом, вдруг оборвав сам себя, рассмеялся: — Извини, обожаю пафосные речи. Лучше поговорим с тобой о некоторых нюансах. Вот, — он снова щелкнул пальцами, и передо мной появилась маленькая книжечка в черном переплете, — ознакомься на досуге, это правила, действующие для всех студентов моего заведения. Ах да, еще кое-что — настоятельно рекомендую слушаться Протерия.

— Кого?

— Ах да, учащиеся называют его дядькой, — пояснил он, улыбнувшись. — Теперь о материальной стороне дела. Ты уже, наверное, знаешь, что академия предоставляет малоимущим студентам жилье и стипендию. Мы всегда держим про запас несколько арендованных помещений, так что тебе не придется ждать. В квартале отсюда есть хорошая комнатка со всеми удобствами. Хозяйка — очень милая пожилая дама. Завтрак и ужин оплачены и входят в пансион. Обедать будешь в нашей столовой — неплохо, кстати, кормят. И насчет стипендии: в твоем случае она составляет пять леонов. — При этих словах мои глаза невольно округлились: целых пять золотых! — Не ахти, конечно, особо не разгуляешься, но прожить месяц вполне можно. Ну, в принципе, если оптимально распределить затраты, знать какие таверны посещать, то можно неплохо проводить выходные...

Далее его магичество вслух рассуждал о всевозможных питейных заведениях Релота. Где какие блюда подают, где за небольшую цену можно получить сносную выпивку и прочее. Даже просветил, в каком из трактиров публичные девки красивее... Я никак не мог прийти в себя. Интересно, какие же суммы жертвует магическим академиям император, что милорд ректор может позволить себе выдавать стипендию в целых пять золотых? Далеко не каждый мастеровой получает такое жалованье!

— Ах да, что-то я немного заболтался, — вдруг спохватился почтенный волшебник. — Что ж, будем считать, ты меня понял. На первый раз деньги выдам тебе я, потом раз в месяц будешь приходить к нашему казначею, — с этими словами он поднялся из кресла, подошел к портрету императора и отодвинул картину в сторону. За ней обнаружился небольшой сейф, из которого ректор и достал монеты. Вернувшись на место, поставил передо мной приятно звякнувший столбик. — Вот, держи.

Я дрожащими руками сгреб их в кошелек. Все равно как-то слабо верилось, что эти деньги теперь мои.

— Ах да, кое-что забыл. По окончании обучения выпускник должен год отработать там, куда направит его академия. Согласен с таким правилом? — ректор испытующе уставился на меня.

— Конечно! — какая мне разница, где потом работать? Так даже проще, не нужно устраиваться самому. А вообще... все равно предстоит в земле ковыряться.

— Вот и славненько. Значит так, учеба начинается завтра в девять утра, расписание найдешь в холле на первом этаже. Так, вроде все... Нет! Не совсем, — ректор схватил со стола клочок бумаги, перо и быстро черкнул пару строк. — Это адрес твоего нового места жительства. Хозяйку зовут тетушка Полли. Пожалуйста, поучтивее с нею, — он протянул мне бумажку, на которой корявым почерком было выведено: "улица Звездная, дом четыре". — Ах да, и еще кое-что: негоже студенту не знать имени ректора. Борей Алафирский к вашим услугам, — склонил он голову и рассмеялся. — Теперь точно все! Еще увидимся, Лэй. Учись прилежно.

— До свидания, милорд ректор. — Я встал из-за стола и направился к двери.

— Смотри не опоздай завтра, — донеслось мне в спину.

— Ни в коем случае, ваше магичество!

Нет, в этом заведении точно все со странностями! Но несмотря на некоторые чудачества, нежную любовь к вину и это постоянное: "Ах, да!", ректор показался мне очень приятным человеком.

Выйдя в коридор, я опять растерялся: вокруг не было ни души — некого попросить, чтобы меня проводили до выхода. Тогда я просто решил пойти наугад — все равно кого-нибудь по дороге встречу и уж тогда спрошу дорогу. Не тут-то было! Коридоры раздваивались и растраивались, плавно перетекали друг в друга, заворачивали под прямым углом, неожиданно обрывались тупиками. И самое главное, никого я так и не встретил! Спустя час таких метаний я чувствовал себя узником в древнем лабиринте и уже всерьез опасался остаться здесь навсегда. Эльфу гораздо уютнее в лесу, нежели в таких вот хитроумных каменных ловушках! Наконец коридор, по которому я почти бежал, резко повернул направо и все же столкнул меня с группой студентов, которые что-то обсуждали и громко смеялись. Решив, что наконец нашел свое спасение, и помня слова Вили о простоте и дружелюбии здешних нравов, я смело подошел к ним и вежливо проговорил:

— Извините за беспокойство, но не мог бы кто-нибудь из вас проводить меня до выхода из академии?

