Она говорила что-то ещё, тон ее, убаюкивающий, профессиональная наработка опытного психолога, подействовал и я опал. Действительно, чего это нашло?
Видя, что отпустило, она спокойно объяснила:
— Я говорю, я на это не пойду. Но не потому, что желаю зла. Просто последствия будут катастрофические. Необратимые изменения головного мозга, нарушение психики. Ты превратишься в инвалида, Хуан, это дорога в один конец. Так делают, когда хотят создать одноразовое оружие, долженствующее погибнуть при выполнении задания. Невозвращенцев. Их раскачивают так, как никому не снилось, но у всего своя цена. Тебе такое развитие событий нравится? Что в таком случае гуманнее?
Я уткнулся в столешницу и покачал головой.
— Игла быстрее, Хуан. Поверь. Хоть двукратного, хоть шестикратного ускорения. Может, все-таки дать игольник?
Я вновь отрицательно покачал головой. Игольник был более массивным, чем переданный Камиллой компактный пистолет, покоящийся у меня под кителем невидимый окружающим. Чисто практические ограничения.
* * *
Вот так, облом. Но я буду искать лазейки, перебирать все варианты, даже фантастические. Ибо, даже с пистолетом против нескольких противниц не выстою. Разве что они окажутся пьяными или дурами и конкретно подставятся, но последнее менее реально, чем самовольный сход Венеры с орбиты.
— Ты у себя? — бросил я в браслет вызванному абоненту.
— Да, заходи.
Идти было не далеко, через пару минут я уже входил в кабинет Мишель. Та сидела за столом и что-то просматривала. При виде меня схлопнула все визоры, вихрящиеся вокруг.
— Садись.
Я последовал приглашению. Она помолчала, затем озвучила вердикт:
— Неважно выглядишь!
— Я думал, спросишь, почему не на занятиях.
Она покачала головой и выдавила постную улыбку.
— Зачем? Мне бы тоже было все равно. Чай будешь?
После рабочее-крестьянского кофе Рамирес, не отказался бы.
— Итак? — продолжила она через время, когда в руках у нас дымилось по кружке с чем-то невероятно ароматным, именуемым ею 'чаем' скорее по традиции. — С чем пожаловал?
— Ищу козыри. Рамирес сказала, что помочь не может.
Мишель согласно кивнула.
— Правильно сказала. Пробуй техническими средствами. Дать тебе игольник?
Я как раз делал глоток, закашлялся.
— Что-то не так? — не поняла она.
— Нет, все нормально, — отмахнулся я. — Просто Рамирес тоже предлагала. Игольник не надо, слишком заметный. А вот световую гранату можно, — вспомнил я свои приключения в фонтане. — Две.
— Хоть двадцать две! — Она улыбнулась — видно, подумала о том же самом. — Кастет, думаю, не нужен? Или шокер?
— Нет. Нужны ножи. Разные. Боевой и метательные.
— Не вопрос. Ещё?
— Пояс шахида.
— Чего??? — Теперь она чуть не подавилась, глаза ее едва не вылезли из орбит.
— Шучу, — усмехнулся я.
Она покачала головой, грозно фыркнула:
— Ну и шуточки у вас, юный сеньор!
Задумалась.
— Есть арсеналы для спецопераций. Нож — это нож, но я могу предложить специальный браслет. Надевается на руку, незаметен, но при активации срабатывает, как 'бабочки'. Только лезвия более габаритные массивные и прочные — это же внешние устройства. Заряжается аналогом 'вельветки', но без нейрокибернетики она тебе не поможет. Возьмешь?
Она достала из стола и положила передо мной заранее приготовленный агрегат. Действительно, браслет. Только несколько массивный.
— Китель разрежет при активации, но не думаю, что это будет тебя заботить. Надень, попробуй.
Я надел, завернув рукав кителя, нацепил кольцо с архаичной, но невероятно надежной кнопкой управления, включил. Раздался звук: 'Вж-ж-жик!' — и сбоку от запястий возникли парные веерные лезвия.
