Изгнанник (общий файл)

— И это большая победа? — громко произнесла вслух Лави прежде чем я успел её остановить. Все офицеры разом повернулись к нам, а пехотинцы что стояли на входе даже навели на нас свои ружья. — Что, разве не так?

И тут я увидел то, отчего мне стало совсем нехорошо. Сверху со стороны Гранд Стрима спускалось тридцать два кораблей Дизита. Я отчётливо видел как каждый из них разворачивает свои башенные орудия в сторону кораблей Анатоля. Вот только теперь они шли с более удобного ракурса, а потому репарасьоны могли задействовать все свои орудия. Все 960 орудий, включая шестьдесят две 40-ка дюймовых пушки. И тут они открыли огонь.

Корабль затрясло от множества попаданий. Большая часть офицеров мостика попадали на пол из-за этого. Упали и мы с Лави. В этот момент бронестекла мостика стали рассыпать на осколки. Заметив это я постарался прикрыть Лави собой, чтобы её не поранило. При этом я едва не выронил капсулу с письмом что держал в руках, но обошлось. Радовало одно, мостики на броненосцах Анатоля всегда располагаются снизу корабля, поэтому прямое попадание снаряда сверху маловероятно. Впрочем при таком количестве орудий у противника даже такую вероятность исключать нельзя.

Когда тряска относительно прекратилась, а целых стёкол на мостике не осталось, я поднялся с девушки, а затем помог подняться и ей. Тут она внезапно как-то сдавленно пискнула, глянув на меня.

— Клаус! — я с удивлением посмотрел на неё, но проследив за её взглядом, понял что она смотрит на мой лоб. У меня как раз возникло ощущение что он у меня сильно вспотел. Проведя рукой по лбу, я с удивлением обнаружил что у меня рассечена бровь. Хорошо что в кармане у меня всегда аптечка с перевязочным материалом. Сняв шлемофон и плеснув на рану обеззараживающей жидкости, я перевязал свою голову. После чего постарался нацепить шлемофон обратно, что мне с трудом, но удалось сделать.

— Лави, как ты сама, в порядке? — спросил я её. Согласен, в такой ситуации глупый вопрос, понятно что она отнюдь не в порядке, но ничего иного мне в голову не пришло.

— Угу, — промычала она. Я постарался улыбнуться чтобы приободрить её.

— Смотри, письмо у меня, осталось отдать его по назначению и мы с тобой выполним это задание, — ободряюще сказал я. — Продержись ещё немного.

— Хорошо, — кивнула она.

— Ансвеллер повреждён, — раздался голос офицера с наблюдательного поста на мостике. Мы с Лави синхронно повернули головы в его сторону. В глазах остальных офицеров была тревога. — Сигнал тревоги. Ансвеллер падает.

Стоящие на мостике офицеры, все до единого, вытянулись по стойке смирно и отдали честь павшему кораблю. Затем раздалась мощная вспышка, а за ней последовал чудовищный грохот.

— Ансвеллер взорвался. Голиаф отступает. Берталон серьёзно повреждён.

— Клаус, — Лави со слезами на глазах прижалась ко мне.

— Мит повреждён, выходит из боя, — объявил наблюдатель.

— Клаус, давай уже отдадим это письмо, нам надо уходить, — просила меня Лави.

— Мы должны отдать его лично в руки, — как можно спокойнее произнёс я. — Командующий Мацейн.

— Убрать посторонних, — скомандовал старший помощник.

— Отставить, — на этот раз команда прозвучала из уст герцога. Тот встал со своего места и спустившись к нам принял из моих рук письмо. — Эти молодые люди рискуя жизнью прибыли чтобы доставить сюда важное сообщение и они никак не посторонние.

— Спасибо, Герцог, — ответил я и поклонился. Лави последовала моему примеру.

— А теперь я действительно попрошу вас поскорее покинуть корабль. Как видите тут становится небезопасно. Мне не хотелось бы чтобы вы пострадали.

— Как прикажите, Герцог, — вновь ответил я.