Наступила тишина. Люди с интересом уставились на меня, но никто не произнес ни слова. Мне навстречу шагнул немного слащавый на вид (хоть и не эльфу судить о слащавости), черноволосый и черноглазый парень в чрезмерно дорогом бархатном камзоле, пуговицы которого были украшены крупными изумрудами. Судя по надменному выражению смазливой физиономии, он очень гордился собой. Театральным жестом откинув со лба капризный локон, он издевательски протянул:

— Ого, вы посмотрите, кто тут у нас! Землепашец впервые увидел каменный дом и потерялся? — компания разразилась громким хохотом. Вот я и столкнулся с реалиями академии — до этого мне, наверное, просто везло на хороших людей. — Да как ты, вонючий длинноухий крестьянин, вообще осмелился обратиться в таком неуважительном тоне к благородным господам? За такое оскорбление...

— Довольно! — раздался у меня из-за спины властный голос, и тут же в воздухе повисло напряженное молчание. — Как вы смеете нарушать правила академии?

Я обернулся. Прямо за моей спиной стоял пожилой мужчина в фиолетовой мантии. Видимо, он только что вышел из-за того поворота, откуда появился и я. Выглядел он серьезно, даже мрачно и весьма внушительно: черные волосы, тронутые сединой, сурово сведенные густые брови, серо-голубые глаза, в которых читалось явное недовольство услышанным.

— Я... — парень, наседавший на меня, хотел что-то сказать, но мужчина перебил его.

— Не перечить преподавателю! — тут он обратил внимание и на меня. — Вас я сам провожу, следуйте за мной. — Маг медленным шагом направился дальше по коридору. Когда мы проходили мимо студентов, профессор тихо обронил: — А с вами, "благородные господа", мы встретимся на занятиях.

Эх... Вот и появились у меня первые недруги. А все так хорошо начиналось! Вместе с преподавателем мы двинулись по бесконечным переходам. Я не знал, что мне говорить и как к нему обращаться, а сам он разговор не начинал. Так мы и проделали весь путь в молчании. Шли долго, я уже потерял счет всяким поворотам и перекресткам. Все это время размышлял о своем новом положении. Первое, что мне следовало сделать — вымыться и купить новую одежду. Да, и неплохо бы пообедать. Надо будет что-нибудь придумать...

Через некоторое время мы вышли в холл второго этажа. Мой провожатый повернулся ко мне и сказал:

— Все, отсюда доберетесь самостоятельно, просто спуститесь по лестнице. Насколько я понимаю, вы новый студент и только что поступили?

— Да, меня зовут Лэйариел Вэй'иллоский и меня взяли на аграрный факультет, — отчеканил я.

— Отлично. Я профессор Алишер. Возможно, буду преподавать у вас алхимию. До встречи на занятиях, Вэй'иллоский, — сухо бросил он, отворачиваясь.

— До свидания, профессор, и спасибо вам большое за помощь.

— Не стоит благодарности. Это моя обязанность.

Так мы и разошлись: Алишер направился обратно, а я двинулся в сторону лестницы. Спустившись на первый этаж, поискал расписание. Обнаружил его на стене, недалеко от двери. Как я и полагал, первый день обучения состоял из вводных лекций. Запомнив, что мне требовалось, я пошел к выходу, возле которого меня окликнул Протерий:

— Ну что, приняли?

— Да, дядька.

— Отлично, теперь ты наш. Значит, могу обращаться к тебе как хочу. Так что до встречи, ушастый.

— До свидания. — Здесь даже привратник странный...

Я вышел на улицу и направился к коновязи, за Ричардом, по пути укоряя себя: "Он уже, бедный, наверное, извелся, а хозяина все нет". Так и было: осел кинул на меня оскорбленный взгляд и отвернулся.

— Ладно тебе, Ричард, извини, что задержался. Сейчас пойдем искать наше новое жилище. — Я отвязал его, и мы покинули территорию академии.

