Кастинг

— Сама согласилась, — с предвкушением произнес Сема, и только тогда я поняла, что он вполне серьезно на счет знакомства с моими родителями.

— Ааа...

Перебила меня Оксана, негромко усмехнувшись и сказав:

— Женя, не спорь. Он согласие получил — теперь будет как бульдозер переть.

— Но...

— Жень, я бы послушал мою маму. Уж она-то точно знает, о чем говорит.

'Дурдом' — мысленно сделала вывод, а внешне пожала печами, как бы соглашаясь не спорить. Хотя очень все-таки хотелось сказать, что как-то рано, вообще-то, знакомится с родителями-то!

Но с другой стороны, я-то, получается, уже знакома...

— Ладно, в общем, я пойду, оставлю вас. Разбирайтесь сами со всем.

— Пока, ма.

— До свидания.

— До встречи, Женя. Сёма, я завтра зайду.

— Брось, ну зачем?..

— Цыц, — перебила женщина, вставая. — Ты мне тут не указывай!..

— Попробовал бы я... — тихо проговорил Сема, и уже громче добавил: — Как хочешь.

— Вот и я так думаю. Все, молодежь, я ушла.

Оксана вышла из палаты, и только тут я заметила, что присутствующие пациенты прячут улыбки, явно находясь под впечатлением от нашей беседы.

— Н-да, с тобой я скоро клоуном себя буду чувствовать, — наклонившись ближе к Сема, негромко призналась я.

— Ну почему сразу клоуном? Просто будешь приносить людям радость!

Я только улыбнулась. И впервые за все время тщательно осмотрела Семена, подмечая все царапины, синяки... Сердце странно защемило, но на лице я не позволила отразится жалости. Не примет ее Сема — это я точно знала, да и видела, как при моем осмотре, он напрягся.

— Задавать гениальных вопросов: 'как ты?' или что-то типа: 'болит?' не буду, не переживай.

Семен расслабился, и чуть заметно улыбнулся. Настолько, насколько позволило это сделать лицо, чтобы не испытывать сильную боль.

— Моя ты умница.

Вздернула бровь, от данного местоимения в свой адрес. И опустила взгляд, чтобы Семен не заметил, как приятно мне стало от подобного мягкого и ласкового обращения, чего я сама не ожидала.

— А где же возражения против такого обращения? — в мнимом шоке протянул Сема.

— А смысл? Ты все равно как-нибудь, да выкрутишься.

— Ну я ж говорю — умница!

— Ладно, больной, хватит паясничать!

— Ммм, только если вы будете моим доктором.

— Не смущает, что я еще учусь, а у тебя уже есть лечащий?

— Ни сколько.

— Н-да, чего это я...

— Вот-вот, — покивал Сема. — А вообще, скажи-ка мне, откуда узнала, что я тут?

— Сарафанное радио сработало. От родителей твои друзья узнали, в том числе и Оля, а от нее — я.

— Быстро.

— Угу.

— Я надеюсь, ты сейчас не мучаешься мыслями о том, что ты каким-то образом виновата?..

Я вздрогнула от подобного вопроса.

— Нет.

Вроде и ответила уверенно, но взгляд-то отвела, отчего Семен, естественно все понял. Сжал мою ладонь, заставив вновь посмотреть на него. И твердо сказал, как отрезал:

— Не смей. Ты-то тут причем? Если все это сделала местные отморозки?

Я лишь передернула плечами.

— Женя!

— Да понимаю я все. Просто...

— Стоп. Молчи. Вот остановись на первой фразе. И точка. Добавлять никаких 'но' не надо, окей?

— Ну знаешь ли, совести я такое приказать не могу.

— А мы ее вдвоем заткнем, — хмыкнул Сема, погладив ладонь кончиками пальцев, явно отвлекая меня от разговоров.

Я чуть улыбнулась от щекочущего прикосновения и немного дернула рукой, выдавая себя.

— Кто-то боится щекотки?

— Кто-то хочет использовать это знание против меня?

— Нет... — серьезно ответил он, а потом лукаво добавил: — Пока — нет.

