Поэтому я вернулся в лабораторию, застав там Циско и Барри, которые о чём-то спорили. Они были в нашем "БИЦ", где были карты Централ-Сити и компьютеры, отслеживающие данные со спутников. Циско Рамон о чём-то спорил с Барри, я уловил лишь часть их разговора.
Рамон был славным малым, кстати, но не без тараканов в голове. Моё появление было встречено гробовым молчанием. Оба уставились на меня.
— Что? Я не клумба, нечего меня разглядывать, — я прошёл мимо офисных столов и посмотрел на Циско, — так, парень, у меня есть работа для тебя.
— Я ещё не согласился на тебя работать, — вдруг ответил Рамон.
— Вот и молодец, что согласен, — не дал я ему продолжить, — есть у меня амбициозный проект — построить линии скоростного поезда. Маглев, знаешь такой? Линию из Нью-Йорка в Сан-Франциско, для начала. Проблема постоянного магнита решена, есть у нас такой композит, сам поезд, вчерне, готов, большую часть пути согласно моим представлениям, маглев будет проходить на опорах высоко над землёй, — я подошёл к компьютеру и попросил Берси открыть проект, открыл чертежи.
Циско подошёл ко мне и посмотрел через плечо на трёхмерную модель поезда:
— Думаешь, это будет ездить?
— Летать, циско, летать. И очень быстро, но скорость звука он не превзойдёт. Максимум — тысяча километров в час. Строительство первой линии я организую.
— Каким образом? — он выразительно выгнул одну бровь, — и на какие деньги? Не думал, что Абстерго уже приносит такие прибыли!
— Ну что ты, что ты, — хмыкнул я, — всё нормально, деньги есть! Наши компьютеры и смартфоны только начали завоёвывать рынок, но по моим сведениям, ежедневная чистая прибыль — около ста двадцати миллионов долларов, при обороте в триста десять миллионов.
— Ничего себе, — сказал Барри, подойдя к нам, — идея мне нравится. Серьёзно, но построить такое и правду будет тяжело.
— У меня есть соответствующие технологии, — отмахнулся я, — главное — это решить вопрос с землёй и производством специального бетона для строительства опор. И композитом для полотна пути. Кстати, по моим прикидкам максимальную отдачу мы получим при ширине поезда в четыре метра, так что там должно быть более комфортно, чем в обычных вагонах.
— Хорошо, а мы то тут при чём? — спросил Циско.
— А ты — организуешь постройку вокруг Централ-Сити кольца маглева. Кольцевая дорога радиусом в тридцать километров и длинной в сто девяносто километров. Вокруг Централ-Сити.
Я вытащил из кармана флэшку и передал её рамону:
— Тут вся информация по проекту. Абсолютно вся. Нужно будет отдельно рассмотреть программное обеспечение для пути и управления поездом, потому что делать маглев пилотируемым вручную — смысла нет.
— Почему?
— Скорость. Даже если что-то произойдёт, машинист ничего не успеет предпринять, — я посмотрел на Барри, — если он не флэш, конечно. Поэтому придётся уделить Особое внимание алгоритмам контроля. Их черновые варианты я набросал, но нужно довести до ума и предусмотреть различные ситуации.
— Какие?
— Вот тебе я это и поручаю, — хмыкнул я, — ты назначаешься ответственным за тестовую линию маглева.
На самом деле технология была уже вылизана до невозможности, но припахать циско к работе хотелось. Я заказал пиццу и начал объяснять Рамону мой гениальный план. А именно — построить в США и всём мире сеть маглева, общей протяжённостью больше ста тысяч километров. Смысл был в том, чтобы не только взять на себя транспортную сеть, но и получить от неё профит — ведь коммерческие перевозки будут приносить большую прибыль!
