| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Конечно, без этого не венчают, спроси у отца Глеба или у Андрея. Я, кстати, тоже не крещеная.
— Давай покрестимся, — предложил Вадим.
— Если ты не веришь, то не стоит. Нехорошо так, только ради обряда.
Вадим подумал и кивнул, соглашаясь с девушкой:
— Ты права. У нас и без венчания будет самый прочный брак на свете.
— Димка, давай займемся тем, ради чего мы сюда приехали. Позвони Илье, пусть бы он сюда сейчас приехал, обсудили бы с ним все.
— Я думал ему позднее позвонить, не хочу, чтобы Илька на Серегу думал, что он мне о его проблемах проговорился. Квартиру ты ему покажешь.
— Тогда пригласи его приехать завтра к нам, тогда и поговорите.
Светлана больше месяца не видела Илью. Он сильно похудел за это время, мотаясь по два раза в день в больницу к Наиле. На вопрос о том, как она себя чувствует, он только расстроенно махнул рукой.
— Она такая тоненькая, хрупкая, слабая, врачи в один голос говорят, что сама родить не сможет, нужно делать кесарево сечение. Иля об этом и слушать не хочет — кто-то сказал ей, что такие дети отстают в развитии, больше болеют, ну и прочие ужасы. И мне всякую чушь говорит, вроде того, что со шрамом после операции я ее любить перестану.
Вадим попробовал перевести разговор на жилищные проблемы, но Илья, похоже, не хотел обсуждать эту тему. Света решила не мешать им и вышла на кухню. Медведев задал вопрос прямо:
— Ты жилье ищешь?
— Томский проболтался? — Илья нахмурился.
— Нет, — жестко ответил Вадим, — я из других источников узнал. Ты почему мне ничего не сказал? Значит, уговаривать меня: "Ты наш командир, всегда им останешься, мы без тебя не команда", можешь, а рассказать о своих проблемах не хочешь. Думаешь, наверное: "Чем он сможет мне помочь?" Так?
Илья мрачно молчал, опустив голову.
— Моя хата стоит пустая уже почти год. Она небольшая, но в двух комнатах вам с малышами места хватит. Там есть все, кроме стиральной машины, и лоджия не застеклена. Ремонта, правда, давно не было, но сантехника в порядке. Бери ключи и переезжай, Света тебе все покажет. Если не устроит — там горячую воду часто отключают — потом спокойно вместе с Наилей другую найдете. — Медведев пристально смотрел на Илью. — О деньгах только заикнешься, забудь, что я паралитик, — доберусь до тебя и челюсть сверну. Все понял?
Илья кивнул.
— Спасибо, — тихо сказал он и вскинул глаза на Вадима. — А ты, Димыч, как же?
— Как, как... — проворчал Медведев. — Будто не знаешь. Я ведь все время в клинике, это только на праздники Света попросила, чтобы меня выписали, через неделю придется возвращаться обратно. Если еще отпустят когда-нибудь, буду здесь же. В любом случае, туда я возвращаться не собираюсь.
— Мы будем жить вместе. — Света обняла Вадима. — Я его никуда не отпущу.
— Ни в коем случае, — улыбнулся Медведев. — Без твоего присмотра со мной опять что-нибудь произойдет.
— Когда свадьба, ребята? — обрадовано спросил Илья.
— Когда встану на ноги. — Вадим вопросительно глянул на Светлану.
— Осенью, — уточнила она.
— Нормально, есть время подготовиться. Ну держитесь, ребята, так легко, как Томские, вы не отделаетесь!
— Илья, — Света укоризненно улыбнулась, — тебе сейчас к другому готовиться нужно. Пойдемте, ребята, обедать, а потом мы с тобой поедем смотреть квартиру. К Иле ты в котором часу поедешь?
— Как всегда, к пяти.
— У нас не так уж много времени, давайте в темпе.
Квартиру Медведева Илья особо не разглядывал.
— Я на подобную даже не рассчитывал. За двушку, да еще в центре, почти всю зарплату пришлось бы отдавать. Ремонт — ерунда, я сам сделаю, если Вадим не будет против.
