Обустроившись на дереве, я взглянул на своих сторожей. Они никуда не делись. Лежали и ждали, пока я созрею, и упаду как плод. При этом еще и занимались своими делами. Вожак зализывал свои раны. В пасти у него, по всей видимости, была спрятана целая аптечка, потому как раны исчезали прямо на глазах. Может быть это обман зрения, но мне показалось, что они слегка светились желтым светом, пока исцелялись. Дальше он осторожносто, и глухо ворча, вытащил из бока осколок деревяшки. И также принялся его зализывать. Пять минут, и волк как новый. Ни одного пятнышка красного, или какого другого цвета, на серой шкуре. Только два желтых глаза, которые периодически поглядывали на меня.
Ладно, сторожите, серые, а я пока посплю. Пора надавить на массу. Я с блаженством закрыл глаза. На черном фоне зажглась надпись.
"Вы не можете спать пока рядом находятся враги"
Тьфу на тебя. Почему это не могу? Добраться же они до меня не могут. Я посмотрел на волков. Те лежали и пялились на меня. Нет, в глядеки играть не будем. Я снова закрыл глаза. Надпись никуда не делась. Да и плевать. Мне нужно отдохнуть. Все равно я эти строчки постоянно игнорирую. Минут пять темноту закрытых глаз освещала эта надпись. Я старательно не обращал на нее внимания. И она стала тускнеть, все больше и больше, пока полностью не исчезла. Я провалился в блаженную темноту.
Пробуждение было кошмарным. Меня разбудила дикая какофония звуков, как будто, пока я спал, ко мне подкрался целый взвод волынщиков. Открыв спросонья глаза, я ничего не смог разглядеть, мой взор застилала очередная строчка.
"Вы получили достижение "Соня""
Присутствие рядом опасности, не мешает вам заниматься любимым делом
Я с усилием продрал глаза. Какой, к лешему, соня? Ощущение, что я и не спал ни фига. Я взглянул на солнце. Оно совсем немного продвинулось в своем ежедневном походе. Я спал меньше часа.
"Внимание, чтобы избавиться от негативных эффектов "Слабость" и "Сонливость", вам нужно поспать не менее шести часов".
Да пошли вы... Гадский звук, разбудивший меня не прекращался. Что это? Наконец, окончательно проснувшись, я разобрался в чем дело. Выли волки. Громко так, с надрывом, на одной ноте. Я посмотрел на них. Вой оборвался, и они повернули ко мне свои довольные рожи. Клянусь, они ухмылялись.
Видимо, в их волчей стае не было ни одного самца. Одни ссу... самки.
Решили провести провокацию? Неважно, я достаточно сильно хочу спать. Засну и под эту сирену. Я вновь прикрыл глаза. Пять секунд спустя, над окрестностями разнесся сдвоенный волчий вой. Как же душевно поют. Меня аж типает. Ну-ну, посмотрим, кому первому надоест.
Первому надоело мне. Они достали меня настолько, что я уже было в порыве хотел спрыгнуть и надавать им по серым наглым мордам. Спасло только то, что я был привязан. Не их спасло, а меня. Порыв прошел так же быстро как и начался. Но раздражение никуда не исчезло, и требовало срочного выхода, или же грозило меня разорвать. Чем бы в них кинуть? Топор с лопатой остались внизу. На дерево я с ними не полез, и так себя еле затащил. Я перевел взгляд на свои сапоги. Нет, не буду обувью кидаться, разорвут, а мне потом босым ходить. Эх, жаль, я не на сосне сижу, так бы в них шишками покидался. Никакого урона я бы не нанес, но душу бы отвел.
Так, кажется волки на меня не смотрят. Я с головой нырнул в объятия сна.
— Ааавуууууу.
И тут же вынырнул. Сволочи! Как они узнают, что я глаза закрыл? Им же не видно. Мое лицо развернуто, так сказать, к потолку из зеленых листьев. Неужели я храпеть начинаю?
Так мы и развлекались до самого вечера. Я, пытаясь урвать хоть пару минут сна, а волки, не давая мне этого сделать. Где-то в обед мне пришло очередное обнадеживающие сообщение.
