Синий шелк, или во всем виновато платье.

— Соскучилась? — мягкий голос, развеял тревогу. Я обернулась, и, уткнувшись лицом в знакомый пуховик, не смогла сдержать тяжелого вздоха. Крепкие руки обхватили меня, словно защищая от всего мира. Не выдержав, я столь же крепко обняла в ответ. — Малыш, ты меня так раздавишь.

Его слова эхом отозвались в голове. Все тревоги и переживания отступали под натиском моей нежности и бесконечной любви к этому парню. Стоя вот так, под величественной, зеленой красавицей, я, что есть сил, пыталась сдержать слезы. Слезы счастья, переполнявшие меня. Мне хотелось крикнуть, как сильно я его люблю, но губы не слушались, а изо рта вырывалось лишь тяжелое дыхание. Как же сильно меня душили эмоции, но, не имея возможности сказать, я лишь крепче прижималась к сильному телу. Мне хотелось, чтобы он хоть на миг ощутил как дорог мне, и какое счастье стоять вот так, рядом с ним. Не замечая сотен людей, тысячи запахов и множества голосов окружающих нас.

От прогремевшей на всю квартиру мелодии, я в ужасе подскочила, едва не уронив мобильник. Оглядевшись, я поняла, что так и уснула, сидя в мягком кресле у окна. Тряхнув головой, я почувствовала, как бешено бьется сердце, но это был не испуг. Это был сон. Сон, в котором реальность слилась воедино с моими робкими надеждами, а воображение разыграло целый спектакль. Печально вздохнув, я огляделась вокруг, очевидно я проспала несколько часов, потому что в комнате царил полумрак. Взглянув на дисплей телефона, я увидела сообщение, гласившее, что Иннка появилась в сети. На часах было пять вечера. Поднявшись из кресла, я побрела на кухню и включила электрический чайник, заодно набирая знакомый номер.

— Алло. — После нескольких гудков, раздался хриплый голос подруги.

— Я не поняла, — мой голос так же не отличался мелодичностью, — ты спала или заболела?

— Спала, — помедлив, ответила подруга, и на том конце послышался протяжный зевок.

— Ты время видела?

— Видела, и че? Я вчера знаешь до скольки на работе торчала? До десяти.

— Ого, случилось чего?

— Случилось, — ответила Юркова, и я услышала шаркающие звуки. — Гоблины держали оборону.

Я на секунду замешкалась, а потом, осознав ее слова, рассмеялась.

— От кабинета техподдержки что-нибудь осталось?

— Че с ним станется? — буркнула Иннка, — Поорала маленько, припугнула и все. Один вообще заявил, что он здесь уже фактически не работает. Дык, они мне до семи только комп настраивали, а потом Злойка начала названивать, — Злойкой мы называли начальницу, пока та не слышит.— Ей, видите ли, срочно надо было отчет по дочерке за ноябрь. Короче, я уже плюнула на все, и решила доделать, пока комп не глючит.

— Ты ж моя умничка...

— Ой, фу фу фу. Михальчук, еще не хватало! Может еще и конфетку дашь, за хорошее поведение?

— Может и дам, — усмехнулась я. — че еще расскажешь?

— Я те че, сказочница, байки травить? Лучше ты мне че-нить расскажи, а то опять усну.

— Мне мама звонила. — вздохнула я.

— А че кислая такая? Не выспалась?

— Более чем, — из моей груди вырвался тяжелый вздох. — Уснула на кресле, проснулась от смски что ты на связи.

— Че, сон плохой приснился? — не унималась подруга.

— Нее, — мечтательно протянула я, — хороший, очень даже хороший.

— ... липко

— Что?

— Я говорю, так сладенько промурлыкала, что аж липко.

— Прекрати меня смешить, — хихикнула я. — мне больно смеяться.

— Ладно-ладно, так че за сон?

— Да так, тебе будет неинтересно.

— Че Сашулька привиделся? Надежды-то оправдал? — гоготнула Юркова.

— Ну что ты несешь...

— В данный момент чашку с чаем. — Перебила меня подруга.

