Tяжело быть студентом. Часть 1

— И у него такие глаза... А вот тут вот, — ведьма ткнула куда-то в шею, — у него крохотный шрамик в виде полумесяца...

Наточка никак не могла остановиться почти тридцать минут, и все рассказывала и рассказывала.

Я терпеливо вздыхала, глядя на потерявшую здравый смысл подругу, и мельком посматривала на пузырьки в надежде, что опытная травница просто надышалась парами от любовных зелий.

— И представляешь, он не обратил на меня никакого внимания... — с надрывом в голосе возвестила Натка и тут же зло сверкнула зелеными глазами: — Зато по Маленке таким плотоядным взглядом прошелся!

Киваю. Я бы на месте неизвестного парня тоже оценила бы пятый размер и пухлые губы Малены. Видящая последнего курса считалась эталоном женской красоты, и Натка со своей спортивной фигуркой явно не дотягивала до нужных для этого звания параметров.

— Но зато он весь такой кла-а-а-асный, — протянула ведьмочка, прижимая к себе игрушечного медведя.

Вот она, женская народная забава — влюбиться в идиота и уверять окружающих, что он единственный и неповторимый. Только мы, бабы, так можем! Это прям наша супер-сила.

Бешусь, но продолжаю дипломатично кивать, пить горячее вино, тайно приправленное валерьянкой.

Успокоительного накапала ведьмочка, после того, как я сорвалась где-то на пятой минуте рассказа о прекрасном Прунце и начала дико хохотать.

Кстати совет — никогда не мешайте два невкусных напитка друг с другом. Сразу начинаешь ненавидеть этот мир вдвое больше.

Стук дверь прервал Наточкины душевные излияния на самом важном моменте — она как раз начала планировать как будут выглядеть гипотетические дети от Прунца.

Облегченно выдохнув и поблагодарив Небеса за небольшую паузу в бесконечном рассказе ведьмочки, я бросилась к дверям.

Открыв скрипучую створку и в очередной раз напомнив себе смазать петли, я попыталась сфокусировать взгляд. Процессу значительно мешал вино-валерьяновый коктейль, темнота, царящая в коридоре, и душераздирающие вздохи рыжей подруги, тискающей медвежонка.

Совершив поистине титанические усилия и собрав глаза в кучку, я с интересом уставилась на куколку в нежно розовом платье и белых носочках.

— Нат, — крикнула, не отрывая взгляд от чуда. — Либо я уже перепила, либо кому-то из нас подарили ростовую куклу.

Ко мне тут же подскочила соседка по комнате и с интересом высунула голову в коридор. Кукла шелохнулась и неуверенно помахала рукой. Я икнула от удивления и тихонько ущипнула себя за ногу.

Ошиблась. Нога оказалась не моя.

Натка заорала скорее от неожиданности, чем от боли и принялась ощупывать пострадавшую конечность.

— Больно? — поинтересовалась кукла.

— Она еще и разговаривать умеет, — удивленно прошептала Наточка. — Ты поглянь, какая прелесть! — Умилилась куколке ведьма. — Интересно, кто же мог подарить нам такой подарок? Она же ведь кучу бабла стоит!

И тут до меня дошло...

Открыв дверь шире и впустив коридор побольше света, я с удивлением признала в кукле ту самую Темную, которую аки добрый рыцарь спасала от посягательств невоспитанного общества. Просто в сумраке коридора, да еще в ее кукольном платье с белой кожей, голубыми глазами и золотыми локонами она выглядела... В общем мы ошиблись!

Одернув Наткину руку, я постаралась улыбнуться как можно шире:

— Привет, Эми! — Начала выводить ситуацию из абсурда я. — Мы не сумасшедшие, но это я так... на всякий случай уточнила.

Девушка заметно растерялась и тряхнула головой, с двумя смешными хвостами, перевязанными лентами:

— П-привет...

— Ой, так она живая... — Расстроилась ведьма. — А то я уж хотела кислотой на нее капать...

— Наточка, не пугай ребенка! — Строгим голосом шикнула я на соседку и, дружелюбно улыбнувшись, повернулась к Эми. — А ты чего пришла?

