Дитя Слизерина

Хватит... Не надо больше...

Но треклятому ублюдку его крики доставляли лишь удовольствие. Проклятие было долгим и тягучим, казалось, что этому кошмару не будет конца. Гарри не кричал больше, только обессилено извивался. Крики превратились в стоны, а потом и вовсе стали еле слышными хрипами.

Наконец, Лорд опустил палочку. Юноша замер, но тело все еще билось в конвульсиях.

— Нагини хорошо послужила мне в этот раз, мальчик. Пусть твое наказание станет примером для остальных.

Гарри закрыл глаза, чувствуя, как черный туман теперь забирает его.

Я ненавижу тебя, ублюдок И я отомщу, вот увидишь, ты заплатишь, за все...

— Ну же, Гарри, — Лорд хищно ухмыльнулся. — Ты ведь не хочешь разочаровать меня? Твоя ненависть, мальчик, делает твое положение еще более плачевным, — Волдеморт повернулся к Амадесту.

Гарри думал, что хуже ничего уже быть не могло. Но он ошибся. Карлос слыл мастером пыток. Он сам не раз видел его издевательства, но никогда не думал, что станет его жертвой.

— Я разрешаю тебе делать все, что посчитаешь нужным.

-Да, мой Лорд.

Мужчина приблизился к нему, и в его глазах отразился фанатичный блеск. Чувство тошнотворного страха стало почти нестерпимым. Карлос достал откуда-то маленький пузырек с жидкость странного лиловатого оттенка. Гарри попытался увернуться от холодного стекла, но кислое зелье попало на язык, и в ту же секунду дикая, нестерпимая боль обожгла небо. Душераздирающий крик потонул в пульсирующем шуме в висках.

Нет! Хватит, не надо больше...

Перед глазами мелькали ярко-красные пятна. Больно, как же было, черт подери, больно...

Издевательский смех, чьи-то крики и шипение сливались в оглушающий гул.

А потом реальность и вовсе потеряла границы.

Так вот он какой, ад...

Красна вспышка, еще одна.

Пусть только прекатится, пожалуйста...

— Хватит, Карлос, — юноша вздрогнул и тут же пожалел об этом — любое мимолетное движение отдавалось вспышкой боли. — Можешь отвести его в комнату, я думаю, он надолго запомнит урок, — губы искривились в презрительной усмешке.

Гарри почувствовал, как его грубо хватают за руку, и не выдержав, он вскрикнул, на мгновение широко распахнув мутные зеленые глаза. Драко стоял совсем близко от него, и в его взгляде он мог разглядеть сожаление и понимание.

Ремус плохо слышал разговоры вокруг. Образ хрупкого, но безжалостного и хладнокровного подростка еще слишком хорошо жил в его памяти. Люпин до последнего не верил, что Гарри стал преемником Лорда, до последнего не мог принять его предательство, но теперь, увидев все собственными глазами, Люпин чувствовал свое бессилие и странную пустоту внутри.

Громкий хлопок только что аппарировшего человека заставил Ремуса вздронуть.

Северус быстро прошел к директору и что-то шепнул ему. Глаза Дамблдора стали еще более печальными, чем минуту назад.

— Джинни, скажи мне, кто убил твоего брата? — мягко произнес Альбус.

Глаза девочки наполнились страхом.

— Я... я не знаю, — сквозь рыдания прошептала она, сильнее прижимаясь к матери. — Он был высокий и сказал, что я должна уйти, иначе ему придется убить и меня, — Молли успокаивающе потрепала дочь по рыжим волосам.

Бледный, как мел, Артур резко вскочил со своего места.

— Директор, вы же не думаете...

— Боюсь, что это был Гарри Поттер.

Слова поразили миссис Уизли до глубины души.

— Но... как...

Северус пристально взглянул в глаза женщины.

— Вам лучше этого не знать, — мягко произнес он.

Дамблдор положил руку Снэйпу на плечо.

— Расскажешь все в моем кабинете...

Дамблдор слушал его внимательно, не перебивая. И с каждым разом директор становился еще более сосредоточенным и серьезным.

