Цивилизаtion 2

* * *

* * *

Глава 10

Похмелье от дядиного зелья было такой силы, что на утро я был годен лишь для просеивания песка. Пришлось посвятить день праздному безделью и поверхностным разговорам с Седым. К вечеру немного отпустило и мы пошли смотреть, что привез караван с большой земли.

Около бивака Седого лежали кучи товаров на обмен. Продукты были представлены традиционным хреном и луком, которые я давно съел и теперь с нетерпением ждал новых поступлений. Рядом стоял горшочек с леденцами. Тут же — совсем маленький горшок, как выяснилось с медом и еще один, с непонятной кисло пахнущей массой.

— А это что? — я скривил нос от противного запаха.

— Не узнал? Цэ ж дрожжи. Попробуй в тесто добавить. Или в компот из груш. Если все правильно сделаешь — должно забродить.

— Угу, попробую, — сказал я и перешел к следующему тюку. К моей радости там обнаружилась длинная полоска льняной ткани, шириной в метр.

— Чтобы сам себе пошил, что хочешь, — добродушно сказал Седой, — Только крои аккуратно. Эту полосу женщины месяц ткали.

Я поблагодарил за царский товар, перейдя к накрытому шкурой бугру и радость немедленно омрачила огромная, килограммов на триста, куча из слитков железа, точно таких, как я получил в прошлый раз.

Молча взяв одну из чушек я предложил сходить в кузницу.

— Смотри, — продемонстрировал я бесформенный слиток, переданный мне в обмен на муку, — удар бронзовым молотком и вот он треснул. Такая же ерунда при нагреве.

Седой взял в руки упрямый материал, повертел и положил обратно на верстак.

— Все правильно. И будет трескаться. Это ж чугун.

— Чугун? Так это не железо что ли? — я не очень разбирался в металлургии и чувствовал себя обманутым.

— Железо. Просто в нем углерода много. Поэтому легко плавится, легко отливается, но не куется.

— А копья твои? А доспехи? Они из чего?

— Тоже железо. В виде стали. Углерода меньше, поэтому пластичность выше. Можно ковать.

— Так я тоже такое хотел. Зачем мне чугун? — я окончательно утвердил себя в статусе простофили, отхватившего дрянной товар.

— Ты сказал железо. Это — железо. Для большинства твоих поделок, инструментов и поварешек — материал что надо.

— Чушь! Я его попробовал расплавить — так он со шлаком смешался. Полный отстой вышел. Крошится, хоть руками ломай.

— Ты его в тиглях плавь, в чем проблема то? — и видя мой непонимающий взгляд, расплылся в улыбке.

— Так ты не знаешь что такое тигли, что ли? Вот горе металлург. Делаешь из глины закрытые капсулы, термосы. Туда металл кладешь, нагреваешь и потом выливаешь, как из стакана, в формочку.

— Ну допустим, — я немного успокоился, — попробую как ты сказал. Но ведь топор или кирку из чугуна не сделаешь? Расколются.

— Зато мотыгу можно сделать. Засов на дверь. Ось для тачки. Чугун — мирный металл. Тебе, крестьянину, самое оно.

Я задумался, переваривая сказанное и мысленно перебирая возможности использования чугуна.

— Ясно. Тогда в другой раз привези обычного железа.

Седой вдруг посерьезнел.

— Сталь — это оружие. А я не рособоронэкспорт. Извини, но этот ресурс не продается.

Я с удивлением посмотрел на него. Шутит? Торгуется? Набивает цену? Но Дядя сохранял стальное выражение лица. Похоже, что это окончательная позиция. И тут меня аж в дрожь бросило:

— Ты что, думаешь я на тебя нападу?! — от мысли, что Седой меня подозревает в неверности стало тошно. Но тот ответил абсолютно спокойно.

— Лично ты — может и нет. А как оно будет потом — никто не знает. Мне не нужны эти риски. Так что сталь делай сам.