Мы с Лави покинули мостик и отправились к ангару. Пока мы шли по внутренним переходам и коридорам, мы видели сотни измученных солдат которые сидели на полу, ожидая своей участи. По-иному их состояние описать нельзя. Я коротко приказал Лави не отставать и следовать за мной. Она повиновалась и вскоре мы достигли ангара. За это время корабль успело ещё несколько раз тряхнуть.

Подойдя к нашему ваншипу, мы стали отстёгивать его от палубы и готовить к полёту.

— Клаус, — позвала меня Лави расстроенным голосом.

— Чего, Лави? — спросил я и повернулся к ней. И понял что значит "чего". Она держала в руках капсулу с письмом от Холли. — Мда, пожалуй та была права Лави, я действительно тормоз.

— Что будем делать, Клаус? Мы так и не передали это письмо в руки. А на мостик нас навряд ли пустят во второй раз. Им сейчас не до этого.

— Слушайте приказ командующего Мацейна, — раздался голос герцога по общей связи. — Солдаты, мы идём в контратаку!

— Во имя рыцарской чести нашего флота сокрушим войска подлого Дизита! — это уже продолжал его старший помощник. — Наш флот не посрамит рыцарскую честь! Будем сражаться с Дизитом до последнего корабля. И это наше последнее средство защитить командующего Мацейна, его честь и гордость!

Пока он произносил эту сколь высокопарную столь и бессмысленную речь, я успел подсоединить кабель связи от ваншипа к коммутатору на полётной палубе. Канала связи с мостиком тут не было, но зато был канал общей связи. Конечно, такой способ доставки письма противоречил традициям курьеров. Но в исключительных ситуациях так можно. Тем более что я догадывался о чём писала Холли своему отцу.

— Лави, похоже это единственный способ доставить письмо, — произнёс я. Включив микрофон, я проверил насколько хорошо идёт звук. По громкой связи раздался мой голос. Мысленно я извинился перед Холли за то что её письмо услышат все члены экипажа. — Здесь письмо для командующего Мацейна. С вашего позволения мы, Клаус Барка и Лави Хэд, зачитаем его.

— Ты зачем наши имена то сказал? — вздохнув спросила Лави.

— Как будто герцог их не знает, — буркнул я в ответ, прикрыв микрофон, а затем вернулся к письму. — Моему дорогому отцу! Когда ты вернёшься, отец? Та олива в саду, которую ты так любишь, расцвела. Её цветы похожи на облака.

— Олива? — спросила меня Лави.

— Белые цветы оливы означают надежду. Надежду людей на мирную жизнь, — ответил я. — Мама и дворецкий Воркли меня успокаивают... — тут я услышал шум в коридоре. — Лави, читай дальше.

Я передал ей письмо и микрофон, а сам пошёл к двери проверить что случилось. Как я и думал нами заинтересовались и сейчас солдаты бежали сюда. Я закрыл дверь и постарлася её заблокировать.

— Продолжай, Лави, — крикнул я ей. В дверь ударили и мне пришлось теперь держать её.

— Мама и дворецкий Воркли меня успокаивают. Они не говорят какой такой опасной работой ты занимаешься, отец! Но стаи птиц летящие ос стороны Минагиса и те слухи, которыми делятся наши слуги меня очень тревожат. Клаус!

Пока она читала письмо, я держал дверь. А это очень нелегко когда в неё ломиться несколько солдат сразу. Наконец они подгадали момент когда я слишком ослабил хватку и разом навалились на дверь. Она распахнулась, а я отлетел на пару метров. Впрочем уже через мгновение я вновь стоял на ногах. И тут раздался крик Лави. К ней приблизился офицер и схватил её за руку. Я разбежался и вывернувшись по пути из-под двоих солдат сбил того офицера с ног.

— Хватайте его, — прокричал тот поднимаясь на ноги. Если бы солдаты бросились в рукопашную я бы ещё посопротивлялся, но они просто наставили на нас ружья. Довольный офицер проходя мимо меня отвесил мне знатную оплеуху, а затем выхватил у Лави микрофон. — Они задержаны.

