Изменить прошлое

До чего же женский ум скор и изобретателен на выдумки, как посильнее помучить человека, скрывающего свою влюбленность. Очень похоже на расшатывание болящего зуба, когда его хозяин, притворяясь, что все в порядке, не желает отправляться к врачу:

— Совсем не болит? А, если так надавить? Что, почти не больно? А, если еще и покрутить? А, если легонько стукнуть? Что, и так не болит? А чего это вы так взвизгнули? Примерно те же методы использовала и Ванда.

Интеллектуальные: её независимые и смелые суждения, касающиеся любых тем и вопросов, просто завораживали Игоря.

Физические: резкие продуманные развороты со столкновением, когда его нос утыкался в её волосы, а руки помимо воли хватались за ее тело, чтобы удержать своё собственное на ногах, а потом дрожь в этих самых ногах, когда руки так отчетливо помнили все изгибы ее тела.

Об эмоциональных и говорить не приходилось: её умение вызывать ревность, одновременно с желанием задушить ее в объятиях, было просто, уникальным. Игорь держался, как мог. Оказывается, если по каким-то причинам невозможно получить желаемое, то сила желания удесятеряется. Игорь раньше этого не знал. И очень скоро малодушная мысль "Сдаться на милость победителя", стала посещать его все чаще и чаще. Останавливало одно: неуверенность в том, как поступит Ванда. Вполне возможно, что получив желаемое, она тут же перестанет им интересоваться, на эту мысль наводили поступки Ванды, она так вела себя с Дмитрием. Зная, что он прочно сидит на крючке своей любви к ней, она больше не старалась как-то привлечь, заинтересовать его, так изредка баловала вниманием, скорее для того, чтобы убедится, что он с этого крючка не соскочил, а все свои женские уловки и хитрости по затягиванию еще одной жертвы в свои сети, обрушила на Игоря, но обрушила так хитро, так тонко, так умно, что Дмитрий даже не догадывался о гремящих баталиях между Игорем и Вандой. Скоро Игорь совершенно запутался. А потом... а потом ЭТО произошло. Инициатором, конечно, же, была Ванда. Игорь пытался сдержаться, честно пытался. Пытался вызвать в себе чувство стыда, что он предает дружбу. Пытался убедить себя, что он не имеет права переходить дорогу деду, что он не должен так поступать...

Все эти мысли пронеслись в его голове галопом, когда он торопливо сбрасывал с себя одежду. Но это все было потом, сначала у них ничего не получилось.

Глава 8

Дмитрия послали на работе на какие-то курсы, Игорь, закончив занятия, собирал наглядные пособия, и в этот момент в класс вошла Ванда. Игорь удивился ее приходу. По негласной договоренности они встречались только втроем, и вот Ванда нарушила это условие. Она отлично знала, что Дмитрия не будет, Игорь сам ей об этом говорил только вчера. Поэтому предчувствие чего-то невероятного заставило сердце Игоря бултыхнуться в груди и забиться с бешеной скоростью. Но он изо всех сил постарался не выдать своего волнения, с такой девушкой, как Ванда скороспешные надежды и скороспешные поступки приведут только к одному... к полному облому. Поэтому Игорь, стараясь скрыть свои чувства, с еще большим усердием занялся плакатами.

— А, где Митя? — спросила Ванда. Игорь пристально взглянул на нее. И он, и она оба знали, что она притворяется несведущей, это была такая игра, позволяющая скрыть неловкость и смущение, и Игорь в нее включился.

-Дмитрия сегодня не будет, его отправили на какие-то курсы.

— А-а-а, — безразлично протянула Ванда и близко подошла к Игорю, делая вид, что ее заинтересовал какой-то плакат. Она стояла так близко, просто всем своим существом призыва: "Обними меня!". И Игорь обнял. Вернее аккуратно положил руки ей на плечи. Этот жест мог означать, что угодно, начиная от настоящих полноценных объятий, и заканчивая предложением снять легкий габардиновый плащик, что был на ее плечах.

