Холодный огонь

Меч ярко сверкнул и рассыпал вокруг ворох искр, но не коснулся нежити — она подставила щит. Удар был силён, дерево и кости щита затрещали, но мёртвая рука была сильнее — Квайет медленно отодвигал от себя Фрисса, а тот с досадой обнаружил, что его меч намертво засел между гнутых шипов на щите. Он налёг изо всех сил, отталкивая руку со щитом в сторону. Мертвяк был очень силён, но отвлёкся ненадолго на перезарядку самострела, и Фрисс бросил молнию в костлявую грудь. Броня Квайет задымилась, рассыпаясь клочьями, сама тварь качнулась, выронив стрелу, но тут же опомнилась и ударила Фрисса щитом, отбросив его почти на край обрыва. Речник быстро ударил по приоткрывшемуся плечу — и его меч заскрежетал по костяной перчатке. Нежить перехватила клинок, и её рука была не менее прочной, чем сталь. Фрисс рванул меч на себя, но Квайет только ухмыльнулся. Мёртвая рука скользнула по клинку к рукояти, вцепилась в живую руку Речника... и вой ужаса и боли пронёсся над Рекой.

Костлявая кисть мертвеца отвалилась от его тела, на глазах обугливаясь и распадаясь на отдельные косточки. Бесполезный самострел упал в траву и хрустнул под ногой Речника. Всего секунду Фрисс смотрел, как белесая культя дымится и разваливается, а потом скосил глаза на свою руку, чудом уцелевшую. Массивный серебряный перстень блестел на пальце — Речник так и носил его с тех пор, как вернулся из Хесса. "Канфен же говорил... Вот я пень дубовый!" — Фрисс с досадой мотнул головой, отбросил бесполезный меч и кулаком ударил нежить в зияющую в доспехах брешь — там виднелись обломанные рёбра, и мерцало, быстро пульсируя, что-то зелёное.

Тут же вся рука Фрисса, от пальцев до плеча, онемела, а в ушах раздался звон, немедленно заглушённый предсмертным воплем. Нежить умирала вновь, корчась и обугливаясь, её кости разлетались во все стороны, а потом её хребет переломился, и костяк упал к ногам Речника. Тот наступил на ноги мертвеца и ткнул кулаком в гаснущие глазницы. Удар вышел слабеньким, руку Фрисс не чувствовал, но на черепе осталось выжженное пятно, а зелёный свет, померцав немного на останках, потух окончательно. Странная нежить снова покинула мир живых.

Что-то размеренно хрустело сбоку от Речника. Он подхватил мечи, резко развернулся... и с радостным воплем вернул оружие в ножны.

— Алсаг! Хаэй, дробитель костей!

Хесский кот сидел на спине гигантского паука, собранного из целой горы костей. Все восемь лап нежити были отгрызены и валялись в траве, а Хинкасса планомерно отгрызала от твари те части, которые были плохо прикреплены, и отпихивала подальше. Куски нежити вяло трепыхались. Когда они ползли обратно, хеск отпихивал их снова.

— Я же говоррил, что могу дрраться, — спокойно заметил он, выплюнув очередную кость, когда Фрисс порывисто сжал его в объятиях.

— Славно ты его разобрал на детали! — усмехнулся Речник и погрузил кулак в переплетение костей, оставшееся от чудовища. Рука онемела вновь, земля чуть заметно вздрогнула, кости встали дыбом — и с тихим стуком раскатились по траве. Алсаг, брезгливо отряхнув лапы, спрыгнул с груды костей и лизнул поцарапанное плечо.

— Стой, — опомнился Речник, вынимая пылающий меч. — Это надо прижечь. Потерпи чуток...

Он прижёг царапину Алсага — тот лишь прижал уши, когда раскалённое лезвие коснулось его — и свои ссадины на руке. Из-под обрыва, между тем, явственно пахло горелыми костями и земляным маслом, и слышен был только треск горящих ветвей. Ни криков, ни звуков сражения... Речник осторожно посмотрел вниз — и широко улыбнулся.

Кости двух скелетов, раздробленные в мелкое крошево и политые Шигнавом, догорали в наскоро разведённом костре. Вокруг толпились все жители участка, а у самого костра в торжественном наряде стоял Сьютар Скенес.

