Мастер клинков. Книга 2: Клинок выковывается

— Если правление не против, останусь я, — раздался голос Дорна, — в этот раз я не допущу, чтобы меня обставили вокруг пальца.

За его кандидатуру так же было проголосовано единодушно.

— Пойду, ознакомлю людей с принятым решением. — Я встал из-за стола, и неожиданно вслед мне поднялись все гномы, которые стоя дождались, пока я не выйду из барака. 'Что-то изменилось у них в душах', — понял я, направляясь к дому спецов.

Глава 2. На новом месте

Если описать все последующие месяцы одним словом, то это слово будет 'безумие'. Ещё долгие годы после этих событий я с ужасом вспоминал претворение в жизнь своего плана. Я даже не упоминаю разговор с Валенсой, который состоялся через пару недель от того памятного совещания — ярость герцога меркла в сравнении с тем, что происходило, когда я во главе вооруженного отряда врывался в указанные мне герцогом деревни и отправлял крестьян целыми семьями к намеченной нами точке входа в подземелья гномов. Чтобы согнать людей с насиженных мест, приходилось применять и плети, и даже оружие. Никакие уговоры не помогали, собственноручно подписанные герцогом и громогласно озвученные указы никак не влияли на людей, которых отрывали от домов, построенных ещё их прадедами, и везли в незнакомое место.

Мне повезло дважды: первый раз, когда я взял у гномов вчетверо большую сумму, чем по моим прикидкам требовалось для переселения людей, и второй раз, когда король отозвал в столицу герцога, который поначалу лично наблюдал за мной. Герцог с большой неохотой уехал, оставив меня во главе трёхсотенного отряда конницы. Только благодаря тому, что он не мог повлиять на мои действия, я получил возможность руководить его людьми так, как хотел.

За эти месяцы я научился жить на коне, как ковбои из американских фильмов. Я ел, спал, умывался на лошади, потерял счёт, сколько их сменил, загоняв до полусмерти. Я похудел на десяток килограмм, бывший при мне нубиец — на пятнадцать, мы мало того, что высохли, как скелеты, так ещё и до того пропылились и загорели, что люди при виде нас просто шарахались в стороны. Ещё в первый месяц миграции я сорвал голос, поэтому всё чаще общался со всеми проверенным методом Рона — тычком копья. Почему-то этот метод оказался самым действенным, и я всё чаще не зачехлял копьё, оставляя его лежать на луке седла — это экономило мне время, нужное, чтобы достать его. Редкие часы дневного отдыха, а также все ночи мне отравлял нубиец, злобно отрывавшийся на мне за то, что я потащил его с собой. Очень скоро все мои мысли о человеколюбии и милосердии были выбиты из головы напрочь. Крики крестьян, женские причитания и плач детей вскоре превратились для меня в однообразный монотонный звуковой фон, а поскольку мне нужно было быть в нескольких местах одновременно, то и людские лица для меня теперь выглядели одинаково.

Но самое худшее произошло тогда, когда королю Торгидору донесли о передвижении огромных масс непонятных личностей по гномьим каналам. Я был вызван пред светлые очи короля и его советников и в течение четырёх часов нагло врал им, что занимаюсь перевозкой исключительно домашнего скота на разведение, и ничем иным. Хорошо ещё, что наша система охраны каналов, которую мы выставили на всех временных остановках, отлавливала больше шпионов, чем нужно было для доставки нашим недоброжелателям правдивых сведений о перевозимых грузах. Ко всему прочему, мне пришлось согласиться на проверку моей деятельности 'независимой комиссией', создать которую предложили королю его советники. Король, недовольный мной и, видимо, не очень поверив моему вранью, дал на это согласие. Видя, как уходящие из тронного зала советники радостно потирают руки, я решил остаться и уговорить короля дать мне отсрочку на прибытие этой самой комиссии. Торгидор сначала упирался, но всё же согласился перенести проверку. Я просил провести её не раньше весны следующего года.

