Любовница

— И это повод для того, чтобы бить посуду? Вставай и садись есть.

Под пристальными взглядами я села за стол, мне пододвинули тарелку с мясом и овощами.

— Азиэль, надо съесть все. С одеждой решим позже.

Легкий туман в голове после истерик не давал понять, кто из них говорил. Опустошение и головокружение.

— Тьма, Эрг, ты перестарался.

— Я говорил тебе ее не трогать. Это последствия твоего необдуманного поступка в саду и позже.

— Значит, ей придется ночевать здесь.

— Лишь бы императрица тебя не искала. Канст, поешь тоже, ты выложил весь резерв на ее лечение.

Я подняла на них глаза:

— Простите, я сорвалась.

— Это было ожидаемо, Аззи. Мы сами слегка растерялись в данных событиях. Знаешь, я могу поднять тебе настроение. Приготовь чай, и я расскажу про твоего бывшего, — мягкий тон Эрга Дюэля никак не вязался с тем циником, который недавно оскорблял меня.

Я встала, стараясь не думать о наряде. Кажется, мир раскололся на жизнь до и после. Расставила чашки, налила чай, подала сначала императору, затем премьер-министру. Привычные движения успокаивали. Эрг Дюэль дождался, пока я сяду, чтобы отставить чашку в сторону и встать:

— Сейчас принесу плед, прикроешь колени.

Рассказ вышел поучительным. Гай рассказал отцу о сцене в саду. Дорд Тресель был совладельцем газет. Ему родилась интересная идея, тем более сын собирался привести меня на воскресный обед, а родители Гая не одобряли мою кандидатуру, тем более уже давно был сговор, что дети компаньонов переженятся. Молодому человеку долго и нудно поясняли все и подсказали простой вариант — потянуло на экзотику? Так воспользуйся и успокойся. Рецепт на наркотическое средство сделал отец, параллельно отдав в газету статью о новой любовнице. Трессель-старший знал, что Его величество игнорирует такие статьи. То есть получилось, что Трессель слегка угадал.

Когда Его величество изволил обратить на меня внимание, Дюэль первым делом решил устранить Гая. Каково же было удивление премьер-министра, когда молодой человек зашел в аптеку, где купил наркотик, затем посетил кондитерскую. Незамеченный никем Эрг присутствовал при подготовки расслабляющих конфет. Он же и спровоцировал арест Гая на улице. Пострадал также и владелец аптеки, поскольку Дюэль забрал незаметно поддельный рецепт. Трессель не сделал правильных выводов. Как и сын, которого отпустили под залог. Гай, стараясь обелить себя выставил меня в неприглядном свете, многозначительно намекая на то, что у отца точные сведения. Император тоже не спешил давать какие-либо комментарии

Премьер-министр продолжал наблюдать за мной издали, не вмешиваясь. Вызов к императрице стал интересным поворотом в истории, которую почти удалось замять. Дюэль бросил дела и присутствовал при разговоре. Тогда и обнаружилась моя устойчивость к камням. Когда я ушла — императрица была рассержена, потому что ее в чем-то верные догадки не нашли подтверждения.

Разговор возле лестницы были очередной проверкой супруга, очной ставкой. И вновь камни молчали. Дальнейшее развитие событий заставило премьер-министра из наблюдателя перейти в непосредственного участника. Ее величество нанесла визит Тресселю-старшему и попеняла на статью, которой и думать забыли. Трессель рассыпался в извинения и под именем главного редактора пишет разоблачающую статью, однако не меняя моего статуса, вроде — может и было чего, но нам не известно, а раз не пойман, то не вор. Журналиста, которому просто дали скандальный сюжет, увольняют с хорошим пособием и даже втихую переводят в другое издание, где тот пишет под псевдонимом. Все чисто. Далее премьер стал замечать, что в резиденцию проникла чужая магия. Кто-то следил за никому ненужной сироткой, которая вдруг стала центром дворцовых интриг.

