Люди Великой реки (том 2)

Отвлекся. В общем, взялись гномы выпускать патроны шестисотого калибра, и штуцеры под них. И великолепно на них зарабатывали — один штуцер стоил как две моих "копейки". Для себя же делали оружие попроще в устройстве — магазинные винтовки на три патрона. Я из такой стрелять пробовал. С ног отдача не сшибала, но ощущение того, что не ты стрелял, а в тебя, метя в плечо, причем из пушки, возникало. Я еще тогда подумал, что больше четырех или пяти выстрелов подряд из такого оружия не выдержу. Оглохну, или плечо отсохнет. И, в общем, с тех пор таких штуцеров не видел. А тут на тебе! Самая настояшая горизонталка со стволами из серой матовой стали. С ложей из драгоценного синего дерева, родственника эльфийского мэллорна, с серебряной инкрустацией на ней и с затейливом рисунком на стволах. Это точно личная игрушка Рарри, кому еще на такое... хотя, у гномов все может быть. Они же сами себе мастера, и какой-нибудь водитель на досуге вполне может себе изготовить "экспресс" невероятной стоимости, но не на продажу, а для личного пользования. Все, что на продажу, у них через главу рода идет, чтобы цены не сбивать.

В общем, если понадобится нам сразу двух драконов с ног свалить двумя выстрелами — попросим Орри. Если он (дракон) до того с хорошего расстояния в прицел моей "Секиры" не попадет. Но с моей разборной снайперкой с рук много не повоюешь, только с упора, с удобной позиции, а "экспрессы" тем и хороши, что можно в зарослях и лабиринтах с ними охотиться. Весом и размером не пугают. Если даже каменный тролль на тебя выскочит — одного выстрела хватит, в любое место, чтобы он, даже не умерев, в нокаут часа на два отправился.

Но мне такие игрушки не по плечу и не по карману, так что пользуюсь в таких ситуациях своей обрезанной "вампирской" вертикалкой десятого калибра, заряжая ее длинными патронами с тяжелыми пулями моей конструкции.

Я тоже паковал все, что можно с собой. "Секиру" пришлось оставить на хранение Полухину. Тяжелая, не донесу. СВД прихвачу, пока гномам отдам нести. Боекомплект к ней не проблема, и калибр как у СВТ-К, и магазины взаимозаменяемые. "Вампирка", разделенная пополам, улеглась в специальных карманах моего рюкзака, по бокам. Я ее таким образом могу оттуда извлечь, рюкзака не снимая. Отпущу карабин болтаться на ремне, расстегну хитрые застежки снизу, и в левую руку мне вывалится блок стволов, а в правую — приклад с ударно-спусковым. Сам конструкцию рюкзака придумывали и на заказ его делали.

Лари тоже не торопясь навинтила глушитель на свой разукрашенный "Аспид". Посмотрев на ее пистолет, я вспомнил, наконец, о своем трофее — таком же инкрустированном оружии, что захватил в "Водаре Великом". Выловил пистолет из рюкзака и протянул Старейшине Рарри.

— Не знакомая работа? — спросил я гнома.

Тот повертел оружие в широких ладонях, поднес поближе к огню, заглянул в затвор, выщелкнул и вставил обратно пустой магазин.

— Знакомая. Оружие Мастер Барри переделывал, из наших. Заказная работа.

— А узнать, для кого делал, никак нельзя? — обнадежился было я.

Рарри полез во внутренний карман своей кожаной куртки, достал оттуда складной нож с кучей инструментов. Толстым желтым ногтем откинул отвертку и сноровисто отвинтил накладную костяную щечку с рукоятки. Перевернул внутренней стороной, показал мне.

— Читать по-нашему умеешь? — спросил.

— С горем пополам. Только говорю.

— Тогда читаю. "Сие оружие улучшено и украшено мастером Барри из Дома Гимри, что в Лесной Гряде для баронета ас-Мирена, что родом из баронства Вирац". Все понял? Откуда взял?

— Вот оно как... — протянул я. — Взял-то с тела, он нам попался на втором этаже в "Водаре Великом". В плаще таком дорогом, помнишь?