— И почему я не удивлена?

— Я такой предсказуемый?

— Нет, не переживай, — чуть улыбнулась я. — Это единичный случай.

— Тогда я спокоен.

— Правильно, нервничать тебе нельзя. Да и вообще, пойду я, Сём, — заметив, что парень уже порядком утомился, не смотря на всю браваду, я поднялась с насиженного места. — А ты отдыхай, а то и так нахожусь здесь долго.

— Нууу. Не уходи.

Я чуть не засмеялась от такого капризного тона.

— Сёма, я тоже завтра приду, только вечером. Хорошо? А сейчас тебе отдохнуть надо...

— Обещаешь?

— Да.

— Ладно... — тяжело вздохнул он. — Но хоть поцелуешь на прощанье? В щеку? Для анестезии?

— В первый раз о таком методе лечения слышу, — насмешливо протянула я.

— Очень древний и известный способ, — авторитетно заявил Семен. — Все мамы для своих чад его используют.

— Я похожа на твою маму?

— Ты похожа на мою девушку.

— Н-да, гениальная логика... — улыбаясь, я-таки наклонилась к больному. — И явный дар убеждения...

— Я старался, — шепнул Сема, прежде чем я чмокнула его в щеку.

От его губ я увернулась, понимая, что никакого удовольствия от прикосновения к ним он не получит, а только боль, поэтому быстро выпрямилась, когда он повернул голову, собираясь поменять место поцелуя.

— Не хулигань, — пожурила я.

Потом подняла с пола небольшой пакетик с провизией, о котором, признаться, забыла, оставила тот на тумбочке и повернулась к Семе.

— До завтра.

— Пока, Женечка, я буду ждать.

Я кивнула и вышла из палаты. А когда покинула больницу подумала, что была бы не против, если бы 'завтра' наступило как можно скорее...

Потому что мне и самой не очень хотелось уходить. С ним было хорошо и спокойно. И весело — этого не отнять.

Стоя на остановке, я не переставала всему этому удивляться. Но больше всего поражало воспоминание, когда я наклонилась к Семе. Его дыхание на лице, глаза, заглядывающее пристально... От всего этого в дрожь бросало, и это не смотря на его состояние!

Я вздохнула. Пальцами потерла губы и неожиданно подумала о том, что мне интересно, а как это: целоваться с Семой? Будет он это делать медленно или напористо и быстро? Постепенно будет углублять поцелуй или сразу перейдет в наступление?

От подобных волнительных мыслей я даже покраснела. И 'очнулась' только тогда, когда прикусила нижнюю губу.

Мысленно дала себе подзатылок, напоминая себе, что Сема вообще-то в больнице! И я ну явно не о том, о чем надо, думаю!

Отогнав таким образом 'неправильные' размышления, я прекратила кусать губу. И вместо этого переключила внимание на подъехавшую маршрутку, которая как раз-таки мне и нужна была, окончательно приходя в себя.

Глава 8

Сема провел в больнице две недели, за которые пошел на поправку. Я навещала его через день, а иногда, когда была возможность — и каждый. За это время успела познакомится и с папой Семена — Валентином Андреевичем — веселым, громким, дядькой-великаном. Честно признаться, когда увидела, даже оробела, чего за мной никогда не наблюдалось. Но добродушная улыбка и мягкий юмор этого человека быстро убрал эту робость.

С мамой же Семена я виделась раза три. Во все эти встречи, она демонстрировала расположенность ко мне, и я чувствовала, что это искренне, а не показательно для сына. Это было приятно, хотя и удивительно, учитывая ее первое впечатление и мнение обо мне.

Но в любом случае, на искренность этой семье не возможно было отвечать другим. Это касалось и родителей Семы и самого парня. С которым мы, кстати, еще больше сблизились. Ходить-то мы конечно никуда не могли, разве только вниз, чтобы посидеть возле больницы на лавочке, но зато разговаривали мы много. Обо всем. О книгах, фильмах, где вкусы у нас совпадали, о любимой еде, и что удивительно тут тоже хватало схожестей, о взглядах на жизнь... А еще мы много смеялись. Сема был в своем репертуаре, шутил, не смотря ни на что и не улыбнуться было невозможно. Впрочем, мои ответы ему тоже нравились, судя по тому, как он хохотал, когда ему позволили это делать губа и ребро.