И вот тут премьер-министр стал серьезно опасаться о том, что они упускают нечто важное. Он доложил императору и они затаились в ожидании следующего шага.

Ждать пришлось не долго. Сироту решили убрать, надеясь нападением спровоцировать императора. А вот дальше...

Премьер-министр замолчал и глухо добавил:

— Тресселя использовали как проводник, потому что он не в состоянии держать под гипнозом двоих. А это значит, что следов мы не найдем, что говорит не только о силе исполнителя как мага, но и об уме. Но результат один. Журналист попытался отравить Азиэль, якобы из чувства мести, но когда не получилось, он вместе с братом перешел к активному преследованию. Внушение было сильным, я не смог его прекратить, пришлось убить. Сами понимаете, мотив — месть, меня вполне устраивал, мне не надо было чтобы узнали о маге. Я перенес Азиэль сюда, вызвав полицию, правда пришлось поплутать, чтобы не засекли всплески магии. Тресселя же я посетил на следующий день, чтобы удостовериться в выводах — его использовали. От него и узнал про визит императрицы.

— Что дальше? — император поторопил замолкшего премьер-министра и я вздрогнула, потому что Его величество сидел за мной практически вплотную.

— При Азиэль?

— Я думаю, ее порадует информация, что Гай наказан.

— Да ничего особого. Гай сядет за наркотики. Помолвка с дочерью компаньона расторгнута. Дорду осталось мало. Мой визит засекли и скоро мы узнаем о скоропостижной кончине владельца газеты, тот, кто его использовал, уберет опасного свидетеля. Все имущество отойдет компаньону. Не позавидую я вдове Тресселя.

— Что за маг? — спросил император

— Не знаю, Ваше величество. Могу дать лишь небольшую характеристику.

— Давай.

— При Азиэль?

— Да.

Я удивленно оглянулась на императора, но тот даже не обратил на меня внимания.

— Хотя да, уже не важно. Сильный маг, в сотне лучших материка не засветился, уж их я проверил всех. Лучше всего у него получается ментальная магия — гипноз, внушение, миражи и прочее. Хитер. Безжалостен. Это современный типаж, этика магии им неизвестна. Искать надо среди политиков, кому выгодно убить Азиэль.

— Необученного геммолога с хорошим потенциалом.

— Ваше величество, даже в Ирдархе геммологи лишь мужчины. Женщин они не обучают, не больше чем рядового жителя страны.

— Всегда можно с кого-то начать. Ирдарх не особо-то и делится своими кадрами, хоть мы и предлагаем лучшие условия, а вот с Тирканией у них есть договор на квоту специалистов. Я уверен, что Трессель связан с Рендиной. Она опрометчиво решила убрать Азиэль, сейчас подумает и сыграет иначе.

— Что ты поняла, Азиэль? — вдруг спросил меня премьер-министр.

Вопрос застиг врасплох.

— — Ее величество хотела меня убить? — тихо спросила я.

— Вероятнее всего.

— За что?

— По доброте душевной, — хмыкнул император, — у моей супруги хобби такое — убивать красивых девушек.

— Канст, держи себя в руках, иначе я блокирую тебе способности на неделю.

— Приравняю к покушению и арестую тебя.

— На две недели, — невозмутимо парировал премьер-министр.

Стул скрипнул и император заметался по комнате.

— Могли достать с южного материка?

— Нет, Тирк нейтрализует магию. И южанам это не надо. Сейчас надо рассматривать лишь Ирдарх, Тирканию и Керитан.

— Брат присылал отчет, там все тихо. Согласен, молчание затянулось, но Рендина не дура, понимает что открыто бунтовать не стоит.

— Ваше величество. Покушение было в воскресенье, сегодня вечер понедельника, все видели Азиэль в полном здравии, включая императрицу.

— Я наживка? — мой вопрос остановил перепалку.

— Да отчасти.