— Да ну тебя, — хихикнула я. — Ты убиваешь всю романтику на корню

Я услышала, как подруга на том конце трубки прыснула, и закашлялась.

— О какой романтике ты мне чешешь, Михальчук? Возьми себя в руки, старая ты женщина, тебе парень помог до аптеки дойти, а ты уже, небось, в мечтах-то и замуж за него вышла?

— Пфф, не выдумывай. Ни о чем я не мечтаю. Просто приснился сон.

— Ладно, фиг с тобой. Отстань от меня, я пошла смотреть сериал.

— С каких пор ты увлеклась бразильским мылом?

— Ты че, Михальчук? Ты меня сейчас оскорбила практически. Я смотрю "Игру Престолов", в инете глянь инфу. Мыло, блин.

— Ой, ну тогда извините бога ради. Не гневайтесь, сударыня. — Неестественно исказив голос, хихикнула я в трубку.

— Ступай, уже холоп. Завтра свидимся. — Улыбаясь, ответила подруга и нажала отбой.

* * *

Следующие дни потянулись монотонной вереницей серых будней. Погода, то радовала неярким солнышком, то обрушивала всю свою мощь, сильнейшим ветром. На работе все так же царило напряжение, и хоть техника старалась работать исправно, но все-таки дважды Юркова вновь обращалась в теххподдерку. На сей раз, ее не игнорировали, а даже стремились исправить все как можно быстрее. Но дистанционно, дабы лишний раз не встречаться лицом к лицу с разъяренной бестией. Обстановка на улицах города становилась все торжественнее. С каждым новым днем, приближающим праздники, город все сильнее утопал в иллюминации. Теперь под нашим окном, как только начинало смеркаться, загорались праздничные огни. Разноцветные гирлянды тянулись от самого фасада здания, до растянутых, вдоль всей проезжей части, тросов. Все больше народу старалось прогуляться на этой стороне улице. В сквере напротив, установили ель, и теперь днем там царило оживление. Подготовка к Новому году набирала обороты. И повинуясь всеобщей лихорадке, наше начальство заставило работников украшать офисы, любезно выделив небольшое количество денег на покупку убранств. Не желая оставаться после работы, мы с Инной занимались декором в обеденный перерыв. Тащиться, противясь мерзкому ветру, в кафе желания не было, поэтому обед мы приносили из дома. И хоть аврал на работе все усиливал напряжение, в те часы, когда мы украшали свой кабинет, ко мне приходило ощущение чего-то чудесного. И даже шуточный спор с Юрковой, на чьем столе будет стоять, миниатюрная вечнозеленая елочка, вызвал у меня восторженный трепет. Возвращаясь же домой, я позволяла себе вновь и вновь воскрешать в памяти события пятничного вечера. Иногда, мне не хватало воспоминаний, и начинала выдумывать ситуации сама. Разные. Романтические, и страстные; трогательные и грустные. Я запрещала себе думать, что возможно все мои мечты ложные. Ведь положа руку на сердце, я ничего не знала о Саше, кроме того что он работает фитнес инструктором, и что он заботлив и добр. Меня согревала мысль, что я не могла ошибиться, и там, в такси, между нами я чувствовала нечто. Нечто особенное.

По мере того как подходил к концу очередной календарный год, улучшалось и мое состояние. Ломота скоро прошла, а подвижность ноги увеличивалась с каждым днем. И уже к четвергу могла вполне сносно ходить, прихрамывая лишь при слишком быстром темпе. Такое скорое выздоровление обрадовало меня на столько, что я, не теряя времени, предложила Юрковой сходить в тренажерный зал. Подруга, наградив меня тяжелым взглядом, попросила подождать хотя бы до завтра, сославшись на большое количество дел дома. Какие дела, вдруг, могли появиться у одинокой девушки, я уточнять не стала, и согласилась перенести визит на пятницу. Но в пятницу к концу рабочего дня у Инны слишком разболелась голова, что ожидаемо после такой напряженной недели, и мы вновь никуда не пошли. Такие совпадения привели меня в замешательство, и дабы исключить отказ, в субботу я начала наступление перед самым уходом домой.