— Фрисс, ты цел? — взволнованно спросили за спиной. Там стоял Речник Айому и рассматривал останки нежити.

— Всё в порядке, — ответил Фрисс. — Что было внизу? Никого мертвяки не порвали?

— Ха! Не на нашем участке им кого-то рвать, — ухмыльнулся Айому. — Я выскочил на шум, но мог бы и не выскакивать. Сьютар, Эрик, Авит и Конен уже переломали нежити все кости, какие нашли. Видел бы ты их... Чтоб мне стать зелёной крысой! Фрисс, глянь-ка сюда... Это вот такие стрелы у них были?!

Он держал двумя пальцами одну из коротких стрелок, выпавших из руки мертвеца. Фрисс кивнул.

— Тут где-то валялся самострел этого Квайет, только жаль — я наступил и поломал, — повинился он. — Странная какая-то нежить, я о таких не слышал и в легендах. А Алсаг растерзал ещё более странную...

— Слышал уже, — хмуро кивнул Айому. — Сьютар рассказал. Костяной паук, вот как... Неладно у нас на участке, Фрисс. Очень неладно. Боюсь, пора сообщать магам, пока следом не притащилась сотня скелетов. Поможешь мне поднять хиндиксу?

— Айому, сиди на участке, — нахмурился Речник. — Я отправлюсь сегодня же, расскажу всё Канфену и Астанену. Вот, держи... это самородное серебро, любого мертвяка разрывает в ошмётки. Защищай жителей, я вернусь, как только отпустит Астанен.

Он зашёл в пещеру Скенесов лишь на несколько мгновений — накинуть броню, бросить в суму вяленого Листовика и пару лепёшек. Амора Скенесова остановила его у порога и протянула флягу с кислухой. Фрисс кивком поблагодарил и прицепил флягу к поясу — спорить было некогда. Ещё немного — и "Остролист", выгнув плавники, стрелой взлетел в облака. Фрисс от души натолкал в печку соломы, чтобы хиндикса мчалась, как молния... и остановил её на первом же участке вверх по течению, да так резко, что корабль завертелся юлой и чуть не поломал плавники.

Под обрывом, закрывая собой три пещеры, лежала сигнаса. Узкие флаги — предвестники войны — трепетали над ней. У борта сигнасы в кольце жителей стояла женщина в одежде речной колдуньи, с дорожной сумой за плечами и посохом в руках. А на борту стоял и хмурился на облака Речник Кестот, и на его руке тихо звенели колокольчики, подвешенные к тяжёлому браслету. Кестот Ойя собирал ополчение...

Жители на берегу были — кое-как приколоченную шипами-якорями к обрыву хиндиксу Речника поймали и привязали к каменному кольцу. Краем уха Фрисс услышал много "лестных" слов о себе, но ему было не до корабля. Он быстро поднялся на палубу. Речник Кестот посмотрел на него и склонил голову.

— Ваак, Фриссгейн. Куда спешил? Нежить?

Речник почувствовал, как палуба уплывает из-под ног, и слабо кивнул.

— Сколько? — нахмурился ещё сильнее Кестот. — Чем кончилось?

— Четверо. Два скелета, костяное чудище вроде паука и какая-то разумная тварь с взрывающимися стрелами, — ответил Фрисс. Его взгляд прикован был к знамени за спиной Старшего Речника — на синем полотнище флага Реки, гордо поднимая хвост, красовался золотистый кот. Древнее знамя Короля-Речника?!

— Разумная и со стрелами? Верхом на пауке, правда? — в разговор вступил незнакомец — низкорослый, но плечистый гвел в тёмно-зелёной броне. Белый плащ укрывал его плечи. Фрисс посмотрел на него и мигнул от изумления.

— Да, верхом. Показать не могу — все четверо раскрошены в пыль и сожжены, — пояснил Речник. — Ваак, доблестный Всадник Изумруда.

— Те, кого ты почуял издали? — хмуро спросил Кестот, глядя на "изумрудника". — Ирн и токатль?

— Скорее, зуггун. Речник, паукообразная нежить стреляла чем-нибудь? И... поведай, как ты расправился с ирном?

— Нет, — Фрисс покачал головой. — Эта тварь называется "ирн"? Сжёг самородным серебром. Моя Фагита прикончила паука, скелетов добили жители. Скажите мне, воины, что творится на Реке?

