Между тем, война магов разгоралась. Вечером дядя пытался завербовать меня в свою армию, но был послан лесом. Утром Смит потащился с нами на пляж, и вместо занятий, мы вынуждены были добросовестно купаться. Днем дядя подловил студентов на попытке забраться в подвал водонапорной башни и долго распинался, что Смит за ними не следит. Вечером эксперт по безопасности пришел проверять целостность защитных заклинаний на нашем окне, в двенадцатом часу. Со своим светом.

Первыми нервы не выдержали у зрителей.

— Почему они это делают? — жалобно вопрошал Алех (покидать нашу комнату белый не торопился).

Я мученически вздохнул:

— Они — черные.

— Но ты-то так себя не ведешь!

— Я не просто черный, я — умный, — и, если уж начну качать права, то ни за что не стану срамиться перед зрителями.

Какой смысл в том, чтобы устраивать бесплатный цирк, подтверждая всем и каждому скандальную репутацию черных магов? Я уже не говорю про то, как страдает от этого дело (фиг с ним, с делом!), но они же сами сократили себе возможность маневра, уткнувшись лбами, словно пара мериносов. Теперь у них не оставалось другого способа для выяснения отношений, кроме банального мордобоя, вопрос был только в том, как скоро они преодолеют старательно внушаемый каждому черному магу комплекс против насилия. Я ставил на Смита: он все-таки военный, их учат по-другому, да и в силе он дяде давал приличную фору, что в физической, что в магической. Но пока оба еще помнили, что драться — нехорошо, а оттого злились и портили нервы себе и окружающим.

Возвращение катера на время развело скандалистов, но сути дела не меняло — должна была пролиться чья-то кровь. Этого события я ждал с интересом — никогда не видел, как дерутся большие дяди, тем более — инициированные маги. Рискнут ли они использовать колдовство? И как отреагирует на это Остров (надо шлюпку с берега столкнуть, на всякий случай).

И вот наступил день, обещавший стать "тем самым". Заметив признаки, я тихо отвел Алеха в сторону и попросил его не общаться с дядей, даже не здороваться. В принципе, можно было и не предупреждать — утром дядя угреб куда-то спозаранку, а за завтраком у обоих магов были такие лица, что даже самый вредный из студентов, Пьер, не решался зубоскалить. Днем дядя ожесточенно копал, что-то неразборчиво бормоча себе под нос (наверное, подсчитывал нанесенные обиды), а Смит торчал на берегу, отрешенно глядя на море (вероятно, делал то же самое, но молча). Для финального столкновения их нужно было свести поближе. Алех ведь хотел, чтобы я им помог, так?

Улучив момент, когда миссис Клементс позвала Смита осматривать какие-то находки, я, невзначай, опустил свою корзину рядом с ними и, как бы между делом, спросил:

— А если мы найдем кости, то сможем узнать, что убило человека?

— Нет, — буркнул через плечо Смит.

Дядя оглушительно фыркнул:

— Это они теперь ничего не могут, а в мое время это делалось запросто.

— Как? — живо заинтересовался я, поскольку мой ответ тоже был отрицательным.

— Поднимали мертвеца и спрашивали, кто его убил и за что! В Краухарде безымянных могил не бывает.

— Захлопни пасть!! — тут же вскинулся Смит. — Ты еще некромантии ребенка поучи, старый висельник! — И уже мне: — Даже думать забудь, это подсудное дело!

Старый колдун расплылся в нахальной ухмылке:

— Ах, простите, запамятовал! Столичные олухи там себе правил понапридумывали, от большого ума, они теперь как кастраты — все понимают, но сделать ничего не могут.

Мистер Смит попытался взять себя в руки:

— Еще одно слово, и остаток речи ты будешь произносить своему куратору в НЗАМИПС.

Дядю эта угроза не смутила:

— То-то вы их близко знаете, чай — одна контора! Правильно мне говорили, нельзя черным в "надзоре" служить — по ходу мозги сворачивает, весь пар через жопу выходит.

Миссис Клементс, с некоторым недоумением наблюдавшая за перепалкой, такого отношения к начальству понять не смогла:

— Что за тон? — возмутилась она.

