Ночное небо

— Мы ждали гонца. Он должен был оставить распоряжения, что нам делать дальше, и принести новую рябину.

— Стой, — я подняла ладонь. — Какой гонец?

— Гонец Консолии. Из столицы. Из Гуара.

Мы переглянулись с Игором. Похоже, он ничего не понял, как и я.

— Что еще за Консолия? — я медленно стала оборачивать тканью другую руку. Скосив на меня взгляд, сообразив, к какой "рябине" это приведет, вампир поспешно затороторил.

— Консолия — объединение вампиров. Молодых вампиров, лишенных клана.

— А что, стариков не принимаете? — подмигнула я. — У меня тоже клана нет.

— Консолия сильнее всех кланов. Мы — новое поколение детей ночи. Мы — ваша замена!

— Ой, гляди, — я взяла красную ягоду рукой обмотанной тканью. — Еще рябинка. Будешь?

Проследив, чтобы ягодка была тщательнейшим образом пережевана, я глянула на Игора. Тот с серьезным видом сидел в кресле. Даже на миллиметр не сдвинулся.

— Что скажешь, Игор? Знаешь про эту Консолию?

— Я молодой вампир, сударыня. Но, клянусь Сайгумом, ни разу не слышал об этом. Однако кое-что припомнил про гонца. Те двое, — он глянул на связанную вампиршу, — говорили о каком-то гуарском посланнике, который должен прибыть этой ночью. К сожалению, больше ничего вспомнить не удалось.

Он говорил искренне. Я чувствовала.

— Не переживай. Я дождусь его и сама все узнаю. Игор, твоя часть сделки выполнена. Отправляйся в гнездо моего брата. Он защитит тебя, пока я буду выполнять свою часть.

— Нет, сударыня, — вампир поднялся, сделав несколько шагов ко мне. Все еще на почтительном расстоянии, он поклонился. — Тебе пришлось спасать меня. Я должен вернуть услугу.

— Вернуть? — Я с интересом прищурилась. — То есть, идти с повинной к своему мастеру и вешать на меня мальчишку ты передумал?

Он не смутился. Только голову опустил.

— Прости меня за малодушие. Больше этого не повторится! Но я тебя не оставлю, пока не выплачу долг.

— Хорошо, уговорил! — тяжко выдохнула я. — А сейчас иди и поешь.

— Только с тобой, сударыня!

Игор выпрямился и встал чуть позади. Именно так стояли ученики возле своих мастеров. Спокойно, выжидающе.

— Ох! Сайгум с тобой, Игор, — я отвернулась, — ну, а ты как? Готов сотрудничать? Или еще не наелся?

Чад судорожно кивнул. Я убрала руки.

— Спрашивай, госпожа! — еле выдавил вампир.

Надо же, "госпожа". Еще несколько ягодок, и стану в его глазах воплощением великого Сайгума? Хм, нет. Скорее, садиста-Беликия.

— Все хочу спросить, кому принадлежит этот дом? — картинно огляделась я. — Обстановка, конечно, заурядная. Но толстые стены мне нравятся.

— Консолии, — незамедлительно ответил Чад. Собственное здоровье ему дороже каких-то тайн.

— Игор, — обратилась я к стоящему сзади мужчине. — Обыщи дом. Только аккуратно. Чад, в доме есть ловушки?

— Нет, госпожа.

— Будь осторожен, — сказала я Игору, — если тебя что-то насторожит, не трогай, позови меня. Ищи все. Документы, карты, вещи. Даже оружие. Абсолютно все.

Он кивнул и скрылся в темноте дома. А я перевела взгляд на Чада.

— Так-так, на чем мы остановились? Ты говорил что-то о чьей-то там замене. О новом поколении детей ночи? Кто вбил вам в головы подобную ерунду?

Нет ответа.

— Я спрашиваю, кто у вас главный, — четко проговорила я каждое слово.

— У нас нет главного, мы — не клан, — опять осмелел Чад. — Мы — Консолия!

— А-а, равноправное объединение... — рассмеялась я. — И вы поверили? Серьезно, вы все на это купились?

Отсмеявшись, я заметила, что вампирша пришла в себя и тайком пыталась освободить руку из веревочной петли. Она так сосредоточилась на своем деле, что не увидела, как я оставила Чада и приблизилась к ней.