— Интересное кино, — только и смог сказать я. В принципе — не очень то и нужно было. И так проживу. Но подобная жесткость Седого была неприятна. Сделав максимально равнодушное выражение лица я добавил.

— Ну ладно. Нет так нет. Ты от меня тех же товаров ждешь?

— Да. Ячменя, как я понял, у тебя мало осталось

— Верно. Но через месяц урожай. Мы суммарно не меньше пятнадцати тонн соберем.

— Ну вот тогда и отдашь. Килограмм двести для начала. Муки по весу чугуна. Дай сейчас сколько сможешь, остальное — после урожая. Ткань и остальное — считай от меня подарком.

— Ого, может не стоит? И потом, зачем урожая ждать. Давай я тебе сейчас деньгами отдам, а потом ты купишь что нужно.

— Гном, гном... Я уже говорил, что эти красивые кружочки оставь для своих игр. Мы или договариваемся или нет.

— Как знаешь...хотел тебе жизнь упростить.

— Раз договорились, то приготовь все к завтрашнему утру. Да. И сыру положи своего. С маслом. Пару кило. Больше мне не съесть, испортится. А со своими холопами я все равно не делюсь, чтобы не расхолаживать.

Я удивленно распахнул глаза.

— Постой, ты завтра решил уехать?! На игру не останешься что ли? Я думал ты новую стратегию привез.

— У меня что ни неделя, то игры. Со стратегией, тактикой и трупами. Так что разок побаловались и хватит.

— Тогда просто оставайся. Два дня ж всего побыл.

— Гном, поверь, не могу. Дел много. К Ростову на север сходил, так там люди злые какие-то. Не дрессируются вообще. Лагерь поставил, с Матфеем во главе. Армию пленными пополнили. Начали обживаться. И только я ушел, как через пару дней Матфей догоняет. Говорит новые бойцы ночью порезали половину наших и в лес. Беспредел какой-то...

Слушай рассказ, я сразу вспомнил о наших приключениях с неандертальцами, поэтому поспешил проверить версию.

— А пленные были на обезьян похожи?

— Так они все на обезьян похожи, посмотри, — Седой кивнул на Ахомитовского гоцэ, удачно стащившего со стола кость и теперь улепетывающего от справедливого возмездия.

— Не-е, прям конкретно должны быть похожи. На горилл. С бровями такими мощными. Шеей толстой, как у тебя.

Седой потер грязной рукой свою шею, как будто что-то вспоминая

— Ну да. Такие и были. И чо?

— А то, что это реально отморозки. Наши их называют охэ. Они даже людей жрут. Так что никаких переговоров. Только мочить, иначе проблем не оберешься.

Седой заметно погрустнел.

— Ишь ты. А там, к Ростову ближе, только такие и попадаются. Что ж мне, всех перебить что ли? Кто работать будет?

— Это ты уж сам решай. Но я бы не связывался. Мы месяц этих партизан ловили по окрестным лесам. Прибегут ночью, напакостят и назад в чащу.

— Вот дерьмо..., — Седой с досадой сплюнул, — но ты в любом случае пакуй баулы. С утра выдвигаюсь.

* * *

Еще до рассвета в дверь постучали огромным кулаком.

— Открывай, соня. Разговор есть.

Я отворил, впустив вместе с вошедшим ночную прохладу.

— Что-то случилось?

— Ты сядь, — показал на лавку Седой, — разговор серьезный.

— А почему сейчас? Вчера нельзя было?, — спросил я широко зевая.

— Вчера еще предмета не было, — Седой грузно плюхнулся за стол прямо напротив меня, сложив в замок свои пальцы.

— Значит слушай сюда. Отвечать не обязательно. Пока просто впитывай.

Я наклонился, повторив позу собеседника изо всех сил отгоняя сладкий сон.

— Какая у меня цель ты знаешь. То, что мы встретились — очень хорошо. Это меня сильно ускорит. Но ты должен мне полностью довериться и помогать.

Седой немного понизил голос.

