Габриэль. Ловля на живца (общий файл)

Возможно, Майкл никогда и не шагнул бы на этот путь, но нелепая смерть жены снесла все барьеры. Боль потери сменилась бешеной яростью и ненавистью ко всему живому. Столько лет они с Мэри сообща боролись со своей новой сущностью, подавляли жажду, не давая воли инстинктам убийц, и ради чего?

Хеллидан обрел страшного врага: хитроумного, осторожного, циничного и беспринципного. Майкл не рисковал почем зря, тщательно продумывал каждый ход, но ради достижения цели не брезговал ничем. Месть носферату обернулась затяжным кошмаром не только для рыцарей церкви, но и для простых смертных, посмевших встать у него на пути.

На их счастье, со временем ненависть Майкла к человечеству притупилась. Да и сам процесс перестал доставлять прежнее удовольствие. За несколько лет вампир отточил охотничьи навыки настолько, что найти равных ему по силе противников становилось все сложнее. А какая радость связываться с тем, кто заведомо слабее тебя? Это уже не коррида, а банальный забой. Никакого азарта.

Постепенно охота сошла на нет. Ее заменили научные эксперименты.

К тому времени Майкл окончательно сжился с мыслью, что он больше не человек. С чем носферату не мог смириться, так это с постоянной жаждой. Потребность в крови он по-прежнему считал зависимостью сродни наркомании, что невыносимо тяготило его.

Стремление избавиться от позорной слабости и подстегнуло Майкла заняться весьма специфическим для вампира бизнесом. Медицинское образование, которое в первые десятилетия после инициации он использовал преимущественно в личных целях, обратилось на службу общественности.

Немало воды утекло с тех пор, многое изменилось. Майкл набрал неплохую команду специалистов, нашел надежных партнеров и долгие годы успешно работал на рынке лекарственных препаратов, постоянно разрабатывая принципиально новые медикаменты и совершенствуя уже известные.

Решение оказалось удачным. Во-первых, компания приносила вампиру стабильный доход. А во-вторых, у его фирмы было официальное разрешение на всевозможные клинические испытания. Чем в полной мере Майкл и пользовался. Куда проще разрабатывать нужные тебе препараты, скажем, для приглушения жажды крови или снижения восприимчивости к серебру и солнечному свету, когда ты — владелец фармакологической компании. Пусть и тайный, работающий через цепочку подставных лиц.

В последние годы его маска называлась "консультант по финансовым вопросам". Эта должность давала вампиру почти неограниченную свободу действий: он мог открыто участвовать в распределении средств, вносить коррективы в политику компании и быть всегда в курсе событий. Кроме того, высокое положение избавляло от необходимости лично вникать во все тонкости (для этого существовал целый штат мелких служащих) и высвобождало время для решения более насущных проблем. Разработки интересующих Майкла препаратов и их апробирования, например.

Осторожный стук в балконную дверь вернул задумавшегося носферату к реальности.

— Сэр, все готово, — вкрадчиво сообщил приятный мужской голос. — Прикажете подать завтрак в комнату?

— Нет, спасибо, Эдгар, — отозвался Майкл, погасив окурок. — Передай, пусть накрывают в столовой. А ты, как освободишься, загляни ко мне. Есть задание для тебя.

Стукнула дверь, помощник ушел. Стряхнув оцепенение, вампир шагнул в комнату. Монотонный шелест дождя вместе с воспоминаниями остался за стеклом.

Эдгар вернулся буквально через минуту. Вампир скользнул взглядом по его фигуре и в который раз подивился про себя, как же природа несправедливо обошлась с человеком. Немолодой мужчина выглядел настолько несуразно, что напоминал собой злую шутку художника-карикатуриста.

