Призрак вежливых

Советские воины лишней хавки не попросят, не разбалованы. Ведь из проклятого царизма нормы питания исключительно по хлебу-чернушке без изменений сохранились — все тот же килограмм на рыло в сутки. Только пусть сразу и того придурка покажут, кто это добро с голодухи в таком объеме умолотит. Желательно ночью, когда от изжоги его выворачивать станет. Вот и вытирали в СА голодные солдаты вместо тряпок хлебом столы, а в подсобных хозяйствах кабанчики жирели. Увы, не для нижних чинов предназначенные, ибо о законно полагавшемся в начале века на бойца фунте мяса в день в конце столетия никто и не мечтал. Тогда бы ни один советский офицер от котлового довольствия не отказался бы, жалованье экономя.

И пусть убеждают, что тамошний прапор (млад.лей по-нашему) всего 56 целковых в месяц имел, когда одна парадка на 70 тянула. Но Ваньке-взводному о балах и паркетах мечтать даже для службы не полезно, а палец в трак кувалдой заколачивать в комбезе за 3 рубля сподручней. А кто не панцер, тот полевуху свою ни на что не сменяет, ведь это лишний шанс выжить в защитной гимнастерке, которая с ума кого хочешь сведет. Так что в ближайшем будущем проблемы обмундирования ДЕЙСТВУЮЩЕЙ армии не предвидятся — собственные сапоги дотаскаем. Но вот кушать -то хочется всегда.

По традиции гостящую армию столует принимающая сторона. И пока картофель с полей не убран и коровы на лугах пасутся — войскам голод не грозит. Но процесс желательно систематизировать сообразно эпохе, с царскими квартирьерами и фуражирами. Не скатываясь до фрау, битте яйко, млеко, для убеждения стволом водя — нам ведь дальше фроншафт требуется. Посему, пусть не ведавший пока наш наниматель царь-государь резко о котловом и денежном довольствии союзников озаботится, чтобы за жалованьем стрельцы в столицу на танках не пожаловали.

Очень кстати оказалась широкая радиофикация как германской армии, так и её союзника, Австро-Венгрии. Доказательством служит факт того, что в той истории Гейнц Гудериан встретил войну начальником 3-й тяжелой радиостанции 5-й кавалерийской дивизии. Тяжелой, потому что две лошади таскали. Так что о смене режима в Берлине, отречении кайзера от престола, аннулировании всех ранее заключенных захватнических договоров и союзов, а также о том, что какие-то советские миротворческие силы взяли Рейхстаг, уже с утра знала вся страна. Далее, опять же ранее неизвестный Комитет национального спасения по радио воззвал к народам планеты: 'Мы за мир, давайте жить дружно!' и 'МИР, ДРУЖБА, ЖВАЧКА!'. А вот уже развязавшейся войне в Вене через Российского посла, и, опять же, по радио, теперь уже мы поставили 48-часовой ультиматум. Жесткий!

Вся наша команда, а это, по сути, целый батальон хоронов-медиумов, компьютерной грамотности была обучена. Возглавляемая мной молодым и мной старым, неоднократно пользуя петлю времени, чтобы везде эффект единовременного появления использовать, после ГДР, в поте лица и прочих частей тела трудилась в ПНР. Но дислоцированная там Сев.ГВ вышла во Второй Рейх, то есть кайзеровскую Германию. Силезию и Померанию Сталин для поляков у Германии по итогам Второй Мировой отжал, как и 2/3 Восточной Пруссии, себе только Кёниг с округой оставил. Так что по Данцингскому коридору и Мазурии уже пришлось Ярузельскому с верными частями Войска Польского работать. Приб.ВО ему подсобил, взяв городские и приморские форты под контроль.

Далее Хронику веду уже я, молодой, ибо оригинал — старый, погиб в Цитадели Пиллау от пули прусского милитариста-фанатика. Увы, психические заболевания не редкость в военной среде. Жаль, конечно, но очевидно и сей прискорбный случай произошел, по крайней мере, при попустительстве ЖИЭФ (аналог судьбы), так что не надо печалиться, другая жизнь впереди. Не всегда все у нас получалось гладко и бескровно, и этот факт тому доказательство.

