Там, где правит Рандом

— Смешной ты, Персиваль, как алтайский трактор. Пнуть бы тебя, да лежишь далеко... Живи уж. Мог бы, между прочим, и спасибо мне сказать! Кабы не я — укатал бы тебя андед-мороз, как танк черепаху.

— Почему танк? Обычно же говорят, как Бог черепаху.

— Делать Богу больше нечего, как черепах укатывать. Ты смотрел "Внимание, черепаха?" Еще б тебе его смотреть, ты же восьмибитное виртуальное существо! Так что давай, быстренько говори мне спасибо и иди своей дорогой.

— Спасибо... — нехотя пробурчал герой.

— Спасибо сосуды не расширяет!

Моя полоска здоровья доросла уже практически до максимума. Полоска Персиваля, кстати, тоже... Он задумчиво ощупывал грудную клетку, видимо проверяя, встали ли на место сломанные ребра, и цокал языком, ища им новые зубы. И тут я вдруг задумался...

— Слышь, ты, хаотичная совокупность единиц и нулей, а ты чего разлегся, а?

— А что, нельзя?

Персиваль оклемался и, кажется, осмелел.

— Ты меня не понял, порождение укуренных программистов! Я тебя вот о чем спрашиваю: все герои — как нормальные герои, монстра победили, трофеи собрали, здоровье восполнили на треть, и снова на подвиги. А ты тут лежишь, вон уже, почти до конца регенерировал!

Персиваль смутился, как пятилетний ребенок, застуканный папой за чтением учебника по сопромату. Глаза забегали, даже в темноте видно, но с ответом он нашелся все же за секунды.

— А сами то вы чего разлеглись, а? Кто за вас геройствовать будет? Я что ли?

Вот честно, я уже пожалел, что вообще спас его от черной дубинки зомбодеда, но секунду спустя мой новый знакомец подарил мне такое уморительное зрелище, что я простил ему все и сразу и на десять суток вперед!

Во время нашей беседы возле поверженного монстра копошился жук-монстроуборщик. Существо, похожее на жука-плавунца, только с двумя массивными и очень подвижными клешнями, рост — около метра в холке. Должен же кто-то убирать тела монстров, верно? Вот для этого жуки-монстроуборщики в игре и существуют. Эти существа выползают из одних им известных нор в локациях сразу же, как только убит очередной монстр и, орудуя своими клешнями, перерабатывают тела на фарш, скатывают его в шарики и спихивают в открывающиеся дыры в земле. Я-то к этим жукам в свой первый визит настолько привык, что давно стал считать их не более чем деталью интерьера. Ну а что, нападать они — не нападают, жить не мешают, так чего ж им внимание уделять?

Вот и сейчас: я слышал, что в паре метров от нас скрытый темнотой возится жук-монстроуборщик, но значения этому не придал. А вот Персивалю, похоже, в драке и в самом деле крепко по голове прилетело — жука он не заметил до самого последнего момента, когда жук подполз к нам и протянул ему красную шубу андеда-мороза, кошелек с деньгами монстра и несколько трофеев, среди которых был и ярко блестящий в лунном свете золотой кирпич!

Вообразите себе, что из темноты к вам вдруг протягиваются две здоровенные клешни, заляпанные кровью только что переработанного монстра! Добавьте к ним два светящихся буркала, смотрящих прямо на вас. А теперь мысленно дорисуйте еще и широкое тело здоровенного жука. Страшно? Вот и несчастный Персиваль перепугался по полной!

— Ааааааааа! — отчаянно завопил он и мгновенно оказался на ногах, хотя только что весьма вольготно лежал на травке. — Изыди, фиговина фигова!

С этими словами Персиваль рванул к ближайшему дереву со скоростью истребителя пятого поколения и, не сбавляя хода, не взобрался, а просто таки взлетел, взбежал на сосну, где и завис, обхватив толстый ствол руками и ногами.

Жук в ужасе отшатнулся вправо, прочь от полоумного героя, в результате чего выронил золотой кирпич. А поскольку справа от Персиваля на траве валялся я, кирпич он выронил точно мне на правую руку, на мизинец!