* * *
*
Появление в СтарЛабс Джея Гаррика было фееричным. Фееричным тем, что наши сканеры мета-людей сработали, лаборатория укрылась энергетическим куполом, сам Джей Гарик оказался в плену силового и гравитационного полей. Парниша висел в центре комнаты, не в силах сдвинуться, под прицелом четырёх излучателей-турелей. Потом дверь открылась и вышли дроиды, шесть МП, в компании Флэша, одетого в лёгкую броню. Противник был опасен, надо отметить!
— Представьтесь, — сухо сказал один из дроидов.
— Я Джей. Джей Гарик.
— Вот как, — Флэш остановился недалеко от поля, — и кто ты?
Джей не думал, что придётся объясняться таким образом, поэтому был удивлён. Барри, по его представлениям, должен быть если не наивным, то уж точно не настолько суровым парнем. Однако, нацеленные на него стволы говорили о том, что лучше не спорить.
— Я пришёл помочь. Барри, тебе грозит опасность! Как и всем вам.
— Да ладно? Начнём с того, откуда ты меня знаешь?
— Это долгая история....
Тридцатью минутами позже.
Барри и Хьярти стояли около тюремной камеры, можно сказать, КПЗ, перед отправкой под землю.
— В моём мире именно я был Флэшем, — сказал Гарик.
— Не сходится, — ухмыльнулся Хьярти, тогда как остальные — Циско, Барри, Кэйтлин, Джо, Айрис, удивились, — если ты был Флэшем, это значит, что ты заменил собой Барри Аллена, верно? Нет. Значит, сила Спидстера досталась кому-то другому, но тогда будет трудно объяснить, почему ты знаешь, кто такой Барри Аллен, откуда ты знаешь личность флэша нашего мира? И почему тогда ты знаешь Джо, Айрис, ведь они семья Барри, который в вашем мире — всего лишь криминалист в полиции. То, что ты был или есть спидстер, не подвергается сомнениям, но по-моему, ты занимаешься очковтирательством.
— Я говорю правду! Вам всем грозит опасность!
— О, открыл Америку, — хмыкнул Хьярти, — нам всегда грозит опасность. Начнём по порядку. Откуда ты знаешь, что Барри это Флэш?
Гарик был припёрт к стенке и не мог выдумать историю лучше, чем была. Хотя в той, что была, многое не склеивалось — действительно, если в их мире флэш — Джей Гарик, то с чего бы ему знать Барри и его друзей? Кэйтлин и Циско ещё можно объяснить, но вот остальных — ни-ни.
— Ладно, — Барри посмотрел на Хьярти, который смотрел победно на хмурого Джея Гаррика, — что будем с ним делать?
Хьярти только ухмыльнулся и дал команду на помещение этого подозрительного парня в тюрьму. Через несколько секунд всё внутри контейнера застыло в анабиозе, с потолка выехал большой манипулятор, который захватил клешнёй капсулу и поднял её, утащив к лифту вниз.
— Будем посмотреть. Этот парень говорил что-то про другой мир... Есть идеи?
— Можно спросить профессора Штейна, — ответил циско, — он наверняка что-то может подсказать?
Хьярти кивнул и вызвал по громкой связи профессора штейна. Когда они все, большой компанией, пришли в БИЦ, там уже стоял Штейн, который был очень недоволен, что его работу прервали:
— Я весь внимание! Надеюсь, дело достаточно важное, чтобы прервать мою работу...
Штейн, уже немолодой, седой и чем-то похожий на карикатурного профессора-физика, был очень привязан к своей работе, поэтому был тяжёл на подъём. Пока циско и остальные только закатывали глаза, Хьярти подлизался:
— Профессор, дело исключительной важности. Иначе я не стал бы отрывать вас от работы. К нам попал пленник, — Хьярти взял фломастер и придвинул к себе доску. С щелчком снял колпачок и улыбнулся, посмотрев на замерших в ожидании людей, — он утверждает, что прибыл с другой планеты. Вернее, с земли, но из другого мира. Косвенно это подтверждается тем, что мы уже встречали людей из другой... хм... нет, вселенная одна, из другого измерения, скажем так.
— Вот как? — задумался Штейн, — дайте подумать... другой мир...