Хоть лишних жертв мы старались не допускать, но, наученные жизнью, на винтовочную пулю теперь отвечали танковым снарядом, и от глупостей отучили аборигенов быстро. Более того, застигнутые врасплох и разоруженные 8-ю и 10-ю армии, частично по железной дороге, а частично налегке, маршевыми колоннами отправились в Фатерлянд. Лично командующий восточным фронтом генерал Максимилиан Притвиц заявил: 'Кайзер капут!', и благословил на марш все ещё организованную силу вдоль Балтийских пляжей. На западном фронте сии воины теперь родине послужат. Кому тылы караулить — пусть не беспокоятся, маузеры следом вышлем, а вот понтовые, но бесполезные кожаные пикельхаубе, на долгую память своим дембелям раздадим.

Дойче зольдатен на новом месте службы от Национальной Народной Армии весьма оригинальные стальные каски-мисочки получат, от которых пуля, в основном, рикошетит. У новых работодателей этого добра много запасено и переправлено, потому что ничего братья по оружию решили НАТО не оставлять, а мы в том слегка помогли.

Но и они помогли нам, одновременно с почтой и телеграфом захватив мало значащие в 1914 году внутригосударственные мосты через Эльбу. По ним-то непобедимая и легендарная спокойно своим ходом по железке проследовала в Западную Германию, не нарушая никаких границ и благополучно миновав заложенные в будущем амерами ядерные фугасы. Путь до Ла-Манша открыт, линии Мажино ещё нет, а прочей грязи наши танки не боятся. Но нам пока туда не надо.

Народ и правительство ГДР в 1989 году с пониманием отнеслись к желанию СА максимально быстро оставить этот гостеприимный край. Поступали даже предложения каждому досрочно убывающему дарить сервиз 'Мадонна' в придачу, но командование скромно попросило у Дойче Рейхсбахн (DR) только ж/д транспорт. Изысканным для дорогих гостей оказалось все, что способно двигаться, в том числе даже прекрасно сохранившиеся паровозы. Вот эти-то составы и провезли через радуги в ночь на 1 августа эшелоны с техникой, скарбом и людьми. Но в 1914 году они уже проследовали не на Восток, а на Запад, развозя пассажиров по землям, в последствии названными ФРГ. Кому вагонов не хватило, те в том же направлении отправились своим ходом, разумеется, механизированным, ведь в маленькой Европе все близко.

Эти же паровозы уже почти год отвозили куда-то в эвакуацию прекрасное оборудование основных народных заводов — все равно в ФРГ его жулики на лом отправят. Все ту же петлю времени используя, всплыть в 1914 году оно сможет и в сентябре, и в декабре. Такое приданное, гарантирующее рабочие места и новую качественную продукцию, вызовет к новому правительству народное доверие, граничащее с любовью — немцы сентиментальны и трудолюбивы. Причем не только в Германии. В Австрии также немцы проживают, поэтому настала пора и о них позаботиться, раз их Франц-Иосиф на старости совсем в маразм впал.

Войны в Австро-Венгрии избежать не удалось, поскольку она её в 1914-ом уже развязала, а из Вены советские войска ушли ещё в 1955. Впрочем, только из-за своей оккупационной зоны, ибо город вальсов и кофе так же, как и Берлин, оказался разделён на четыре части. Но на генном уровне наши танки дорогу туда не забыли, да и совсем недалеким оказались марши из Чехословакии и Венгрии. Кстати, на этом участке театра военных действий у противника располагались в основном слабо подготовленные ландвер и гонвед. Посему прекрасно заточенные части Ц.Г.В. и Юж.Г.В., а это две тысячи танков, три тысячи бронемашин и много тысяч прочего военного добра, прошили лоскутную империю, обладающую тем не менее хорошими дорогами, как горячие ножи в масло, забежав в Тироль и Долмацию менее, чем за неделю. А сама Вена, до которой из Маравии час ходу на броне, и вовсе в первый же день похода пала почти без пальбы, правда, тогда император сбежать все же успел, но недалеко.