— Да вот... — Девушка сжала кулачки и, гордо выпятив грудь вперед, выпалила. — Хорст пытался заставить меня подписать, но я не стала! Ведь ты хорошая, а они хотят от тебя избавиться и получить другого куратора.

Натка засветилась не хуже лампочки под потолком и радостно улыбнулась.

— Тогда не стой! Гостем дорогим будешь, — девушка широко распахнула входную дверь и посторонилась.

— Да я, наверное, лучше пойду. — Затравленно оглядываясь, сказала Эми. — Меня мальчики искать будут...

— Не уходи! — Заорала я, находясь в ужасе от перспективы еще несколько часов слушать, насколько хорош новый возлюбленный Натки.

Схватив Эмилию за руку, я буквально втащила почти невесомую девушку в комнату и закрыла дверь на шпингалет. Блондинка с недоверием осмотрела нашу комнату и с немым вопросом уставилась на меня.

— Наточка, — скомандовала я, доставая из завалов учебников 'гостевой' стул, — у нас гости!

Подруга бодро кивнула и незаметно запихнула под кровать валяющийся посреди комнаты носок.

— Да мой капитан! — Звонко воскликнула она.

— А что мы делаем с гостями?

— Поим чаем, кормим булочками, развлекаем, — отрапортовала подруга.

Я смерила блондинку с чистым, незамутненным взглядом. С такой положительной Темной одних только булочек и чая будет мало.

— А если это очень желанный гость, а у нас хорошее настроение? — уточнила я, усаживая несопротивляющуюся блондинку за стол.

— Мы поим его самой вкусной чачей! — задорно ответила Натка, доставая бутылку и блюдо с фруктами.

Перед растерянной Эмилией появился граненый стакан прозрачной жидкости, приятно пахнущей фруктами, после чего прозвучал тост, мы чокнулись и... выпили.

Через 15 минут...

— Слушай, — возмущалась Наточка, с подозрением осматривая порозовевшую и немного захмелевшую Эмилию. — Ну, такой идеальной внешности в природе просто не существует! Признавайся, как ты это сделала?!

Ведьма потянула ленту, распуская один из хвостов, и принялась щупать золотистые крупные локоны Темной.

— Иди лесом, — вяло отмахнулась блондинка, мотнув головой.

— Да по любому что-то не так, — орала Наточка, не выпуская из загребущих ручонок прядь. — Признавайся, волосы красишь? Кожу отбеливаешь? На бигудях спишь? Лучше признайся, я ведь все равно докопаюсь!

Я возвела глаза к небу в надежде, что гипотетическая Светлая Богиня, обитающая на воздушных облачках, хоть раз в жизни, прислушается к моим мольбам.

Через 20 минут...

— А потом я увидела его... — плакала на плече золотоволосой Эмилии рыжая Наточка. — Его умопомрачительную улыбку, выразительные глаза и утонула в этих темных омутах в тот же миг!

— Ну, ну... — сочувственно хлопаю подругу по спине. — Главное, что успела вынырнуть и не захлебнулась! И не переживай ты так. Завтра утонешь в другой проруби...

На миг, оторвавшись от Эми, выполняющей роль жилетки, ведьмочка недовольно посмотрела в мои честные глаза.

— Ты, Линка, грубиянка! — сообщила она. — И не веришь в настоящие чувства...

— Да да, — покорно закивала я головой. — А еще я реалистка и с математикой у меня благодаря тебе большие проблемы.

Наточка задохнулась от возмущения, утерла нос и развернулась:

— А я-то тут причем? — удивленно уточнила она.

— Да при том, что я уже сбилась со счету от твоих возлюбленных! — натуральным образом зарычала я, сжимая в руках стакан, где уже плескалась одна только валерьянка.

Через 10 минут...

— Шарги, — с придыханием вещала Эмилия, — он такой мужественный! Благородный! И вообще у него нет изъянов...

— Короче, Прунц? — подытожила Наточка.

Обе девушки понимающе глянули друг на друга и покачали головами.

— Девочки, — возмутилась я, — а вам не кажется, что этих принцев как-то чересчур много развелось!