— Поттер сильно поплатился за свою слабость. Лорд не прощает таких ошибок, — Снэйп замолчал, глядя куда-то впереди себя.

Фигурка подростка, бившаяся в судорогах под издевательские насмешки Волдеморта все еще слишком ясно стояла перед глазами. Северус ненавидел, когда пытали детей.

Еще будучи ребенком, он впервые увидел, как отец пытает мальчика. И хотя Северусу было всего лет десять, он хорошо запомнил глаза и лицо, искаженное гримасой боли и ненависти.

А потом он сделал выбор, всего лишь ошибка юности, стоившая ему свободы и гордости. И ему часто приходилось учавствовать в кровавых развлечениях, а потом проводить бессоные, полные ужасов, ночи.

— Мы должны ждать, — наконец, произнес Дамблдор. — У нас нет выбора. Пока мы бессильны.

Северус ничего не ответил.

Ждать, надо ждать...

Глава 11

Глава 11.

Холод пробирал до костей, а дождь неприятно барабанил по стеклу.

Весна с каждым разом становилась все настойчивей. Серое небо было затянуто тучами, и тяжелые грозовые облака предвещали сильную грозу. Мокрые, прогнившие стены отдавали тошнотворным запахом старого сырого дерева. Но он почти не чувствовал душного воздуха, в Азкабане ему было гораздо хуже. И теперь, впервые за долгие годы своего заключения Сириус наслаждался свежим дождем и холодным ветром.

Он не представлял, что ему делать дальше. Волдеморт становился сильнее, и падение Азкабана лишний раз подтверждало его могущество. А Сириус хотел мести. Хотел отомстить убийце своих лучших друзей. И иногда это чувство становилось почти нестерпимым, оно сжигало его изнутри; и в то же время именно ненависть помогла ему сохранить рассудок. Все тринадцать лет своего заключения желание отомстить и разыскать своего крестника были его единственными эмоциями, внушавшими хоть какую-то, пусть совсем слабую, но надежду.

В тот день он нашел лишь бездыханные тела Джеймса и Лили Поттеров. Он ведь даже толком не разглядел своего крестника после той ужасной трагедии. Дамблдор забрал Гарри почти мгновенно, сказав, что ему больше нечего делать тут. О предателе директор не сказал ничего. Но Сириус догадался кто это.

И не мог поверить в жестокую реальность. Человек, которому Джеймс доверил жизь своей семьи, сдал их злейшему врагу. А ведь Сириус даже никогда бы и не заподозрил Питера. Стоило послушать Лили сразу, она не раз предупреждала, что Петтигрю ненадежный хранитель. И каждый раз от этой мысли у него сжималось сердце. Нет ничего хуже, чем осознание того, что ты мог помочь, мог уберечь, а вместо этого пошел на поводу у слепого доверия и лживой дружбы.

Сириус разыскал Питера и убил его. Хладнокровно и жестоко, так, как убивают лишь предателей. А потом так глупо попался на уловку министерства, которое тут же разыскало подходящего глупца, на которого можно было бы свалить нераскрытое дело. И убийство Питера как нельзя лучше вписывалось в обвинение.

Визенгамот приговорил его к пожизненному заключению. В Азкабане — самом отвратительном и кошмарном месте на этом свете. Тюрьма, от названия которой вздрагивали даже самые безжалостные и жестокие убийцы. Но лишь оказавшись в маленькой, тесной камере можно понять истинный ужас, который вселяло это проклятое место. Истошные крики заключенных сводили с ума. Но ничто не могло сравнится с существами, охранявшими Азкабан. Извечные стражи тюрьмы — дементоры — медленно и невыносимо мучительно высасывали всю радость из его души.

Но теперь он был свободен и не намеревался просто так сдаваться.

Старый, обветшалый, заброшенный домик на самой окраине Лондона скрывал его от посторонних глаз. Не то чтобы их было слишком много. Война пугала людей, и многие предпочитают сидеть дома или уехать из Англии.

Сириус выбрался на пустынную поляну, покрытую талым снегом и водой.

Интересно, каким стал Гарри? Где он теперь?

