— Ваше предложение, мсье Алексеев, не лишено смысла и выглядит крайне обоснованным. Не вдаваясь в детали Вашего предложения, кои наверняка с Вашей стороны уже подготовлены, хотелось бы задать Вам ряд вопросов. Как быть с местным туземным населением?

— А что с ними делать? Ровным счетом ничего. То есть ничего для них особо не изменится. А вот с их наиболее активными членами необходимо договариваться, ведь именно они мутят воду с момента падения монархии на Имерине. И с наиболее ярким их представителем я уже имел беседу и озвучил практически тоже самое, что и Вам, ну с некоторыми нюансами. Это Жозеф Равуаханги, один из лидеров национально-освободительного движения на Мадагаскаре, руководитель антиколониальной организации 'Ви, вату, сакелика'.

— Да, мне известен этот человек. Весьма образованный и энергичный человек, и если бы не его активная антиколониальная позиция, то он давно был бы привлечен на руководящие посты в колониальной администрации Мадагаскара.

— Так вот, Равуаханги принципиально не возражал против создания независимой Республики Мадагаскар и сейчас он готовит из своих соратников полномочную делегацию на учредительное собрание республики.

— Ну еще бы он возражал. Это была его, можно сказать, цель всей жизни. А тут на все готовенькое.

— Согласен с Вами, мсье Анне. И он также не возражал, что в создании независимого государства Мадагаскар будут принимать участие также и мои соотечественники. Нас прибудет со временем не мало. Я примерно рассчитываю, что удастся спасти не менее 3 миллионов человек, а это возможно даже превысит количество местных туземцев. Учитывая нашу многолюдность, оснащенность, образованность и, что греха таить, финансовую обеспеченность, мои соотечественники в конечном итоге будут руководящей силой на острове.

— Ну а что остается нам, французским гражданам и поселенцам?

— Вы, как представитель этого населения, будете выступать в настоящее время третьей стороной создаваемого государства. Мы не можем сейчас ярко светится, многочисленность и сила моих соотечественников должна оставаться покрытой мраком как можно долгое время, чтобы не дай бог все англо-американское нашествие не развернулось на 180 градусов от границ СССР к нам. Мы пока не готовы в полной мере встретить эту угрозу. Но уверяю, вскорости будем готовы. Нам нужно время. Оно нужно и для создания всех институтов государственной власти независимого Мадагаскара. Кроме того, без Вашей поддержки и авторитета нам будет трудно бескровно собрать под крыло Мадагаскара все другие французские острова региона, такие как Французские Южные и Антарктические территории, Реюньон, Маврикий, Родригес и другие Маскаренские острова, Майотта и другие Коморские острова.

— Хорошо. Я Вас понял, мсье Алексеев. В первом приближении могу сказать, что Ваше предложение не вызывает у меня отторжения и довольно заманчиво своими перспективами. Мне надо тщательно все это обдумать и обсудить с доверенными лицами. Когда мы можем снова встретиться?

— Как вам угодно. Я могу прибыть максимум в течении 3-4 часов. Прибывшая в Антананариву на церемонию награждения делегация российской автономии на самом деле прибыла именно для участия в учредительном собрании, в курсе всех изложенных мною планов, более того, она участвовала в их разработке, имеет достаточные полномочия и Вы можете побеседовать с ними по любому возникающему у Вас вопросу. Только прошу, не распространяйтесь особо о нашем настоящем статусе. Это реально может повредить и нам, и Вам. Нам даже в меньшей степени, а вот доверие к Вам и другим французам будет утрачено.

— Хорошо. Конфиденциальность гарантирую и посоветуюсь только с особо приближенными моими людьми, их не так много. Ну что же, мсье Алексеев, умеете Вы удивлять и обескураживать. Но с Вами приятно иметь дело. До скорой встречи, мсье Алексеев.

— До свидания, мсье Анне.

Глава

Подлетая к острову Сокотра Макс сообщил мне, что засек пролет самолета на высоте около 2 000 метров прямо над нашим поселением на острове. Через несколько секунд после моего распоряжения Макс уточнил, что это Blackburn В-26 Botha — двухмоторный бомбардировщик-торпедоносец и морской разведчик, с практической дальностью полета до 2000 км. Судя по опознавательным знакам — принадлежит Королевским ВВС Великобритании. Видимо, он взлетел с военного аэродрома Аденской колонии Британии.

То, что британцы проводят воздушную разведку над Сокотрой не есть хорошо. Насколько я помнил, британцы рекогносцировку на острове проводили в 1943 году, оборудовав здесь взлетно-посадочную площадку и разместив две авиаэскадрильи. Видимо сдвиг колеса истории на новую колею повлиял и на их решение.

Самолет я сбил на морем. До достижения которого я заглушил ему все возможности передать радиосообщения на базу. Не сбил, точнее, как уже бывало ранее с немцами, просто парализовал лучом находившийся на борту летный состав, после чего этот морской разведчик медленно кренясь на правое крыло рухнул в морскую пучину. Вот и первые мои непосредственные британские жертвы, и очень подозреваю, что не последние.