— Крепа, да? — уточнила я, любуясь, как лицо вампирши вытягивается от страха. — Кажется, тот малыш тебя именно так назвал.

— Не твое дело! — прошипела вампирша.

— О! Я смотрю, у тебя язычок отрос? Скажи, а ты любишь рябину? А то у меня еще осталось. Думаю, Чад поделится,

Чад усиленно закивал. А по моему мертвому сердцу разлилось новой волной презрение. Консолия! Да эти вампиры готовы друг друга продать, лишь бы прожить подольше! В кланах так нельзя. В клане ты отвечаешь за свои действия. И если не можешь, винить некого.

А тут? Что дает молодняку их Консолия? Свободу от старших сородичей? А нужна ли она птенцу, который не выучился даже летать? Что будет, если выкинуть его из гнезда? Неизбежное падение и смерть. Последняя смерть, в случае с вампирами.

— Это ваше объединение, — убедившись, что Крепа не освободится, я снова вернулась к Чаду, — сборище трусов и негодяев. Вы боитесь за свои шкуры больше, чем, за все ваши хваленые идеи. Отвечай, — я стиснула вампирье горло, — как выглядит гонец, и когда он появится?

Чад вжался в диван.

— Между двумя и тремя часами, — прохрипел он. — Как выглядит, не знаю!

— Молодец.

Вампиреныш закашлялся. Вероятно, его горло не восстановилось от рябиновой трапезы.

— Вы связываетесь с Консолией через гонцов? — Кивок. — Консолия призывает молодых покидать кланы? — Кивок. — Сколько вас в Консолии?

На этот вопрос ответ последовал лишь через минуту. Чад зашелся глухим кашлем, пришлось убрать пальцы с его шеи. Ответила за него девушка.

— Нас много. Больше, чем ты думаешь. И поэтому, мы — сила! А вы — пережиток прошлого!

— То есть точного числа вы не знаете. И последнее, — я подошла к вампирше. — Зачем вы убили старика? Тогда. В переулке.

— Это того, которого ты утащила с собой? Любишь полакомиться плотью? — ехидно оскалилась Крепа.

— Того самого, — я не обратила внимания на провокацию.

— Ой! Да зачем тебе это? — вампирша гадливо ухмылялась.

— Ты не поймешь, — я накрутила на палец один из ее рыжих локонов. — Так зачем?

Предупреждая еще одну лишенную смысла фразу, я резко дернула руку вниз и вбок. Вампирша ударилась щекой о стену и проелозила по ней, оставив кровавый след.

— Это наша природа! — завопила она. — Ты ничтожна, если не понимаешь этого!

На меня накатила ярость. Схватив вампиршу за шею, я прошипела:

— Говоришь о природе вампиров. Но этой природы — нет! Природа живет, а мы — мертвецы, высшая нежить. Будешь говорить, что мы — хищники. И это тоже ложь. Любой хищник — часть природы. Потому что живет. Потому что в его груди бьется сердце. Наши сердца давно остыли. Чуешь разницу, малышка?

— Ты не права! Ты не видишь ничего! Этот мир может принадлежать нам!

— Ну, девочка, — я оскалилась, — такие идеи появляются раз в сто лет. Это закон. За ними стоят ловкие манипуляторы и доверчивые ребятишки, вроде тебя. Впрочем, мне надоела эта полемика. Так что, молчи.

Вампирша подавилась словом, когда я вежливо ей улыбнулась, подкинув на ладони горсть алых ягод.

— Поговорим о вашем будущем. Вернее, говорить буду я. А вы слушайте. — Я прошлась по комнате от окна к камину. — У вас есть выбор. Честно говоря, я хочу вас вместе с этим домом сжечь. Но понимаю, что вы можете принести мне пользу. Итак. Что выбираете? Смерть или сотрудничество?

— Сотрудничать с Веомагой? — скривилась вампирша. Я и не думала, что она помнит мое имя. — Нас свои сожгут. Да и лучше смерть, чем служение такой, как ты!

— Принимаю, — кивнула я. — Остальные?

Поняв, что только что согласилась на собственную гибель, девчонка взвыла.

— Я сделаю все, что попросишь! — Чад сдался без боя.