Его телосложение поражало своей дисгармонией и непропорциональностью: низкорослый, с не по-мужски узкими плечами, короткими ногами и длинными руками, Эдгар представлял собой не слишком приятное взору зрелище. Серый цвет лица, блеклые, почти бесцветные глаза с короткими белесыми ресницами, наполовину лысый череп с остатками жидких волос на затылке довершали картину. Даже глубокий, красивый баритон, невесть каким чудом доставшийся уродцу, терял свой магнетизм, стоило только взглянуть на обладателя чудесного голоса.

Носферату нашел его в маленькой деревеньке на севере Ирландии. В той глухомани, куда его занесло, пока он запутывал следы по пути в Белфаст, даже в конце девятнадцатого века люди оставались дикими и суеверными. Что чуть не сгубило беднягу Эдгара.

Мать мальчика умерла при родах, оставив тому в наследство красивый голос и звучное имя, которое так не соответствовало неприглядной внешности ребенка. Отец не пожелал воспитывать отпрыска, погубившего любимую жену. И первые восемь лет Эдгар прожил в небольшой деревеньке, у дальней родственницы.

Пока ребенок был мал, его уродство не так бросалось в глаза, но с возрастом нескладная фигура и неприятный черты лица становились заметнее и все сильнее раздражали односельчан. В них крепла уверенность в том, что ребенок проклят и приносит сплошные несчастья. Каких только слухов не ходило в округе! Многие искренне верили, что мать Эдгара согрешила с оборотнем, и темный дар настоящего отца передался мальчику.

Удивительно, как его вообще взяли на работу — мало кто отваживался общаться с маленьким "волчонком". Но его опекунша упросила-таки пастуха взять ребенка себе в помощники. И с четырех лет Эдгар пропадал на лугах, присматривая за небольшим стадом.

В один далеко не прекрасный день удача, которая и так не часто баловала мальчика своим вниманием, вообще отвернулась от него. Вконец спившийся пастух, чтобы хоть как-то поправить свои дела, не придумал ничего умнее, чем продавать подопечную ему скотину в соседних селениях.

Это безобразие продолжалось чуть меньше месяца. Какое-то время пьянице удавалось сваливать вину на расплодившихся волков, которых в местных лесах водилось предостаточно. Пока однажды охотники, решившие проучить зарвавшихся хищников, не поймали пастуха на горячем, когда тот тащил в лес ягненка.

Эдгара у стада не оказалось — он ушел в лес за хворостом для костра — и крайний нашелся очень быстро. Пастух мигом выдал жуткую историю о том, что мальчишка научился перекидываться в волка и пригрозил загрызть напарника, если тот не будет отдавать ему овцу в неделю на пропитание.

Суеверные селяне, и без того не жаловавшие странного ребенка, легко поверили в эту версию, щедро додумав жутких подробностей от себя. Так что к тому времени, когда Эдгар вышел на поляну, его уже ждала озверевшая толпа с далеко не мирными намерениями. Весть о поимке страшного оборотня мигом облетела деревню, и до столба на центральной площади, сохранившегося с давних пор, Эдгара провожали всем миром. Помятого мальчишку прикрутили цепями и оставили в таком виде до вечера, чтобы потом забить его камнями и сжечь тело.

Майкл прибыл в те края рано утром и отсыпался после утомительной поездки, сняв комнатушку у владельцев местного паба. Разбудил его многоголосый рев на улице. Любопытство перебороло лень, и вампир, нехотя выбравшись из-под одеяла, выглянул в окно. Чтобы понять, что происходит, хватило беглого взгляда.

"Вляпался малец, — мимоходом подумал носферату, отмечая про себя нотки страха в громкой ругани. — Интересно, что мальчишка натворил, что его боятся взрослые мужики?"

Впрочем, кроме раздражения эта сцена не вызвала никаких эмоций. Майкл слишком устал с дороги и мечтал выспаться. И уж конечно, спасение ребенка не входило в планы вампира. К чему привлекать внимание разъяренной толпы? Тем более что он был проездом, в Белфасте его ждали дела. Вмешательство в чужие разборки могло задержать его на неопределенное время, а этого Майкл не мог себе позволить.