Но нужно что-то предпринять. Остров в связи с введением в действие Баржи приобрел важное стратегическое значение для нас. Мне были до лампочки все морские трассы, проходящие с севера острова 'Аден — Коломбо' и с юга 'Аден — Фримантл', не собирался тут разбойничать. Но если британцы влезут на остров я им тут все пути перекрою. Благо транспортно-пусковые контейнеры, вооруженные самонаводящимися противолодочными минами-торпедами, у нас пошли в конвейерное производство. Даже запасов 500 килограммовых авиабомб для производства не хватило, и вообще с взрывчаткой у нас были естественные проблемы, производство взрывчатых веществ еще далеко в планах.

По настоянию Гареева, взяв с собой помимо экипажа еще кучу добровольных помощников, в коих недостатка не было, ладно хоть не подрались за место в благородной миссии грабежа немецких складов, я отправился к давно присмотренному немалому немецкому складу хранения трофейного вооружения и боеприпасов под Минском. Следуя уже привычному порядку действий, облучив несколько раз всю территорию склада, группы под руководством самого Гареева разбежались по всем углам и щелям склада, связывая всех, кто носит немецкую форму. К нашему удивлению нашлись и люди в поношенной советской форме, численностью около 60 человек. Видимо, к работам на складе немецкие трофейщики привлекали военнопленных. Их я не стал выводить в сознание и судьбу решу позже. А сейчас все были заняты сбором вооружений и боеприпасов. Его было очень много. И хватали буквально все, таская руками, с помощью дроидов и автопогрузчиков ящики с неизвестным содержимым, дома на Мадагаскаре проверим. Здесь было все, начиная от патронов и заканчивая орудиями. Подъезжающие время от время к складу грузовики нами захватывались, а водители с сопровождающими обезвреживались. Они не ожидали такой наглости и спокойно давали себя связывать, эксцессов не было.

Благодаря механизации труда склад почистили за сутки, когда количество телефонных вызовов в штабной каморке склада уже перевалило за два десятка. Забрав с собой советских военнопленных, все продукты на складе и захваченный автотранспорт, отчалили. И вовремя. Кипиш похоже получился знатный, к складу с трех сторон шли колонны немецкой военной техники. Представляю их рожи, когда они обнаружат абсолютно пустые складские помещения с повешанной мышью по центру (наши юмористы прикольнулись), а в штабе штабелями уложенных бессознательных немцев с ранениями нижних конечностей, но перевязанных.

В принципе мне скрываться теперь особо не стоит. Могу чудить на полную катушку. Все равно немецкие спецслужбы спишут на известных им пришельцев из будущего.

Советских военнопленных я оставил в находившейся по пути нашего следования Налибокской пуще. Оставил им винтовки, продовольствие, найденные на складе теплое обмундирование и амуницию. Через несколько часов придут в себя, прочитают пригвозденный к стволу дерева листочек с описанием того где они находятся и что они были освобождены партизанским отрядом 'За дело' при помощи усыпляющего газа, и что они свободно могут организовать либо новый партизанский отряд, либо прорываться к нашим. Сейчас, после переодевания и с винтовками, они будут больше похожими на советских военных. Я не стал их переправлять на советскую сторону, по моему разумению сделал бы им только хуже, ибо им было бы достаточно сложно пояснить НКВД каким образом они очутились на советской территории с оружием в руках, без документов и будучи приписанными ранее к совершенно разным воинским частям. Расстреляют как шпионов или дезертиров. А так пусть еще повоюют.

Почистили мы склад просто на отлично, разбираясь в трофеях несколько недель. Обнаружились в том числе и авиабомбы, и взрывчатка. Так что конвейер по производству транспортно-пусковых контейнеров продолжил свою работу. ПЛО у нас будет на высоте. Если что, то и морские пути перекроем, если лица британской наружности сильно наглеть будут.

Но вот с ПВО беда. Прихватизированные в нашем последнем рейде 37-мм автоматические зенитные пушки 61-К у меня никакого доверия не вызывали. 37-мм снаряды не имели бесконтактного взрывателя и цель поражалась только при прямом попадании снаряда. Да, их можно расставить по периметру нашей горной долины на Сокотре и отрабатывать из них по целям на высоте не более 3 км, но по более высотным целям их применение невозможно по ТТХ. Да и кадров обученных нет.

Посоветовавшись с Барсуковым и Гареевым, решил ускорить наше знакомство с официальными лицами с северных территорий Волго-Вятки.

Поскольку я преследовал цель обезопасить наши поселения в мире 1942 года, то первым делом решил ближе познакомиться с воинскими частями. Таких на территории Кировской области, республик Марий-Эл и Коми было также немного. Также как и у нас, в основном части Внутренних войск МВД РФ. Ну на северных территориях Коми были еще какие-то радиотехнические части, относящиеся к Северному флоту. Но единственное и существенное отличие — здесь были размещены две ракетные дивизии: 14-я ракетная Киевско-Житомирская ордена Кутузова III степени дивизия, расположенная к северу от Йошкар-Олы, и 8-я ракетная Мелитопольская Краснознамённая дивизия, расположенная в ЗАТО Первомайский Кировской области.