— Мы седня в тренажерку, помнишь? — голосом, не терпящим отказов, сообщила я. Подруга даже встрепенулась, но виду не подала.

— Помню, — по тяжелому вздоху, вырвавшемуся из ее груди, я поняла, что напомни я ей чуть раньше, она бы обязательно придумала отговорку. Такое отношение меня слегка задело. Я же пообещала не путаться под ногами, однако, по всему видно подруга не горит желанием провести вечер со мной. Решив не накручивать себя, лишний раз, я принялась приводить в порядок бумаги на столе, хотя до окончания рабочего дня оставалось еще около получаса. Заметив Иннкин непонимающий взгляд, а поспешила объяснить.

— Нога конечно уже не болит, но ходить в быстром темпе я еще толком не могу. Поэтому ускачу минут на пятнадцать пораньше, надеюсь, Злойка не заметит.

— Может, тебе тогда еще полечится? — с прозвучавшей в голосе надеждой, спросила Юркова. Но я состроив суровую гримасу встала из-за стола.

— Все нормально, просто не полезу на беговую дорожку. — отчеканила. В тот же момент вместе с Иннкиным вздохом, раздался писк, и ее компьютер выдал синий экран, усыпанный белыми буквами.

— Да, что за фигня-то такая! Работал же нормально! — ругнулась подруга и попыталась перезагрузить, но монитор все так же синел. — Опять звонить гоблинам.

Пока подруга звонила программистам и требовала, что бы ей прислали человека, я собирала раскиданные по столу бумаги. Потом неспешно накинув пальто, я еще раз похвалила себя за находчивость, что не дала Юрковой очередной раз избежать похода в тренажерный зал. Через десять минут, когда я была уже одета, а Иннка стала не просто злой, а очень злой, из техподдержки никто не появился. И не желая торчать на работе даже лишних пяти минут, подруга сама пошла в тех.отдел.

— Дверь не захлопни, — рыкнула Юркова, вылетая из кабинета. Я лишь ухмыльнулась, но тут же увидела, что в суматохе, отвлекшись на Иннку, забыла выключить компьютер. Я завершила, как полагается работу, и уже полезла выключить из сети безперебойник, когда над моим столом раздался осипший мужской голос.

— Привет.

Дождавшись, когда отключится индикатор, я осторожно выпрямилась из-под стола, надо сказать, в пальто это было весьма неудобно. В паре метров от моего рабочего места стоял высокий молодой человек, в джинсах и клетчатой рубашке, на два размера больше, из-под которой виднелась белая майка. Золотисто-русые волосы были чуть взлохмачены, а на носу сидели очки, в стильной черной оправе. Типичный представитель инфорфака.

— Здрасти. — кисло выдавила, и, поднявшись, направилась на выход.

— Ты уставшая сегодня. Как твои ...

— Аллилуйя, — возникшая на пороге Юркова вскинула руки к верху в молитвенном жесте. — Че так долго? Твои сказали, что ты десять минут назад ушел?

— Все, Инн, я ушла. В восемь.

— Все, давай. Щас разберемся тут, и я домой.

Оставив Юркову разбираться с молодым человеком, я вышла из кабинета. Добираясь домой, меня охватила странная тревога. Что будет, когда я встречу Сашу. Узнает ли он меня? Но фыркнув своей глупости, тут же ответила сама. Конечно, узнает, у него-то со зрением все в порядке. И если честно, я очень на него надеялась. Ибо велика вероятность, что я его не узнаю. Будучи оптимисткой, я остановилась на мысли, что все будет хорошо, и меня тут же захлестнула волна очередных эмоций. Волнение было самым сильным из них. Я уже давно призналась себе, что влюблена, и теперь мне предстояла встреча с объектом моих воздыханий. Нет, я не переживала что растеряюсь, или буду говорить лишнее, я всегда умела себя контролировать. Я переживала, а вдруг, случившееся тем вечером всего лишь игра моего воображения. Ведь неделю спустя, я уже с трудом различала, что было реальностью, а что я выдумала сама. В такие моменты мне хотелось ударить себя побольнее, за излишнюю сентиментальность. Но я понимала, что во мне говорит влюбленная девчонка, и, отчасти соскучившись по этому состоянию некой эйфории, я запрещала себе мыслить слишком сурово. В таком подвешенном состоянии, я добралась до дома, а потом, взяв все необходимое, и до фитнес клуба. Встретившая меня на пороге Юркова, была зла и беспрерывно ворчала на компьютер, начальника и безмозглых, по ее словам, программистов. Успокоилась она только когда мы, расплатились, и оказались в раздевалке. Одна из посетительниц, уложив нечто в сумочку, и закрыв свой шкафчик на ключ, удалилась, едва мы плюхнулись на лавочку.