Теперь взвыл уже я, а поскольку особой культурой речи я никогда не отличался, то жука я обозвал отнюдь не фиговиной. Напоминаю, что на груди у меня все это время дремал саблепузый тигр, а все вы знаете, что делают спящие коты, когда им внезапно орут в ухо! Брысь подскочил в воздух как минимум метра на полтора, взвыл белугой и помчался искать убежище! А где ищут убежище коты? Правильно, на дереве... Брыся не волновало, что на этом дереве уже завис неудачливый герой, Брысь его вообще не заметил. Он пулей проскакал по дереву, по спине Персиваля, взгромоздился ему на голову и там и замер в напряженной позе, пытаясь понять, откуда ждать опасности!

Ох, давно я так не смеялся, ох давно!

— Спускайся, котяра несчастный! — крикнул я, давясь хохотом. — Ты что, жука-монстроуборщика впервые увидел?

— Он не хочет спускаться! — крикнул с дерева Персиваль. — Он мне в макушку когтями вцепился, зараза полосатая!

— А я как бы и не коту говорю, чудило! Кто из вас несчастный? Брысь мой вполне счастливый. У него когти есть, ему по деревьям лазать удобно! А тебя я за твои прыжки по деревьям теперь тоже котом звать буду. Отдай мне шмотки-то! — последние слова относились уже к жуку, так и державшему в клешнях наши с Персивалем боевые трофеи. За одну только шкуру, то есть шубу монстра, можно будет тысячи полторы выручить. Золотой кирпич — еще около тысячи. Неплохой навар...

Но жучара отрицательно замотал головой и трофеи мне протягивать не спешил.

— А дубиной по кумполу? — недобро прищурился я.

Жук положил на землю трофеи, взмахнул клешней и демонстративно без малейших усилий перекусил ствол небольшого деревца, стоящего рядом. В мою руку толщиной ствол.

— Намек понял.

Связываться с этой жукоподобной гадиной не хотелось. У него поди еще и панцирь такой, что самопалицей не прошибешь!

Пока я разговаривал с жуком, позади меня раздался характерный глухой удар о землю — это с дерева спустился Персиваль. Спустился громко, приземлившись на задницу, от удара лишившись аж 20 очков здоровья. Мой котяра невозмутимо спрыгнул с его головы и подошел ко мне. Боевой питомец, называется! От первого же вопля залез на дерево, а теперь делает вид что ничего не случилось, что это он там в засаде сидел, готовился противника с воздуха атаковать!

Персиваль с опаской подошел у жуку, потирая задницу принял у него трофеи и принялся запихивать их в свой походный рюкзак.

— Постой-ка, малец, — заявил я. — Монстра кто убил?

— Я! — нахально ответил тот.

— Ты его поцарапал, ходячее ты недоразумение! А убил его я! Поэтому трофеи — мои. Понял?

— Но... Вы такой высокоуровневый, вам монстра победить — как нефиг делать. А я... У меня другой такой добычи уже не будет.

— Кирпич — тебе, — смилостивился я. — Остальное — мне!

— Но...

Я выразительно качнул самопалицей. Персиваль понял намек правильно и положил на землю все остальное. Хм, неплохо, в кошельке монстра нашлась еще тысяча с небольшим золотых крупными купюрами. Все не зря в бой лез, хоть покушаю по-людски, когда до столицы доберусь.

— Ну что ж, Перси, бывай! Счастливого тебе пути и старайся больше таким зверюгам как андед-мороз не попадаться.

— А вы?

— Да что ты заладил в самом деле, "вы" да "вы". Меня Кирилл зовут если что.

— Не пОняла... — протянул тот с интонацией анекдотного чукчи. — Вы ж... Ты ж Утакалтинг!

— Долгая история, малец. Я на самом деле не герой ни разу. Я — бог.