— Ну что ты, — махнула на меня соседка по комнате. — Много не мало! И потом сейчас такая конкуренция...

— А еще, Шарги, так классно улыбается, — опять начала блондинка, восторженно прижимая к груди несчастного медвежонка. — И если смотреть на него под углом, то брови будто хмурятся, но если немного повернуться вот так, то понимаешь, что он просто задумался... А еще Шарги...

— Светлая Богиня! — замахала на блондинку руками Наточка. — Эмилия, ну хватит уже! Надоело об одном и том же. Шарги это... Шарги то...

— Вот-вот! — закивала я, злорадно улыбаясь. — И главное, есть в этом нечто знакомое. Не правда ли?

Многозначительно смотрю на подругу. Она делает вид недогадливой рыжей ведьмы и, как ни в чем не бывало, предлагает поговорить о чем-нибудь другом.

Втроем торжественно клянемся больше о мужиках не говорить, чокаемся и выпиваем.

Через три минуты...

— Девочки, — раздраженно говорю я, пытаясь остановить коллективную женскую истерику. — Ну, в конце концов! Возьмите себя в руки.

С изумлением наблюдаю, как мои рекомендации выполняются. Наточка начинает обнимать Эмилию, а та соответственно Наточку... И обе ревут с тройной силой!!

— Я ему не интересна... — всхлипнула Темная.

— Уууу... — натурально завыла ведьмочка. — А он даже в мою сторону не посмотрел!

— Я не красивая...

— А я так вообще... стра-а-а-ашная!

Долбаный Скол! Да когда же этот день закончится уже?!

— Прекратить истерику!!! — кричу я и бью подруг подушкой.

— Ай! — Возмущается Наточка.

— Ой! — Соглашается с ней Эмилия.

Через пять минут...

— Официально объявляю бой подушками законченным! — заявила ведьма.

— Может, окошко откроем? — тяжело дыша и сжимая в руке артиллерийский снаряд, предложила я. — А то душно стало.

— Ага, — согласилась Наточка, но осталась лежать на полу. Эмилия так вообще только рукой махнула, выражая свое согласие.

Пришлось вставать самой и топать к окошку.

Дернув шторы, невольно глянула на крыло первого этажа, где в книжном шкафу профессора Барадоса таилась нужная для вызова Цербера формула. Потом посмотрела на Темную. Ведь если Эми не подписалась под докладной вместе со всеми, значит, я все еще куратор, опекающий десять недовольных моей работой студентов. И если девять амбалов в состоянии за себя постоять, то вот с беззащитной блондинкой надо что-то думать.

— Девочки, — обернулась я к подругам, — мне тут идея одна пришла.

Знала бы, чем все закончится, молчала бы как партизан, пойманный во вражеском лагере, но увы...

Короче, откусить бы себе язык, чтобы лишнего не болтал, но жа-а-а-алко!

Через три минуты...

— Тихо, — шикнула, на хихикающую Эмилию, ведьма. — Соблюдай, мать ее, конспирацию.

Я, все еще не до конца веря в происходящее, внимательно оглядела коридор:

— Все чисто, — шепчу Наточке, которая с упоением ковыряет отмычкой замок. — Ты долго еще копаться будешь?

— Не отвлекай мастера! — откидывая со лба прядь рыжих волос, заявила подруга. — Эми, держи фонарик ровнее!

— Я стараюсь, — искренне ответила голубоглазая блондинка, довольно заметно покачиваясь из стороны в сторону.

'Ну вот! Споили маленькую наивную несчастную девочку, — проснулась во мне совесть. — Какие же мы сволочи! А еще себя приличными светлыми девушками считаем'.

— Готово!

Победный шепот Наточки и скрип приоткрывающейся двери отвлек меня от самоистязания и индульгирования. В результате честно пообещав совести подумать над всем сказанным, я взяла Эми за руку и проскользнула в кабинет первой. Наточка зашла следом и аккуратно прикрыла двери.

— Я поставила оповещалку, — осматриваясь в темном помещении, предупредила она. — Если вдруг кто-то приблизиться к кабинету, мы услышим крик совы.

— А почему совы? — заинтересовалась Эми.

