Альдов выбор

— Через десять минут в библиотеке, — наконец, прервал он затянувшуюся и становящуюся всё более возбуждающей паузу, и отправился мыться. Самой холодной водой.

Экзамены уже почти у всех закончились, так что в библиотеке пусто. Разве что на одном из столов, в противоположном конце от того, за которым его ждёт Асия, стоят два мешочка с деньгами и кем-то заботливо приложенная записка "альдово".

— Чьё это? — спрашивает Йар, почему-то уверенный, что она знает. Не зря же села как можно дальше и косится на деньги неприязненно и опасливо.

— Альдово, — отзывается Асия, интонацией приравнивая к "чёртово". Впрочем, во многих поговорках альды и в самом деле уже заменили несуществующих в реальности чертей.

Йар вопросительно приподнимает бровь — альдам отнюдь не свойственно бросать деньги, где попало, и она, смущаясь, поясняет:

— Это мне предлагал какой-то альд.

— За что? — спокойно спрашивает Йар, и когда Асия беспомощно и смущённо на него смотрит, видимо, не решаясь озвучить вслух, что её приняли за продажную девку, добавляет. — Понятно. Когда?

— Позавчера, — вздыхает.

— Покажешь, кто? — ещё спокойнее, как ему кажется, произносит альд, старательно затолкав поглубже вопрос "почему не сказала?!". Асия же с чего-то вдруг смотрит на него испуганно, но кивает. И снова вздыхает, обречённо и тяжело:

— Давай свои вопросы.

Вопросы. Два вопроса и поцелуй. Поцелуй... так. Стоп. Вопрос, Йар, вопрос. Итак.

— Знаешь ли ты ещё что-то или кого-то, что или кто как-то связаны с покушениями на меня или могут помочь что-то выяснить, даже если не связаны напрямую?

Задав вопрос, Йар чувствует себя почти что юристом.

— Нет, — со странным облегчением выдыхает Асия, а затем изумлённо переспрашивает. — Покушениями?!

Он молча кивает, обдумывая её ответ. Заманчиво, конечно, спросить, откуда она всё-таки узнала, но это ничего не даст. Либо Асия всё же соврала, отвечая на его вопрос, и тогда соврёт и на второй, либо она и в самом деле не может ничем ему помочь. Первый вариант казался куда более логичным, но по её реакции он был готов всё поставить на то, что не обманывает. Слишком уж большое облегчение сверкнуло в её глазах, когда он задал вопрос. А раз так, то и выяснять подробности не имеет смысла...

— Второй вопрос? — тем временем настороженно произносит травница. В её серых глазах снова плещутся испуг и обречённость. Действительно, вопрос "как узнала" до сих пор напрашивается и витает в воздухе.

— Потом, — говорит он. И молчит, предоставляя ей сделать ход. То, что ей нужна и дальше его помощь, и так понятно. А вот что именно попросит и что предложит взамен...

— 7 —

Асия

Вот ведь... альд! Стоит ли говорить, что это его "потом" категорически мне не нравится?

— Сейчас, — настойчиво предлагаю ему. — Спрашивай сейчас.

— Потом, — повторяет спокойно и доброжелательно, но при этом железно. Непоколебимо и неоспоримо. Остаётся только злиться на собственную глупость и недальновидность. Как теперь попросишь о новой помощи, не говоря уже о повисшем долге? Впрочем...

Я пожимаю плечами, по возможности мило улыбаюсь Йару и спрашиваю:

— А приглашение на ужин ещё в силе?

— Да, — ровным голосом отзывается альд, но в его взгляде мелькает что-то такое, от чего меня бросает в жар. Когда же закончится уже этот откат от зелья? Определённо надо менять ингредиенты... — Зайду за тобой сегодня в Госпиталь, — тем временем добавляет Йар.

Я невольно вздрагиваю: и от того, что альд, оказывается, в курсе моего графика, и от того, как прошёл его прошлый визит в Госпиталь, но, отогнав сомнения, решительно подтверждаю:

— Заходи!