Ванда взглянула якобы непонимающе, якобы удивившись его жесту, поэтому пришлось удовольствоваться вторым, и ее плащ соскользнул ему в руки. Но Игорь чувствовал, непонятно как, но чувствовал, что Ванда готова пойти дальше, чувствовал, что психологически она переросла такие отношения, что предлагал ей Дмитрий, что такая целомудренная "дружба" ее уже не устраивает. Она взрослее, морально взрослее таких подростковых отношений, и Игорь решил идти ва-банк. Такое его решение было очень опасным. Ванда могла изобразить из себя невинную жертву, которую пытались склонить к чему-то ужасному и представить все это в виде такой трагедии, что Игорю не только отношения с Вандой, но и с Дмитрием будут навсегда закрыты, но могла... Вот это-то "могла" и толкнуло Игоря на решительные шаги.

Он осторожно положил плащ на край первой парты, потом также осторожно сделал к Ванде еще один шаг, а потом резко, почти грубо, толкнул ее к школьной доске и плотно прижал своим телом. Ванда попыталась его толкнуть, но он перехватил ее руки, и обвил вокруг своей шеи, потом заглянул ей в глаза. Он хотел видеть, что все делает правильно, хотел видеть, что именно таких действий она и ждет от него. Ванда упорно отводила взгляд, пытаясь делать вид, что нечего не происходит, хотя делать такой вид было очень трудно, ведь она не убрала рук с его плеч, они все также обнимали его за шею. И тогда Игорь поцеловал ее. Поцеловал осторожно, хотя в эту секунду ему, как никогда хотелось настоящего страстного поцелуя, каким обычно сопровождались все его прелюдии к бурному сексу. Он так ясно вспомнил, эти моменты, что его руки сами собой, почти автоматически начали выполнять необходимые движения, подготавливающие партнершу к сексу. Его руки плавно заскользили по ее бедрам, сминая и подтягивая вверх юбку, обнажая ноги.

"Заскользили", — именно это слово пришло на ум Игорю, когда до его мозга, наконец, дошли импульсы, передаваемые руками. Руки скользили и ощущения были невероятными. Он не удержался и бросил взгляд вниз. Атласная белоснежная комбинация все еще прикрывала ноги Ванды, а руки Игоря скользили по ней вместе с воздушной юбкой из невесомого шелка, рождая эти невероятно приятные прикосновения. Его охватило такое сумасшедшее возбуждение, что он больше не сдерживаясь, страстно сжал руками ее бедра и откровенно потерся о ее живот и ноги, и снова стал целовать ее губы. Целоваться Ванда, в его понимании, не умела, губы держала сомкнутыми. Игорь досадливо вздохнул, хорошо понимая, что сейчас не до объяснений и учений.

Она уловила его досадливый вздох, и слегка отстранилась. Если бы Игорь знал, что за этим последует, то ни за что не позволил бы ей открыть рот и задать самый ужасный в эту минуту, а главное, в этом ВРЕМЕНИ, вопрос: "У тебя уже ЭТО, с кем-нибудь было?" Впрочем, Игорь сначала не понял, что попал в самую настоящую ловушку, поэтому неосмотрительно кивнул головой, утвердительно отвечая на ее вопрос. И только следующие ее слова, показали ему, какой он дурак, сам себе вырывший яму своими собственными словами. А Ванда всего лишь тихо спросила: "Ты любил ее?"

Игорь не знал, что и отвечать. Это был такой вопрос, ответ на который заведомо был проигрышным. Скажет, что не любил, и она посчитает его подонком переспавшим и бросившим девушку, которую не любил, но которой воспользовался по ее доверчивости.

Скажет, что любил, сразу возникнет вопрос, а что он тогда тут с Вандой делает, если у него где-то имеется возлюбленная. Ванда одернула платье, подошла к парте и взяла свой плащ. Игорь точно знал, что если она сейчас уйдет, то больше он ее никогда не увидит. В его глазах зажегся какой-то веселый бесшабашный огонь, он снова шагнул к Ванде и снова прижал ее к себе.