Теперь следовало найти Звездную улицу, четвертый дом. Это не заняло много времени, и вскоре я уже стоял перед аккуратным трехэтажным особнячком с розовыми стенами и красной черепичной крышей. Пансион окружал небольшой уютный дворик с цветочными клумбами. Я остановился у калитки и размышлял, как бы повежливее заявить о своем приходе. Как же все-таки сложно возвращаться к нормальной жизни! Скитания сделали меня робким и все время ожидающим подвоха. Так я ничего и не успел придумать. Между тем на крыльцо вышла очень милая старушка — невысокая, пухленькая, румяная, в крахмальном чепце и опрятном сером платье, поверх которого был повязан белоснежный передник. Улыбнувшись, она обратилась ко мне:

— Ты, наверное, Лэй? Что ж стоишь у калитки, как неродной? А ну проходи в дом, обед уже готов.

— Но ректор мне сказал, что оплачены только завтрак и ужин, — удивился я.

— А, не бери в голову, ты что, думаешь, я тебя голодом морить буду? Ты себя в зеркало видел? Да тебя кормить и кормить надо! Давай, веди свою скотину на задний двор, там у меня конюшня есть, о нем позаботятся. Потом чтобы мигом за стол.

Я отвел Ричарда в конюшню, которая и вправду была неплоха, и поручил его заботам конюха. Зайдя в дом, отметил про себя, что хозяйка умеет создавать уют. Здесь царил идеальный порядок, мебели было немного, и помещение казалось от этого очень просторным и светлым. В столовой, за столом, заставленным разнообразной аппетитной снедью, меня уже ждала старушка.

— Садись, обедать будем.

— Благодарю вас, леди.

— Зови меня просто тетушка Полли. Ты кушай, кушай!

Два раза уговаривать меня не пришлось, я накинулся на еду — все было поразительно вкусным.

— Нравится? — жалостливо глядя на меня, спросила хозяйка.

Я промычал с набитым ртом что-то вроде: "угум".

— Ты ешь, ешь, а то вон какой худющий. Кормить тебя надо побольше...

Она еще много чего говорила, но я почти не слушал, а просто поглощал все, что было на тарелках, иногда кивая для приличия. Насытившись, вспомнил кое-что и обратился к тетушке:

— Извините, но у меня к вам просьба. Я только с дороги и весь в пыли. Не могли бы вы распорядиться приготовить мне ванну?

— Не беспокойся, я еще перед обедом дала слугам указания насчет этого. Так что пойдем, я покажу тебе твою комнату. Там уже, наверное, все готово.

Мы поднялись на второй этаж, где находились спальни. Моя комната оказалась в самом конце коридора. Тетушка Полли открыла передо мной дверь и сказала:

— Ну вот, проходи, располагайся. Грязную одежду кинь возле двери, ее заберет служанка, чтобы постирать. А я побежала, у меня еще дел много, — с этими словами она развернулась и ушла.

Комната меня очень порадовала: стены обиты светлым ситцем, на окне — занавески из той же ткани. У дальней стены стояла большая кровать, заваленная вышитыми подушками и подушечками. Еще здесь имелось удобное кресло, рядом с ним — маленький кофейный столик. И что мне больше всего понравилось, в углу скромно примостился аккуратный письменный стол. Будет где заниматься. Слева у стены громоздилось нечто большое, накрытое куском плотной материи. Точно, это зеркало! Видимо, тетушка Полли из тех, кто верит в глупые предания. Наконец взгляд остановился на самом вожделенном предмете — посреди комнаты исходило паром большое корыто, наполненное горячей водой. Рядом на полу лежало полотенце, баночка с мылом и гребень. Быстро скинув с себя одежду и содрав тесемку, стягивавшую волосы в слипшийся от пыли и пота пучок, я окунулся в благословенную водичку. Немного понежившись в ласковом тепле, принялся остервенело втирать в волосы мыло. На черные струйки, стекавшие с головы, старался не смотреть. Полчаса спустя, когда вся грязь с меня перекочевала в корыто, я вылез и, насухо вытершись, обернул вокруг бедер полотенце. Теперь мне предстояло уже полузабытое занятие — расчесывание.