Обычно после этого моего признания следовал вопрос: "Чем тебя так сильно стукнули, Утакалтинг?" а когда я отвечал что ничем — мои герои-собеседники сразу и навсегда начинали мне верить. В "Годвилле" вообще все просто. Здесь просто не умеют врать. Если герой говорит что вчера он завалили воооот такого вот монстра, значит так и есть. Если герой говорит, что он — бог, заброшенный в мир героев с помощью черной магии другого, еще более могущественного бога, значит так и есть.

Но Персиваль никаких уточняющих вопросов не задал. Он сразу и четко уловил суть моей проблемы и спросил:

— И ты знаешь способ вернуться обратно в реальный мир?

— Знаю! — огрызнулся я. Не признаваться же какой-то совокупности единиц и нулей, что я, реальный человек, то есть могущественный бог, если смотреть на меня глазами персонажей виртуального мира, застрял тут крепко и возможно навсегда!

— Можно с тобой?

Сказано это было с такой увлеченностью и затаенной надеждой, что я ни секунды не сомневался: даже если я прямо сейчас брошусь бежать, этот юный чудик догонит меня и все равно не отстанет!

— Погоди-ка, совокупность битых пикселей, а тебе-то это зачем? Ведь не собрался же ты вместе со мной перенестись в реальность?

Персиваль задумчиво почесал затылок.

— Ты меня прости, конечно, что я открываю тебе правду, но ты — всего лишь кусочек программного кода, причем очень паршиво написанный кусочек, раз ты даже жуков-монстроуборщиков пугаешься!

Персиваль опустил глаза и замялся. Видно было, что у него на уме был какой-то ответ, но сформулировать его он никак не мог. И тут я вспомнил кое-что важное... Мой питомец! Мой предыдущий питомец, потолковый лампожуй Тява! Ведь он тоже лишь кусочек программного кода, замешанного на операторе Random. Но ведь магия Ложкина перенесла его со мной в наше, реальный мир! Значит ТЕОРЕТИЧЕСКИ вместе со мной мог бы перенестись и Персиваль.

— А может, я просто посмотреть хочу? — с вызовом спросил он. — Увидеть, как ты выбраться сможешь! Может я...

— А пойдем! — неожиданно принял решение я. В конце концов, он смешной. В дороге меня развлечет своими прыжками по деревьям.

— Эмм... Умм... А....— замялся герой, явно заготовивший для меня целую отповедь, но теперь лишенный возможности ее использовать. Ох и люблю я так делать! Люблю выводить людей на яростный спор, а потом соглашаться со всеми их аргументами.

— Что стоишь? Мешок хватай, оружие подбирай и за мной! В столицу! Но запомни, ты делаешь то, что я говорю. Я говорю бежать, ты бежишь. Говорю падать — ты падаешь. Понял?

— Понял.

— Согласен?

— Согласен!

— Отдай кирпич!

Так я и думал, что ничего он не понял. Ох и жмот, честное слово! Аж пятиться от меня начал, когда я руку за кирпичом протянул.

Вот таким вот образом мы и подружились. В конце концов, дорога вдвоем — короче, чем в одиночку. А что я буду делать, когда и в самом деле найду способ вернуться домой, я, как обычно, не думал. Где-то в глубине души нравился мне этот маленький низкоуровневый герой с его мечтой, похожей на мечту Пиноккио — стать настоящим мальчиком. И что будет, если я в самом деле перенесу его в реальность — я не задумывался. А стоило бы, если честно. Подросток — это вам не потолковый лампожуй, его под кроватью не спрячешь, колбасой и лампочками не накормишь!

Первые полчаса мы шли молча. Я переваривал происшедшее и строил из себя брутального детинушку с булавой, которому просто по рангу не положено разговаривать с полуросликами, не доросшими еще даже до возраста, в котором героям разрешается иметь питомца. Молчал и Персиваль, уже успевший усвоить, что когда я молчу и хмуро смотрю исподлобья, меня лучше не трогать — могу и убить ненароком.

Над нами сияли звезды. Рандомные, как и все в этом мире. Некоторые звезды гасли, некоторые только-только зажигались. По небу медленно катилась луна. Она докатилась примерно до середины небосвода, потом вдруг передумала и также медленно покатилась обратно, видимо увидела что-то страшное, испугалась и решила спрятаться там, откуда вышла.