"Вы не ели больше двадцати часов"
На вас наложен негативный эффект "голод", чтобы избавиться от него — поеште
Штраф — здоровье больше не восстанавливается
Да, мне в принципе и не надо, лишь бы оно не тратилось.
К вечеру, я стал лучше понимать зомби. Какая это пытка, когда в голове у тебя бьется всего одно слово. И не важно, это слово "мозги" или "спать".
Несмотря на постоянный гвалт, никто из моих на шум не заглянул. Волки их совершенно не интересовали, за исключением того случая, если только эти волки не бегут их харчить. А так, пусть хоть в караоке поют. И это, наверное, к лучшему. То что никто из моих, ничего не может противопоставить волкам, я уже убедился. Так что пусть лучше будут подальше.
Последний час, я уже не пытался заснуть. Ждал прихода отца, и тупо пялился в ту сторону леса, откуда он должен был выйти. Никогда я еще не радовался так его приходу. Лежа на ветке с затекшими конечностями, я прыгал на ветке и мотылял всеми частями тела, рискуя свалиться, и под занавес попасть волчарам в пасть. Я орал какую-то ересь, как сумасшедший проповедник-фанатик, сам не понимающий, что он кричит. Отец даже, вроде, меня услышал. Остановился на минуту, пригляделся, пожал плечами и пошел дальше. Серые, в этот момент, молча встали, и двумя разочарованными тенями, растворились в лесу. Растворились в буквальном смысле, только что были, и уже нет. Может быть притаились за соседним кустом, и ждут пока я беспечно слезу с дерева. Для верности, я подождал минут пять, и начал себя отвязывать. Я хотел подождать четверть часа, но не выдержал. Близкое исполнение моих желаний вскружило голову. Отвязавшись, я не удержался на дереве ватными руками, и упал на землю, больно ударившись по пути об ветку. На что тут же не преминули отреагировать.
"Вы получили травму "сломанное ребро""
Ваша ловкость уменьшена на 20%
Ваша скорость уменьшена на 10%
Вот, клеванный шпрот! Больно. И сковывает движения. Полоска жизни просела на четверть. Плевать. Сейчас главное дотащиться до дома. Охая, ахая и причитая, я оделся. Не показываться же перед родными в трусах. Засунув топор за пояс, и опираясь на лопату как на посох, я похромал домой.
Проходя мимо ямы, я не удержался и заглянул внутрь. Там был полнейший кавардак. Половина кольев поваленны, края ямы в некоторых местах обсыпались. Туша волка лежала там, нанизанная на колья. Один вошел зверю в шею, другой в грудь, тем самым, нанеся серьезные повреждения. А иначе, под моим деревом, сидело бы трое зверей. Яму надо бы привести в порядок, а тушу выпотрошить. Но это завтра. Сейчас мной управляют два первобытных инстинкта. Пожрать и поспать.
На ужин я опоздал. Когда я вошел, отец, напевая себе под нос, выскребывал остатки со дна котелка. Вот бы он так работал, как ест.
— Что случилось? — заподозрила сразу неладное мать.
— Хочу есть и спать. А потом спать. — невнятно ответил я.
— А тут что? — кивнула она на мой бок, который я придерживал рукой.
— Ребро сломал. — как можно беспечней ответил я, и пожал плечами, но тут же зашипел от боли.
— Та-а-ак. — протянула мать. — Садись сюда, и пока ничего не ешь. И не вздумай засыпать.
Я покорился, спорить сил не было. Маман запорхала по кухне, легкая как бабочка, и стремительная как стрекоза. Своим затуманенным взором я не всегда поспевал за ее движениями. Надергав травы из разных пучков, что сушились на подоконнике, она закинула ее в кружку и залила кипятком. Оставив очередной отстой настаиваться на столе, она ушла. Через две минуты вернулась, неся с собой небольшой прозрачный бутылек с нежной розовой жидкостью внутри.
— Я же сказала, не спать. — не сильно щелкнула она меня по лбу.
— А я и не, — безапелляционно ответил ей я, с трудом разлепляя глаза.
На кухне мы были вдвоем. Сестра с отцом куда-то исчезли. Мать сунула мне в руки кружку со своим травяным чаем. Я уже было хотел заорать, но понял, что она уже не гарячая.