— Дальше захватывать нужно в сторону Средиземного моря. Похоже нормальные питекантропы живут южнее. Двигаться удобнее всего начинать отсюда. Дальше пойдем по берегу Черного моря, где Румыния, Болгария, потом к Босфору. Думаю за полгода при текущем военном оснащении все побережье будет под контролем.

Пока все было логично. Не очень понятно только, почему это надо говорить таким заговорщицким тоном и в три часа утра.

— У меня есть отставание по технологиям, особенно что касается жратвы. Зато подготовленная армия. А у тебя тут демократия, полные амбары и миролюбивые настроения. Нужно совершить перекрестное опыление.

— То есть?

— Говорю прямым текстом. Ты переезжаешь ко мне, устраиваешь сытый и упитанный быт. Полномочия все получишь. А я ставлю сюда нормального генерала, муштрую твоих пехотинцев и двигаюсь по побережью. В Крыму будет житница, снабжающая всю кампанию едой. У меня в Сочах — производство, сконцентрированное на металле и оружии.

Я замотал головой

— Стоп стоп стоп. Ты говоришь, что ставишь сюда нормального генерала. Тут же есть вожди. Чук, Гек, Тыкто. И лидеры отрядов тоже есть. Все подчиняются мне. Как твой генерал сюда впишется?

Седой едва заметно поморщился.

— Да. Это самый шероховатый момент. Естественно верхушку придется поменять, иначе никак.

— Ты предлагаешь убить Тыкто?! — я вскочил?

— Да не ори ты, — зашипел Седой, — смена уклада невозможна без смены головы. Человек десять пойдет в расход, а остальные спокойно подчинятся.

— Ни за что! — перебил я, — то есть даже не обсуждается!

Седой тоже повысил голос и теперь говорил в полную силу.

— Я ж тебе в начале сказал. Отвечать не нужно. Просто послушай и подумай.

Он снова перешел на полушепот.

— Я приду месяца через полтора-два. Как урожай уберете. Тогда предметно и обсудим. Сейчас твои вопли слушать не собираюсь. Понял?

Я смотрел на Седого, разглядывая явившуюся вторую ипостась его сущности. Аверс характера Дяди был ироничный и задорный, в то время как реверс был по армейски прямым и жестким. На прошлой работе я был рад, что имею такого союзника, не желая оказаться с ним по разные стороны стола и вот теперь он стоит напротив, плотно сжав губы и делает предложение на которое нельзя соглашаться, но и отказать тоже нельзя.

— Хорошо, я подумаю, — наконец сказал я.

— Вот и отлично, — Седой протянул мне руку и я машинально пожал ее, — до новых встреч.

И выходя, обернувшись, добавил:

— Ты ведь помнишь. Крым — наш.

Дверь закрылась, лязгнув засовом об косяк. Я сел на лавку, пытаясь осмыслить всю невероятную глубину последствий этого короткого разговора. Небо на востоке стремительно разгоралось.

* * *

Глава 11

Соглашаться с предложением я, конечно, не планировал. Мне кажется и Седой это понимал. На что же тогда он рассчитывал, оставляя два месяца на размышление? Может он дает мне возможность в полной мере убедиться в неизбежности его сценария? Очевидно, что мое оружие не могло полноценно противостоять упакованным в латы бойцам. И людей у Седого много больше. Значит в лучшем из вариантов я получу пятьсот рыцарей с ультиматумом. А в худшем — всех перережут, во имя большой цели Дяди Леши. Что же делать?

Первая мысль — сбежать. За три недели я уйду на пятьсот километров. Ищи меня свищи. Пара лет, и будет создан новый город. Только вот кто пойдет со мной? Я вспомнил, как тяжело переезжал Тыкто из своей пещеры всего на несколько километров севернее. Уйдут не многие, а остальные будут порабощены или погибнут. Тогда чем это лучше того, что предлагал мне Седой?

Значит, надо оставаться.