— Ну, а ты, малыш? — я склонилась над самым молодым вампиром. За все время он и звука не издал. В его глазах стояли слезы. Обычные, почти человеческие. Да он же совсем ребенок! Подавив непрошенную жалость, я сказала. — Самое время научиться принимать решения самостоятельно. В любом случае, я пока не придумала, как вас использовать. А подождем-ка вашего гонца!

Я уселась в кресло. В то самое, куда недавно уложила Игора. Устроившись поудобнее, я закинула ногу на ногу. Мне были видны все три вампира. Трусливый Чад, заносчивая Крепа, морально уничтоженный малыш. Его имени я так и не узнала. Еще моему взору открылся красивый вид из окна. Судя по положению луны, сейчас где-то полтретьего. Вот-вот должен объявиться гонец из Гуара.

— Сударыня, — по лестнице спустился Игор. Подойдя ко мне, он почтительно передал запечатанный конверт. Печать странная. Никогда ее не видела. Ветка рябины и надпись по кругу на акшари "Власть, Ночь, Вечность".

— Это что? — спросила я у Чада, помахав конвертом.

— Послание, которое должен был забрать гонец, — с готовностью сообщил вампир.

Запомнив печать до мельчайших подробностей, я разорвала ее. Развернула листок. Письмо было зашифровано интересным кодом.

— Где ключ? — я снова спросила Чада, вглядываясь в завитки письма. — Что здесь написано?

— Ключ там же, в кабинете.

— Я нашел его, госпожа, — перебил Игор. — Вот.

Мне в ладонь лег маленький свиток с ключами кодирования. Кивнув в знак благодарности, я продолжила слушать Чада.

— Здесь отчет о нашей группе в Хориске.

— Вас только трое?

— Да, госпожа.

— И как часто вы отправляете отчеты?

— Не реже раза в лунный месяц.

— Предатель! — зашипела связанная вампирша. — Ты попадешь к Беликию за свои дела!

— Лучше потом к Беликию, чем сейчас глотать рябину, — парировал Чад.

Пробежав взглядом по ключам кода, запомнив его, я вчиталась в письмо. Непонятные раньше завитки легли в ровную картину послания. Мне в руки попал первый отчет молодых вампиров Консолии. Начинался он со случая со старой вампиршей, которую "изгнали из города". Далее тянулось скучное описание кровавых ночей и беспричинного пиршества. Судя по письму, за эти дни троица вампиров погубила людей не меньше, чем холод зимою. Прикрывались они моими плакатами. Мол, это все "древняя вампирша виновата", она терроризирует город, как писалось в послании.

Желание спалить дотла этот дом вместе с его обитателями выросло втрое.

Еще в письме мое внимание привлекла строчка "эликсир работает".

— Что за "эликсир"? — я приподняла брови. — О чем вы тут написали?

Чад, а именно к нему я обращалась, вытаращил глаза.

— Госпожа, вы смогли прочесть? Так быстро???

— Отвечай, что за "эликсир"!

— Д-да, это пробники! Их нам привезли из Гуара.

"Так в Консолии есть свои алхимики..." — отметила я про себя. Неприятная новость, что еще скажешь.

— Эликсир может заменить кровь. Стать новой пищей!

— Что?!?! — воскликнула я — Ребятки, над этой проблемой вампиры бьются не одну сотню лет. И я не слышала, чтобы кровавый эликсир был создан. Правду, пожалуйста!

— Но это правда, госпожа, — перепугался Чад.

— Это он? — я достала из кармана куртки небольшой флакон с красной жидкостью.

— Воровка! — тут же узнала его Крепа.

— Он, — ответил Чад.

— Сударыня, — внезапно вмешался Игор. — К дому кто-то приближается.

Верно. Через окно я увидела, как по дорожке к главным воротам идет фигура в коричневом широком плаще.

— Сидеть тихо! — скомандовала я. — Прости, Крепа, тебя придется заткнуть.

Снова задушив вампиршу, я бесшумно скользнула к входной двери. Сделав знак Игору не высовываться без надобности, я подождала, пока в дверь постучали. Затем аккуратно открыла ее, так, чтобы не попасться на глаза. Неосторожный гость, исполненный любопытства, просунул голову внутрь, где я его и поймала.