Скорее всего, именно благодаря их размещению недалеко от нас, а вернее их прикрытию приданными средствами ПРО, и спасло наш регион от ядерной бомбардировки.

С гвардии полковником Афониным Игорем Сергеевичем, командиром 14-ой ракетной дивизии, мы встретились на дивизионном КПП.

— Здравия желаю, товарищ гвардии полковник. Меня зовут Алексеев Вадим, можно просто Вадим, я руководитель одного из анклава выживших, находящихся в соседней республике. Извините, что настоял на встрече с Вами именно здесь, на КПП, но я исходил исключительно из соображений своей личной безопасности.

— Здравствуйте, Вадим. Да ладно, не надо тут извинений, я уже понял твои мотивы, в наше время осторожность действительно лишний раз не повредит. А ты, Вадим, случайно не с того анклава, что на том берегу Волги расположен сразу за автодорожным мостом федеральной автомобильной дороги 'Вятка'? А то чудные слухи про вас ходят. Да, и называй меня просто Игорь Сергеевич, ты же не мой подчиненный, но видимо когда-то служил.

— Да, Игорь Сергеевич. Я именно оттуда. Ну раз слухи про нас и до Вас дошли — значит нам проще будет разговаривать и договориться. Дело в том, что мы нашли возможность эвакуироваться в более пригодное для проживания место и уже эвакуируем людей. Главным образом, детей и женщин, а также необходимых для обустройства на новом месте специалистов. Мужские руки и здесь еще нужны, для обеспечения обустройства там. Но возникли некоторые сложности и мы нуждаемся в собственной защите от посягательств со стороны других враждебных лиц. Но у нас глубочайший дефицит военных кадров. Есть множество бывших срочников. Но их уровень военной подготовки крайне низок. Ну вот, например, взять меня, да, я служил на Дальнем востоке, в военном билете в качестве ВУС у меня записано 'стрелок', но за два года воинской службы всего лишь один раз пострелял на полигоне, и какой из меня стрелок в итоге? Ладно хоть знаю с какой стороны за автомат браться и строевые движения с ним отработать могу. Также и многие другие, которые вместо службы занимались чем угодно, но только не воинской подготовкой.

— И вы хотите нас привлечь к этому делу?

— Конечно. И это же в первую очередь в Ваших же интересах. Прежде всего это вопрос Вашего и Ваших подчиненных выживания путем переселения в более чистый мир.

— И куда? В Южную Америку?

— Ну, практически туда.

— И у тебя есть доказательства? Слишком уж фантастические слухи ходят.

— Есть.

Я достал из принесенного с собой короба корзину, полную свежих парагвайских фруктов. Запах исходил просто обалденный. Такое же лицо стало и у Афонина. Он выбрал первый попавшийся знакомый ему фрукт, а именно крупное яблоко, и с наслаждением откусил нехилый кусок. На минут десять он вообще выпал из реальности, сидя с закрытыми глазами. Ну я его понимаю. Доев в молчании и видимом наслаждении яблоко, наконец, уже тихим голосом заговорил.

— Действительно свежее. Пахнет садом. Такое в теплице не вырастишь.

— Вот есть еще одно доказательство.

И выложил перед ним баночку настоящего свежего незасахарившегося мёда, которое нам стали поставлять бортники русской парагвайской общины.

— Хорошо, хорошо, Вадим. В общем, убедил, что есть такое место, где можно жить. Но вот насчет Южной Америки ты темнишь что-то.

— Темню. Не скрою. Опять же в целях безопасности, но уже не столько своей, сколько других людей. И раскрываться на весь мир пока не собираюсь. Но Вам, если Вы согласитесь на сотрудничество, прямо сегодня раскрою тайну спасения.

— А что тут думать? Валить отсюда надо. У нас уже голод начался, припасы скоро совершенно закончатся и что делать будем я не знаю. Количество самоубийств уже просто зашкаливает. В свою очередь дивизия поставленную задачу выполнила и все имеющиеся боеспособные межконтинентальные баллистические ракеты РТ-2ПМ выпустила по заданным целям. Новых указаний не было, пополнения не было и мы давно уже поняли, что и не будет их. Остались только сами подвижные комплексы на базе самоходных пусковых установок МАЗ-7917, командные пункты и другие вспомогательные агрегаты, размещённые на 4-осных колёсных шасси повышенной проходимости МАЗ-543А. Да и вспомогательные подразделения, типа батальонов охраны, медиков, боевого и материально-технического обеспечения, узла связи, базы. Когда многие поняли, что миру пришел конец, так большинство срочников, гражданского персонала и даже офицеров разбежалось. Остались те, кому некуда было идти. Да у нас еще шахты сохранились, откуда были в свое время демонтированы межконтинентальные баллистические ракеты шахтного базирования РТ-2. Вот в них тоже много гражданских укрылось.

— Игорь Сергеевич, а зенитное противоракетное прикрытие у вас было?

— Да. Незадолго до событий к нам прикрепили еще 12 дивизионов с мобильными зенитно-ракетными комплексами семейства С-300.