В Госпитале на удивление мало пациентов, зато слишком много желающих расспросить меня про альда, и про труп Ривтера, и про закрытую и запечатанную полицейскими магами палату, в которой мы были. Доподлинно никто из Госпиталя не знает, что за заклинание было применено, но слухи ходят самые разные — от ментального подчинения, до всяких некромантских штук. Но больше всего всех интересует альд. Сначала я пытаюсь объяснить, что с Йаром мы просто вместе учимся, и нет у него никакого интереса ко мне кроме делового, затем понимаю бессмысленность и просто отмалчиваюсь. За это мне приходится выслушать кучу предостережений о коварстве и жестокосердности альдов, несколько историй о сломанных альдами судьбах и напоследок даже пару прозрачных намёков на то, что могла бы познакомить с друзьями этого самого альда.

Пациентов на удивление мало, экзамены и зачёты я все сдала, так что мысли мои крутятся вокруг загадочной шкатулки, не менее загадочной Рыжей и всё более странной истории Иннаси и Ривтера. Ну и ещё эти непослушные мысли так и норовят переметнуться на альда. Может быть, стоит признаться ему в своём проклятом даре, чтобы он понял, что я ничего не знаю и отстал? Я — реалист и прекрасно понимаю, что альд — практически из другого мира, и самое глупое, что я могу сделать — это принять его заигрывания как знак того, что он хочет нечто большее, чем просто поразвлечься...

Йар и в самом деле оказался на редкость коварным. Он пришёл с букетом. Невзрачным, из маленьких блёклых цветочков и охапки странно — не сказать, что хорошо — пахнущей зелени. С баснословно дорогим букетом. Некоторые ингредиенты в его букете продаются в прямом смысле на вес золота.

— Йар... — растерянно шепчу я, не решаясь взять, но и не в силах отказаться. — Что ты хочешь, чтобы я тебе сделала?

Взгляд альда становится уж очень заинтересованным и жарким, и я на всякий случай уточняю:

— В смысле, какое зелье ты хочешь, чтобы я сварила.

— Зелье? — с лёгким разочарованием вздыхает Йар, а глаза его смеются. — Зелье я не хочу. Идём?

Я смущаюсь и краснею, злясь на себя за дурацкие формулировки, а на альда за то, что всё понимает превратно, и при этом ещё так неотразимо улыбается, да и с букетом настолько угадал... и мы идём-таки ужинать.

Я боялась, что альд поведёт меня в какой-нибудь пафосный и дорогой ресторан, где даже официанты будут одеты куда дороже, чем я, не говоря уже о посетителях, и где я буду чувствовать себя каким-то нелепым насекомым под их презрительными взглядами. Но он снова меня удивляет — мы идём в простой добротный трактир, где чистые дубовые столы и крайне приветливые подавальщицы, а ещё пряное лёгкое вино и невероятно вкусное мясо.

— Ты пытаешься помочь Иннаси или утопить её? — вдруг спрашивает Йар, заставляя меня подавиться первым же глотком вина.

— Помочь, — сипло выдавливаю, откашлявшись.

Он хмыкает, и я неожиданно чувствую острое желание оправдаться и пояснить. Заедаю этот неуместный порыв сочным мясом и старательно молчу. Отвечать исключительно на заданный вопрос — полезное искусство, надо бы им овладеть. Глядишь, и неприятностей меньше станет.

— В доме Ривтера тоже что-то искали, — говорит Йар.

Я откладываю вилку и поднимаю взгляд. В зелёных глазах альда ничего не прочесть, слишком много там намешано.

— Шкатулку, — зачем-то озвучиваю очевидное. Альд кивает.

— Ещё рассказывать? — спрашивает он.

И теперь уже киваю я, очень активно киваю, боясь поверить, что информация вдруг идёт ко мне сама и за просто так. Однако не тут-то было.

Коварный альд хитро прищуривается и выдаёт, словно нарочно подгадав момент, когда я делаю глоток:

— А на бал-то пойдёшь? — Выжидает, пока я снова откашляюсь и с самым невинным видом спрашивает. — С вином что-то не так?