— Не будет. Он еще позапрошлым летом купил обои и краску. — Светлана открыла кладовку и показала Илье несколько пакетов. — Мобилизуем ребят, они тебе помогут все сделать. Привезешь Илю с малышами из роддома в чистую квартиру. И еще, ты ведь, насколько я знаю, ничего до сих пор не купил: ни коляску, ни кроватки, ни белье. Откладывать нельзя, чего тянешь?
— Боюсь сглазить. Куплю, когда все будет в порядке.
Светлана улыбнулась:
— У Ирины до рождения дочки еще полгода, а Сергей с Максимом уже сейчас ходят по магазинам и не только присматриваются, но и покупки делают. Ты бы слышал, с каким знанием дела они обсуждают детские коляски! Они тебе в этом вопросе помогут. — Девушка протянула ему ключи. — Запасной комплект есть у Кузьминых, в соседней квартире. Поехали, я тебя до больницы подброшу, обрадуй будущую мамочку.
Илья склонился к Светиной руке и поцеловал ее.
— Спасибо вам, ребята. Дай бог, чтобы и вас все было хорошо.
* * *
Вадим ждал Светлану и не мог найти себе места. Он полистал одну книжку, другую, вытащил третью, включил телевизор, но почти сразу же выключил его. Потом вспомнил, что так и не разобрал сумки, привезенные из дома.
"Из бывшего дома..." — невесело подумал он, и снова сомнение шевельнулось в глубине души. Что дальше? Светин рассказ про лабиринт казался фантастикой, Медведев и верил, и не верил ее словам. А вдруг это не поможет? Тогда его выздоровление может затянуться на годы, если оно вообще возможно. Вадим представил будущее: операции, возможно, не одна и не две, многомесячное пребывание в клинике, жизнь со Светой. Какая жизнь? Оформить отношения, как сказал Петрович, и этим навсегда привязать к себе Свету? Сейчас им хорошо друг с другом, радует любой пустяк, но, вполне возможно, скоро накопятся усталость, разочарование, навалятся ежедневные бытовые проблемы, любовь сменится привычкой, равнодушием, а потом раздражением. Не это ли в свое время произошло с Ириной? Медведев вдруг вспомнил Светины слова о том, что он даже в таком состоянии может стать отцом. От этих мыслей все внутри заныло, как больной зуб. Стать отцом, не имея физической возможности стать мужем... Родить ребенка... Выдержит ли Светлана такую нагрузку? Он ведь почти ничем не может ей помочь! Он сам обуза для любимой, возможно, на долгие годы!
Вадим вспомнил о приглашении Устюговых. Света отказалась куда-либо отправиться одна, но сколько она выдержит такую унылую жизнь — ни в отпуск, ни в гости, ни в театр, никуда? И так уже почти год она прикована к нему, как к маленькому ребенку, с той лишь разницей, что ребенок вырастает, становится самостоятельным, а он... Сколько усилий требуют самые простые действия — повернуться с одного бока на другой, сесть без посторонней помощи, поднять с пола пакет, который обязательно должен свалиться!
Медведев, чертыхаясь и проклиная впивавшийся в грудь корсет, с трудом наклонился, кое-как зацепил кончиками пальцев один из привезенных вчера пакетов, оставленных в прихожей, и поднял его. Вчера вечером Светлана хотела разобрать вещи, но он, сославшись на усталость, предложил сделать это утром. Света догадалась, что Вадим отказывается от помощи в стремлении к самостоятельности, и не стала настаивать, а он, в свою очередь, понял, что она это поняла.
"Я знаю, что ты знаешь, что я знаю..."
Помотав в досаде головой, Медведев вытряхнул содержимое пакета на диван: папка с его рисунками, конверт с фотографиями и бабушкины подушки. Вышитый букет сирени потянул за собой вереницу воспоминаний о детстве, и Вадим надолго застыл в оцепенении, вернувшись мыслями в то время. Ему вспомнился старый дом с гаражами во дворе, где от старой дедушкиной "Победы" так вкусно пахло бензином, а рядом в сарае держал кроликов сосед. Маленькому Димке, которого мама частенько оставляла у бабушки, дядя Витя разрешал кормить зверьков, наливать им свежую воду и играть с крольчатами. А другой сосед, Андрей Николаевич, архитектор, показывал ему альбомы с фотографиями разных городов, рассказывал о строительстве, начиная с египетских пирамид и заканчивая современными небоскребами. Эти истории были увлекательнее всяких сказок, и уже тогда Вадим решил, кем хочет стать, когда вырастет. Вскоре в бабушкином доме на большом старом столе, стоявшем в углу комнаты, вырос город из оргстекла, деревяшек, картона, пенопласта и проволоки, фантастический город, где чередовались окруженные парками старинные особняки и небоскребы ростом с карандаш, ажурные мосты и телевышки, стадионы и театры. Там были маленькая железная дорога со скоростными поездами-пулями, морской залив из зеленовато-голубой фольги кефирных крышечек и порт, где швартовались океанские лайнеры и грузовые суда. Этот город так и остался мечтой, сказкой, которая не стала реальностью.