Офицер стоял и ухмылялся. Вокруг нас стояли четверо солдат наведя на нас ружья. Мы же с Лави держали руки поднятыми вверх. Ситуация мягко говоря была очень паршивой. Похоже этим солдафонам не понравилось что мы посягнули на их "рыцарскую честь". Но тут ситуация изменилась. В ангар вошёл ещё один солдат, что интересно, без головного убора, и навёл ружьё на офицера. Остальные ослабили свои стойки, так как не знали как реагировать.

Этот солдат сильно отличался от остальных. И дело не в его помятой форме. На его груди висели награды, такие давали за проведённые бои. Солдаты с пятью наградами считались очень опытными, а с десятью — ветеранами. У этого их было восемнадцать. Его глаза были немного прищурены, как будто он целится. По нему было видно что он уже не единожды выходил против смерти победителем.

— Пусть дочитают до конца, — вкрадчивым тоном произнёс он. По лицам остальных было видно что этого ветерана тут хорошо знают. — Пусть читают, правда?

Офицер, которого он держал на мушке, согласно закивал головой. Похоже в том, что этот ветеран в случае чего применит своё ружьё он не сомневался. Солдаты опустили ружья и мы с Лави наконец смогли вздохнуть с облегчением.

— Офицер разрешил, — произнёс этот ветеран и, усмехнувшись, подмигнул нам. Я взял письмо у Лави, поднял микрофон и приготовился читать.

— Я не очень понимаю что такое эта рыцарская честь, отец, — читал я. — Отцу, который так любит оливы, я приготовлю пирог на день рождения. Пусть бережёт тебя небо Нарикии. Холли Мацейн.

— Детям и простым людям никогда не понять что такое рыцарская честь, — раздался по общей связи голос старшего помощника. — Ты всего лишь курьер!

И что было на это отвечать? Разумеется я решил промолчать. А вот Лави была иного мнения.

— Слушай, ты! — закричала она, выхватив у меня микрофон. — Ты когда-нибудь не мог заснуть из-за голода? Вся ваша рыцарская честь — чушь собачья!

Её голос эхом разнесся по всему кораблю, многократно отразившись через громкоговорители. Офицер, которого ветеран держал на мушке, взбесился.

— Как ты смеешь! — похоже слова Лави задели его за живое. Он повернулся к солдатам. — Ну же, стреляйте!

И закрыл глаза. Да, похоже у него рыцарская честь головного мозга, заболевание от которого есть только одно лекарство — свинец в голову. Ветеран стоял с направленным на офицера ружьём и не шевелился. А вот у солдат что опять выцеливали нас, стволы так и ходили ходуном. В воздухе так и повисло напряжение.

— Опустите ружья, — раздался по общей связи голос герцога Мацейна. — Всем опустить оружие! Неважно кто ты, дворянин или простой человек, вы все важны для меня. Мы на одной стороне! И я не позволю поднимать оружие друг на друга. Начинается сражение с Дизитом. Вы нужны для решающей битвы.

Все последовали приказу герцога и опустили ружья. Теперь мы точно могли расслабиться.

— Эти пилоты ещё здесь? — вновь спросил Мацейн.

— Так точно, господин Герцог, — ответил ему я.

— Благодарю вас за то что доставили мне письмо от моей дочери. У меня есть для вас задание. Я хотел бы попросить вас передать ей сообщение для моей дочери. Передайте ей что я вскоре вернусь.

— Обязательно передадим, — ответила Лави. Я уже отключил наш микрофон, но теперь работал внутрикорабельный аппарат.

— А ваше вознаграждение? — спросил Мацейн.

— Решим при следующей встрече, — весело ответила Лави, залезая в ваншип.

— Внимание, проверка систем перед запуском. Навигатор, доложить о готовности, — произнёс я, прерывая Лави.

— Навигатор к полёту готов. Приборы норма. Давление клавдия норма. РУД в положении ноль.

— Внимание, запускаю двигатель, — произнёс я нажимая на кнопку стартера. — Клайм Солайс, прошу разрешения на взлёт.

