Архидемон

Кажется, именно здесь была та драка с ящерами, которую те не пережили.

Мизоре весело щебетала и кидала камушки в воду.

— Смотри, семь раз отскочил!

Я ее радости не понимал и пытался найти повод смотаться. Нет, конечно, она очень красива, но зачем мне гарем? Мне и Моки с Куруму хватит! Да и слова Второго не шли у меня из головы.

Девушка приблизилась ко мне:

— Мы очень похожи, я решила, что ты будешь моим!

Девушка прижалась ко мне своей грудью и обняла, положив голову на плечо. Я немного возбудился от ее прохладного тела, но пытался сдержаться.

— Тебе не нравится? — Девушка расстегнула блузку. — Посмотри, какие вишенки. Можешь попробовать их на вкус.

'Какая женщина, я бы и не против с ней поразвлечься, но боюсь, ее тело этого не переживет'.

Я, пролепетав что-то невнятное, начал пытаться отползать от нее. Не смотреть на вишенки было большим испытанием, но я чувствовал, что могу не сдержаться и тогда...

Становилось холоднее, даже озеро замерзло. Девушка закрывала мне пути к отступлению.

'Можно, конечно, взлететь, но тогда вся маскировка пойдет псу под хвост'.

Я бежал по льду немного подскальзываясь.

'Какая упорная...'

Девушка не отставала, прямо изо льда вырастали высокие ледяные пики, закрывая все пути, кроме одного. Что же мне делать?..

Куруму с Мокой наконец поняли, что вспомнить ничего не удастся и решили спросить самого Цукуне. И только тогда они и заметили, что его нет рядом.

— А где Цукуне? — спросила Мока у Куруму. Та ничего не ответила и они принялись искать его вместе. У других учеников удалось узнать, что Цукуне увела Мизори Шираюки, но вот куда? Куруму взлетела повыше и принялась искать с воздуха, Мока бежала снизу и старалась не отстать. Наконец Куруму заметила как что-то странное творится у озера и устремилась туда...

Я подскользнулся и упал. Девушка немедленно этим воспользовалась. Лед начал медленно покрывать мое тело.

Легкая вспышка силы и мне удалось вырваться из ледяного плена.

Холодно, слишком холодно... Я побежал, применять силу против нее мне не хотелось.

Лед опять попытался сковать мое тело.

— Почему ты убегаешь? Ты так же одинок, как и я. Я Снежная Королева, лед мне подвластен полностью.

Девушка подошла ко мне и попыталась поцеловать, я с большим трудом уклонился, мне не хотелось уклоняться, но:

'Мотылек...'

— Я не одинок, ты не должна так поступать со мной!

Девушка вздрогнула от этих слов...

— Я тебя заморожу, и ты будешь только моим!

Меня спасли Мока и Куруму. Куруму летела ко мне и что-то кричала. Мока бежала по земле, она немного отстала от своей летающей подруги. Куруму атаковала прямо с лету. Мизори увернулась, но так не могло продолжаться вечно, да и Мока уже приближалась. Куруму взлетела повыше и пошла на второй заход. Мизори предпочла ретироваться и убежала. Я успел заметить как по ее щекам стекло несколько слезинок.

'Слезы бессилия...'

Я совсем ее не понимаю... Куруму приземлилась рядом.

— Как ты?..

Я попытался ответить, но зуб на зуб не попадал. Внезапно раздался хруст и подо мной треснул лед. Мы с Куруму оказались в холодной воде, хорошо хоть Мока подбежать еще не успела!

Кружок журналистов почти в полном составе , не хватало Тики и Гина, собрался на экстренное совещание. Мы с Куруму сидели завернутыми в теплые одеяла и чихали.

Я уже давно был в порядке, но продолжал изображать больного.

Девчонки ругались о Мизоре, мне же почему-то было очень грустно.

'Тебе ее жалко, но ничего не поделаешь, она нам физически не подходит'.

Голос Второго внутри был очень грустный, но где же Гин и Тики?

Мизоре сидела у озера и плакала.