Не успел я выйти от короля, как меня окружили гномы, которые ссужали мне деньги, и тоже потребовали отчёта о тратах. В общем, в тот день нормы по количеству вранья в день были мною побиты на многие десятилетия вперёд. Едва я расхлябался с гномами, как пришло известие о бунте тех крестьян, кто уже прибыли на место и начали обустраиваться в бараках. Дорн показал себя 'умелым' политиком и не придумал ничего иного, как наставить на них арбалеты и топоры. Только моё вмешательство предотвратило кровопролитие и позволило заставить людей работать, но только отдельно от гномов.

Людей на новом месте пока не удавалось заинтересовать, их не привлекало ни отсутствие барщины и налогов, ни гарантии будущей свободы и новых домов. Согнанные силой, скученные в неизвестном месте, люди все, как один, были ко всему глухи и всего боялись. Конечно, были такие индивидумы, которые, понимая неизбежность переселения и невозможность возвращения назад, начали устраиваться на новом месте, но, к сожалению, это были единицы, и их пример никого не убеждал.

Я прекрасно помню тот день, когда отпустил отряд герцога и совместно с такими же вымотанными бесконечной транспортировкой гномами заваливал вход в тоннели. Никакого счастья или удовлетворённости от выполненной невозможной работы ни у меня, ни у них не было, только глубокая усталость. В день, когда мы вернулись назад, я собрал всех и объявил этот день навечно выходным каждый год. Всех гномов и тех, кто строил бараки для людей, и тех, кто занимался транспортировкой, я отпустил на недельный отдых. Правда, самому пришлось заняться охраной людей от пьяных и маловменяемых гномов.

Неделя загула прошла без серьёзных эксцессов, и я впервые вошёл в барак и направился к своим нарам. Казалось нереальным, что можно вот так вот просто лечь и уснуть, не беспокоясь за то, что через несколько минут придётся мчаться разрешать очередной конфликт.

— Господин барон, господин барон, — сквозь сон я почувствовал, как до моей руки кто-то дотронулся. Желание убить того, кто нарушил столь долгожданный сон, я сдержал с великим трудом. Открыв глаза, я встретился взглядом с управляющим, он осторожно касался моей руки, а сам при этом старался держаться подальше от меня.

Выплёскивать своё раздражение на Костела было бы верхом неблагодарности.

— Да, господин Костел? — поинтересовался я, протирая глаза и садясь на нарах.

— Прибыла делегация каких-то гномов, они сейчас стоят возле барака и спорят с вашими гномами. Мастер Дарин попросил меня привести вас, — едва слышно прошептал управляющий.

'Блин, чего они так рано припёрлись-то, — мысли в голове заметались как бешенные, — ещё полмесяца их не должно было быть'.

Быстро вскочив с нар, одевшись и подхватив копьё, я бросился на выход, за мной побежал управляющий.

Возле барака людей я сразу заметил незнакомых гномов, окружённых закованными в сталь воинами. Заметив среди прибывших низенькое, бочкообразное тельце, я сразу принял решение, как встречать 'гостей'.

— ... властью, данной мне королём, я реквизирую это строение для проживания своих воинов, — донёсся до меня его голос.

Мои гномы, завидев меня, вздохнули с облегчением. Когда я подошёл ближе, дорогу мне преградили два воина, лиц которых не было видно за пластинчатыми решётками шлемов. Играть в их игры мне совершенно не хотелось, поэтому, взяв небольшой разбег, я, опершись копьём о землю, сделал сальто в воздухе и приземлился сразу возле группы спорящих. Тан Истер замолчал и уставился на меня, как, впрочем, и все присутствующие.

— Что за шум, а драки нет? — спокойно спросил я у собравшихся.

— Я требую освободить этот барак для моих людей, — скривившись, Истер выплюнул в меня свои слова.

— Чего ради? — удивился я.

Окружающие гномы от удивления едва не пооткрывали рты — так разговаривать с Сардаром Южной стены не было позволено никому.