— Взлёт разрешаем, ветер встречный, пять метров в секунду, — ответили мне по связи.

— Вас понял. Приготовиться к взлёту, — это я уже произнёс Лави.

— К взлёту... Подожди, Клаус, — внезапно остановила она меня. Я убрал руку от РУДа и посмотрел в зеркало. Лави немного высунулась из кокпита и что-то кинула тому самому ветерану тчо нас так здорово выручил. Присмотревшись я узнал её бурдюк с водой. Хм, небольшая цена за спасение жизни, но хоть что-то. — Спасибо вам.

— Мне нравиться ваше безрассудство, — весело ответил тот.

Мы отлетели от корабля и набрали высоту. Но я не спешил покидать Минагис, ожидая что предпримет Мацейн. И герцог не подвёл моих ожиданий. С флагмана был подан сигнал: "Всем кораблям! Мы оставляем Минагис. Корабли получившие повреждения — в центр строя. Наш флагман, Клайм Солайс, отступает последним". С корабля была запущена красная ракета. Спустя мгновения такие же ракеты запустили и остальные корабли сигнализируя что они приняли приказ.

— Клаус, Клаус! — позвала меня Лави. Я повернул голову в сторону флота Дизита. Передняя его линия догоняла корабли Анатоля, постепенно зажимая их с флангов, грозя открыть перекрёстный огонь. Учитывая ещё и их преимущество по высоте, результат мог оказаться плачевным. — Дистанция уже полмили!

— Как я и думал. Репарасьон превосходит наши корабли по скорости. Да и Дизит ни за что не отпустит флот Мацейна просто так.

— Что будем делать Клаус? Летим в Гильдию?

— Нет, это бесполезно. Дизит никогда бы не отошёл от правил ведения боя Гильдии, а значит у них было их дозволение нарушить эти правила. Гильдия хотела чтобы Анатоль проиграл этот бой и оставил Минагис. А значит даже если мы и полетим туда, нас всё равно не послушают.

— Но мы должны что-то сделать!

— Мы можем вмешаться, но боюсь тебе это не понравиться.

— Не понравиться? Подожди... Ты хочешь использовать торпеды?

— Можно ещё поставить дымовую завесу, но тут слишком много кораблей для одного ваншипа. Впрочем, давай попытаемся. Приготовься использовать дымовые шашки.

— Хорошо, давай лучше попробуем дымовую завесу.

Я поменял курс и зашёл с фланга обоих флотов. Лави включила дымовые шашки. Одну за другой. Когда мы пролетели строй, весь наш запас дыма был исчерпан, но два флота оказались разделены непроглядной стеной синего дыма. Впрочем, это была временная мера. Спустя две минуты дым начал рассеиваться и корабли первой линии Дизита прошли его. Расстояние между флотами вновь начало сокращаться.

— Хм, Коннард уже в зоне поражения, — произнёс я, глядя сверху на диспозицию боя. — Мы можем его спасти, Лави. Но это будет означать гибель для корабля Дизита. Гибель от наших рук. 2712 человек. Может больше, может меньше. Впрочем, на Конраде 2837 человек, на 125 больше. Так что будем делать?

— Нет, это... это слишком.

— Да, дилемма. Если вмешаемся, погибнут люди от нашей руки. Если не вмешаемся, погибнут другие, но зато не от нашей руки. Хорошо, предлагаю иной вариант. Как я слышал, у репарасьонов в корме, в районе тяговой установки, есть слабое место. Если ударить туда торпедой, он потеряет ход, а потерь не будет по причине их необитаемости, опять же если мои сведения верны. Что скажешь?

— Это лучший вариант, — кивнула Лави с облегчением.

— Рано радуешься, — покачал я головой. — Если промахнуться можно попасть в топливные танки. И тогда кораблю конец.

— Что? А если мы промахнёмся? — Лави пугала перспектива стать палачом для такого количества людей и я прекрасно её понимал.

— Именно поэтому целиться буду я, а ты, Лави, пожалуйста, убери руки от приборов и закрой глаза. Тебе не стоит смотреть на то что будет дальше.