Слегка заморочиться пришлось генерал-полковнику Скокову Виктору Васильевичу, Командующему Прик.В.О.. На Галицийских полях располагались самые боеспособные австрийские и венгерские части. Но и они не смогли серьёзно сопротивляться появившимся с тылу трём танковым и десятку мотострелковых дивизий. Тем более что с юга подсобил генерал-полковник Морозов Иван Сергеевич своим Одесским В.О. Так что и тут вся война уложилась в неделю при минимальных потерях. Причем с обеих сторон, ибо даже если и решалась мадьярская кавалерия атаковать в пики бронечасти, то пулеметчики-автоматчики старались работать по лошадкам, хотя и тех было жалко. Но зато конины наелись во всех видах столько, что потом глаза у солдат на мясо не смотрели, а некоторые даже в вегетарианство ударились.

Без жадности белковой хавкой и с воинами русской Императорской армии поделились — одной ведь с ними крови, да и скоропортящийся продукт по летнему времени долго не хранится. Тем более что союзники также свою лепту в общую победу внесли — верст на полста продвинуться вперёд за неделю успели. В отличие от сербской армии, которую австрияки из Боснии наступая, отжали примерно на столько же. Но хоть при принятии безоговорочной капитуляции от Франца-Иосифа присутствовали представители всех трёх союзных сил. Соплеменникам Принципа вернули только потерянное, чтобы отвыкали от халявы.

А России за морально-материальную поддержку СА, Лемберг с округой отвалили — таково было желание в основном населявших тот край русинов. Если уж совсем точно, то Королевство Галиции и Лодомерии, великого княжества Кракова и княжества Освенцима поделили по реке Сан. Советские войска всплыли на украинской его части, а на польской — соответственно армия Людова, положив начало образованию очередной незалежной Ржечи. Что с бою взято — то свято, и не считаться с древней традицией нельзя. Особенно после того, как в войско польское влились ещё и пленённые паны Мачеки и Болеки, ранее мобилизованные германцами и австрияками. А это — миллион штыков на манлихерах и маузерах! В той истории и то, только через несколько лет, аналогичной армией без государства могла похвастаться всего одна нация, о чем неоднократно с гордостью писал вождь латышских большевиков Петр Стучка. И если всего-то восемьдесят тысяч его красных стрелков сумели переломить ход русской истории, то от целого Войска и подавно отмахнуться было нельзя.

Хоть статус внезапно появившейся в начале века советской армии варьировался между кондотьерами французского иностранного легиона и удачливой частной военной компанией, не особо-то это образование в какой-либо правительственной крыше уже нуждалось. Взятые казначейства и банки Вены, Будапешта, Кёнигсберга, с хранящимися там золото-валютными запасами и баснословное хранилище янтаря, на годы вперёд решали все материальные вопросы самой мощной вооруженной силы того мира.

Впрочем, о столь тонких материях со стороны смотревшихся даже как грех предательства, следовало разбираться только членам клуба самоубийц , прекрасно знавших, что ярлык путчистов на них ляжет неизбежно. Даже командиры полков и дивизий, исполняя приказ перехода через радугу, убеждены были в том, что выполняют очередной бесплатный интернациональный долг. Потому особо приятно оказалось получать всем воинам боевые в инвалюте, ведь 100 австрийских крон тянули на 33,88 грамм полноценного золота. Не говоря уже о разумных трофеях, в разряд мародерки не переходящих. Про кайзеровские каски уже упоминалось, но и австрийские были не худшим сувениром, не говоря уже про вручавшийся как наградной холодняк.