В детстве мальчик был так похож на Джеймса!

Сириус закрыл глаза и представил себе красивое лицо друга с яркими зелеными глазами Лили.

Глаза всегда отличали крестника. Они делали его лицо каким-то особенным и задумчивым. И Лили часто шутила, говоря, что умное личико ее сынишки явно не от Джеймса. И Джеймс часто сердился, но лишь на мгновение, а потом подхватывал Гарри на руки и кружил по комнате, твердя, что он самый чудесный ребенок. Они так любили его.

Мужчина вздохнул. Ему так не хватало добрых лиц лучших друзей.

А Ремус? Что с ним, жив ли он?

Так много вопросов, и все они без ответов.

Хорошо ,что он был анимагом. Можно было незаметно передвигаться, да и занятость авроров ему на руку.

И Сириус бросил тоскливый взгляд куда-то вдаль.

Черная собака призывно завыла, бросая вызов судьбе...

Веки быля тяжелыми, как свинец. Он с трудом открыл глаза. Темные угрюмые стены встретили своей привычной неприветливостью. Рука болела нестерпимо, и юноша почти чувствовал, как серебряная змея просвечивает сквозь толстый рукав мантии.

Треск огня в камине заставил его вздрогнуть. Юноша повернулся и наткнулся взглядом на Драко. Тот, ссутулившись и закрыв лицо руками, сидел на дорогом кожаном диване неподвижно, словно на мгновение превратился в статую. Рядом лежала палочка, черная и перепачканная запекшейся кровью.

Гарри устало вздохнул. Все вокруг нагоняло тоску и страх, непоколебимый и казавшийся вечным.

Драко стиснул палочку в руке и повернулся к нему. И на его губах заиграла кривая, горькая усмешка.

— Лорд зовет нас, Поттер.

Гарри вздрогнул и зажмурился.

Малфой снова повернулся к огню. Желтые блики превращали лицо в безжизненную маску.

Юноша с трудом поднялся на ноги.

Драко пристально смотрел куда-то впереди себя. И его холодный, равнодушный взгляд пугал больше, чем лихорадочный блеск в глазах.

Теплое дерево палочки в этот раз принесло лишь разочарование и боль. Но пальцы вцепились в нее, словно она была единственной опорой, единственным спасением в этих удушающих стенах.

— Амадест сам придет за нами, — Драко повернулся к нему, и теперь Гарри мог увидеть его бледное лицо. На скуле виднелся еще совсем свежий порез.

Больше они не говорили. А потом пришел Карлос, и чувство неизбежности и отчаяния, которое юноша до этого пытался подавить, вспыхнуло еще сильнее, чем прежде.

— Приветствую вас, мои слуги.

Они послушно склонили головы.

— Я дам вам новую попытку, Дети Слизерина. Еще одну. Но на этот раз последнюю, — Волдеморт указал палочкой на Гарри. — В этот раз ты должен оправдать мои надежды, иначе твое наказание неизбежно, мальчик.

Гарри закусил губу.

— Орден Феникса предпринимает слабые попытки отвоевать Министерство. Я не собираюсь этого допускать. Это ваша завтрашняя цель, — Лорд презрительно ухмыльнулся. — Сегодня Карлос преподаст вам еще один урок.

Юноша уловил жадный блеск в глазах Амадеста.

— Пошли прочь, слуги.

Они поспешно покинули зал. И Карлос последовал за ними.

— Я думаю, все из вас знают, кто такие анимаги, — Гарри ненавидел этот тягучий голос. — Лорд приказал мне научить вас.

В библиотеке юноша не раз читал про анимагов.

Амадест взмахнул палочкой, и Гарри с удивлением увидел, как перед ним возникла большая темно-зеленая кобра.

— Ты будешь первым, Поттер.

Гарри вздрогнул и неловко шагнул вперед.

— Сосредоточься и представь себе ее, мальчик.

