— Стоматологией занимались, — доложил смуглый высокий дознаватель.
— Бред, — резюмировал председатель. — Прекратить немедленно.
Свита направилась на выход, Ямадо замыкал шествие.
— Господин генерал! — окликнул его высокий. Генерал обернулся.
— Вы позволите..? — смуглый кивнул на Рэй.
Генерал неопределённо махнул рукой и вышел, хлопнув дверью. Высокий плотоядно потёр ладони.
— Резо, ты хоть дождись, когда комиссия улетит, — посоветовал один из дознавателей.
— Не учи учёного! — высокий выскользнул за дверь.
Прошло полчаса. Дознаватели курили и тихо переговаривались. Освобождать пилотов никто не спешил. Наконец вернулся Резо и закрыл за собой дверь.
— Улетели! — сообщил он сослуживцам и повернулся к Рэй. — Ну, милая, я планировал начать с приятной части, но закончить ею тоже неплохо. Правда, ты немножко потеряла товарный вид, но я не гордый. Можешь считать это формой извинения, — он хохотнул.
— Извращенец, — проворчал неприметный дознаватель, который спрашивал у Ямадо о спецредствах.
— Не нравится — не смотри! — Резо взгромоздился на стол Рэй.
Синдзи понял, что тот собирается делать. Откуда ни возьмись появились силы, он рванулся в бессильной попытке защитить Аянами.
— Эй! — выкрикнул Синдзи сорванным голосом. Горло саднило, язык не слушался, сточенные напильником зубы дёргало болью. — Вам же сказано — прекратить!
— Этот председатель нам не начальник, — усмехнулся неприметный. — Нами командует генерал Ямадо.
— Но он же ничего не разрешал!
— Дурак. Кто же разрешает такие вещи? Он не запретил — вот что главное.
— Гляди-ка, ожил! — ухмыльнулся третий. — Посмотри лучше, как это делается. Сам-то уже не сможешь! — он помахал в воздухе скальпелем.
Резо снял ремень и расстегнул брюки. У Рэй хватило сил только на то, чтобы отвернуться.
Синдзи рванулся ещё раз — бесполезно. Они здесь одни, помощи ждать неоткуда. Он беспомощно огляделся.
Хоть кто-нибудь! Хоть что-нибудь!
Мир на секунду потускнел, притих, и вдруг обрёл неожиданную яркость и контрастность. Всё воспринималось удивительно ясно и отчётливо — краски, запахи, звуки, время, пространство. Заполненное людьми и предметами, пропитанное энергией и силой пространство. Чуткое, подвижное, послушное.
Собеседник неприметного присел и показал тому что-то под столом Синдзи. Неприметный потянулся к висящей на стене кобуре с оружием. Резо стянул брюки и встал на четвереньки над распластанной на столе Аянами. Синдзи ощутил его тело, внутренности, кости. Позвоночник Резо вывернулся винтом, тело дознавателя тряпичной куклой отлетело к дверям. Двое оставшихся вскочили, неприметный вскинул руку с оружием и выстрелил. Что-то с глухим стуком упало на оцинкованную поверхность стола Синдзи.
Пространство, в котором стояли дознаватели, пошло мелкой рябью — разрушая молекулярные связи, кромсая сталь, разрывая живые ткани. По полу расползлись два бесформенных комка фарша из человеческой плоти, одежды и металла.
Синдзи закрыл глаза и сосредоточился на своих оковах. Два пространственных слоя ножницами щёлкнули на металле наручников. Через секунду на пол упали обломки наручников на руках, ещё через секунду — на ногах. Он попытался сесть. Отчаянно заныли рёбра, диафрагма, грудина. Синдзи взмахнул крыльями — это не помогло. Тогда он попробовал сделать так, чтобы пространство само переместило его. Получилось. Он плавно поднялся над столом, повисел немного и сел на край, свесив босые ноги. Синдзи отвёл крылья за спину, чтобы не мешали, и попытался слезть.
Крылья?!