Отдававшие средневековьем сабли и палаши поверженного противника с дарственной гравировкой явились желанной наградой для особо отличившихся и получивших боевые ранения (хоть танкистов, хоть вертолётчиков). Как ни странно, но предложение раненным вернуться в тот мир воспринято оказалось не как поощрение, а напротив, скорее как обида или унижение. Да и дедушки повально принялись писать рапорты на сверхсрочку, хотя им натикало в боевой день за два, дембель светил, даже пока лист с дуба не опадет.

Но там всех ждала жесть и беспросвет, а здесь было, по крайней мере, интересно, и кормили хорошо. Да и дивчины здесь смотрели на солдатиков, превосходящих аборигенов в росте на десяток сантиметров, с очень нескрываемым интересом, как на завидных женихов. Ведь помимо здорового потомства, такой брак безбедную и сытую жизнь гарантировал. На всех военнослужащих СА вводилось правило предоставления льготной ипотеки с 2% годовых на первое для семьи жильё. Кого же и за такую переплату жаба душила, мог вступить в ссудно-сберегательную ассоциацию. Разумеется, прежде всего касалось это десятилетиями маявшегося бесквартирьем офицерства, но теперь всем военнослужащим предоставилась возможность стать творцами семейного счастья.

Все проделанные заманухи привели к тому, что в 1914 году Советская армия превратилась в контрактную, мгновенно потеряв дедов и салаг, ибо на оплачиваемой работе взаимоотношения совсем иные: отбивания подушек и одеял прекратились. Никого не стали удерживать или уговаривать: любого желающего вернуться в будущее доставляли в Кениг и Лемберг, но также отправляли и в ещё советские Калининград и Львов. Только с учетом того, что в группах кадровые служивые в основном с семьями находились и с ними же в прошлое отправились, возвращаться в офицерские общаги уже жены не пожелали, да и для детишек тут перспектив открывалось много больше. Холостякам же вовсе туда не хотелось — они и здесь шли нарасхват. Так что ушло менее 10%, а в армейском исчислении почти две дивизии. Это были в основном лица неславянской национальности, а, проще говоря, чурки. Не критично, с учетом влившегося пополнения из добровольцев-аборигенов. Калаш даже зулус за час осваивает, а свои, если технических терминов и не поймут, то пояснение матом уразумеют вмиг.

Прежде чем описывать реакцию мирового сообщества на появление из прошлого нескольких десятков тысяч человек с артефактами, проигнорировать которых было уже невозможно, следует описать эту же более раннюю реакцию на уход сотен тысяч зелёных человечков из этого мира. Когда перестройка стала глубже и ширше, и ничем совковой правящей элите захотелось от американской не отличаться, придумали провести в СССР выборы президента, надеясь просто кулуарно сменить название Генерального секретаря. Но тут уж та самая мировая общественность и вспухла, потребовав альтернативного кандидата, которого быть в Союзе не могло в принципе, ибо существовала всего одна партия, причем правящая.

Только вот не учли хитромудрые партинтриганы что кандидат может оказаться независимым. Таковым оказался, считавшийся на Западе своим, и потому допущенный до избирательной кампании, лауреат Нобелевской премии, бывший десидент Солженицын, почти два десятилетия покрываемый проклятиями и анафемой на всех партийных, комсомольских и профсоюзных собраниях, а также стихийных митингах граждан. Казалось бы, столь длительная антиреклама продавшегося писаки его как конкурента Горбачева уничтожила. Но вот ментальность народа в последнее время весьма деформировалась, чего парт.элита старалась не замечать. Уже десятилетия ходила частушка Где найти такую б..., чтоб на Брежнева сменять? , так что хулигану не так уж и много стараться пришлось.

Но это для Меченного оказалась далеко не единственная неожиданность. Очередной явился вывалившийся из рук административный ресурс. Пусть в главреды Огонька им посажен был свой человек, но страна-то в основном принялась читать Аргументы и факты , а с этим власти оказались не в ладах: одни вырубленные виноградники чего стоили. Гостелерадио вместо правительственного заказа на оболванивающих Чумаков и Ко принялось нести неизвестно откуда появившуюся футуристическую отсебятину, венцом которой явился будущий клип Новая заря малоизвестного тогда Газманова.