А еще Семен за это время раз пять смог меня конкретно так смутить, когда проявлял свое внимание. Например, как-то, когда мы возвращались в палату, Сема обратил внимание, что в коридоре пусто и ни с того ни с сего припер меня к стене. Наверное сработал факт неожиданности, поэтому я от растерянности и не пыталась возмутиться такой наглости. А Сема вопреки моим ожиданиям не поцеловал, а лишь прижался крепко, провел кончиками пальцев по щеке, по подбородку и шепнул, что он с ума по мне сходит. Затем так же резко отпустил, и заговорил о том, о чем шел разговор до этого. Я переведя дыхание, которое явно стало от подобной ласки неровным, первое время отвечала несколько невпопад, но затем постаралась откинуть волнения и прочистить голову от переживаний из-за этой сценки.

И что-то подобное Сема вытворял еще парочку раз. Я была опять-таки к этому не готова, отчего не успевала как-то сориентироваться, а он уже сворачивал свои действия по соблазнению меня.

А то, что это было именно соблазнение — я точно понимала, и не сказала бы, чтобы оставалась к этому равнодушной. Все было как раз наоборот. Он все больше и больше меня волновал. И честно, я уже не могла по вечерам не думать о нем. Не представлять. Не вспоминать о его руках... А еще о том, как же это все-таки — когда он целует. Ведь что-то, а именно поцеловать меня в губы он более не пытался. И я порой думала, что скоро придется это дело в свои руки брать.

От последней мысли хмыкнула. Уж больно несвойственны были для меня подобные желания и мысли. И такая вот страстность — тоже не сказала бы, что 'мое'.

Подумала, что во всем просто виноват Сема. Его энергетика, которая буквально 'заряжает'. И я даже не могла сказать: плохо это или не очень.

От ответа на вопрос меня отвлек тот, о ком думала. Сёма вышел из больницы, с пакетами, выпиской и немногочисленными вещами, которые нужны были ему в больнице. А сегодня все это вновь перекочует домой, поскольку исполнилась его мечта — Сему наконец-то выписывали.

— Привет, Жень, — мимолетно коснувшись губами щеки, Сема отстранился. — Пойдем?

— Привет. Угу. Давай помогу, — потянулась к одному из пакетов.

На меня глянули, как на тяжело больную.

— Нет, так нет, — сдалась я, поднимая руки.

Сема хмыкнул, и начал объяснять план маршрута на сегодня:

— Сейчас занесем ко мне домой все это, а потом — гулять. И исключительно по улице. А то осточертело находится в помещении...

— Это понятно как раз-таки.

— Ты сама не против?

— Нет, — пожала плечами. — Единственное, что я сегодня не могу долго гулять. Завтра контрольная, подучить хотела.

— Не вопрос. Тем более, что совсем-совсем вечером, я тоже буду занят, если честно. Друзья фактически поставили меня перед фактом, что придут ко мне сегодня.

— Вот как. Ну, удачно повеселится.

— Ты... обиделась? Жень, я ж говорю — они меня перед фактом поставили.

— Сем, я не из-за этого. Просто то, что ты мне это только сейчас говоришь... А если бы я эту тему не подняла? Ты как собрался меня 'отшивать'?

— Пф, глупости не говори. Я бы к себя тебя пригласил!

Глянула на парня, оценивая степень честности. Вроде — не врал. Да и явно возмутился моему предположению.

— Ладно, верю. Проехали, — отмахнулась, но чувствовала, что осадок от этой ситуации остался и прошел не сразу.