Время от времени мимо проходили герои и героини, среди них попадались даже знакомые мне ники, но никого, кого я бы знал лично. И уж тем более никого, чьи боги знали бы меня в реальности. Время от времени где-то в лесу кто-то с кем-то дрался. Иногда — с монстрами, иногда и друг с другом. В частности — мы стали свидетелями дуэли двух не поладивших друг с другом героев сорокового и сорок третьего уровней. Ох и величественное зрелище, скажу я вам!

"Годвилль" — игра "самоиграйка" герои живут своей жизнью, а боги, то бишь реальные люди, могут им лишь помогать и наставлять на путь истинный. Игрок имеет лишь две кнопки на пульте вмешательства в личную жизнь — "сделать хорошо" и "сделать плохо". Первая привносит в жизнь героя что-то положительное, например поток целительной энергии с неба, заращивающий раны. Второй чаще всего выдает молнию, поток лавы, или разверзшуюся землю прямо под ногами героя.

Во время дуэли героев игроки начинают вмешиваться в их личную жизнь очень и очень активно. Чаще всего — делая плохо, ибо это влияние во время дуэли как правило лупит молнией как раз по противнику. В увиденной нами дуэли оба бога праны не жалели...

Мать честная, я хоть и видел в прошлый визит сюда подобные зрелища, но все равно был очарован невероятной красотой и мощью происходящего на моих глазах. Вот первый герой, воспарив в луче голубого сияния, бьет второго по голове так, что загоняет его по колено в землю. Вот второй, оправившись от удара, обращается с молитвой к небесам, и тут же из черноты ночи на его противника обрушивается пылающий метеорит, оставляя на поляне воронку диаметром метров в десять.

— Как он жив-то остался... — зачарованно прошептал за моей спиной спрятавшийся туда Персиваль.

— Таковы правила. Но досталось ему не слабо...А ты сам-то в дуэлях не участвовал еще что ли? Вообще-то 13-ый уровень, дуэли дозволяются с 10-го.

— Нет. То есть да... — смутился тот. — Меня в поле на бой вызывали... Дважды. Раз я даже выиграл. Но богиня не вмешивалась, мы просто дрались.

— Ленива твоя богиня, прану бережет! Мой Утакалтинг как только в бой влезть умудрялся, я всегда тут как тут был. Молний не жалел!

Новая молния располовинила небо, и тут же ночь прорезала чудесная яркая радуга, по которой на одного из героев опустился сгусток чистой энергии, восстановивший ему 60 очков здоровья.

— Красиво! — выдохнул Персиваль, и в ту же секунду нас бросил на землю страшный толчок. Посреди поляны, на которой бились герои, разверзлась огромная трещина, и вытекший оттуда поток завы поглотил обоих бойцов, начисто выжигая траву и воспламеняя, срезая огнем под корень гигантские сосны.

Секунду спустя поток лавы схлынул также внезапно, как и появился, но стоять на ногах остался лишь один герой. Второй, обгоревший, помятый, в почерневшем от копоти снаряжении, опустился на колени и безвольно застыл, принимая поражение.

— Пойдем, — сказал я. — Не люблю смотреть, как герои друг другу уши отрезают!

— Уши? — как-то совсем не по-мужски взвзгнул Персиваль.

— Слушай, кусок виртуальной материи, странный ты какой-то! Ты же на дуэли в поле побеждал? Значит и сам ухо отрезать должен был. Или ты ограничился локоном противника?

— Локоном! — испуганно кивнул тот. — Я бы ухо отрезать не смог!

— Да ладно, все равно после визита в лечебницу новое вырастет.

— Все равно как-то это... Жестоко!

Странный он все-таки, герой этот. Все герои "Годвилля", с которыми мне довелось быть знакомым — люди простые и чуждые сомнений. Они дерутся насмерть, режут друг другу уши, отбирают последние деньги, а встретившись в кабаке — пьют вместе и травят байки, как лучшие друзья. Потому что не держат зла, не таят обиды. И это правильно!