Я страдальчески вздохнул — только ее здесь и не хватало! Спрашивается, ну куда лезет человек?

— Да пусть их лаются, миссис Клементс! Это такой черномагический спорт. Как говорится, натура — дура.

А черная натура — дура вдвойне.

Леди-крокодил, кажется, поняла, о чем я говорю. Она пренебрежительно фыркнула и удалилась, многозначительно поигрывая бедрами. Мистер Смит смутился, закашлялся, бросил на меня мрачный взгляд и поспешил следом за ней.

Стоило ему скрыться из виду, как дядя тоже начал кхекать:

— Ты это, знаешь... того... нельзя так с магами-то!

— А что я сделал? — искренне удивился я.

— Того... сам знаешь.

Да пропади они! Оба — взрослые люди, оба — инициированные, что такого я могу им сказать о черной магии, чего они без меня не знали бы?

После этого случая конфликт резко сошел на нет, словно ведро воды на котов вылили. Не знаю, сыграли ли эту роль мои слова, или миссис Клементс сумела провести с подчиненным душеспасительную беседу, но разум неожиданно возобладал над магией. Они стали обращаться друг к другу предельно официально ("мистер Ферро", "мистер Смит, сэр!"), выстраивая фразы в зубодробительно литературном стиле. Я украдкой вздыхал, прочие члены экспедиции (памятуя о том, с кем имеют дело) хихикать не решались. Да, вот так и бывает, когда количество черных магов на квадратный метр зашкаливает! Неужели я вырасту и стану таким же? Как это печально...

Глава 5

За неделю копания в помойке мы нашли массу разных вещей, но все они относились к периоду постройки Юдоли (это было ясно даже мне) и исторического интереса не представляли. Начинали звучать разговоры о том, что никаких песчаных гнид на Острове нету, и вообще это явление может быть с Кейптрауэром не связано. Миссис Клементс была с таким мнением категорически не согласна:

— Нужно расширить географию поисков! — ее глаза горели фанатизмом. — В докладе комиссии говориться о руинах, замеченных на берегу пятью километрами к югу. Там мы наверняка что-нибудь найдем!

Еще одни руины, причем, не обжитые. Блеск! Что-то мне подсказывало, что найти мы там можем не то, что ожидаем.

На первичный осмотр нового места мистер Смит поехал сам, а в качестве помощника взял Пьера, чем тот жутко гордился (дурачок). Вернулись они, как ни странно, оба и целые. Смит нес с собой сундучок, содержимое которого никому, кроме миссис Клементс, не показал, но было там что-то, несомненно, важное, потому что дискуссии кончились и передислокацию назначили на следующий день.

В добровольцы записали нас с дядей, того же Пьера и одного из охранников, Герика. Я обратил внимание на то, что черных в базовом лагере не остается, но решил, что Смиту лучше знать, где мы нужнее.

— Что, не берут твоего подхалима? — съехидничал дядя.

Я не сразу понял, кого он имеет в виду.

— Никогда бы не думал, что в тебе такая жажда власти, племяш! Я б на эту бледную глисту не соблазнился бы.

Это он что, про Алеха? Никогда не замечал за белым подхалимажа — у него просто натура такая, вечно восхищенная. Мне, конечно, льстило, что парень на год старше признает мой авторитет, но дело было не в командирстве, скорее — в комплексе Старшего Брата, который проснулся во мне после визита домой (раньше я просто не замечал, как мне нравится чувствовать себя главой семьи). Но с чего бы это дядя полез в мои дела?

— Завидуешь? — невинно поинтересовался я.

Ха! Точно, завидует! Вон, покраснел даже. Да, дядь, привык ты быть первым парнем на деревне, ан не выходит — поджимает молодежь. Считайте меня гадким, но быть объектом зависти — обалденно приятное чувство! Дядя, осознав свою ошибку, тему больше не поднимал, но дело было сделано: я впервые отчетливо осознал, что мы двое — тоже черные, а значит, придет и наш черед выяснять отношения. Только не сейчас, сейчас на повестке дня мой Источник Силы, угрозы Острова Короля и молчаливо присутствующая проблема денег. Не время заниматься строительством иерархии! И надо подумать, как отвлечь от этого дядю. Снова поссорить его со Смитом?