Старший Речник тяжело вздохнул и покосился на колдунью и толпу вокруг неё.

— Сядь куда-нибудь, Фрисс. Мы воюем с Нэйном.

— С кем?!

Речник прислонился к борту сигнасы. Поверить в услышанное было почти невозможно. Кестот и Всадник Изумруда переглянулись.

— Да, Фриссгейн. С той самой легендарной страной Некромантов, где всё население — мертвяки. Я собираю магов и Речников по всей Реке. Попрощайся со своими жителями и отправляйся на Остров Шайла. Там обучают убивать мертвецов. Через несколько дней нас ждут к востоку от Дзельты. Будем отлавливать нежить на границе. И я буду рад увидеть тебя в своей двадцатке.

— Хорошо. Я отправляюсь немедленно, — сказал Речник. Его мысли метались, подхваченные вихрем, ни одну он ухватить не мог.

— Чуть-чуть подожди, Фриссгейн, — голос Кестота смягчился. Старший Речник посмотрел немного в сторону и кивнул кому-то за спиной "изумрудника".

— С тобой хочет поговорить наш союзник — Сирилин.

Всадник Изумруда, выразительно пожав плечами, отошёл в сторону. На Фрисса глядела невысокая, чёрноволосая и смертельно бледная девушка в куртке из чёрной кожи.

— Фриссгейн, супруг Кессики? — неуверенно сказала она, переводя взгляд то на Фрисса, то на Кестота. — Я Сирилин Ир"инеррин из Элании. Очень приятная встреча... Не надо так смотреть. Да, я Некромант. Но ваш Король считает, что мне можно верить.

— Ты, наверное, сильный Некромант, — Речник чувствовал, как ледяное облако колышется вокруг Сирилин. — Откуда ты знаешь Кессу? Где она?

— Фриссгейн, лучше сядь, — вздохнул Старший Речник. — Сирилин, ты хотела сказать — так говори уже.

— И правда, — Некромантка вздохнула тоже. — Речник Фриссгейн, мне очень жаль — но Кессика сейчас в Нэйне. Так приказал ваш Король.

Речник смотрел на неё и хотел что-нибудь сказать, но язык не слушался. Некромантка беспомощно взглянула на Кестота.

— Времени мало, Фрисс, — негромко сказал он. — Лети на Остров Шайла. Там узнаешь всё.

Глава 06. Посланник из Тени

— Радостно видеть столько Речников под этой крышей, — Морнкхо поставил на стол огромное блюдо с кусками икеу. — Как идут занятия?

— Очень хорошо, о менн, — Кенну развернулся на лавке так, что чуть не уронил соседа, и придвинулся к Морнкхо. — Мы ловили Речного Дракона, и я его поймал!

— Речник Тиллит сказал, что ты хороший алхимик... и можешь помочь с зельями, если что не так, — Сима Нелфи вопросительно посмотрела на менна. Тот качнулся на хвосте.

— Не раньше заката солнца, колдунья, — сдержанно ответил менн. — Моя работа с алхимией плохо сочетается. И... нет, целитель, тебе я тоже кислухи не налью. Вечером — может быть. Ешьте, это Листовики с последнего улова, очень хорошие...

Хогн разочарованно вздохнул и цапнул два куска икеу.

— Мы в Замке Астанена... — прошептала Сима, заворачивая Листовика в лепёшку. — До сих пор не верится. Кесса, ты думала когда-нибудь, что мы сюда попадём?

Чёрная Речница покачала головой и откусила пол-Листовика сразу. С утра она ничего не ела... наверное, следовало наловить ракушек, пока все гонялись за Речным Драконом. Или всё-таки поверить Кенну и съесть те, которые собрал он. Выглядели они, правда, подозрительно...

— Скорее бы вечер! — Кенну потянулся за третьим куском, чуть не уронил его на Симу, виновато вздохнул, но тут же продолжил разговор. — Снова будем летать! Сима, а вы уже летали на драконах? Речник Тиллит обещал, что будут общие занятия — и нас посадят на дракона!

— Только через месяц, Кенну, — ответила колдунья. — Вы ещё не все с кораблём освоились, а у нас идут сплошные зелья. Вчера зелья, сегодня зелья...