Юноша зажмурился и глубоко вздохнул. Потом его губ коснулось холодное стекло, и в рот полилась горькая жидкость. Следующее ощущение было странным и необычным. Юноша открыл глаза, и из его уст вырвался возглас удивления. Все вокруг стало большим и тусклым, он хотел было оступится, но ощутил скользкий пол, и его ошеломленный взгляд наткнулся на длинное, почти черное тело, покрытое блестящей чешуей. Гарри был змеей, и это его не напугало. Впервые после посвящения он не чувствовал отчаяния или боли, только удивление и свободу.

Но ощущение было мимолетным и незначительным. И в следующее мгновение он уже лежал на полу, судорожно глотая воздух и все еще не понимая, что только произошло.

— Встань, — рявкнул Карлос.

Гарри устало поднялся на ноги.

— Чтож, очень надеюсь, что ты не забудешь урок, Поттер, — губы Амадеста искривились в язъвительной усмешке. — Иначе Лорд найдет достойное наказание.

— У него есть таковое и для тебя, — зло выплюнул Гарри.

— Не смей так разговаривать со мной, глупый мальчишка, — в бешенстве прошипел мужчина. — Секо!

Острый, словно нож, луч резанул по руке, и на пол закапала красная, тягучая кровь. Юноша ярстно взглянул на упивающегося.

— Ты следующий, Малфой.

Гарри уже не обращал ни на что внимания. Амадест взбесил его. Желание поквитаться с ним теперь жгло его, как никогда. Но осознание того, что за этим непременно последует жестокое наказание сдерживало его гнев и ненаваисть.

Однажды я заставлю тебя заплатить, тебя и Его...

Урок тянулся медленно, словно время специально издевалось над ним. И когда Амадест наконец ушел, Гарри повалился в кресло и устало вздохнул Он был вымотан и сил уже почти не осталось, а ведь сегодня еще занятия со Снэйпом.

На этот раз Снэйп не стал ничего рассказывать и спрашивать.

— Я надеюсь, что мое время не потрачено впустую, Поттер, и вы все-таки соизволили кое-что усвоить.

Гарри стиснул зубы, он почти привык к насмешкам и язъвительным комментариям. Но иногда сдерживаться становилось слишком трудно. Впрочем, ему не впервой.

Снэйп всегда атаковал без предупреждений, резко, молниеносно. Как и в этот раз.

-Легалименс!

— Грег! — его отчаянный, полный боли крик.

Пустые глаза лежащего рядом мальчика нагоняют невыносимый ужас и безысходность...

— Ты знаешь, кто такие дементоры, мальчик? — Волдеморт хищно ухмыляется. Ему так страшно, когда он видит этих существ.

Вдруг становится холодно и невыносимо больно, и он сдается...

— Я стану! Только не надо больше...

Все прекратилось так же неожиданно, как и началось. Только в этот раз Снэйп ничего не сказал. Его пронзительные темные глаза пристально смотрели на него.

— На сегодня достаточно, Поттер. Ваша неудача лишний раз убедила меня в вашей бездарности. Надеюсь, следующее занятие не будет таким же отвратительным, — мужчина резко развернулся, уходя прочь.

Только лишь он оказался один, невыносимое чувство отчаяния захлестнуло его. И Гарри впервые за долгое время позволил себе горячие слезы, бегущие по щекам...

Насильно принятая метка — ничего не может быть хуже. А Поттер был одним из тех, кого заставили встать на тропу боли и унижений. Как долго Лорд пытал Поттера? Северус и раньше знал об этом, но теперь, увидев все это в воспоминаниях пятнадцатилетнего мальчишки, ему стало не по себе. Даже Поттеру он никогда не пожелал бы такого.

В чувствах юноши Северус разглядел лишь ненависть и боль. И это пугало больше всего. Северус прекрасно понимал,, чем грозит потеря веры и надежды. Человек превращался в бездушное оружие, в равнодушного исполнителя, которому нет дела до остальных. И если Поттер станет таким, то война будет неизбежно проиграна ими.

Северус ускорил шаг.

Может быть еще не поздно...

Глава 12

Глава 12.

После его доклада директор молчал. И Северус почувствовал себя неуютно. Отчего-то тишина, что раньше создавала мнимую иллюзию покоя, теперь нагоняла лишь раздражение.