— Круто! — восхищенно воскликнул я. — Но я все-таки взял бы ещё и ножи — такой штукой драться ещё не обучали.
Мишель поставила чашку на стол, кивнула.
— Всё впереди. Операция уже запланирована, после нее начнешь изучать тактику работы и с такими игрушками. Но ты прав, раз не обучен — не надо. Будут тебе ножи. Всё будет.
— Ты оптимистка! — усмехнулся я. 'Запланирована...'
Она усмехнулась в ответ.
— А как же!
Помолчала.
— Ладно уж, пошли, подберем тебе арсенал по вкусам и умениям.
Через час мы вновь сидели в кабинете и пили новую порцию удушающее ароматного напитка. На столе лежали разложенные выбранные мною предметы, повышающие шансы самообороны. Но я смотрел на них, и все равно было не по себе. Однако, мусолить тему двадцать раз не хотелось, и задал совсем посторонний абстрактный вопрос:
— Интересно, вы просчитывали комплекс неполноценности юноши, которому предстоит попасть в ваше заведение? Которому никогда ни при каких обстоятельствах не достичь параметров ваших девочек, теоретически слабого пола?
Она кивнула.
— Разумеется. Конечно, первое время он по оценкам должен был создать проблемы, как с тобой сейчас. Но после многократно бы окупился.
— ???
Она загадочно улыбнулась, предпочитая не развивать тему.
— Ты хочешь сказать... — Мысль, промчавшаяся мимолетно, поразила меня, но я был слишком махровым реалистом, чтобы в нее верить. — Что я...
— Не должен переживать по поводу того, что они сильнее, — вновь усмехнулась она. — Будь увереннее в своих силах. Используй на полную катушку генмодифицированные способности. На самом деле ты не на много слабее, это утка. ПОКА не на много.
— То есть, в последствии... — я снова сбился. Она снова выдавила улыбку и глотком допила чай. Затем встала, прошлась к сейфу, и, введя кодовую комбинацию, открыла створки. Вытащила небольшую папку, положила передо мной.
— Читай.
Я начал. Это были отчеты исследования. Глубокого сравнительного исследования физиологии мужчин и женщин, точнее, мальчиков и девочек. Размах их поражал воображение — было видно, что занималась этим серьезная организация с солидной базой и хорошим финансированием. Таблицы. Графики. Выводы. Отчеты об экспериментах. Графики, графики, снова выводы.
Под конец была подшита переписка, и, пробежав ее глазами, мои волосы встали дыбом.
'Ее королевскому величеству. Совершенно секретно.
'...Таким образом, могу констатировать, что отличия мужской и женской физиологий достаточно существенны. Пиковые результаты, выдаваемые женским организмом в возрасте пятнадцати-шестнадцати лет, у мужчин приходятся на двадцать два — двадцать три года. То есть, для того, чтобы получить бойцов мужского пола заданных вами параметров, необходимо осуществлять набор в восемнадцатилетнем возрасте. В этом случае бойцы достигнут искомых скоростных характеристик к двадцати двум — двадцати трем годам, но при этом силовые их характеристики будут существенно выше, чем у бойцов женского пола при той же степени 'погружения' и тех же скоростных характеристиках. Любое иное развитие мужского организма к подобным результатам не приведет.
В связи с вышеперечисленным настаиваю на закрытии проекта 'Белый ягуар' ввиду его бесперспективности и разработке на основе полученных данных альтернативного проекта, с набором в испытательную группу мальчиков не младше восемнадцати лет.
Эстебан Мартинес'
'Профессору Эстебану Мартинесу. Совершенно секретно
...Дорогой дон Эстебан! Я понимаю ваши опасения и нежелание подвергать риску опытную группу, однако, не могу следовать вашей рекомендации. Мне нужны именно мальчики тринадцати — четырнадцати лет по психологическим причинам. В более старшем возрасте у них окончательно сформируется характер, выработается собственный стержень, взаимоотношения с ними можно будет выстраивать лишь на 'коммерческой' возмездной основе. Они либо не выдержат психологическую ломку корпуса, либо та станет для них бесполезна.