— Пей. — последовал приказ.
Горестно вздохнув, я задержал дыхание, и опрокинул в себя треклятоя зелье.
— Ы-ы-ы, гадость.
— Теперь снимай рубашку. — не отставала от меня она.
В прозрачной бутылочке оказалось не жидкость, это была мазь. Заставив меня оголить торс, мама густо намазала, уже опухшие ребра. Мазь приятно холодила измученное тело. Но это только поначалу. Уже через минуту она казалась теплой. А еще через одну, я кричал благим матом, что мне горячо.
— Терпи. — только и сказала мать.
В ребрах что-то хрустнуло, и жар вместе с болью стали отступать. Тело начало расслабляться, все мышцы будто бы поплыли как кисель. А я и не заметил, что был так напряжен.
— Ешь и иди спать. — родительница снова мне сунула что-то в руки.
Я открыл глаза (и когда я успел их закрыть?), в руке был здоровенный бутерброд. С мясом, помидоркой и огурцом, перчиком и петрушкой. Я поглотил его в три укуса, практически не жуя. Поднялся и пошел в свою комнату. Мысли, раздеться, даже не возникло. Я сразу упал на кровать. Заснул я еще в полете.
Кто-то тормошил меня за плечо, и строгим голосом что-то выговаривал. Я сражался как мог, старательно игнорируя этот голос. Но он, как леска вытягивает попавшуюся жадную рыбку, тащил меня из глубин сна. Я укрылся с головой покровом одеяла. Не помогло, одеяло было тут же сорвано с меня и отобранно. Вытащив из под себя подушку, я накрыл ею голову и обхватил руками. Бесполезно. Через пять секунд борьбы, подушка улетела в угол комнаты.
— Сын, вставай! Пора завтракать и идти на дорогу. — голос принадлежал крайне раздраженной женщине. — Что с тобой случилось? Ты же раньше всегда сам вставал вовремя.
— Я теперь соня. У меня даже достижение есть. — невнятно пробурчал я.
— Вставай, а то опоздаешь. Пройдет какой-нибудь путник, а тебя нет.
Она серьезно думает, что я по этому поводу беспокоюсь?
— Я сегодня не пойду на дорогу. Там до вечера никого не будет.
— Почему это? — мать так просто не проведешь.
— Дорожное управление бастует. — сочинял я на ходу. — Перекрыли дорогу. Говорят, никого не пропустим, пока не добьемся улучшения условий труда.
— Какое дорожное управление? У нас дороги заключенные делают.
— Заключенные тоже люди.
— Да это тут причем? Они же заключенные. Кто им даст блокировать дороги?
— Мама, ты такая наивная. Не ищи логики в муниципальной службе.
— Все равно вставай. Завтрак пропустишь. — оставила за собой последнее слово родительница, и недовольная, вышла из моей комнаты.
Вот елки, все-таки разбудила. Сон перебит, спать уже не хочется. Ну и ладно. Как там мое состояние? Я вскочил с кровати, и сделал пару пробных движений. Вроде, все в порядке. Ничего не болит.
Никаких поясняющих надписей у меня перед глазами не было. Но чувствовал я себя отлично, должно быть, негативные эффекты ушли, а травмы исцелились. Можно позавтракать и приступить к своим делам. Что у нас там на повестке дня? Перво-наперво нужно пойти посмотреть пришли ли сегодня волки. И уже от этого плясать дальше.
Отлично, одеваться не надо, все и так уже на мне. Какая потрясающая экономия времени.
Когда я вошел в комнату, хозяйка, как раз раздавала еду по тарелкам. Покончив с завтраком, и словив на себе несколько недовольных взглядов отца (сегодня добавка досталась мне), я вывалился на улицу.
Волки были на месте. Все трое. Это меня не особо удивило, чего-то подобного я и ждал. Если я могу возрождаться, то почему этого не могут делать другие. К тому же, я помнил, что с волками не раз разделывались добрые путники, но они появлялись вновь. Я не имел ни малейшего понятия, как избавиться от них навсегда. Единственный вариант, который я видел, это каждое утро их убивать. И тогда целый день мои родные будут в безопасности, вплоть до следующего утра.