Носферату со спокойной совестью вернулся в постель и попытался заснуть. Но даже плотное одеяло, которым он укрылся с головой, не спасало от шума, доносившегося с главной площади. Тщетно повертевшись с полчаса, Майкл отчаялся отдохнуть и в самом мерзком расположении духа спустился вниз.

Из разговоров посетителей, которые на все лады склоняли мальчугана и его покойную матушку, он понял, за что же сельчане собирались расправиться с ребенком. Кроме того, выяснилось, что казнь решили отложить до вечера, пока не вернется местный священник: люди хотели быть уверены в том, что дух "паскудного оборотня" не будет им мстить после смерти.

Майкл только презрительно фыркал про себя, слушая эти нехитрые рассуждения. Однако они и навели его на мысль отравить сельчанам праздник. Настроение у не выспавшегося вампира было не ахти, и его так и подмывало устроить какую-нибудь пакость суеверным недоумкам, потревожившим его сон. Тем более что такая возможность предоставлялась.

Ближе к вечеру жаждущий мести кровопийца обошел деревеньку, потолкался в толпе, попутно осмотрел место предстоящей казни. Еще в начале путешествия он предусмотрительно отправил багаж прямиком в Белфаст, оставив себе только небольшую сумку со сменой одежды, деньгами и запасом еды на пару дней. Спрятав вещи на опушке примыкавшего к селу леса, Майкл спокойно вернулся к себе в комнату, чтобы обдумать план вечернего представления.

Вскоре по нарастающему гвалту за окном вампир понял, что час "икс" приближается. Когда он спустился, в пабе уже никого не было: все спешили на главную площадь занять места поближе к "сцене". Люди были так увлечены предстоящим зрелищем, что Майклу не составило труда незаметно пробраться на опушку леса.

Трансформация не заняла много времени. И вскоре, размяв лапы, огромный черный волк направился в деревню. На окраине он остановился и завыл. Леденящий душу вой легко перекрыл шум собравшейся толпы, и когда он оборвался, в деревне воцарилась мертвая тишина.

В сгущающихся сумерках фигура медленно приближающегося волка казалась особенно впечатляющей. Народ оцепенел в ужасе, застыв, кто как был, не решаясь вздохнуть, пока испуганный детский плач не нарушил затянувшееся безмолвие. Люди словно очнулись, и площадь мигом опустела. Сельчане прятались по домам, прихватывая по пути вилы, серпы, топоры, — словом, все, что могло сойти за оружие.

Майкл от души повеселился, глядя, как двое подвыпивших мужиков, не успев скрыться за хлипкими воротами паба, застыли у дверей, трясясь осиновым листом. Смельчаков, готовых заступиться за несчастных и дать отпор "порождению Тьмы", не нашлось. Однако вампир и не был настроен кого-либо всерьез калечить, сегодня он довольствовался людским страхом.

Он неторопливо двинулся к главной площади, не обращая внимания на незадачливых беглецов, но когда до них оставалось всего с десяток ярдов, волк остановился, повернул к людям оскаленную пасть и от души рыкнул. Нервы у мужиков сдали, и они дружно рванули штурмовать запертые ворота. Звук, раздавшийся при столкновении лбов, едва ли уступал по красоте густому звону медного колокола. Два тела сползли на землю.

Местный священник, которому по статусу полагалось проявлять стойкость и отгонять злобную нечисть силой своей веры, остался стоять посреди улицы. Он отважно размахивал деревянным распятием, громко читая молитвы и для храбрости зажмурив глаза.

Волк чуть не сел на хвост от смеха при виде героических попыток отчаянного священнослужителя. Будучи в прошлом человеком набожным, Майкл еще не успел забыть те псалмы и молитвы, что сам учил когда-то. И сейчас вампира так и подмывало присоединиться к громким завываниям святого отца. Единственное, что его останавливало, так это осознание возможных последствий: сердце пожилого человека могло и не выдержать подобного испытания. Чего доброго, отдаст богу душу и останется бестолковая паства без своего храброго пастыря...