Та сила, с которой противник оттолкнул меня, свидетельствовала о его вампирьей сущности. Алые глаза — тоже. Передо мной стоял вампир. Нестарый. Но и не такой молодой, как та троица. Ему больше сотни. Наверно, он ровесник Игора.

Вампир постарался удрать, но я старше, быстрее. Повалив его на пол, я уселась сверху. Вампир брыкался, как необъезженная лошадь. В какой-то миг, он сбросил меня. Выхватил точно такой же флакон, какой лежал в моем кармане, и одним залпом выпил содержимое. Скорость и сила его многократно возрасли.

— Беликий тебя раздери! — выругалась я, блокировав рукой удар противника. Кость хрустнула, я почувствовала обжигающую боль.

— Сударыня! — передо мной почему-то возник Игор. Я хотела возмущенно отбросить его, но не успела. Он отчего-то вздрогнул и стал оседать. Враг, напротив, закричал диким голосом, завертелся на месте. Пользуясь случаем, я подскочила к нему, и пронзила рукой грудную клетку. Я точно рассчитала удар, смявший вражеское сердце. Вампир рухнул. На лице его оставили алые следы рябиновые ягоды — это Игор постарался.

— Игор! — я развернулась, готовая излить всю ярость на вампира, но так и застыла с застрявшими в горле словами.

Игор, тот, кого я обещала защитить, лежал на спине, прижав руки к груди. Между его ладонями торчала узкая деревянная рукоять.

— Игор! — уже со страхом я кинулась к вампиру.

Его кожа и без того светлая, казалась мраморно-белой. Алые глаза потихоньку приобретали карий цвет, становясь такими, какими были при жизни.

Поздно.

Сердце вампира прошил тонкий рябиновый стилет. Игор инстинктивно пытался его выдернуть. Но последняя смерть оказалась для него быстрой и неотвратимой.

— Прости, — прошептала я.

Одним движением я вынула тонкий кинжал. Он предназначался мне. Никак не Игору.

— Прости меня, — ладонью я коснулась редких ресниц, закрывая глаза вампиру. — Я буду заботиться о Жадане. Спи спокойно... друг мой...

Из купеческого дома я вышла почти на рассвете. Настежь открыла все окна. Утреннее чистое солнце непременно заглянет в них.

Вампиршу Крепу и словоохотливого Чада я пристроила так, чтобы они ни за что не пропустили бы начало нового дня. Увы, Игора мне тоже пришлось оставить в доме. После удара в сердце рябиновым клинком, Игор почти утратил вампирью ипостась, почти стал человеком. Почти. То, что мертво, не меняется. Солнечные лучи сожгут его тело. Останки гонца из Гуара также сгорят. Вот уж о ком я точно сожалеть не стану.

— Шевелись, — я подтолкнула испуганного вампиреныша. — Делай так, как говорю, и, возможно, из тебя выйдет толк.

— Вея! — в слепящих рассветных сумерках я увидела машущего руками Жадана. Он выбрался из своего укрытия и теперь активно подпрыгивал, привлекая меня. — Я думал, ты пропала. А где Игор? И это кто?

— Я... дома тебе объясню, — тихо проговорила я, беря Жадана за руку. — Пойдем. Уже рассвет.

Немного подумав, я закинула мальчишку-сунжэ на плечо, а вампиреныша схватила за запястье. Расстояние до бедняцкой лачуги мы преодолели за пару минут. Как раз вовремя, чтобы скрыться в маленьком погребе, где стояло две кровати: Игора и Жадана.

Вампиреныш, как только выглянуло солнце, свалился без чувств, полностью погрузившись в крепкий вампирий сон. Мне хватило сил изнутри заклинить крышку погреба.

— Веомага, — взволнованно произнес Жадан. — Где Игор? Что случилось в том доме?

Не говоря ни слова, я достала из сумки прядь русых волос. По анноанскому обычаю, а Игор и Жадан были анноанцами, я срезала волосы Игора, чтобы передать их его праправнуку. Вернуть душу в род. Теперь тонкую прядь я протянула Жадану.

Сначала он не понял. Но потом быстро схватил перевязанные нитью волосы и прижал к губам. По его щекам покатились крупные слезы. Плечи задрожали. Плакал Жадан молча.