Мне нужны вассалы, сеньор Мартинес. Преданные готовые рисковать собой идейные бойцы, а не наемники, работающие за деньги и иные блага, как в армии и других силовых подразделениях планеты. Это должны быть мои солдаты, а не патриоты Венеры. И выковать таких можно только в промежутке между десятью и пятнадцатью годами, а никак не в восемнадцать — двадцать три.
Сожалею, но проект 'Белый ягуар' будет запущен. Вам же по-прежнему предлагаю пост его руководителя. Лучше вас никто не разработает программу обучения для опытной группы: если все-таки откажетесь из принципиальных соображений, подумайте о рисках, которым будут подвержены испытуемые без вашего умелого присмотра.
Оливия Веласкес'...
Там были ещё письма, записки, гневные выпады, взаимные обвинения. Но главное я понял. Суть. 'Белый ягуар', проект по привлечению в корпус мальчиков. Осуществленный в правление королевы Оливии, бабки нынешней королевы, окончившийся полным фиаско.
— Их расстреляли, да? — поднял я глаза, не в силах дочитать до конца. Мишель пожала плечами.
— Не совсем. Утилизация не есть расстрел. Тихо мирно получить капсулу с отравляющим вещёством, вызывающим быструю и безболезненную смерть, тоже утилизация. Расстреляли только дона Эстебана, свалив на него вину за неудачу эксперимента.
— Хотя он первый от него остерегал, приводя научные доказательства, — потянул я, ошарашенный вскрывшимися фактами.
Мишель усмехнулась.
— Вопрос стоял в том, кто виноват, он или королева. Королева не может быть виноватой априори, так что выбор был не велик. Такое в политике на каждом шагу, Хуан, хотя мне искренне жаль профессора — очень умный мужик был. Эксперт департамента экстремальной медицины. (2) Подкорректировал многие наши методики, исправил ошибки, допущенные ещё при императоре Антонио Втором. Но королева не могла поступить иначе.
Но главное ведь не в этом, Хуан, неправда ли? Не в трагедии давно минувших дней?
Я все так же ошарашено кивнул, не в состоянии выдавить ни слова.
— Ты не слабее них. И годам к двадцати двум — двадцати трем их догонишь. А учитывая модифицированные способности, раньше. Но будешь при этом значительно сильнее физически.
Довольная улыбка.
— Девочкам знать об этом не стоит. Тебе, в общем, тоже, раньше времени. Но у тебя было такое сильное пораженческое настроение... Мне показалось, твоя жизнь важнее секрета.
Я пожал плечами — ей виднее.
— И как ощущения? Все ещё чувствуешь себя слабым и закомплексованным?
— Не знаю.
Я долго думал, затем усмехнулся.
— Тебе за это ничего не будет? Что рассекретила данные?
— Есть такая штука, иерархия ценностей, малыш. — Она вновь улыбнулась. — Что выше чего. Нет, если ты не будешь болтать, то не будет.
Ладно, Хуан, собирай игрушки и готовься. Рассекречиваю ещё один момент — нападение ожидается сегодня вечером. Мы наблюдаем за ними, если выяснится что-то более подробное, сразу дам знать. И все-таки не стесняйся использовать игрушки — хоть ты и не такой слабый, но к прямой конфронтации на равных ещё не готов.
— Спасибо! Большое спасибо! — Поднялся, изнутри меня охватила непривычная теплая волна. Я впервые был искренне благодарен этой женщине. Она даже не Катарина, ещё более стервозная и расчетливая, но и у нее внутри были какие-то теплые чувства ко мне, не только голый 'коммерческий' расчет. И это радовало.
* * *
— Получилось?
Камилла юркнула в оранжерею, задумчивая, присела в кресло нашей аристократки, подняла рассеянный взгляд.
— Не знаю. — Пожала плечами. — Меня выслушали. Затем сказали, что согласны встретиться.