Я показал руками нечто, что должно было продемонстрировать, какой дорогой был плащ на покойном.

— Ну да, помню... Погодь, а его то что сюда занесло? И это какой из них, из ас-Миренов?

— Сын, я думаю. — пожал я плечами. — Папаше лет шестьдесят должно быть.

— О чем вы? — не выдержала Маша, слушавшая весь разговор. — Кто такой ас-Мирен?

— Ас-Мирены — баронеты из Вираца, лишенные всех земель и имений за чернокнижие. — пояснил я. — И, кстати, подозревались в поклонении Кали. Поговаривали, что Арк ас-Мирен был тайным ее жрецом, и в их замке приносились жертвы. "Палата знаний" как-то об этом прознала, и ас-ормановы орлы учинили там разгром. Ничего доказать не смогли, но при этом по следам имевшейся там магии, в подозрениях укрепились. Поймали в имении одного Созерцающего, но на улице, а тот все время утверждал, что прокрался в замок, дабы нанести вред владельцу.

— Врал? — уточнила Маша.

— Врал, но и правды от него не доискались. Оказался под "Огненной печатью" и сгорел, как наш знакомый вампир. В общем, ас-Мирен старший отделался изгнанием, исчез, но через пару лет вынырнул с женой и новорожденным ребенком в Гуляй Поле, где по сей момент в авторитете. Особняк у него немалый в самом центре города, и вообще, по всему видать, процветает.

Рарри кивал в такт каждому моему слову, словно подтверждая его правдивость.

— А ты откуда знаешь? — спросил Орри.

— В газетах одно время много о нем писали. — ответил я. — Вот в "Тверских ведомостях" и прочитал. Подозревали, что он покровительствует шайкам речных пиратов и браконьеров, а то и вовсе ими командует, но тоже ничего не доказали.

— А ты, получается, его сынульку прихлопнул? — с веселым любопытством спросил Орри.

— Получается что так.

— Беречься тебе надо. — проворковала Лари.

Она, к моему удивлению, не вмешивалась в разговор, а молча лежала на уже подаренной ей кем-то волчьей шкуре, опираясь на локоть и вытянув длинные ноги, по-кошачьи сонно щурясь на огонь.

— Надо. — согласился я.

А поди не согласись. Папаша покойного имеет репутацию чуть не главного бандюги от Твери и до Нижнего Новгорода. Теперь оглядываться придется.

— Так что получается? — снова заговорила Маша. — С одной стороны, все проблемы здесь от Вираца. А с другой, если разобраться...

— Верно мыслишь, ведьма. — подхватил мысль Старейшина Рарри. — Получается, что в кого не ткни, тот Вирацу и враг. Подстава настоящая.

— Как знать, как знать. — пожал плечами я. — Может быть и так, а может ас-Мирен прощение у своего правителя зарабатывает. Или вообще вся история с изгнанием фальшивкой была. Вообще-то ас-Орман редко что доказать не может. Беседует с клиентом у себя в подвалах — и тут же все доказывает.

— Может. — согласился гном. — Но вероятность ниже.

В темноте раздались шаги, в круг света от костра вынырнул ефрейтор-вестовой.

— Волковым кто будет? — спросил он.

— Я. Говори. — приподнялся я.

— Через час взлет назначен, Порошин приказал передать.

— Понял, спасибо.

Вестовой снова исчез в темноте, а мы засуетились. Времени на размышления оставалось немного. К моменту взлета самолета нам надо быть уже в городе и, желательно, неподалеку от городских ворот. Подойти к пристани можно только оттуда, специально так все строилось.

— Все готовы? — оглядел я свою компанию.

Никто не ответил, но никто и не заявил, что не готовы. Я махнул рукой, и мы гуськом потрусили к углу крепостного двора, к третьей вышке. На бесшумность перемещения я заранее махнул рукой, это не про гномов, вся надежда на заклятие незначительности, которое должна сотворить Маша как раз перед подъемом на стену. Оно продержится минут десять, и шум это заклятие тоже скрывает. Точнее — на него никто внимания не обращает.