Я вздыхаю, поднимаю виноватый взгляд и... не знаю, с чего начать. Помочь мне альд не хочет. Молча и внимательно изучает мои покрасневшие щёки, даже вздёргивает вопросительно левую бровь. Говорить, что мне не в чем идти, кажется кокетством и чуть ли не вымогательством.

— Это условие? — грустно уточняю я.

— Просьба, — чуть улыбается альд. Но я понимаю, что как ни назови — условие или обмен просьбами, суть не меняется. Альд пригласил меня при всех, не знаю уж почему, и ему, вероятно, совсем не нравится мысль, что я не приду. С одной стороны, конечно, сам виноват — не надо было выпендриваться, с другой...

— Пойду, — говорю я, с тоской размышляя, чего мне это будет стоить. Может, и в самом деле стоило позаимствовать что-то из вещей Иннаси?

— Я знаю, где искать Рыжую, — говорит Йар. — Не факт, что она нам что-то расскажет, но можем сходить, побеседовать. После ужина.

— Давай сходим, — максимально спокойно соглашаюсь я, хотя хочется вскочить и бежать прямо сейчас. И альд явно это понимает.

— А кто пытается тебя убить? — спрашиваю я, в свою очередь дождавшись, пока Йар начнёт делать глоток. К моему разочарованию, он спокойно ставит кружку на место и устремляет на меня чуть насмешливый взгляд.

— Я обязательно это узнаю, Асия. И если хочешь, расскажу.

— А что за второе покушение? — зачем-то спрашиваю я. Как будто бы мне не всё равно.

— Мой бой не должен был быть настолько зрелищным, — легко улыбается он.

Йар умудряется выглядеть настолько неотразимым, что я решительно отставляю вино подальше. Вероятно, оно куда крепче, чем мне показалось. Кружит голову и заставляет что-то внутри сладко замирать. Вот только видение не даёт мне покоя.

Я смотрю, как альд расправляется с мясом и вином, и озвучиваю свой глупый вопрос:

— В бою против альда у человека нет никаких шансов?

— Почему же? У боевого мага есть все шансы, — серьёзно отзывается Йар. — Намного больше шансов, чем у альда. — И не успеваю я порадоваться за людей, как он добавляет. — Первые несколько секунд, пока этот маг вне досягаемости.

Я мрачно молчу и ковыряю мясо, почему-то потерявшее свой вкус и практически вставшее поперёк горла. Йар тоже не произносит ни слова, однако ужинает он с куда большим аппетитом. Я уверена, что он давно забыл мой вопрос и размышляет о чём-то своём, но, уже вставая, он вдруг говорит:

— Не связывайся с альдами сама, Асия. Попроси меня, если будет нужно.

— И чего мне это будет стоить? — фыркаю я, не желая принимать предложение всерьёз. Да и как? Чтобы не связываться с альдами, свяжись с альдом? Очень логично.

— Чего бы ни стоило, — Йар остаётся совершенно серьёзным, — по крайней мере, ты останешься жива.

К предполагаемому месту обитания Рыжей мы идём молча. Зато под руку. Йар предложил, видимо, по привычке, а я зачем-то приняла. А после отказаться было уже неудобно. И держаться за него, впрочем, тоже неудобно. Волнительно. Идёшь вроде по серьёзному делу, а в голову лезут совершенно лишние мысли и картинки: то полуголый Йар, то бойня из видения. И тянет то приблизиться, то убежать, куда глаза глядят...

Я мужественно не делала ни того, ни другого, но все мои мучения оказались напрасными: Рыжая нам ничего не рассказала, да, наверное, и не могла рассказать. Судя по тому, что несмотря на позднее время, в её доме во всю орудовали следователи, она либо мертва, либо арестована.

— От дела твоей подруги лучше держаться как можно дальше, — задумчиво изрекает альд, крепко удерживая меня за руку и увлекая прочь от дома, не давая остановиться ни на секунду.

— Может, эту Рыжую по другому делу замели... или грохнули, — упрямо возражаю я, хотя тоже не верю в такие совпадения. А ещё чувствую во всём теле хоть и лёгкое, но крайне неприятное покалывание — значит, тут была очень сильная магия какое-то время назад... Впрочем, это как раз могло быть и от других дел, которыми промышляла Рыжая.