Сдернув с зеркала ткань, я уставился на свое отражение так, словно передо мной был незнакомец. Я и вправду уже отвык и от амальгамы, и от своего нормального вида. Хм... Конечно по эльфийским меркам я не красавец, но по человеческим меня можно назвать весьма привлекательным юношей. Ярко-зеленые глаза и свойственные всем уроженцам Даллирии мягкие, тонкие черты. Только вот лицо не такое одухотворенное, как у большинства моих сородичей. Как-никак, я пять лет бродяжничал, и это наложило на облик свой отпечаток. И, что еще всегда так нравится человеческим женщинам — светлые, отливающие серебром волосы, спускавшиеся немного ниже плеч. Из-под них торчали заостренные уши. Тело мое и вправду по сравнению с человеческим выглядело излишне худощавым. Нет, конечно, все мышцы, какие полагалось иметь мужчине, находились на положенных местах. Это если присмотреться. А если добавить чуточку оптимизма, то меня можно даже назвать не просто тощим, а поджарым.

Посчитав, что достаточно себя разглядел, я хотел было расчесаться, но... Не смог пошевелиться, даже не сумел оторвать взгляд от зеркала. Что за мортовщина?! Вдруг мое отражение стало медленно таять, а амальгаму заволокло дымкой. Сквозь нее проступила странная картинка, на которой я увидел себя. Тот я, повзрослевший, холеный, в ректорской мантии, стоял за трибуной и что-то говорил. В аудитории находилось множество магов, которые с интересом слушали меня. От этого изображения прямо-таки веяло силой, и на какую-то секунду я почувствовал себя великим чародеем. Картинка мигнула и потускнела, сквозь нее проступили и стали приближаться две черные блестящие точки. Вскоре я понял, что смотрю в чьи-то наполненные страхом и недоверием глаза. Судя по разрезу, они были не человеческие и точно не эльфийские. Орочьи? Собрав всю свою силу воли, я крепко зажмурился. Оцепенение ушло, тело снова обрело подвижность. Я опасливо заглянул в зеркало, но увидел только свое отражение. Что за шутки? Это такое посвящение в студенты или что? Неизвестная волшба, морок? Какой-то идиот решил меня напугать? Если честно, то ему это удалось! Больше никогда не буду смотреть в это проклятое зеркало! Я поспешно накинул на него ткань и принялся судорожно расчесывать волосы.

Мара

"Не люблю толпу!" — думала я, двигаясь в суетящемся, расползающемся в разные стороны, человеческом потоке. Может быть, для этого вывода моего опыта было недостаточно: такое количество разумных существ, собранных вместе, я видела всего второй раз в жизни. Впервые попала в большой город во время нашей с отцом памятной поездки пять лет назад. Но мне и этого хватило, чтобы утвердиться во мнении: не люблю толпу.

Вчера вечером я прибыла в Мизар. На заставе таможенник отнесся ко мне без всякого интереса. Появление орков в приграничном городе не являлось чем-то из ряда вон выходящим. Время от времени, хоть и редко, и ненадолго, сюда наведывались степные воины, чтобы выменять оружие и муку на звериные шкуры и коней. Так что мне пришлось только заплатить пошлину — две серебряных монеты за себя и одну — за Зверя и ответить на несколько ничего не значащих вопросов. Потом я нашла на окраине постоялый двор, где и переночевала. И теперь, с первыми лучами Атика, отправилась на поиски школы телохранителей. Мизар — интересный город, он весь расположен на холмах. Его запутанные улицы то поднимаются вверх, то ныряют вниз. Поэтому я оставила Зверя на конюшне постоялого двора, предварительно оскалившись в лицо хозяину, чтобы тот прочувствовал, что его ждет, если с жеребцом что-нибудь случится. Перепуганный дядька с поклонами заверил, что будет лично присматривать за Зверем, а конь одарил меня обиженным взглядом. Я на прощание погладила черную гриву и отправилась в путешествие по улицам просыпающегося города. Кого здесь только не было! Спешили по своим делам ремесленники — их я научилась отличать еще в прошлый раз. Мужчины в темной рабочей одежде, с хмурыми лицами и натруженными руками не обращали внимания на утреннюю суету, целеустремленно пробиваясь к своим мастерским. Торговцы открывали лавки и заодно зазывали в них горожан. Некоторые расположились на обочинах, повесив на шею большие деревянные доски, на которых лежала вкусно пахнущая еда или всякие нужные в хозяйстве мелочи.