— Ни я их не любил, ни они меня не любили, мы занимались любовью, потому что взаимно этого хотели! И то, что было, для меня ничего не значит! То было просто физическое удовольствие. После таких встреч мы сразу же забывали друг о друге. — Ванда, не отвечая, с недоверием смотрела ему в лицо. — С тобой все, все по-другому! — почти кричал Игорь, — потому что ты другая. Ты особенная, ты не похожа ни на одну из моим бывших подружек. Я влюбился бы в тебя не только здесь, но и там! Ты веришь мне? — он с надеждой вгляделся в ее глаза.

— Где это "там"? — судорожно глотнув, вдруг спросила Ванда. — В другой стране? Ты из другой страны? — со страхом переспросила она, а потом с ужасом добавила: — Ты шпион?

Игорь весело смотрел в ее глаза наполненные страхом, страхом, что она влюбилась во врага Родины, страшнее которого не бывает, в шпиона, и не мог подобрать слов, которые ее бы успокоили, оставалось одно... сказать правду.

— Ванда я не шпион, и я живу в этой стране, даже в этом городе, только на восемьдесят лет позже. Ну, в смысле я попал сюда из будущего.

Глаза Ванды стали такими, что Игорь понял, что ничего нелепее и сказать было невозможно. Однако Ванда успокоилась и немного расслабилась, а это для него было самое важное. Он дал еще минутку переварить полученную информацию и, судя по ее дальнейшим словам, справилась она намного лучше, чем он ожидал.

— И зачем же этим девушкам с тобой... — она чуть запнулась, — заниматься этим, если, как ты говоришь, они заранее знали, что не будете вместе, что ты не женишься на них?

Игорь открыто засмеялся, восхищаясь этой девушкой. Ванда мгновенно уловила самую суть, самое большое противоречие, поскольку моральный кодекс строителей коммунизма не включал в себя плотские утехи, только для собственного удовольствия и создавать новую ячейку общества следовало только ради рождения новых строителей, которых должны были воспитывать мать и отец, связанные брачным союзом.

— Видишь ли Ванда, — отсмеявшись начал говорить Игорь, — через несколько десятков лет произойдет, так называемая сексуальная революция, которая несколько изменит взгляды людей на интимную жизнь, и это в гораздо большей степени коснется женщин, чем мужчин. Они добьются того, что взгляды общества начнут учитывать и их потребности в интимной сфере. Женщина, перед тем как вступить в брак, будет иметь возможность оценить и эту сторону супружеских отношений, и это никого не будет шокировать, ни родителей, ни соседей, одним словом никого. Молодые люди, перед тем, как вступить в брак, будут иметь возможность жить вместе столько, сколько им вздумается, не понравилось — расстались.

— То есть ты хочешь сказать, что в будущем будет полная сексуальная распущенность? — насмешливо спросила, полностью пришедшая в себя Ванда. Она не верила ни одному слову Игоря, он это ясно видел. Что она о нем думала? Что он сумасшедший? Что он начитался каких-то книг, и теперь путает вымысел с реальностью? Игорь этого не знал. Ванда не убегала с криками — это было хорошо, но она держалась немного отстраненно и настороженно — это плохо. Больше он не мешал ей надевать плащ, завязывать пояс на талии, он даже проводил ее до дома, не пытаясь даже поцеловать на прощание. Их дальнейшие отношения теперь зависели только от Ванды, от Игоря больше не зависело ничего.

Глава 9

Она пришла на другой день. Пришла в середине дня, когда Игорь проводил занятия. Заглянула в его класс и быстро закрыла дверь. Он немедленно прервал занятие и вышел в коридор. Ванда сидела на подоконнике и смотрела на улицу. Игорь шагнул к ней, ничего не спрашивая, сразу обнял, зарывшись лицом в ее волосы. Он почувствовал, как расслабилось ее тело, значит, он все сделал правильно.