Расположились звери немного странно. Каждый из них сидел вплотную к одному из краев ямы, как будто их туда тянуло. Стало быть, место, где я вырыл "пасть", довольно таки значимое для них. Это хорошо. Я боялся что они выберут себе новое, и придется рыть еще одну яму. Но теперь понятно, что нужно только привести в порядок эту.
А еще, первое испытание показало, что ее нужно доделать. Сделать глубже, хотя бы метров до двух, чтобы волчара не смог из нее выпрыгнуть. Ну, и урон от этого только увеличится. Ускорение то станет больше. Этим я займусь ночью, когда волки уйдут. А что делать сейчас? Можно заняться изготовлением кольев. Нужно будет заменить испорченные, да и запасные пригодятся. И это еще не все. Первый опыт показал, что всех зверей одной ловушкой я не убью. Значит мне нужна еще одна, и я знаю где ее сделать. Под тем местом, где буду сидеть я. А еще мне нужно какое-нибудь метательное оружие. Чтобы в случае неудачи с ловушками, сидеть, и сверху расстреливать своих врагов. Торчать на дереве целый день, я больше не желаю. А то дадут еще достижение "обезьяна".
С кольями я справился довольно быстро. Сделав дюжину меньше чем за два часа, и при рубке веток, заработав себе второй уровень дровосека. Он добавил мне еще пять процентов к скорости рубки леса. И теперь я добывал древесину на десять процентов быстрее чем в начале. Подумав, я решил не копать вторую волчью яму под корнями того дерева, где будет находиться мой наблюдательный пункт. Это займет очень много времени и сил, а учитывая доработку первой ямы, за одну ночь я не справлюсь. Да и лень мне ее копать. Сперва я попробую кое что другое. А именно, лассо. Сидя на дереве, я буду иметь преимущество. А учитывая то, что кто-то из зверей уже будет сидеть в "пасти", я буду противостоять одному, максимум двум волкам. В общем, все как было вчера. Я постараюсь накинуть петлю на шею волку, или зацепить его за одну из лап. Перекину веревку через ветку, схвачусь за другой конец веревки, и спрыгнул вниз. Под моим весом, волка поднимет вверх, а в таком положении я справлюсь с ним без проблем. Но только в том случае, если волк подо мной будет один. Для устранения же второго волка, мне и понадобится метательное оружие.
Свой выбор я остановил на праще. Все потому, что ее было проще всего изготовить. Еще проще было бы кидаться камнями. Но я сомневаюсь, что таким образом можно нанести мало-мальский урон. Для изготовления пращи, нужна веревка, а лучше ремень, и небольшой кусочек ткани для кармашка. Свой ремень мне было жаль портить, поэтому я отыскал старый ненужный отцовский ремень в одном из шкафов дома. Разрезав его пополам, я снова его сшил, соединив между собой кармашком. Выглядело это так, половинка ремня, матерчатый кармашек, и следующая половинка ремня. На одном из концов пращи, я сделал петлю, чтобы можно было надеть на руку. Получилось вполне пристойно. С минуту я подождал сообщения о получении нового навыка или умения, и о том, какой я молодец, но ничего так и не пришло. Пожав плечами, я положил готовое изделие.
Оружие готово, теперь осталась самая малость, найти снаряды и научиться им пользоваться. Снаряды к праще могут быть различны, от обыкновенных камней, до шаров из обожженной глины, или отлитых металлических пуль. Я мог позволить себе только камни. Снаряд пращи обычно весит 200-400 грамм и, по возможности, должен быть округлой формы. Такие камни у нас можно найти только в одном месте. У реки. Там таких окатышей полно.
Дойдя до реки, я повернул в сторону вырубки отца и пошел по ее берегу. Для сбора камней я взял с собой небольшой мешок из кладовки, не в карманах же их таскать. Потихоньку продвигаясь в ту сторону, откуда слышались глухие удары топора, я собирал подходящие кругляши. Снарядов мне нужно было много. Во-первых, я не знаю сколько нужно попаданий, чтобы убить волка. А во-вторых, мне еще тренироваться. Так что, чем больше я соберу, тем лучше.