— Все готовы? — повторила мою фразу Маша.

На этот раз никто не промолчал, все негромко загомонили. Маша заставила всех встать в круг, закрыла глаза, вытянула руки перед собой и резко развела их в стороны, изогнув ладони странным образом. Волна волшбы хлестнула по нам с такой силой, как будто сутки назад эта девочка шагу ступить не могла без посторонней помощи. Сильна, сильна...

Действительно, вокруг каждого из нас собралось нечто вроде прозрачного туманного кокона, невидимого обычным взглядом. Вот оно какое, заклятие незначительности. Затем мы пошли наверх по ступенькам ведущей к помосту крутой лестницы, тихо расселись вдоль бруствера, все же, несмотря на заклятье, стараясь не маячить. Амулет Лари пока не трогали — у него зона действия ограничена, включим в последний момент.

За стальными полукруглыми щитами в пулеметном гнезде сидели двое. Наблюдая за верхом тянущейся от них городской стены, направив туда ствол ПКС. На нас они не обратили вообще никакого внимания, хоть мы и копошились у них под носом. Вроде кто-то и есть рядом, да что на него смотреть? А вот если кто под таким же заклятием пойдет с той, противоположной стороны, то тогда оно с него спадет. Так действуют бронзовые руны, забитые в каждое десятое бревно частокола. А если заклятие наложено внутри периметра, то с ним ничего не случится. Так сделано для того, чтобы можно было своих разведчиков под колдовской защитой посылать.

Я перекинул через верх стены веревку с узлами, которая с тихим стуком упала на помост под нами. Выглянул туда, осмотрел стену. Никого. И никаких ловушек, кроме крепостной сигнализации. Но она на нас сработать не должна. Вокруг стены никого вроде. И вообще относительно тихо. В городе, между прочим, гуляют, судя по звукам. За баррикадами заслоны остались, но откуда-то издалека доносится музыка, пьяные крики, веселье, женский визг и хохот. Отдыхают. Всю ночь, получается, гулеванили, даже к утру затихнуть не могут. Будь хоть немного больше войск в форте, можно было бы так ударить! Но людей не хватит даже на небольшую вылазку. Если что-то пойдет не так, отбиваться будет некому. А пол версты до баррикад проскочить без потерь не получится.

И насчет подкрасться — я тоже не уверен. Сторожевые амулеты пока никто не отменял. Одной Маши на всех не хватит, а два оставшихся колдуна-подпоручика мало на что годятся. Хорошо в амулетах этих лишь то, что они к человеку привязаны, цепь сигналок их них не построишь, а то могли бы и не соваться.

Я опустился на помост, ведущий по верху городского частокола первым. Доски тихо бухнули под ногами, но так тихо, что и без заклятия мало бы кто услышал. Следом за мной, совершенно бесшумно, спустилась Лари. Я глянул на нее и шепнул:

— Глаза.

— Что? — не поняла она.

— Светятся.

— А что я могу сделать? — чуть возмутилась она. — Прищурюсь.

Действительно, под длинными ресницами изумрудные огни чуть потухли. Следом за ней с помощью гномов спустилась Маша. Потом сами гномы. У них тихо не получилось. Доски затрещали под тяжестью прыжков, зазвякали кольчуги, оружие задевало за амуницию. Ну не приспособлены гномы к тишине, что поделаешь...

— В кучку все собрались! — скомандовала Лари и сжала в ладони черный камень амулета.

Из ее руки начало медленно, словно чернила в стоячей воде, расплываться облако совершенно непрозрачной тьмы. Но когда эта тьма накрыла нас с головами, то оказалось, что видим мы не намного хуже прежнего, просто словно через темные очки. Не самый лучший вариант, но я травки своей попил, так что баш на баш и вышло.