Он резко выпрямился и зашипел от боли. Естественным привычным движением, как будто делал это всю жизнь, он вывел крылья перед собой. Огромные, чёрные, как безлунная ночь — словно две тени, поглощающие всякий свет. С их кромок срывались и медленно таяли в воздухе пятнышки мрака, похожие на крупные хлопья сажи. Синдзи протянул руку и потрогал одно из крыльев. Рука прошла насквозь, не оставив никаких ощущений. Он опустил взгляд — крыло свободно проходило сквозь столешницу, как будто действительно было всего лишь тенью.
— И... ка... ри... — прохрипела Рэй.
Он спохватился, уже отработанным способом разрушил оковы Аянами. Осторожно слез со стола, стараясь не беспокоить почерневшие, залитые йодом обрубки пальцев на распухших ступнях. Ступив на пол, Синдзи зарычал от боли и только сейчас сообразил, что проще было бы лететь. Способ побега пришёл в голову сам собой.
Он сел на стол Аянами спиной к ней и похлопал себя по плечу:
— Держись.
Рэй попыталась подняться и не смогла. Синдзи аккуратно переместил её себе на спину и повторил:
— Держись.
Аянами обвисла у него на плечах — ослабевшая и почти невесомая. Синдзи решил лететь в горизонтальном положении, иначе она могла просто упасть. Он посмотрел вверх и собрался. Невидимый смерч мгновенно просверлил пятиметровую дыру в перекрытиях и крыше производственного корпуса, разбросав далеко вокруг мелкие бесформенные обломки.
Синдзи повис в воздухе, поплотнее прихватил предплечья Рэй и свечой ушёл в вечернее небо. Внизу бегали люди, слышались окрики, звуки сирен и прогреваемых двигателей. Вдалеке рокотал, удаляясь, лёгкий пассажирский вертолёт. В воздухе вокруг беглецов возникли светящиеся росчерки, с запозданием донеслись звуки автоматных очередей — кто-то увидел их и открыл огонь трассирующими пулями, указывая цель остальным.
Всё было легко и просто. Так, будто он родился с этим, но потерял память и вот теперь снова вспомнил. Синдзи висел в безбрежном воздушном океане, ощущая в нём себя, Рэй, землю, здания, людей и летящие в него капли металла. Если как следует сосредоточиться, можно даже ощутить сердцебиение и дыхание любого из солдат внизу, но сейчас на это нет времени.
Призрачный вихрь ударил в землю и волной от брошенного в воду камня пошёл в стороны, круша и перемалывая всё на своем пути.
Двухвинтовой "Си Найт" с комиссией ушёл в сторону Токио-2. Председатель Киль немного задержался и отбывал позже на лёгком "Сикорски". Его сопровождали капитан Джек Робертсон и доктор Акаги Рицко. Председатель выговаривал сидящему напротив Робертсону:
— Вы, безусловно, правы в том, что такие действия стоит всячески пресекать. Но, с учётом содеянного, пилоты заслужили и не такое, знаете ли. Кроме того, многие аспекты деятельности Икари Гэндо не ясны до сих пор, и я понимаю желание генерала предотвратить возможные сюрпризы в дальнейшем.
— Виноват! — бодро ответил капитан, — но несоблюдение Женевских конвенций...
— Вздор! Формально они не были военнопленными! — перебил его Киль.
— Тем более. Форсированный допрос гражданских лиц... Детей, в сущности...
Вертолёт мягко оторвался от земли. Двигатель работал на полную мощность и в салоне было шумно, несмотря на звукоизоляцию.
Председатель досадливо поморщился:
— Капитан, я же сказал: в этом вы правы. Но вам следовало решить эту проблему самостоятельно, а не тащить в штаб Ямадо меня и всю комиссию.
— Виноват, — повторил капитан. — В рамках полномочий я делал всё, что мог.
— Ладно, — проворчал Киль и, вспомнив что-то, повернулся к Рицко. — Кстати, доктор Акаги, что у первого дитя с глазами?
— Она альбинос. Это их естественный цвет. Вы не знали?
— Нет. Фотографии, которые предоставил Мардук, были чёрно-белыми. А результаты оперативных съёмок меня, признаться, не интересовали.
Вертолёт набрал высоту и взял курс на Киото. С северо-запада надвигались плотные облака. "Гроза идёт", — подумал Робертсон, глядя на закат, — "Успеть бы долететь".