До его квартиры, в которой он жил один, и которая досталась ему от бабушки, мы доехали быстро, да и старался Семен меня всячески развлечь в маршрутке. Я ему как-то призналась о нелюбви к поездкам в общественном транспорте, вот он и начал отвлекать, рассказывая занимательные истории из его детства. Когда он признался, как нашел у родителей пакет сладостей, а потом им же их за плату отдавал по частям, я так четко видела эту картину, что не удержалась от смешков.

А затем я с трудом удерживалась от смеха, когда попала в квартиру настоящего холостяка. Нет, я бы конечно не сказала, что там совсем было грязно и был адский беспорядок. Но и до идеальной аккуратности тут было далеко.

Начать с того, что утюг, каким-то образом оказался в прихожей на полке для ключей. Сема заметно смутился, и пробормотав извинения, схватил его, потащив прятать в комнату. Я с усмешкой проследила за этим и начала осматриваться дальше.

Не найдя больше ничего столь выдающегося в прихожей, двинулась следом за парнем. Первое, что бросилось в глаза, это ряд из кружек пяти, которые ровненько выстроились возле компа на столе. Второе — большая, и к чести Семена — заправленная постель. Затем обратила внимание, как Сема ногой запихивает за эту самую кровать носок. Вновь не сдержала улыбки, а Семен и на этот раз что-то пробормотал в качестве извинений.

Я отмахнулась, продолжая осматривать темно-коричневую мебель, бело-бежевые обои, напольный светильник... На нем-то я остановила взгляд, все больше распахивая глаза. Просто если верх был обычный, то вот от черной 'ножки' у меня затряслись от смеха плечи.

— Черт... Это... это подарок! — Сема по направлению моего взгляда понял, на чем я 'застряла' и поспешил загородить светильник в виде обнаженного женского тела, только что вместо головы у него была лампа.

И самое удивительное парень при этом самым натуральным образом покраснел.

— Симпатичная, — кусая губы, серьезно заявила я.

К Семену тоже вернулось чувство юмора и он хмыкнул:

— Ага, мой идеал в параметрах. И вообще не издевайся над Изольдой.

Я икнула от смеха.

— Очень приятно с ней познакомиться.

— Уверен, вы будете лучшими подругами.

— Несомненно. Ладно, я на кухню. Может там Хуана какого-нибудь найду?

— Там нет даже Педро, я соперников в доме не держу, — усмехнулся Сема. — Так что иди лучше чайник поставь.

— Как скажешь, — хихикнула я. — Только кружки не забудь принести...

— Принесу, — пообещал парень. — Только дай мне тут хотя бы сделать видимость порядка...

Улыбаясь, я вышла, размышляя, что же обнаружу на кухне. Как ни странно — тут действительно было чисто. Никакой посуды в раковине или бардака на столе. Это меня приятно удивило.

— Сееем! А где чайник-то? — поняв, что на привычном месте его нет, крикнула я.

— В нижнем шкафчике справа от плиты! — отозвался он.

Я направилась в нужную сторону и уже ухватилась за ручку, когда Сема вдруг опять заговорил:

— Жень, стой, не открывай!

Я с перепугу, естественно, сделала обратное. И тут же послышался звон выпадаемых кастрюль и сковородок. Хорошо хотя я отскочить успела. Это мне напомнило то, как я однажды рискнула открыть шкаф сестры после чего оттуда повываливались все вещи. От сравнения я сначала хихикнула. А когда увидела испуганное лицо прибежавшего Семена, вспомнила все, что уже обнаружила в этой квартире, не выдержала — рассмеялась, садясь рядом с погромом. После того, как Сема убедился, что я не пострадала, он и сам не выдержал — засмеялся, опускаясь рядом.

— Прости, — после того, как мы успокоились, искренне извинился Сема.

Я отмахнулась.

— Нормально все, расслабься. Кстати... а чайника-то тут нет.

— Н-да? Точно... — нахмурился Семен, но уже через секунду опять хмыкнул. — Вспомнил, он просто сюда не влез. Он в соседнем шкафчике.

— Ясно. Там надеюсь не будет... подобного? — обернулась я к Сема, беззлобно поддевая.

— Нет, — покачал головой он, насмешливо улыбаясь.