Но, как оказалось, беспокоился я зря — Остров Короля первым нашел способ нас развлечь.

Новое место раскопок было расположено в предельно труднодоступной части побережья, как пресловутой комиссии удалось его найти, оставалось тайной. Тем не менее, его нашли, обозначили на картах и даже дали название — Мыс Одиночества. Мы высадились туда как заправский десант — на шлюпке с катера — буквально просочившись через прибрежные скалы (меня немного беспокоило обстоятельство, что подобный подвиг нам придется совершать каждый день). За линией камней нас ожидала даже не бухта, а так — мелкая заводь, к которой по берегу вели остатки древней дороги. Кто, когда и зачем ее создавал, было решительно не понятно — подвести сюда крупный корабль невозможно было в принципе. Наша цель располагалась гораздо выше уровня моря, на срезанной верхушке горы — геометрически правильные кучки песка и щебня обозначали останки трех или четырех больших зданий, масштабами строительства они напоминали Кейптауэр, должно быть, тем и приглянулись миссис Клементс. Карабкались мы туда минут двадцать, старательно изображая вьючных мулов и тихо матерясь. Свалив на землю первую партию груза, я позволил себе перевести дух и прогуляться по руинам.

Вблизи развалины выглядели довольно хаотично. Вокруг был типичный для Острова Короля пейзаж — камни и только камни, ни одного зеленого пятнышка, даже мха. Стены древних домов разрушались и оседали неравномерно, а потому в одних места обломки лежали большими кучами, тогда как в других — просматривались конструкции первого этажа. Здесь не было никаких стальных плит, зато попадались осколки стекла, тонкого и слегка мутного, один раз глаз отыскал что-то, напоминающее выветрившуюся кость. В остальном... Трудно было представить, что здесь когда-то жили люди. Этому месту не хватало множества мелких деталей, следов человеческих рук, оно уже практически вернулось к безмолвию первозданной природы, растворилось во времени.

Ощущение некой неестественности в происходящем одолевало меня, но его причину уловить не удавалось. После прогулки по руинам странное чувство не пропало, а наоборот, усилилось, словно я увидел необычный предмет, но никак не мог вспомнить, какой именно. Влекомый труднообъяснимым беспокойством, я вступил в пределы несуществующего здания и огляделся: справа возвышалась гора щебня, бывшая когда-то верхними этажами постройки, слева мелкие камни стекали по руинам лестницы ко входу в подвальный этаж, сквозь полузасыпанную щель дверного проема из подвала выглядывала темнота. И тишина, мягкая и многообещающая. Ночью здесь может быть довольно стремно, случись что, даже бежать некуда. Я, осторожно, заглянул вниз — это место начинало мне активно не нравиться.

За моей спиной хрустнули камни — следом за мной в развалины забрался Пьер.

— Ты что, боишься? — фыркнул он и сделал вид, что толкает меня в провал. После чего получил локтем под дых вполне натурально — есть вещи, с которыми не шутят. — Да ты чего? Я же пошутил!

— Кретин! — рассвирепел я. — Там что-то... кто-то есть! Я чувствую!!

На шум ссоры подтянулся дядя, глянул в провал и стал очень хмурым:

— Зовите Смита сюда! Там нежить, но какая, сказать не могу — у меня шестой уровень.

Шестой уровень в Редстоне имели только лаборанты. Спрашивается: какого лешего тогда он наезжал на боевого мага?

Наш главный черный куратор был очень недоволен тем, что его оторвали от разгрузки, но, когда он заглянул в дыру, то не просто побледнел — позеленел.

— Уходим отсюда, немедленно!!

Плюнув на недоумевающего Пьера, я чуть не кубарем припустился к берегу: когда черный маг говорит, что надо сваливать, сваливать надо БЫСТРО. И трусость здесь ни при чем.

— В шлюпку, в шлюпку! — надрывался Смит. — Бросаем все, уходим!

Я оказался на месте первым, одолев склон за рекордные шесть минут, дядя не сильно отставал, а Смит добросовестно шел последним, едва ли не спиной вперед, хотя вообще-то день был яркий и преследовать нас нежить не должен был. Что же там было такое?