Она была слишком напряжена для человека с хорошими известиями.
— Но что-то не так?
Кивок.
— Место встречи. Сто шестнадцатая аудитория, это в восьмом блоке.
— Я там не был, — покачал я головой. — Что это?
— Заброшенный актовый зал. Там хранятся стулья и кресла для больших собраний. Разных мероприятий, вроде вечеров встречи тех, кто завершил контракт. Ещё там проводятся репетиции, когда малявки ставят пьесы по программе культурного развития. Но главное, согласно данным, полученным от сам знаешь кого, там нет камер системы наблюдения. Это засада, Хуан, чистой воды. И ещё, главной переговорщицей выступала Сандра, Звезда сидела в углу сама не своя. То ли у них импичмент... То ли...
— То ли подстава, — закончил я. Хм, 'импичмент'. Для приютской девочки, выросшей в монархическом государстве, у нее неплохие словечки в лексиконе. Или это местный сленговый оборот, означающий момент, когда подчиненные 'задвигают' комвзвода? Надо будет уточнить.
— Не ходи один, Хуан, — покачала она головой. Возьми девчонок. ВСЕХ. — Она глянула на меня таким взглядом, что я поежился.
— Их куда-то дернули, какая-то внеплановая операция, — хмыкнул я. — Никогда не дергали, а тут... Аргументировали, дескать, чтобы мхом не обросли, но думаю, чтоб оградить их. Чтоб не сорвались и не прикончили кого-нибудь сгоряча, в их случае проблемы будут совершенно иными.
Камилла понятливо кивнула.
— Тогда я пойду с тобой.
Я вскинул руки в отрицающем жесте:
— Спасибо, но я как-нибудь решу свои проблемы! Это дело мое и только мое, и ты...
— И я пойду с тобой! — отрезала она. Кажется, спорить бесполезно — иногда женщины бывают невероятно убедительны.
— Камилл, зачем это тебе?
Она в ответ выдала сногсшибательную улыбку.
— Ну, мы же друзья?
Друзья. Мы мало общались все это время, гораздо меньше, чем могли бы. Она сторонилась меня, словно понимая, что нас двоих что-то связывает, и боялась этой связи. Девчонки же ее помогали мне, как могли, и с ними я и сдружился, насколько это возможно. Что ж, пришел ее черед.
И она готова. Готова доказать делом, что пойдет в будущем рядом со мной до конца. А начнет сегодня. Ведь убивать будут не ее, но человек, дошедший до кондиции, готовый выступить против репрессивной машины корпуса, не будет разбираться. И делает она это не по приказу дона Серхио, а потому, что так надо. По зову сердца. А значит, я за нее в ответе, и мне нужно сделать все зависящее, но защитить ее.
Начал сборы. 'Флэшки', то бишь 'молнии'. Аналоги световых гранат, только для спецподразделений. Почему для них прижилось английское название — не знаю, но в неофициальной номенклатуре оружия словечек гринго много. Тончайшие мягкие пластины с защищающим руку основанием, на которое нанесен тонкий слой химреактива. При активации выделяют гигантское для своих размеров количество света, хотя и меньшее, чем граната. Но главное, просты и удобны в использовании, и миниатюрны — в кармане их поместилось ни много ни мало двенадцать штук, только успевай вынимать. Теперь ножи. Метательные, много метательных. За пояс, в один рукав, во второй — на специальные ремни с хитрым устройством подачи в руку. Обычный нож в специальные ножны на пояс — этим, если придется, буду драться. Туда же пистолет, но без кобуры — просто заткнуть за ремень. Вот так, отлично. Браслеты-'бабочки' на обе руки, как раз впритык к ремням для ножей. Под кителем специальная бронерубашка — пулю и удар ножом выдержит, но вот иглу, к сожалению, нет. Ну что, вроде всё?
— Ну как я тебе? — покрутился я перед ней. Камилла восхищенно подняла вверх большой палец.
— Красавчик! Главное, чтобы все это сработало.