— Не знаю, ты идиот, сумасшедший, или какой другой ненормальный, — тихо с улыбкой сказала она. — В общем, я решила еще послушать, что ты там плетешь о будущем, — она пыталась говорить с иронией, но Игорь понимал, что это всего лишь прикрытие очень важных слов. — Отец в командировке, я буду вечером тебя ждать, — все также тихо добавила она и, не дожидаясь его ответа, соскочила с подоконника и быстро пошла к выходу. Игорь вернулся в класс. Внутри него все ликовало и пело.

Едва стало темнеть, он осторожно вошел в ее подъезд и стал подниматься по ступеням. Игорь мучительно долго решал, что взять с собой. Дома бы и вопроса не возникло. Бутылку хорошего алкоголя, коробку конфет, что-то из еды, хотя чаще всего, еду заказывали на дом пиццу или суши. Что взять с собой? Он осмотрел свои продуктовые запасы: несколько картофелин полбутылки подсолнечного масла, несколько кусков сахара, да, не густо. Все вкуснятины, какие ему попадали в руки, он относил Лидочке, да и то, что это за угощение? Карамельки, петушок на палочке, с такими подарками к девушке идти было бы стыдно. Вот только цветы. Он видел на клумбах астры, можно нарвать. Из алкоголя только водка. Игорь скривился от отвращения к самому себе, эх, если бы, хоть ненадолго попасть домой! Выхода не было. Вооружившись одним букетом цветов, он отправился домой к Ванде.

Она его ждала. Не успел он убрать руку с кнопки звонка, как дверь распахнулась, он быстро зашел в квартиру, не желая попасться на глаза любопытным соседкам.

— Раздевайся, — шепнула она, — я пока поставлю чай.

Было неловко и ей и ему, но они мужественно притворялись, что ничего особенного не происходит, обычное чаепитие, вполне допустимое между друзьями. Ванда поставила на стол розетку с вареньем, плетенку с кусками нарезанного хлеба, на блюдечке сливочное масло. Игорь даже немного удивился, давно он его не видел и не пробовал.

— Угощайся, — гостеприимно предложила Ванда. Игорь съел кусочек хлеба с маслом и вареньем, и почувствовал себя... альфонсом. Эти мысли настолько испортили ему настроение, что он чуть не ушел, настолько ему было плохо. Он беспомощно обвел глазами комнату и вдруг увидел альбом с фотографиями.

— Это твои фотографии, покажи, — попросил он. Они сели рядом на диване, и Ванда открыла альбом. Роскошный старинный альбом в бархатной обложке. Она указывала на людей изображенных на фотографиях, называла их имена, но Игорь даже не пытался что-то запомнить, он вглядывался только в лица женщин на фотографиях, пытаясь найти черты Ванды. Фотографии собраны по годам, и очень скоро он увидел Ванду маленькой. Красивая смешная девочка в матроске с большим бантом. Потом пошли фотографии повзрослевшей Ванды, но они ему не понравились, на фотографиях она явно позировала, и хоть выглядела очень красивой, но в то же время, что-то очень важное терялось в ее лице. И вдруг. Игорь просто застыл, не в силах оторвать взгляд от одной из фотографий. На ней Ванда была именно такая, в какую нее он и влюбился. На фотографии она была изображена рядом с женщиной. Ванда чуть улыбалась, сидя на подвесной качели, а женщина стояла рядом и что-то ей говорила.

— Ты не можешь подарить мне эту фотографию? — сразу же спросил Игорь.

— Нет, эту не могу, — быстро и даже немного испуганно сказала Ванда. — Это последняя фотография мамы и она единственная.

Игорь чуть не ляпнул: "Я ее верну, только отксерю", но успел во время прикусить язык. Будущее никак не хотело с ним расставаться.

— Ты здесь такая красивая, лучше, чем на всех других фотографиях, — честно сказал он.

— Я была просто очень счастливая в тот момент. Это был день моего рожденья. Мы праздновали его на даче. Эти качели повесил папа, когда я была еще маленькой, я так люблю их.

И вот в эту самую секунду, вся неловкость от встречи, вся стеснительность куда-то исчезла. Игорь поцеловал Ванду. Сидя на диване с альбомом на коленях целоваться было неудобно, он захлопнул альбом, переложил его на стол, потом притянул Ванду к себе.