А тот так увлекся процессом изгнания проклятого оборотня, что остановился, только когда к его стенаниям, откашлявшись, присоединился проникновенный мужской голос. Святой отец от удивления даже открыл глаза, не веря, что кто-то из сельчан решился на подобный подвиг. Увы, его опасения подтвердились: никого из деревенских не было поблизости, зато прямо перед ним, склонив набок голову, спокойно сидел волк. При виде улыбчивой морды гигантского зверя священник растерял остатки мужества и малодушно брякнулся в обморок.

"По крайней мере, жив. Не уверен, правда, что здоров", — констатировал про себя Майкл, бегло обнюхав пострадавшего.

Оставив несчастного, волк поднял морду и повертел лохматой головой, осматриваясь. Неплохо получилось. Еще недавно такая оживленная площадь была усеяна потерянными в спешке башмаками, шляпами и несколькими бесчувственными телами.

Довольный произведенным эффектом, вампир величественно прошествовал к столбу.

Несчастная жертва людских предрассудков без сил висела в оковах. Заскрипели доски, лязгнули и с жалобным дребезжанием осыпались звенья цепи: черный исполин двумя ударами когтистой лапы освободил мальчишку. И когда тот рухнул перед ним, волк прорычал так, чтобы его услышали во всех концах деревни:

— Я забираю маленького брата!

В ответ ему была тишина. Желающих оспорить решение оборотня почему-то не нашлось. Сельчане сидели, как мышки в подполе, не осмеливаясь даже выглянуть на улицу. А зверь, убедившись, что никто за ним не наблюдает, легонько ткнул лапой перепуганного ребенка и тихо осведомился:

— Ты со мной или как? Решай быстрее. Надо ноги уносить, пока они не опомнились. Вырезать всю деревню из-за тебя одного я не собираюсь.

У мальчишки глаза вылезли на лоб. От изумления он даже перестал трястись и, подобрав отпавшую челюсть, нашел в себе силы кивнуть.

— Тогда пошли, — фыркнул волк и, цапнув ребенка за ворот драной рубахи, закинул его себе на спину.

В несколько длинных прыжков зверь пересек деревню и скрылся в лесу. Только тогда сельчане отважились выглянуть на улицу, но беглецов уже и след простыл.

На опушке Майкл остановился забрать припрятанную сумку с вещами, а потом припустил так, что мальчишке пришлось изо всех сил вцепиться в его шерсть, чтобы не свалиться. Но перспектива проделать весь дальнейший путь с ношей на спине не прельщала вампира, и через несколько миль он замедлил бег.

— Слезай, — приказал он, остановившись в глубине леса и выпустив из пасти сумку. — Покатался и хватит.

Парнишка послушно скатился на землю и остался ждать дальнейших распоряжений. Волк тем временем нырнул в густые заросли кустарника. Обратно Майкл вышел уже в человеческом обличье, но с вампирскими клыками. Пора было избавляться от попутчика.

Ночь уже вступила в свои права, и первые звезды, сонно перемигиваясь, потихоньку выбирались порезвиться на фиолетовой лужайке неба. Тонкий серп луны, тусклым пятном скользящий за редкими облаками, не давал много света, но его должно было хватить, чтобы ребенок смог рассмотреть преобразившегося спасителя.

План не сработал. Клыков маленький уродец не испугался, а только облегченно вздохнул и низко поклонился вампиру.

"Ну и дети пошли, — подивился про себя Майкл. До сих пор неотразимая улыбка носферату почти не давала осечек: бывало, при виде нее начинали дрожать и охотники. — Уже и клыки их не впечатляют!"

— Я не знаю, зачем вы спасли меня, господин, — выпрямившись, произнес мальчишка неожиданно приятным, глубоким голосом, — но теперь моя жизнь принадлежит вам.