— Аааа... бабуин его знает! — Махнула рукой ведьма. — Захотелось птичек послушать.

Эми кивнула и оглянулась:

— Ой, какая картинка прикольная...

Светлая Богиня, и кого я с собой на дело притащила?

— Девочки, — пытаюсь призвать подвыпивших девиц к порядку, — давайте скорее найдем то, за чем пришли, и прекратим уже вырабатывать адреналин в кровь.

Подруги согласно закивали и разошлись по кабинету.

Я пошла изучать шкафчики, находящиеся в самом кабинете, а Наточка открыла небольшую дверцу и скрылась в лаборантской. Не прошло и мига, как оттуда донеслось звяканье разбившейся посуды.

— Ну, Ната! — зло зашипела я.

— Я нечаянно, — высунула рыжую голову подруга. — Сейчас все уберу.

Вздохнув, я поискала глазами Эмилию и обнаружила хрупкую блондинку в кресле профессора Барадоса. Новая подруга дрыхла без задних ног, громко посапывая и периодически причмокивая пухлыми губками.

В очередной раз смотрю на небо в надежде разжалобить суровую Богиню и послать нам немного удачи. Та, как всегда. игнорит...

Вздохнув, осторожно прячу нужную книжку с заклинанием призыва Цербера во внутренний карман пиджака и возвращаюсь к поиску нужной склянки.

Наточка сказала, что для любовного зелья, которое я подбила девчонок приготовить для покорения сердец их Прунцев, нужен корень чабреца и ромашки, настоянных на моче белой коровы. Из лекций профессора Барадоса я усвоила, что такой состав весьма специфично реагирует на солнечный цвет, поэтому должен храниться в пузырьке из синего стекла.

К несчастью, в темноте почти все пузырьки выглядели как родные братья. Короче говоря, с таким поисковым отрядом поможет нам только чудо.

Под сопровождение раскатов собственного сердца, хаотично осматриваю баночки, колбы, пузырьки, коробочки, и при этом не забываю отчаянно молиться, чтобы нас не застукали раньше времени.

К слову сказать, похожих на нужное нашлось аж целых пять штук! Сграбастав все пузырьки, я заглянула к Наточке в лаборантскую, примыкающую к кабинету.

Ведьма нашлась на полу, в отчаянных попытках восстановить коробку с разбитыми колбами.

— Ната, — тихо позвала я, — глянь, это они?

— Давай скорее! — Бросив коробку, подруга вырвала из рук найденные пузырьки и принялась рассматривать мутную жидкость в неярком свете луны...

— Позвольте полюбопытствовать, — голос профессора Барадоса, возникшего на пороге лаборантской, заставил нас обеих вздрогнуть от неожиданности. — Что вы тут делаете?

— Ээээ... Опыт... проводим... — промямлила Наточка, делая шаг за мою спину.

Со стороны это смотрелось забавно. Рост у подруги был значительно выше моего, поэтому ее попытка спрятаться за мелкую подругу выглядела немного жалкой и немного комичной.

— Вы решили провести опыт ночью? — почему-то даже не разозлился профессор.

— Так днем мы заняты, — делаю невозмутимое лицо, а у самой ладони вспотели, а сердце предательски сбилось с ритма.

— Долбанный Сколь! — выругался профессор, заметив коробку с пострадавшими колбами.

— Это не мы! — сработал инстинкт самосохранения.

— Когда мы пришли это так и было, — поддержала Наточка.

— Лина! — заорал профессор и закатил глаза к небесам. Видимо просит у них вмешательства.

— Профессор, — решаю помочь и просветить мужчину, — можете не стараться. Я часа три как к ним взывала на все лады. Никто не откликнулся! По всей видимости, у них, — показываю на потолок, — сегодня не приемный день... Вернее ночь...

— Лина, — раздраженно процедил профессор.

А я недовольно скрестила руки на груди.

Вот так всегда... Хочешь помочь кому-то, и сама оказываешься по уши в неприятностях! Совет хороший даешь, а на тебя еще и орут! И спрашивается, ну почему на меня? Вон рядом Наточка стоит и почему-то ей никто предъявы не кидает!