'Меня отвергли, что же делать? Теперь Куруму с Мокой меня к нему не подпустят!' — думала девушка. Ее плеча коснулась чья то рука.

— Помнишь меня?

— Учитель Коцубо, прошу не надо.

— Но сейчас ты не сопротивляешься. Щупальцы оплели тело...

Рядом щелкнул фотоаппарат. Коцубо продолжал и уже, разорвав блузку, потянулся к груди девушки.

— Ну это уже слишком!

Учитель и Мизоре вздрогнули. Рядом стоял Гин.

— Убери от нее свои тентакли! Щупальцы, конечно, вот ведь слово прилипло!

— Ах ты, щенок!..

Коцубо пытался ударить или ухватить Гина своими щупальцами, но тот легко уклонялся и уже успел хорошенько подрихтовать учителю физиономию. Коцубо ухватил девушку щупальцем вокруг шеи.

— Остановись.

Гин замер. Щупальце обвило и его.

— Я вас всех утащу на дно!

— Почему ты остановился, ты же выигрывал?

— Он бы убил тебя. Так глупо...

— Какой же ты, урод!

Голос бы жутким, казалось, от него вибрируют внутренности. Страх сковал тело. Гин медленно опустил голову. Прямо из земли торчала верхняя часть Тики. Руками он держал его и девушку за плечи. Серое лицо, на лбу отметины, глаза полыхают желтым. Фиолетовая дымка покрывает тело. Через секунду аура охватила и Гина с Мизоре. Щупальцы прошли прямо сквозь их тела, и Тики отбросил парочку всторону.

— Гин, уведи девушку. Ей не стоит видеть, что я с этим 'учителем' сделаю!

Рука легко вошла в тело Коцубо и видимо что-то там ухватила.

— Зачем беспозвоночному позвоночник?

Страх сковал тело. Ноги не удержали и Гин осел на землю, прижав девушку к себе.

— Не смотри, не смотри... — приговаривал он ей.

Тики поднял учителя в воздух. Рот того был раскрыт, но из него не исходило ни звука.

Уже знакомая фиолетовая аура возникла вокруг головы Коцубо, и оттуда показался неестественно белый череп, потом позвоночник, кости скелета... Гин задрожал. Зрелище было не для слабонервных. Когда Тики отшвырнул скелет всторону, а то, что было телом учителя, плавно осело на землю, Гин не выдержал и сделал то, что давно хотел сделать — его вырвало.

— Я же говорил, уходи!.. Осталось недолго.

— Помнишь, я обещал оторвать тебе тентакли если что? Так вот, я ошибся, я тебя полностью уничтожу!

Рука повторно вошла в то, что было телом Коцубо. Взрыв! Щупальцы разлетелись в стороны.

Вокруг руки Тики были видны концентрические фиолетовые круги.

— Тизы!.. Приберите этот мусор.

Из тела демона вырвались несколько десятков бабочек. Некоторые облепили остатки щупалец, некоторые — скелет, некоторые — тело, разорванное взрывом. Тики же втянул в себя освобожденную душу.

— Жалкое создание... Можно смотреть.

Гин, открыл глаза и отпустил девушку. Никаких остатков жуткой картины не наблюдалось. Последние бабочки влетали прямо в тело Тики. Он подошел к Гину и наклонился к нему. Ужас сковал тело, оборотень прижал девушку к себе и закрыл ее собой, хоть это и бесполезно.

— Глупый... Это твой шанс! Не упусти его.

Глядя на бесконечно удивленное лицо Гина, Тики провалился в землю.

Интерлюдия 8

— И чего же ты хотела нам всем показать? У нас напряженный график — забота об академии требует времени. Кстати, ты закончила свою часть анализа сущности учащихся. Не затягивай с этим, через неделю, максимум две, мы должны знать об учащихся все. Главное, знать кто есть кто и чего от него ожидать. На тебе клуб журналистики. Почему ты вместо своих дел ведешь нас в лес?

Деси Десико испугалась, Куйо был в гневе, но девушка нашла в себе силы сказать:

— Мы уже почти пришли, я считаю, что это очень важно. Я никогда такого не видела!.. Вот, мы пришли.