"Да, Корбюзье из меня не получился", — вздохнул Медведев, и опять тоска начала наваливаться на него. Где-то, Вадим не сразу сообразил, что на трюмо в прихожей, заверещал его телефон.
Звонил Илья:
— Командир, спасибо тебе. Я твой...
— Заткнись, — оборвал его Медведев, — кончай рассыпаться. Если хата подходит, живите на здоровье, и хватит на эту тему. Ты где, еще там?
— Нет, мы со Светой к больнице подъезжаем, я сейчас ей трубку передам.
— Никаких разговоров за рулем! — отрезал Вадим. — Еще в аварию попадете! Приедете, тогда и поговорим, — он сердито выключил телефон.
Почти сразу же пришел вызов от Светланы:
— Дим, мы уже приехали, не ругайся, пожалуйста. Сейчас я поеду домой, через полчаса, если нигде в пробке не застряну, буду.
— Я не ругаюсь, Светонька, я боюсь за тебя. Не отвлекайся по дороге ни на что, лучше вообще выключи мобильник.
— Ладно, — по голосу было понятно, что Света улыбнулась, — выключу, только ты мне скажи, сколько у нас хлеба осталось. Хватит сегодня на вечер и завтра на утро или нужно купить? Я не помню.
Света прекрасно знала, сколько у них хлеба, но ей хотелось, чтобы Вадим чувствовал, что может чем-то помочь.
— Сейчас посмотрю, — Медведев отправился на кухню и произвел ревизию хлебницы. — Черного хватит, батон тоже еще есть. Приезжай побыстрей, мне худо без тебя, но не гони, будь осторожна, договорились?
— Договорились, все будет в порядке.
Вадим в очередной раз осознал, что не может обойтись без Светланы; один только звук ее голоса прогонял уныние, а когда она приехала, показалось, что вместе с ней к нему вернулась сама жизнь.
— Опять хандришь? — Светлана заглянула в глаза Медведеву.
— Уже нет, — он улыбнулся и стал расстегивать на любимой куртку, — но без тебя я ничем не могу заниматься, могу только ждать, когда ты придешь. Распотрошил один пакет из вчерашних, да так на нем и застрял. Давай вместе этим займемся.
Светин взгляд сразу остановился на вышивках.
— Надо же! — Она взяла подушку с сиренью и внимательно оглядела ее. — Подожди-ка! — бросила Света на ходу, убегая в соседнюю комнату.
Минут через пять девушка появилась с небольшой подушкой в руках и протянула ее Вадиму. Он понял, почему Света так удивилась, — даже неискушенному в тонкостях рукоделия мужскому взгляду было понятно, что обе вышивки сделаны одной рукой.
Вадим вопросительно посмотрел на Светлану:
— Это моя бабушка вышивала. Откуда у тебя она?
— От тети Лизы в наследство досталась, — немного грустно улыбнулась Света, — а ей на день рождения ее подруга подарила.
— От тети Лизы? Твоей няньки? — Вадим продолжал разглядывать обе подушки.
— Няньки? — переспросила Света.
— Ну, домработницы, или кем она у вас в семье считалась? — пожал плечами Медведев.
Светлана опустилась на диван и растерянно посмотрела на Вадима.