— Сингулярность, профессор, открыла брешь между мирами. Я полагаю, — Хьярти начал быстро чертить на доске формулы, от которых даже Циско завис ненадолго, — что мы имеем дело с наличием какого-либо третьего измерения, а наша сингулярность повлияла на него, попутно сделав это измерение — центральным. То есть — соединила нашу землю и множество других, бесконечную сеть из вариантов истории...
— Занятно, — штейн взял второй фломастер, — вот тут следует чуть-чуть убавить массу тёмной материи, наши неосторожные действия привели к снижению массы, но...
— Дестабилизации, — закончил за него Хьярти, — впрочем, это была вынужденная мера. Предлагаю повторить сингулярность...
— Что? — вскричал Барри.
— Это не лучшая... — хотел было сказать Уэст, но его голос потонул в поднявшемся Гомоне.
— Это безумие, — рамон улыбнулся.
— Хорошо, что я безумный учёный, — Хьярти улыбнулся в ответ, — но безумный — не значит "неосторожный". Предлагаю построить научную лабораторию на венере и исследовать там. Судя по тому, что в Централ-Сити появились Бреши, самое страшное, что нам грозит там — это появление непредвиденных брешей в вакууме. С большой долей вероятности любой, кто ими воспользуется, познает на себе всю прелесть атмосферы венеры...
— И в случае неудачи можно будет уничтожить лабораторию, — ответил Штейн, — мне это нравится. Вот только одна загвоздка — это будет стоить...
— Я решу этот вопрос, — уверенно сказал Хьярти, — исследования космоса — моя тайная и давняя страсть. К тому же, у нас есть все необходимые материалы для создания космолёта.
— Мы не успеем, — сказал Циско, — конечно, такие мысли и меня посещали, но даже если у нас есть парочка технологий, мы не успеем, время поджимает!
— Не бздеть! — Хьярти достал прямо из воздуха пиратскую шляпу и водрузил её на себя, — сарынь на кичку! Свистать всех наверх! Рамон — помнишь тот проект маглева? Твоя задача — создать полотно, трамплин для запуска и разгона космических самолётов. Как на авианосцах, только электромагнитный, разгоняющий космосамолёты с нуля до пятнадцати мах! Длинна должна быть около ста километров, чтобы достигнуть максимального ускорения с помощью наземных реакторов, а не химических двигателей. Профессор Штейн, ваши исследования подождут, необходимо в краткие сроки создать излучатель частиц достаточной для космического полёта мощности. Ваши работы тут будут очень кстати, к тому же образец у нас уже есть — это пистолеты Флэша, если сделать луч менее сфокусированным и более мощным, будет неплохой космический двигатель. Реактор, космический челнок и базу на венере я беру на себя.
Люди только стояли и безмолвно открывали рты. Хьярти, в потешном костюме пирата, свистнул и откуда ни возьмись появился пёстрый попугай, приземлившийся ему на плечо. Попугай ещё больше заставил всех впасть в ступор. Он взмахнул крыльями и прокричал:
— За ррработу, черррти!
Рассмеявшийся Хьярти быстрым шагом направился в сторону производственной лаборатории, а остальные как были, так и остались в ступоре.
— Что это было? — наконец, спросил Джо.
— Это было круто, — Рамон был единственным, кто впал в ступор не от тупости, а от удовольствия. Он конечно и сам любил пошутить, но до такого пока ещё не дошёл!