Председатель, поудобнее устроившись в кресле, рассуждал вслух:
— "Алый взгляд", значит... Что там ещё было — "Дева, рождённая в третий раз"? Так, кажется... Да нет, не может быть. Чушь собачья.
— Простите, сэр, — встрепенулся Робертсон, — Икари постоянно упоминал, что первый пилот — третья, а доктор Акаги говорила что-то насчёт третьего клона.
— Что?! — председатель повернулся к Рицко.
— Видите ли, это был самый секретный проект NERV. Подробности знали только командующий Икари Гэндо, его первый заместитель и я. Аянами Рэй выращена искусственным путём...
— Я знаю! — перебил её Киль, — Что там с третьим клоном?
— Первый клон Рэй погиб в пятилетнем возрасте. Второй — совсем недавно, защищая от проникающего ангела третье дитя. На допрос к Ямадо попал уже третий клон.
Председатель ненадолго задумался.
— Ладно, — решился он наконец, — Всё-таки лишний шанс.
Он извлёк мобильный телефон внушительных размеров и набрал номер.
— Добрый вечер, господин министр... Нет, всё в порядке — всего лишь небольшая просьба. Будьте любезны, распорядитесь — пусть в госпитале Саитамы выделят ещё две палаты для пилотов "Евангелионов"... И лучших врачей... Да, это очень важно... Благодарю вас, не нужно — я доставлю их сам... И вам тоже.
— Возвращаемся! — скомандовал он пилоту.
Пилот начал разворот.
Робертсон выглянул в иллюминатор и похолодел — на них шла стена. Капитан попадал в ураганы, один раз чуть не погиб в песчаной буре, да и торнадо его было не удивить. Но то, что предстало перед ним сейчас, не шло ни в какое сравнение ни с тем, ни с другим, ни с третьим. Шум смерча или урагана способен перекрыть звук любого двигателя — но "это" надвигалось абсолютно беззвучным цунами. Бурая от гравия и пыли подошва волны переходила в дрожащее прозрачное марево вершины. И это марево не просто пугало — оно внушало ужас.
Пилот среагировал мгновенно — вертолёт развернулся прочь и задрал хвост чуть ли не вертикально, стремительно теряя высоту и так же стремительно набирая скорость.
— Всем пристегнуться! — скомандовал капитан замершим Килю и Рицко. Они встрепенулись и засуетились.
Волна догоняла. Новенький "Сикорски" вибрировал от напряжения, но уйти от волны они не успевали — Робертсон сидел лицом назад и видел это лучше других. Вертолёт выровнялся и пошёл вверх — перед ним возник поросший кустарником холм. Перед самой вершиной холма волна догнала их.
Хвост "Сикорского" срезало, словно бритвой, кабина начала вращаться. Вертолёт зацепил вершину холма, перевалил её и заскользил вниз по пологому склону, беспорядочно дёргаясь от тычков лопастями в землю, ломая кустарник и оставляя за собой безобразную полосу вырванного дёрна.
Когда вертолёт наконец остановился, все какое-то время сидели неподвижно. Первым зашевелился председатель.
— Все целы? — спросил он.
Выглядел он радостно-возбуждённым — словно только что выиграл в лотерею, а не пережил катастрофу.
Целы были все.
Робертсон выбрался наружу первым и оглянулся. Волна исчезла, о ней напоминало лишь облако пыли над вершиной холма. Акаги Рицко, болезненно морщась, разминала шею. Пилот трясущимися пальцами выковыривал сигарету из мятой пачки. "Профи", — уважительно подумал Робертсон, — "Из такой передряги выбраться". Киль бодро выпрыгнул наружу.
— Ну и катавасия, — председатель тактично постучал пятернёй по открытой при выброске двери. — Хорошо — выдержал вертолёт. И, спасибо — выкрутились просто фантастически, — он благодарно кивнул пилоту. Тот небрежно кивнул в ответ.
Председатель нетерпеливо щёлкнул пальцами:
— Бинокль есть?
— Был, кажется, — отозвался пилот и полез в кабину. — Есть! Даже цел!
Киль обшаривал взглядом небеса.