— Да как ты смеешь, щенок... — тёмное лицо подземного жителя налилось краской, — да я тебя...

— А вы собственно кто? — поинтересовался я у Истера и, увидев, как ко мне двинулись его воины, спокойно перекинул копьё в правую руку.

От моего замечания гном слегка опешил и, не найдя нужного ответа, сказал правду.

— Тан Истер, Сардар Южной стены.

— А документы, подтверждающие вашу личность, у вас имеются? — я решил до конца придерживаться роли милиционера, задержавшего подозрительного типа без документов.

После моих слов не только тан, но и все остальные гномы погрузились в задумчивость.

— Откуда я знаю, что вы — многоуважаемый всеми тан Истер? — задал я ему вопрос. — Может вы только прикидываетесь им и пришли сюда выведать секреты нашего любимого короля Торгидора?

У гнома краска отлила от лица, и он побелел от ярости.

— Да ты с ума сошёл! Меня здесь все знают! — заорал он на меня.

— Покажите, пожалуйста, того, кто знает вас? — спокойно поинтересовался я, внутренне посмеиваясь, гнома оказалось легко вывести из себя.

— Все мои воины! — продолжал орать он.

— Они вообще не свидетели, — с видимым сожалением покачал я головой, — они пришли с вами и кто знает, может, вы с ними в сговоре. Найдите мне других свидетелей.

— Да хотя бы тан Дарин, — Истер, слегка сдуваясь от моего спокойного тона и весомых аргументов, повернулся и стал тыкать пальцем в Дарина.

— Тан Дарин, вы знаете этого гнома? — спросил я у мастера.

— Ну, внешне похож немного. — Дарин, быстро принял мою игру. — Но, думаю, не он. Тан Истер немного повыше ростом и в плечах покрепче.

Истер от такого заявления совсем спал с лица, оно практически побелело, и он ошеломлённо повернулся вокруг себя, ища знакомые лица. За то время, что мы разговаривали, к нам стали подтягиваться мои гномы, и вот уже Истера и его охрану окружило более полусотни вооружённых гномов, а рядом со мной встал Рон, который слегка покачивал на руке копьё. Пока Истер озирался, к бараку подтянулись все бывшие поблизости гномы, и лица их дружелюбием не сияли.

— Дорн!! — завопил Истер, завидев приближающегося гнома. — Вы же знаете меня, подтвердите этому молокососу, что я — это я! Вообще бред какой-то, доказывать ему кто я такой!!

— Значит, вы отказываетесь сотрудничать с администрацией этой области? — вкрадчиво спросил я, слегка стукнув пяткой копья по земле — секиры и топоры моих гномов угрожающе приподнялись, а охрана Истера ещё плотнее сомкнула ряды.

— Сейчас бывший тан Дорн расскажет вам, кто я такой, — стиснув зубы от злости, прорычал гном.

К счастью Дорн услышал его последние слова и нужным образом отреагировал на слова 'бывший тан'.

— Тан Максимильян, к сожалению, я стал стар и почти ничего не вижу, — спокойно ответил ставший рядом со мной Дорн, — так что я не смогу вам ответить, кто перед вами.

От такого заявления тан Истер едва не взбеленился, но разум и сотня вооруженных гномов вокруг остановили его.

— Вы все заплатите за это! — прошипел он, и, повернувшись, зашагал в сторону гномьих путей. Охрана, не размыкая рядов, двинулась за ним.

— Тан Дорн, выставьте охранение возле пещеры, а ещё лучше — установите там замаскированные ворота, чтобы у нас не было больше подобных сюрпризов, — распорядился я и повернулся, чтобы уйти.

— Бывший тан, — раздался голос Дорна. — Я бывший тан, Максимильян.

Я протянул своё копьё Рону и, сняв свой пояс, подошёл к нему. Гном стоял, открыв рот.

— Опуститесь на колено и протяните вперёд руки, — приказал я. Ошеломлённый гном подчинился резкому голосу.