Опустив голову, я разглядывала пол, когда на плечи легко теплые ладони:

— С тобой ничего не случится. Это ранение — единственное увечье, которое тебе нанесли.

Я подняла голову и с изумлением отметила, что премьер-министр исчез. Не получилось отсрочки. Рискнула спросить:

— Не случится, пока вы заинтересованы во мне?

— Что ты хочешь, Азиэль?

— Жить. Ваше величество, я выполню ваши желания, но прошу лишь об одном — когда надоем вам, оставьте мне жизнь. Я уеду из столицы, буду молчать, только оставьте жизнь.

— Долго ждать придется, Азиэль.

— Простите, Ваше величество, мои речи можно отнести к дерзости и неуважению, однако больше года любовницы у вас не задерживались.

— Если бы они не переходили границу, длилось бы все дольше. В постели они меня устраивали, а больше и не надо. Аззи, девушки не выдерживали испытания медными трубами. Деньги и практическая безнаказанность лишали их осторожности и благоразумия. Дюэль правильно заметил, скрывать нечего, мы втроем завязаны в один узел, и именно девушки оказывались слабым звеном, которое быстро ржавело и портилось и которое приходилось устранять.

— Я поняла.

— Умница.Тебе ничто не грозит, пока я рядом и ты послушна. Идем.

Он первым прошел в спальню, я последовала за ним. Наблюдая как Его величество раздевается, сама потянулась к пуговицам рубашки. Выбор сделан, смысл ломаться? Но надо попросить об одном:

— Ваше величество, вы можете дать еще обезболивающее для плеча?

Он обернулся, и я заметила небольшой шрам на груди, возле сердца.

— Тебе не потребуется лекарство. Мы проведем ночь вместе, но я не буду принуждать тебя. Совместный сон позволит мне ускорить процесс регенерации ран, при этом не потеряв резерв. Только не снимай рубашку, иначе я не отвечаю за себя.

Уже в постели он подгреб меня к себе, прижимая к груди:

— — Спи, Азиэль, сон лечит.

Плечи укутало теплом, и даже слегка жгло, словно я сидела близко к открытому огню. Десять минут мы лежали тихо, я прислушивалась к спокойному дыханию и понимала, император притворяется.

— Вы лечите меня? — отважилась я на вопрос, когда осторожно заглянула ему в лицо и увидела открытые глаза.

— Ускоряю регенерацию. Процесс затратный с точки зрения магии, но необходим, потому что ты еле двигаешься, что может вызвать подозрение.

— Что будет, если не гасить всплески?

— Маг сгорает изнутри. Похоже на сумасшествие. Секс не единственный вариант стабилизации, однако самый быстрый, малозатратный и приятный процесс. Есть еще возможность опустошения резерва, но тогда маг становится уязвимым почти на сутки, я говорю про предел. В моем случае неуравновешенность влияет на принятие решения, а поскольку я отвечаю за империю, то ошибка может дорого стоить.

— Почему я?

— Ты мне нравишься, с тобой приятно провести время. Ну и по анкете ты идеально подходишь на эту роль. Нет честолюбивых родственников, высокоморальных родителей. Ты умна и сможешь сохранить тайну. Азиэль, давай заключим сделку. Ты помогаешь мне, я помогаю тебе. Если не предашь меня, то я выполню твое условия, если захочу сменить любовницу.

— А императрица?

— Азиэль, — глаза заледенели, — я хотел дать тебе возможность отдохнуть, но ты решила поиграть в вопросы-ответы? На сегодня хватит, тогда займемся другим, — он заметил, что инстинктивно сжалась и добавил мягче, — поверь, удовольствие от процесса могут получать оба. Разве я обманул тебя вчера и было больно?

— Нет, Ваше величество, не обманули. Просто...

— Твое физическое состояние стабильно, жар больше не вернется. Поверь, тебе понравится. Да и регенерация пойдет быстрее.

Глава 5.