— Не вижу ничего особенного. Полянка в лесу...

Остальные попытались тут же поднять Деси на смех, но...

— Посмотрите сюда, — девушка показывала на землю.

Только сейчас комитет увидел длинную узкую канавку с руку толщиной. Земля вокруг нее была оплавлена. Канавка не была ровной, изгибаясь немного в стороны, она постепенно углублялась в землю, пока через десяток метров не исчезала в глубине.

— Я проверяла, под землей она продолжается, я так и не смогла выяснить насколько далеко. Вы еще кое, на что не обратили внимания, — девушка торжествовала, пришел её звёздный час! — Пока мы шли сюда, ничего не показалось вам странным?

Минутная пауза. Недоумевающие лица.

— Посмотрите отсюда... — Деси встала около канавки и показала рукой вдоль нее... — Если представить, что это был сконцентрированный до невообразимой степени сгусток энергии, то он прилетел оттуда!.. Со стороны общежития! Вы ничего не заметили потому, что разрушение было локальным. Я бы никогда этого не заметила, но...

Девушка перевела дух.

— В тот вечер я занималась тем, что вы мне и поручили — собирала сведения о клубе журналистики. У них был какой-то праздник, они крепко отмечали. Я подслушивала у двери. Эти ученики, где-то раздобыли алкоголь и, видимо, крепкий. Из-за двери слышались пьяные голоса. Я уже хотела зайти внутрь и сделать всем замечание, а потом доложить руководству, но... не смогла этого сделать! Внезапно мне стало страшно, так страшно, что сердце останавливалось. Из-за двери слышались странные звуки, словно бы сминаемого металла, но... я не уверена. Но потом... От ужаса я с трудом дышала и не могла сойти с места... Когда меня отпустило, и как я добралась до своей комнаты, я не помню. Уже днем мне удалось побороть ужас, и я смогла осмотреть ту комнату. Никаких следов попойки! Но я продолжила искать и нашла с внешней стороны стены небольшое оплавление...

— Интересно, ты не слишком сильный демон, возможно, кто-либо из присутствовавших там может наводить страх? Но я не слышал о таких демонах... Но это не отменяет основной задачи! Две недели, и я не потерплю задержек! — в руке у Куйо вспыхнул огонь, он швырнул в центр полянки огненный шар. Взрыв! На полянке образовалась огромная воронка с оплавленными краями. — Вот моя сила! Бойтесь лучше её!

Комитет был потрясен силой Куйо, ни у кого не осталось никаких сомнений, что он сильнейший.

— Кстати, кто-нибудь видел учителя физкультуры? Его уже второй день нигде не видать...

— И никаких следов... — члены комитета переглянулись. Учитель Коцубо не слишком сильный демон, но...

День рождения монстра.

В клубе журналистики было не много людей, всего то двое. Тики оглянулся по сторонам:

— Вот ведь настырная любопытная девчонка! Хочется ей подслушивать! Не беспокойся, Юкари, она не сможет войти, даже мысли такой не возникнет, пока кто-нибудь из членов кружка её не пригласит. Я поставил Тропу. Запрет абсолютен для таких как она. И конечно же она услышит совсем другое.

Тики замялся:

— Юкари, я хочу, нет, я должен поговорить с тобой о моём подарке.

Губы у девочки задрожали.

— Нет, я не собираюсь отнимать или даже просить вернуть его, подарок есть подарок, но я должен рассказать о нем поподробнее.

Юкари успокоилась и приготовилась слушать.

— Как я уже говорил, эти браслеты содержат малую часть моей сущности, те тонкие нити внутри. Главное, они обладают моей основной способностью — поглощением силы и души и собственной волей. Ты им нравишься, и они готовы полностью слиться с тобой, но... После этого ты утратишь свою сущность и станешь полноценным демоном уровня Старшего или даже Твари. Это огромная сила, ты даже представить не можешь... Но есть и проблема: после слияния они начнут требовать от тебя силы и душ. Ты будешь воспринимать эти желания как свои, будет трудно сдержаться. Если не хочешь превратиться в безумное чудовище, одержимое своей собственной силой, тебе придется сдерживать свои инстинкты. Нити будут подстраиваться под твою личность, тебе нужно лишь продержаться некоторое время. И еще кое что — тебе нужно сдерживаться не всегда! Например, те ящеры, что бы ты с ними сделала?