Когда облако расплылось на всю нашу скучившуюся на помосте как куры на насесте толпу, я скомандовал "вперед". И мы, согнувшись в три погибели, засеменили гуськом, наваливаясь друг на друга, причем при каждой остановке шедший замыкающим Балин-без-салфетки налетал на идущего перед ним Орри, тот наваливался на Машу, которая, в свою очередь толкала Лари. А уже та врезалась в меня, а почему то каждый раз обращал внимание, какая же упругая грудь у демонессы. О чем я, демоны забери?

Вскоре мы миновали зданьице гостиницы "Улар-Река", через окна которой до нас доносился чей-то разговор. Вот так, успел противник загнать туда своих людей. Как прошляпили это в форте, интересно? Или не прошляпили, а я не знаю? Ладно, нам все равно дальше.

Еще минута, другая, и мы доковыляли до знакомого уже забора. И замерли. Прямо за забором, за кучей дров и набросанными досками пристроилось не меньше десятка сипаев в форме, а с ними еще человек пять в разнообразной одежде. Прикрыли дырку, по которой мы добирались. А заодно я почувствовал на помосте сигналку. Присмотрелся, прислушался к себе — как сверкающая ледяная паутинка висела перед нами.

Я поднял руку и замер. Все затихли, только гномы сопели сзади. Я сжал зубы до скрипа от желания выматериться и заехать рукояткой "Маузера" кому-нибудь из них по шлему. Но ничего, заклятие действовало, на нас никто не обращал внимания, или нас не видели.

Главное, чтобы у них не оказалось какого-нибудь неучтенного Созерцающего. Кого мы при подсчете трупов не учли, в смысле. Маша начнет колдовать, и он ее сразу почует. Колдовать в присутствии другого колдуна, оставаясь при этом незамеченным, может только великий волшебник, уровня того же покойного Бэраха. А уровнем ниже уже не получится.

Маша начала аккуратно "разбирать" заклятие, преграждающее нам путь, на составляющие. Я почувствовал, словно тонкие холодные нити потянулись от ее рук к висящей паутине. Та слегка завибрировала, испуская частые волны Силы. Я напрягся, даже спина заледенела, а на затылке волосы шевельнулись. От противника до нас метров десять, каждое слово разговора слышу, каждое движение вижу. Почуй они хоть что-то — и нас отсюда сметут.

Один из сидящих резко встал, и мы с Лари одновременно направили на него глушители. Но тот подошел к частоколу, встал под нами, до его головы было метра полтора. Даже посмотрел в нашу сторону, заметил, но не придал нам никакого значения. Так это заклинание действует. Другое дело, что когда он посмотрел на меня, то чуть не получил пулю в лоб, палец на курке уже дрогнул. Но все же я сдержался — глаза его ничего не выражали, никакого интереса. Увидел и увидел. Опустил взгляд вниз, повозился немного, после чего послышалось журчание, а сквозь запах гари в воздухе пробился запах мочи. Я выругался про себя: "Скотина, дальше отойти не мог. Аборигены, забери их демон, гадят где попало".

Помочившись, сипай отошел обратно, к своим, застегивая портки на ходу. Снял с плеча винтовку, сел на лежащую на чурбаках доску. Товарищи его продолжали негромко болтать.

Тем временем Маша уловила "сердце" сторожевого заклятия, нити, тянущиеся от нее, сплелись в канат. Сигналка вдруг взлетела, зависла над нашими головами, и опустилась на прежнее место лишь тогда, когда мы прошли под ней и удалились уже шагов на двадцать. Так даже лучше. Никто и вмешательства не заметит, и следа магии — сигналка сама фонит.

Прошли еще метров сто, снова остановились. Двор под нами был тихим, от частокола до забора всего пара шагов. К забору вплотную задней стеной стоял большой сарай, за которым вполне можно было укрыться. Там мы и скинули веревку вниз. Первой, деактивировав амулет и лишив нас прикрытия облака тьмы, соскользнула Лари. Как ни обидно признавать, но она и бесшумней меня, и быстрее, и в темноте видит не хуже кошки. А я что? Просто человек, ничего особого. Ни рогов, ни сверхумений.

Демонесса опустилась на ноги, спружинила, а затем легким прыжком перемахнула через забор и исчезла во дворе.