Утром я смогла шевелить рукой. Рана зарубцевалась, и уже не кровоточила. Ссадины на спине тоже не доставляли неудобств. Я покосилась на шкатулку с ядом и осторожно ее открыла. Внутри лежали маленькие горошины, словно бисер. Запаха я не почувствовала. Немного подумав, я запрятала сомнительный подарок поглубже в шкаф.

Вновь закрытая одежда, перчатки и прямая спина. Ничего не меняется. Моя уже добровольная изоляция давало возможность подумать. Я испытывала животный ужас, когда думала о том, что раскроется связь и от меня отрекутся. Ночи оставляли же двоякие чувства. Первый раз не помню, то ли настолько сильным был шок, то ли император затуманил разум осознанно. А сегодня ночью... Как описать? Водоворот эмоций, противоречивых по природе. Грубость и жестокость? Не сказала бы, однако император был слишком настойчив, да он и не слушал возражения, не принимал отказов, для него не было запретных зон или движений, кроме одного — моя боль. Его величество словно сам чувствовал, останавливаясь или ослабляя натиск, даже если я не жаловалась. Попытки отмолчаться и терпеть вызывали у него злость, которая выплескивалась в ласках, когда тело предавало разум. И на фоне этого холодность после всего, когда меня отвели домой, лишь больше обозначал мою роль игрушки.

Но самое непонятное началось вечером. Император не пришел. Я прождала до полуночи, но никто не появился. На завтра все повторилось, и так продолжалось две недели. Приехала делегация из Керитана. Я была из тех, кто сопровождал встречу. Полное игнорирование, впрочем как и всего обслуживающего персонала, даже потом, когда по традиции премьер-министр зашел поблагодарить за работу. На меня не обратили внимание — дежурная улыбка, высокомерный кивок и все.

Наши сплетницы вовсю шушукались, что император был слегка взвинчен на переговорах, но это пошло на пользу — посол Керитана подписал все бумаги, кроме... Геммологами пираты делится не стали.

Пока я готовила протоколы, одна из коллег не удержалась и бросила колкую фразу:

— Император наверно был бы более спокоен, если бы некоторые не отлынивали от своих новых обязанностей.

Повисшая тишина заставила оторваться от записей. Все смотрели на меня. Меня же заинтересовал Дигуэль Прачрит, как раз стоявший в дверях. Что-то было не то в облике начальника. Его заметила не только я, но и остальные, однако Гарит не остановили даже шикания:

— Азиэль, ты слышала?

— Нет, — ответила я и вернулась к бумагам.

Сплетница хотела возмутиться, однако начальник отмер и тихо окликнул ее:

— Госпожа Хитрен, пройдите в мой кабинет.

Гарит побледнела и бросила на меня взгляд полный ненависти, который я проигнорировала. 'Умница', — шепотом раздался голос в голове. Голос премьер-министра.

Только неимоверным усилием воли я заставила себя продолжить переписывать протоколы, расшифровывая стенографию. Гарит вернулась через полчаса бледная и поникшая. По обрывкам долетевших фраз я поняла, что ее отчитали за ошибки в заполнении документов и нарушение трудового распорядка.

Вечером по дороге домой я застала возле жилого корпуса Патти и остальных. У меня даже голова закружилась, настолько все было похоже на события почти месячной давности.

— Здравствуй, Азиэль.

— Добрый вечер, — я настороженно смотрела на них.

Неужели она решила повторить попытки примириться?

— Гая арестовали, — выдохнула она, нервно сжимая сумочку.

— За что?

— У него нашли наркотики. В тот вечер, когда вы... когда он не пришел, у него обнаружили коробку конфет, где и нашли наркотики.

Я сглотнула, развернулась на каблуках и дошла до скамейки, на которую опустилась. Мысли лихорадочно скакали. Факты мне известные, однако что дальше? Зачем они пришли ко мне?

— Азиэль, ты же можешь ему помочь, стоит тебе...

— В конфетах? В тот вечер, когда мы должны были встретиться? — я ухватилась за соломинку.