— Слишком мало зелий, — буркнул сосед-хогн. — Всего одно занятие на водоросли — куда это годится?! О них полгода можно рассказывать!

— Река-Праматерь! Хоть бы чародей Келлаг тебя не услышал! — Сима поёжилась и опасливо оглядела столовую...

Кесса сидела на скамье, в узкой чёрной тени Замка, и задумчиво глядела то на облачка, медленно сползающиеся в огромную тучу над краем горизонта, то на Зеркало Призраков, шелестящее подвесками из перьев и семян. В древнем Зеркале не отражалось ничего — ни замок, ни небо, там снова сгустилась темнота, в которой изредка зажигались огоньки. Речница вглядывалась в чёрное стекло и пыталась понять, что там мерцает, но этот рой золотых и белых искр мог быть и стаей светлячков, и тысячей огней в окнах гигантского древнего здания... Кесса осторожно повертела в пальцах одну из странных деталей, подвешенных к медальону. Что это такое, не мог сказать ей даже Речник Фрисс, добывший Зеркало в развалинах Старого Города, но Кессе упорно мерещилось, что подвески на отражение как-то влияют...

Полдень дышал зноем — не иначе, к вечеру ожидалась гроза, и Кенну Пурпурной Стрекозе не суждено было сегодня летать. Скорее всего, Речник Тиллит заменит полёты боями, потому что стрельба уже была с утра... Кесса потрогала недавний ушиб — край щита, ударивший в плечо, оставил здоровенный синяк, но болело несильно. Не получалось пока у Речницы с щитами, да и чего ожидать — всего неделю назад она и держать-то их правильно не умела!

Нильгек, драконий маг, быстро прошёл мимо Кессы и даже головы не повернул на приветствие. Он был мрачнее тучи и бормотал себе под нос что-то сердитое. Речница пожала плечами и покосилась на Храм. У двери уже бродили двое новобранцев, меряя шагами ворота, но до занятий было ещё очень далеко...

За стеной звякнул гонг. Раз, другой... потом по нему замолотили со всей силы, будто пытались разбить вздребезги. Кесса вскочила и осторожно выглянула из-за угла. У причала суетились служители, а отряд Речников вёл кого-то к Изумрудной Лестнице, окружив кольцом. На ступеньках мелькнул жёлтый плащ мага Силитнэна. Кесса встала на цыпочки, пытаясь заглянуть в круг Речников, но столкнулась с чьим-то хмурым взглядом и юркнула за угол. Дребезжание прекратилось, Речница подождала немного — но ничего не произошло, и она с разочарованным вздохом вернулась на скамью.

— ...Так его и называют те, кто учил историю — "Замок Ноллорта". Когда пойдёте в Подвал Ракушек за жалованием, посмотрите на северную и западную стены. Это и есть Хальконегская кладка, всё, что осталось к нашим дням от Замка Ноллорта... — Речник Тиллит окинул рассеянным взглядом Архивы и десятерых новобранцев, устроившихся на полу с обрывками писчего велата. — Хватит на сегодня, Речники. Теперь спрашивайте.

— Речник Тиллит! — Кенну привстал с пола. — Сегодня мы будем летать?

За окном, рассекая свинцово-серое небо, сверкнула молния. Хранитель Алатикс выглянул во двор и захлопнул ставни. Тут же крупные капли забарабанили по стеклу, по Архивам прокатился приглушённый громовой раскат.

— Сегодня — не будем, — покачал головой Тиллит Хонва. — Бойцы сейчас подождут в Архивах, пока я отведу магов на алхимию. Потом пойдём в подземелье. Кесса, что с плечом? Выдержишь тренировку?

— Всё цело, выдержу, — кивнула Речница и неуверенно продолжила, преодолевая откуда-то взявшийся страх. — Речник Тиллит... а кто прилетал сегодня, когда били в гонг?

— Речник Найгис, — спокойно ответил тот, и по его глазам Кесса ничего не сумела прочесть. — Гонг часто звенит в Замке Астанена. Такова традиция. Алхимики, идите за мной и далеко не разбегайтесь...

В Архивах повисла тишина, прерываемая лишь раскатами грома за окном. Хранитель Алатикс недоверчиво покосился на шестерых новобранцев и уткнулся в книгу. На стук распахнувшейся двери и порыв ветра из холодного коридора обернулись все.