— Откуда ты знаешь Семена? — начала подруга, доставая из небольшой спортивной сумки кроссовки.

— Семена? А кто это?

— Ой, Арсения, — я, все так же непонимающе, смотрела на подругу, и Юркова возмущенно закатила глаза. — Ну, программёр, который приходил сегодня.

— Очкарик? А я его знаю? — опешила я.

— Ну, он так интересовался как у тебя дела, что я была просто уверенна, что вы знакомы.

— Да я его впервые видела, — незлобно возмутилась я. — Попытался подкатить, пока тебя не было.

— Ого, — хохотнула Юркова. — У тя поперло, да?

— Да не говори, то ни кого, то все.

Одевшись, за такими, ни к чему не обязывающими разговорами, мы вышли в зал. Народу, как ни странно было гораздо больше, чем в прошлые выходные. И рассредоточившись небольшими группками по залу, каждый занимался своим делом. Иннка решила размяться на беговой дорожке, и я, хихикая, предложила ей свою старую знакомую, в самом дальнем углу зала. Сама же, включив мелодичную музыку в плеере, уселась рядом, спиной к подруге, на тренажер для развития рук. Опробовав, смогу ли потянуть вывешенный на тренажере груз, я сомкнула руки. Скорее всего, до меня на нем сидела девушка, потому как веса было достаточно, что бы дать нагрузку рукам, при этом не получив очередное увечье. Терпеливо отрабатывая упражнение, я бегала глазами по залу. Сегодня я была во всеоружии, и осматривала зал через тонкое стекло очков. Я даже узнала группу молодых людей, которые были и в прошлую субботу; и двух девушек, считающих, что никто не видит, как они строят глазки парням. Не единожды осмотрев зал, я убедилась, что Саши нет. Либо пока нет, либо его сегодня не будет вообще. К монотонному биению моего тренажера добавился странный, толи хрип, толи храп. Вытащив наушники, я прислушалась к странному звуку. Не сразу сообразив, я обернулась, чтобы увидеть, как за моей спиной, едва шевеля ногами, тяжело дышит Юркова. Не поверив своим ушам, я подошла к подруге и вопросительно уставилась на нее. Скупо улыбнувшись, Иннка продолжала бежать, а я перегнулась и увидела, что циферка указывающая расстояние, едва отметила полкилометра. Что-то не сходилось в моей голове, и тут меня осенило.

— Я не поняла, — начала я, но Иннка сделала вид, что ничего не слышит. — Точнее — нет, я все поняла, но готова дать тебе шанс объяснится.

— Ты о чем? — равнодушно бросила подруга.

— Об этом, — и пока Иннка не успела спохватиться, мазнула рукой по правой нижней части панели. Беговое полотно закрутилось с максимальной скоростью.

— Ты че творишь? — стараясь сделать глубокий вдох, завопила подруга. Но заметив в зале оживление, перешла на шепот. — Ну-ка, выруби, я те сказала.

Судорожно сжимая ручки тренажера, Иннка метала молнии взглядом.

— Я жду. — Улыбаясь уголками губ, ответила я. На всякий случай, держа руку наготове, чтобы не дать ей дотянуться до панели.

— Че ты ждешь? — хрипя как астматик, зашипела подруга.

— Признания.

— Гори в аду, Михальчук. Да, я жру и не толстею, ясно? Я ни разу не бегала, со времен физры в универе. Довольна?

— Почти, — злорадно протянула я, — ты, поэтому не хотела со мной идти? И выдумывала всякие отговорки?