— Как минимум — Шорох, — буркнул дядя, отвечая на незаданный вопрос, — а может, и похуже что.

Мне трудно было вообразить что-то хуже Шороха, разве что банду гоулов: эти еще и бегать за тобой могут (кстати, и днем). Если бы Пьер вошел в провал, нежить пометил бы его и в первый раз, может быть, отпустил, но через несколько дней человеку невыносимо захотелось бы сюда вернуться и, по возможности, не одному. Особенно хорошо это действует на детей, бывали случаи, когда за первой жертвой в объятья монстру отправлялись человек десять-пятнадцать (друзья, знакомые, родители). Причем, в отличие от того же Хищного Эха, Шорох — тварь подвижная, а значит, с наступлением темноты попытается нас догнать.

— Возвращаемся к базовому лагерю? — предположил Герик.

— Нет! — оборвал его Смит. — Идем сразу в Бухту Транка.

Точно, Шорох. Причем, активный, раз вчера его не было, а сегодня — уже есть. Теперь месяц будем торчать в Транке — там находился региональный центр НЗАМИПС и специальная клиника для жертв нападения потустороннего (тех, которые были еще живы).

— Будет ли карантин оплачен, сэр? — деловито поинтересовался дядя. — Ты с племянником точно чисты.

— Будете спорить с "надзором", мистер Ферро? — прищурился Смит.

Дядя пожал плечами. Эх, накрылась моя подработка! Заплатят, в лучшем случае, за неделю. Что ж, по крайней мере, я видел Остров Короля — не многие могут этим похвастаться. Катер прошел мимо тюремной пристани, вывесив флажки и дав сигнал, но на берегу никто не появился. Смит приказал сбросить ход и полез на сигнальную мачту рассматривать лагерь в бинокль.

— Однако, идти туда надо, сэр! — подступился к нему дядя, когда тот спустился вниз. — Не могут они нас не слышать.

Черный маг напряженно вглядывался в пристань.

— Однако, часа два у нас всего, сэр — нудил дядя.

— Сам знаю! Пойдешь со мной.

Они встретились взглядами. Вопросы иерархии были отброшены, разногласия — забыты, теперь у них был общий враг, а это примиряет черных магов лучше любой проповеди.

— И племяша возьмем — у него глаза лучше моих! — великодушно предложил дядя.

Особого счастья от этого предложения я не испытывал, но и возражать не стал — вдвоем им будет сложно уцелеть, а нечувствительному к черной магии человеку туда идти нельзя. Смит раздавал последние указания:

— Того, кто попытается за нами идти — связать и стеречь, наверняка зараженный. К берегу не подходить, даже если я лично буду вас звать. Когда будем возвращаться — окликните, если не ответим — близко не подпускайте, сразу уходите в море. После захода солнца — не ждите, идите в Транк, требуйте помощи.

Капитан катера напряженно кивал, дядя наполнял большие фляги морской водой (именно соль, а не серебро, самое эффективное средство против мелкой нежити, крупную простыми ритуалами вообще не прошибешь).

Мы приближались к берегу самым малым ходом — дядя правил, а Смит выглядывал на берегу всяческие угрозы. В итоге, странную штуковину у причала первым заметил я. Что-то такое бултыхалось в воде. Труп? Дядя подвел шлюпку почти к самому берегу, туда, где шипел на валунах прибой, и волны бросали взад-вперед непонятный белый предмет. Смит первым разглядел, в чем дело, и выругался — это оказался Алех, живой, но замерзший едва не до полусмерти. Беднягу затащили в шлюпку (сам он двигаться не мог) и попытались привести в чувство. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: он не просто так купался. Алех залез в воду прямо в одежде, даже обуви не снял, притом один рукав рубашки практически отсутствовал, а на щеке белого красовалась длинная царапина. Версию о банальной драке можно было сходу отвергнуть как фантастическую — контингент не тот. Сам Алех рассказать о причинах своего бедственного положения не мог, потому что отчаянно дрожал и уже успел в кровь искусать губы, он только тыкал в сторону тюремного комплекса и водил рукой вверх-вниз.