Девочка вздрогнула...

— Ты ведьма, обращаться с артефактами для тебя естественно. Эти браслеты пока просто артефакт, пусть и очень мощный. Погрузись сознанием в него и представь ту сцену. Попробуй...

Юкари неуверенно кивнула. Вокруг тела девочки возникла слабая аура розоватого цвета, нити в браслетах начали двигаться быстрее, вот их кончики коснулись запястий ведьмы и немного погрузились внутрь. Аура потемнела, теперь она напоминала текущую кровь, её сила разом увеличилась в несколько раз. На лице у девочки появилось кровожадное выражение:

— Разорву... Разорву и сожру!

Тики коснулся её плеча. Девочка вздрогнула. Нити покинули тело Юкари и вновь начали свой медленный танец внутри браслетов.

— Теперь ты понимаешь... Решай сама... И, сделай лицо попроще, остальные идут сюда... — Тики хихикнул.

-Подглядываем? — Мизори с любопытством смотрела на невысокую девчушку с палкой на плечах.

— И что здесь нужно комитету? Мы что-то нарушили? — никто не успел заметить, откуда взялся Гин, но он уже с раздражением смотрел на девушку, обнимая Мизори за плечи, та не отстранялась, наоборот, положила голову ему на плечо.

Деси сделала вид, что здесь случайно и очень занята, и быстро удалилась.

— Не нравится мне это. Если нами заинтересовался комитет, жди неприятностей... Проходи.

Гин открыл дверь и, пропустив девушку внутрь, зашел следом.

— У нас неприятности... — начал было Гин, но увидев Юкари с Тики, осекся.

— Пригласил Мизори зайти? — Тики улыбался.

— Да, она решила вступить в наш кружок.

Тики понимающе кивнул:

— Как сами?..

Юкари смотрела на новую парочку и не могла ничего понять. Когда это они успели сойтись?

— Неприятности, пережитые вместе, очень сближают. Скажем так: он её спас. Если бы не наш Гин, я бы мог и опоздать... Потом расскажу.

Юкари грустно хмыкнула:

— Вечно ты так...

— Насчет неприятностей? Они никак не связаны с той не в меру любопытной особой? Вот ведь настырная девчонка! Мне казалось, я достаточно прозрачно намекнул.

— Эта любопытная девчонка член комитета, и если они решат разгромить кружок — то сделают это. И никто не сможет им помешать.

— Такое ощущение, что ты их боишься. Забавно. Ты не поинтересовался, почему такая важная особа стоит за дверью? — Юкари не выдержала и вмешалась в разговор. — Если они столь могущественны, то почему просто не допросят нас. И вообще, чего они добиваются?

Гин вздрогнул. Такие слова из уст маленькой девочки шокировали его. Вокруг тела Юкари появилась аура цвета крови. На секунду, Гину, показалось, что перед ним не маленькая ведьма, а гораздо более опасное и страшное существо. Юкари вдруг хихикнула и щелкнула пальцами, на голову президента кружка журналистики упал большой желтый тазик. Кровавое сияние пропало.

— Извини, не смогла удержаться. Ты вдруг стал такой серьёзный, это тебе не идёт. Да не волнуйся ты так! Силы комитета сильно преувеличены.

— Я и не волнуюсь, — оборотень оглаживал голову, — разве можно так по голове бить! Теперь будет шишка.

— Нужно приложить лед, — Мизори прижалась к Гину и положила ему руку на голову. Секунду ничего не происходило, а потом голова бедного президента начала покрываться льдом. Оборотень взвыл и мгновенно исчез...

Тики лежал на столе, его тело сотрясали судороги, но изо рта не исходило, ни звука.

Вот он поднял заплаканное лицо от стола:

— Ничего не скажешь, радикально... Так и убить можно...

Через секунду он уже снова смеялся, так и не уточнив кого.