Я положил ему на руки свой пояс и произнёс.

— Поднимись на ноги, второй тан земли, и надень свой знак власти.

Вокруг настала гробовая тишина, все обалдело смотрели то на меня, то на стоявшего на колене Дорна.

— Сделаешь себе свой пояс, а этот потом отдашь, — подмигнул я ему, — всё же это пояс короля, как никак.

Первым засмеялся Дарин. Он подбежал к Дорну и, хохоча, стал поздравлять его, поднимая с колена и помогая нацепить пояс с кучей его хитроумных застёжек. Это и прорвало плотину молчания, гномы окружили ошеломлённого Дорна и поздравляли его, кто хлопая по плечу, кто обнимая.

Я посмотрел на оживлённых гномов и пошёл к себе, но не успел я сделать несколько шагов, как Дорн меня догнал.

— Тан Максимильян, разве вы можете производить меня в таны? — спокойно поинтересовался он у меня. — Насколько я помню, это привилегия короля и Совета старейшин.

— Так это таны войны и мира, — махнул я рукой, как нечто само собой разумеющееся, — а я произвёл вас в таны земли, и пусть кто-нибудь скажет, что у меня нет на это права.

Гном замолчал, обдумывая мои слова, ведь тана земли он знал до сегодняшнего дня только одного — меня.

— То есть, скорее всего, это не будет иметь веса у нас, под землёй? — задал он справедливый вопрос.

— Тан Дорн, — ответил я ему честно, — если наше предприятие удастся и мы наладим снабжение продуктами подземный мир, к нам очереди будут строиться из желающих поработать у нас. Я уже молчу про то, сколько будет желающих стать танами земли.

Гном удивлённо на меня посмотрел.

— Никогда не думал о нашем колхозе с этой точки зрения.

— Вот, а теперь подумайте, тан, — я слегка улыбнулся ему и пошёл досыпать свой прерванный сон. Проблему с таном Истером я не устранил, но хотя бы отсрочил.

Отсрочка вышла небольшая, через неделю комиссия появилась, причём возглавлял её сам Торгидор. Когда гномы доложили мне, что прибыли 'гости', король уже был недалеко от нашего посёлка. Когда я вышел, то увидел, как со стороны подлеска к нам приближается внушительная делегация из полусотни гномов, причём большая часть их была личной гвардией короля.

Кивнув Дарину и Рону, я пошёл им навстречу.

Встретились мы с Торгидором как две враждующие стороны: я — совершенно один и он — с небольшим войском позади. Замерли друг перед другом на расстоянии пяти шагов. Король принялся рассматривать меня, и его поначалу сердитое лицо стало смягчаться. Посмотреть на меня стоило, с момента переселения прошло слишком мало времени, чтобы я успел отдохнуть и отъесться.

— Надеюсь, у меня вы не потребуете документов, удостоверяющих личность? — внезапно спокойным голосом произнёс он.

Я хотел было пошутить, но сразу одумался, сейчас было точно не время для шуток.

— Ваше величество не нуждается в подобном, — сказал я и преклонил одно колено перед ним.

Лицо короля ещё более разгладилось.

— Хочу услышать вашу версию случившегося здесь недавно, — произнёс он, повелительно махнув рукой в сторону дёрнувшегося к нам тана Истера.

— Ничего такого вроде и не было, — я задумчиво почесал затылок. — Недавно появился какой-то гном в окружении вооружённой лиц и, не предоставив никаких документов или ваших приказов, начал выгонять моих гномов из их домов. Когда я попросил предоставить хоть какие-нибудь полномочия, он стал орать и угрожать расправой. Вот собственно и всё, — я посмотрел своим самым честным взглядом на короля.

Невероятно, но король выглядел удивлённым, мне стало интересно, что же Истер ему наговорил.

— Хм... — произнёс Торгидор, — со слов тана, всё было немного по-другому.

— И что же? — поинтересовался я, мучимый любопытством.