* * *
*
Итак, чем же мы занялись? Я вышел в самый большой ангар, где и начал работу над космическим самолётом. Согласно моим планам, которые я передал Циско, мы построим что-то вроде длинной полосы маглева, девяносто процентов пути пройдёт прямо, и оставшиеся десять — под положительным уклоном от одного до двадцати пяти градусов. Старт с гигантской электромагнитной катапультой подразумевает использование всего одного разгонного блока, помимо маглева — это будет твердотопливный ракетный двигатель. При этом собственный запас хода у челнока обеспечивает двигатель-излучатель. Двигатель я оставил на профессора Штейна, который взял у Барри его пистолет и начал разбирать, а я занялся межпланетным челноком. Работу я скорее имитировал, сконцентрировав все силы на разработке всех остальных проектов. Однако, для своей команды нужно было создать видимость напряжённого труда гениального учёного, поэтому — я прозябал в ангарах и производственных комплексах. На данный момент мне принадлежит три крупные промзоны в окрестностях Централ-Сити, две из них производят электронику — компоненты и сборка, и ещё одна — производит различные материалы и сборку деталей. Промзоны в основном работали с помощью роботов. Это такой гигантский лес из манипуляторов, электронные джунгли, которые жили по своим правилам и не терпели вмешательства человека. Я же занялся работой на последней, третьей промзоне, создавая соответствующие нашей задаче устройства. Это были космические скафандры, чего греха таить, скопированные с костюма Тони Старка. Его реактор позволял летать в космосе, костюм имел за плечами ранец, в котором помимо вещей хранились баллоны с воздухом. Баллоны я спрятал в свёрнутое пространство, то есть — наружу торчал только один небольшой баллончик, к которому были присоединены шестнадцать цистерн, размером с железнодорожный вагон. Хватало таких баллонов на несколько месяцев автономности, ими же можно было компенсировать нехватку кислорода в других системах.
Но главным проектом стали всё-таки космические корабли. За образец я взял крупный грузовой челнок, массой в пятьсот шестьдесят тонн, с хорошей изоляцией и мощными системами жизнеобеспечения. Хорош как для пассажиров, так и для груза. Челнок имел аэродинамическую форму и в целом, после постройки, уже напоминал хорошую вещь!
* * *
*
Рамон сидел в своём кресле и думал над тем, что сказал Хьярти. Постройка такого длинного маглева — это не фунт изюму скушать. Необходимо было рассчитать всё, но в этом внезапно решил помочь профессор штейн, который быстро справился со своей задачей и переслал проект двигателей Хьярти.
— Как вы думаете, профессор, мы правда полетим на Венеру? — спросил Циско, клацая клавишами, — или это утопия?
— Полагаю, что полетим, — вежливо ответил Штейн, — по крайней мере, в своих двигателях я уверен! А что тут у вас...
Штейн посмотрел на проект маглева, который составил Циско, а потом взял у него образец, который Хьярти передал рамону:
— Боже, да этот проект уже продуман до мелочей! Неужели так сложно сделать его в металле?
— Нет, но нужно договориться с многими людьми, — сказал Циско, — прежде чем нам дадут разрешение на постройку.
— Да, да, всегда они мешали нам работать, — заворчал Штейн, припоминая правительственных чиновников.
* * *
*
Абстерго-Спейс организовано очень грамотно. Надо сказать спасибо директору, он сумел найти лучших специалистов на земле, и их было около двухсот человек — тех, кто работал над проверкой моего космического челнока и помогал со сборами. Строительство инопланетной научной базы официально нужно нам для исследований космоса и солнца, но на деле — порталов. Об этом знало немного людей.
Циско, наконец-то получивший свою зарплату, и обчистивший до нуля ближайший банкомат, купил себе приличный костюм. Под приличным костюмом я подразумеваю пиратскую рубашку с рюшечками и висюльками, заколки для волос в виде пиратских черепов и широкий кожаный ремень, он стал похож на пирата. Циско веселил всех, Кэйтлин была удивительно деловита и не понимала смысла игры, а вот Штейн всё-таки снял свой халат и одел джинсы и кожаную куртку.
— Не понимаю, почему раньше не додумались? В основе наших инстинктов — разбежаться, чтобы прыгнуть повыше, — сказал я, — мы всегда так делали. И техника так делала — легче набрать скорость на земле, прежде чем прыгнуть в небо, так почему никто не догадался создать космический трамплин, чтобы снизить расход топлива для ракеты и создать направляющую для полёта?