— Это он! Вон там! Смотрите! — воскликнул он, показывая в небо над горами.
Над самой границей тёмных силуэтов гор Робертсон увидел что-то похожее на стремительно летящую большую птицу.
Председатель подпрыгнул и радостно закричал, размахивая руками — как потерпевший кораблекрушение, который подаёт сигнал долгожданному поисковому вертолёту. Таким своего начальника Робертсон ещё не видел. Киль спохватился и взял бинокль.
— Чёрт, руки ходуном ходят, — подосадовал он и прислонился к обшивке вертолёта, прижав бинокль к выступу на фюзеляже. После нескольких безуспешных попыток разглядеть что-нибудь, Киль протянул бинокль капитану.
— Всё равно не вижу! Джек, вы моложе, посмотрите — что там?
— М-м-м... сейчас... Это человек, — Робертсон оторвался от бинокля и удивлённо посмотрел на председателя.
— Да-да, человек! — нетерпеливо отозвался Киль. — Что там ещё?
Капитан опять поднял бинокль.
— Это третье дитя! Его несёт первое... Кажется... Нет, наоборот — первое лежит на спине третьего. Похоже, Первой здорово досталось. Интересно, что это за крылья?
— Крылья полночного мрака, скорее всего. Но парень — молодец! Он её вытащил! — Председатель возбужденно стукнул кулаком по обшивке и вперил в Робертсона указующий перст, — Признаю себя ослом! Вы были полностью правы, майор!
— Сэр..?
— Да-да, майор! Хотя, будь на то моя воля, вы бы уже были полковником!
Киль снова извлёк телефон. Как успел разглядеть капитан, то есть теперь уже майор Робертсон, это был "Вектор Вест" — серьёзный аппарат спутниковой связи, оснащённый системой навигации, скремблером и ещё дюжиной других приспособлений.
— Дитрих? Это снова я. Слушай внимательно. Первое — сообщить всем членам совета: "Протектор пробудился". Второе — закрыть все дополнительные материалы по "Свиткам". Подчёркиваю — все материалы! Секретно! Срочно! Детали обсудим на совещании завтра в... — председатель посмотрел на часы, — в двенадцать-ноль-ноль.
— Простите, председатель, о каких материалах шла речь? — спросила Рицко, едва только он закончил разговор.
Киль оглянулся на пилота. Тот сидел в разбитой кабине и, не выпуская из зубов дымящейся сигареты, настраивал радио. Ему было не до посторонних. После короткой паузы председатель заговорил, медленно и осторожно подбирая слова.
— Вы оба знаете о манускриптах, называемых "Свитки мёртвого моря". Насколько хорошо вы с ними знакомы?
— В самых общих чертах, — пожала плечами Рицко.
Робертсон солидарно кивнул.
— Понятно. Так вот: "Свитки" состоят из множества связных документов. Некоторые из них принято называть дополнениями. В отличие от более-менее понятных и однозначных предсказаний основной массы, их текст запутан и причудлив. Есть даже гипотеза, что дополнения — случайно попавшие в состав "Свитков" легенды или сказки, записанные в тех же условиях и теми же людьми. Ну, посудите сами — "алый взгляд", "дева, рождённая в третий раз", да ещё все эти крылья. Согласитесь, звучит совершенно фантастически.
— Так что это за крылья?
Председатель пожал плечами.
— Природа их неизвестна. Мы лишь знаем, что они дают своему владельцу способность к левитации. Это помимо других возможностей. В частности, крылья полночного мрака дают Протектору власть над пространством-временем плюс абсолютную неуязвимость. Согласно дополнениям, помимо крыльев полночного мрака, — Киль показал большим пальцем в сторону неразличимых уже беглецов, — в ближайшее время должны появиться ещё две пары — лунного и солнечного света.
Немного помолчав, он с извиняющимся видом развёл руками.
— М-да... Ну, кто в здравом уме и ясной памяти мог поверить в их реальность? Акаги-сан, вот вы бы поверили?
— Я — нет. — Рицко брезгливо поморщилась. — Возможно, потому, что я не люблю фэнтези. Что говорят дополнения — чего нам ожидать?