— Какая домработница? Ты о чем? Тетя Лиза, конечно, мне правильнее было бы называть ее бабушка Лиза, — дедушкина сестра! Она жила с нами и, можно сказать, что именно она была хозяйкой в доме! Она моего папу вырастила и со мной с пеленок нянчилась! Когда ее не стало — все наперекосяк пошло! А ты — домработница?! — Растерянность сменилась возмущением. — От кого-то услышал и давай всякий вздор повторять! Нет, чтобы у меня прямо спросить или хотя бы у своей мамы! Они ведь были знакомы еще задолго до того, как я с твоей сестрой за одной партой оказалась!
— Твоя тетя Лиза была подругой моей бабушки и знала мою маму? — Вадим не мог опомниться от изумления. — Нет, правильно говорят, что мир тесен, но я не мог и подозревать, что до такой степени! Светлашенька, расскажи мне все о своей семье, а то я вечно говорю какие-то глупости, ты сердишься, и правильно делаешь, а я чувствую себя полным идиотом.
Света укоризненно покачала головой и опять ушла, но на этот раз не в свою комнату, а в первую, которую она называла библиотекой, потому что почти всю ее занимали шкафы и полки с книгами. Медведев минуту помедлил, не зная, что делать, и отправился к ней с намерением извиниться за свои слова. Девушка сидела на полу и вытаскивала из книжного шкафа альбомы с фотографиями, открывала их по очереди и складывала по разные стороны от себя.
— Светочка, извини меня, — начал было Вадим, но Светлана покачала головой.
— Это ты меня извини за то, что я на тебя накинулась. — Она прижалась щекой к его руке. — Ты мне давным-давно все о своей семье рассказал, а я тебе почти ничего. — Несколько растрепанных альбомов и толстых конвертов оказались у Медведева на коленях. — Иллюстрации к семейному преданию.
— И чаю бы еще не помешало... — Вадим подхватил Свету под локоть и помог ей встать с пола.
— Какой ты сильный! — улыбнулась она и предложила: — Давай, что-нибудь поосновательнее чая сделаю.
— Потом, пока не хочется, — наморщил нос Медведев и от этого опять стал похож на пятнадцатилетнего подростка.
Света рассказывала о своих родителях, бабушках, дедушках, показывала фотографии, некоторые из которых были сделаны еще в конце девятнадцатого века. Вадим сначала поражался некоторым подробностям, но, когда Светлана напомнила о памяти предков, отбросил малейшее недоверие и полностью сосредоточил внимание на ее рассказе.
— Вот тетя Лиза в молодости. Хороша, правда?!
С пожелтевшего снимка на Вадима смотрела самая настоящая красавица — большие глаза, темные брови дугой, роскошные волосы, заплетенные в косу и короной уложенные вокруг головы. К округлой щеке с ямочкой от кокетливой улыбки льнул пушистый мех, который придерживала изящная рука в тонкой перчатке. Вадим глядел на фотографию и не мог оторвать глаз — до того Светлана была похожа на нее, и до того женщина со снимка не походила на ту полумонашку, которую он помнил.
— Муж у тети Лизы был военным, также как и мой дедушка, они одно время вместе служили, — рассказывала Света. — Он погиб всего через полгода после их свадьбы. Больше замуж она не вышла, жила одна, хотя за ней очень многие пытались ухаживать. Когда родился папа, бабушка долго болела, и все боялись, что она может умереть. Тетя Лиза бросила работу в библиотеке и стала жить с братом и его семьей — моими дедушкой, бабушкой и папой. Бабушка всегда говорила, что она осталась жива только благодаря тете Лизе, что у моего папы две мамы. Мы все ее очень любили, а она любила нас, но всегда помнила о своем муже, любила его, говорила о нем только как о живом. — Света перелистнула несколько страниц и показала Вадиму фотографию статного военного в форме с двумя прямоугольниками на петлицах.
Вадим слушал эту историю, разглядывал другие снимки тети Лизы, на которых она была с маленьким мальчиком, или с маленькой девочкой. Эту девочку он помнил и сейчас сравнивал ее с той чудесной девушкой, в которую она превратилась. А еще он вспомнил слова Оксаны: "Светочка всю жизнь тебя помнить и любить будет. С другим она никогда не будет счастлива". Медведев понял, что она была права, потому что чувствовал в молодой современной девушке не просто любовь, а именно ту самоотверженную преданность великой души, которая вела женщин за их мужьями, даже считавшимися государственными преступниками, в Сибирь, на каторгу, куда угодно.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