Я четко видел цель, которую хочу достичь. Мне нужно убедить Седого, что сотрудничество на справедливой основе принесет ему больше пользы, чем конфликт со мной. Но какие должны быть аргументы? После нескольких часов тягостных дум, я вывел следующие доводы:

Первый — психологический и социальный. Седому не захочется терять меня в качестве собеседника и единственной души, которая связывает его с нашим миром.

Второй — экономический. Я могу предложить ему товары с минимальной наценкой, и поднять уровень жизни в его племени.

И наконец третий — силовой. Побеждать меня большим числом жертв ему вряд ли захочется. В броне у него не вся армия, да и собирать человек пятьсот по провинциям — потребует время. Осаду моего городка устраивать затратно, провизии не напасешься. Значит надо предупредить быстрый захват.

Если первые два пункта будут обсуждены в разговоре, то последний — это прямое руководство к действию. Нужно защитить мой хэв. К вечеру — план обороны был готов.

Резко выросла зарплата каменотесов. В день на будущие стены клали около пятисот камней, но этого было недостаточно. Не распространяясь об истиной цели своих действий, я призвал около пятидесяти человек из племени Чука для помощи в строительстве засеки.

Работники валили лес, а потом складывали ветвистые бревна большим периметром вокруг нашего города. Получался естественный бурелом толщиной в пару метров. Быстро пройти через такой нельзя, а значит путающийся в елках и палках нападающий будет встречен копьем, стрелой или топориком. Беспокоило только, что засеку можно подпалить, и подождать, пока она прогорит.

— Будем тушить ведрами, — сказал я сам себе и принялся возводить метровый вал между стеной и полосой препятствий. С возвышения удобно постреливать из лука и колоть копьем. Да и воду плескать на потенциальные очаги тоже будет сподручнее.

Лагерь копошился, словно муравейник. Через две недели непроходимым завалом были обнесены наши постройки и слободка Ахомита. Внутрь вели несколько входов. Стена вокруг основных строений была уже в метр высотой и каждый день росла на один кирпич. Две давно намеченные башни по углам наконец были достроены. Большинство жителей делало работу не интересуясь первопричиной, но лучшие умы племени конечно требовали объяснений. Не желая сеять панику, я все-таки обозначил армию Седого, как потенциальную угрозу, правда, воспользовавшись его же формулировкой.

— Если вдруг кто-то из его армии окажется плохим и решит напасть — мы должны иметь возможность защититься.

Пояснив, что теперь, когда наше расположение известно другой цивилизации, нам надо быть осторожнее, я еще раз подчеркнул, что в настоящий момент Дядя является другом, и нападать не собирается.

Параллельно со строительством защитных сооружений пришлось заняться и муштрой личного состава. В текущей ситуации держать оружие должны уметь все, поэтому я вынужден был выделить время на регулярные тренировки с копьем и вооружить этим оружием всех мужчин, включая гоцэ. Согласно мерам предосторожности, дом Лии был переделан под арсенал и все неблагонадежные воины сдавали копья после занятий. Не хватало еще вооруженного бунта.

Вновь организованные отряды отрабатывали лишь одну, зато невероятно важную цель. Броском копья они должны были поразить лицо или шею атакующего паладина. Других слабых мест у упакованных рыцарей я не видел, поэтому не утруждал дикарей лишними тактическими упражнениями. Кузница выдавала по десять наконечников в день, и через пару недель все неслужилые люди были обеспечены двухметровыми пиками.

В городе находилось около двухсот пятидесяти воинов, способных оказать сопротивление. С наскоку не возьмешь. Но двести пятьдесят мужиков это не панацея. Еще сотню можно было попросить у Чука, но только после уборки урожая. Раньше не даст.

Покос вообще резко снизил производительность, отвлекая большие ресурсы на поля. Зерна должны собрать невероятно много. Команчи засеивали огромные площади, и хотя не сильно уделяли внимание технологии, зато брали количеством. И теперь почти все племя, бросив охоту и производство, подряжалось на жатву. Несмотря на несуразно большие зарплаты строителей строительство стены практически прекратилось. Хлеб захватил все силы и время. И это в тот момент, когда гроза могла нагрянуть в любой день...