По пути обратно я пытаюсь расспросить Йара — чем именно эта Рыжая всё-таки занималась, как он на неё вышел, но вредный альд упёрся, и всё, что я от него могу добиться — это железное и непоколебимое "не лезь в это дело, Асия".

Уже возле своего корпуса теряю терпение и озлобленно огрызаюсь:

— Я не могу не лезть, она моя подруга!

— Да? — холодно и язвительно переспрашивает альд. — И чем она это доказала? Битой?

— А тебе какое дело? — спрашиваю, закусив губу и пытаясь сдержать подступающие к глазам слёзы. Слишком много разочарований для одного дня. И слишком большой контраст между Йаром, который принёс мне завтрак и невероятный букет, и этим чужим, холодным и язвительным типом. Не дожидаясь ответа, вырываю руку и сбегаю в корпус.

Я не хочу слышать, как альд таким же холодным тоном сообщит, что нет ему никакого дела ни до меня, ни до моих проблем. Что он просто чувствует себя обязанным за спасение своей жизни, только и всего. Малодушный побег от горькой правды...

Впрочем, от альдов и в самом деле не убежишь — народная молва оказывается на редкость правдива. На моей кровати, ровно посредине стоят злополучные мешочки с деньгами. Разве что надписи "альдово" не хватает. А самое ужасное, что я не помню: когда я только вошла, они были, или они появились за те полчаса, которые я провела в умывальне, пытаясь как-то взять себя в руки и успокоиться.

Баснословные для меня деньги. Настойчивое предложение, от которого нет ни единого шанса отказаться. И если один мешочек — за то, чтобы "отшить" Йара я бы ещё, может, пережила, особенно сейчас, когда я всё ещё зла и на него и на себя, то второй меня пугает до дрожи. Я не могу здесь ночевать. Кажется, я вообще больше не смогу ночевать в своей комнате!

Открыв дверь в коридор, я упираюсь вглядом в Йара. Он подпирает стену напротив, и, кажется, уже довольно давно.

— Куда собралась? — мрачно интересуется он, выразительно скользя взглядом по моим распущенным волосам и расстёгнутому вороту рубашки.

— К тебе, — мгновенно отзываюсь я, с ужасом осознавая, что, во-первых, это правда — открывая дверь я сама толком не понимала, куда иду, а теперь понимаю, что действительно направлялась к нему, а во-вторых — Йар понял меня как-то по-своему. Я ведь не имела в виду ничего такого, чтобы так вжимать меня в стену и... целовать. Так целовать.

Сначала я растерялась. Потом решила, что я же должна ему поцелуй, пусть забирает, а затем... меня просто унесло. Я настолько потеряла голову, что перейди Йар к более решительным действиям прямо здесь, в коридоре, я бы ничуть не сопротивлялась, я бы активно участвовала.

Когда он останавливается, мне хочется застонать от разочарования.

— Беги! — разрывает наваждение испуганный женский голос, и я открываю глаза. Надо же выяснить, кого призывают бежать и куда. Надеюсь, не Йара от меня, конечно...

Оказывается, бежать надо было мне. Альд, продолжая прижимать меня к себе правой рукой, левой держит шарик с парализующим зельем — и как он его поймал, не раздавив? — а из-за угла коридора выглядывает невысокая девушка.

— Беги! — повторяет она мне... и застывает. А шарика в руках Йара уже нет.

И он, кажется, снова собирается меня целовать.

— Нет, — поспешно говорю я, и для верности закрываю рот рукой. Альду.

Он молчит, но я чувствую под пальцами усмешку, чертовски, альдовски довольную усмешку. И в глазах его пляшет приговор моей невинности.

— Нет, — уже увереннее повторяю я. И, отчего-то смущаясь, поясняю. — Не за этим.

— А зачем? — спрашивает Йар, улыбаясь мне в ладонь. И смотрит при этом жарко и бесстыже.

— Зайди, — предлагаю ему, кивая на приоткрытую дверь, и убираю руку.