| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Раз есть такая мечта то почему бы не дать тебе ее осуществить.
— Так оружейную сумку нельзя вскрывать на базе.
— Но на стрельбище же можно. Вот и бери мою оружейную сумку целиком, а после стрельбища просто опечатаешь. Ну что пошли? Только давай шустрее.
Быстро добрались до моего ящика, и Егерь получив сумку с вожделенной игрушкой рванулся на выход.
— Постой Андрей, патронов к нему там нет.
— А и не надо. Я сам куплю. Нам все равно сначала в арсенал. Всех видов нужных для стрельбы патронов возьмем и сразу на стрельбище, — сообщил нам Егерь, пока неслись всей толпой в иммиграционный отдел.
— Маньяк оружейный — вдогонку пробормотал Роман Григорьевич. — Лишь бы пострелять.
15. Финансовая эпопея. Начало.
После изнуряющей жары опять окунулся в прохладу кондиционерного воздуха Иммиграционного отдела.
Хорошо!
Охладившись, направился ресепшену, за которым находилась знакомая по утренним событиям, девушка.
— Здравствуйте, девушка! Мы вас хотим отвлечь по одному важному делу, — начал свою речь я. и — Если помните, меня сегодня утром ...
— Да, помню я ваши приключения. — остановила она мои дальнейшие объяснения — Какие у Вас проблемы?
— Ну, финансовая проблема. И она впрямую связана с неожиданным попаданием сюда.
— Каким образом, Вам как, беженцу, материальную помощь выделили?
— Но все мои основные средства находятся в банке, к которому у меня нет доступа, ввиду того, что я не могу вернуться 'туда'.
— Но вы сами виноваты. Залезли в транспорт, который шел через 'ворота'.
— Во-первых, я спал, то есть находился в бессознательном и безпомощном состоянии. Во-вторых, я думаю перед 'воротами' должны были проверять как-либо наличие незарегистрированных эмигрантов.
— Одну минутку. Я сейчас свяжусь по телефону с вышестоящими сотрудниками и только тогда смогу что-либо Вам посоветовать. — и решительно взяла трубку телефона и набрала номер.
Там ответили. Девушка пересказала кратко мои аргументы. Ей долго отвечали. Видимо лимит эмоций у девушки на сегодня закончился, или же информация была не так плохая или ей ожидаемая, но на ее лице это никак не отразилось.
Сейчас уже узнаем, ждет ли меня встреча с моими финансами, или нет.
Положив трубку, девушка выдала:
— Пишите заявление на имя начальника Базы по приему переселенцев и грузов 'Россия', где укажите свою мотивацию, а также в каком банке и какая сумма лежит и на чье имя, т.е. ваше старое имя и ... Документ же у вас остался
— Да. Военный билет.
— Вот его данные запишите. Заявление отдадите мне. Результат не ранее чем послезавтра.
— Мы может послезавтра, прямо с утра уже уедем в Порто-Франко.
— Ничего страшного. Если Ваш вопрос решиться положительно, то на Ваш счет поступят деньги. Об этом вы можете узнать в любом отделении банка, в том числе и в Порто-Франко.
— Милая девушка, если вопрос не будет решен положительно, мне придется возвращаться сюда. А меня это финансово затруднит. Я ведь здесь оказался из-за халатности сотрудников Ордена по ту сторону 'ворот', а не по собственной воле.
— Ладно, пишите заявление. Чем быстрее я его получу, тем раньше им начнут заниматься специалисты, — и протянула мне бумагу и ручку. Взяв сие орудия труда, и мысленно составив и отредактировав свое заявление, быстро его воспроизвел на бумаги. Задержка была только из-за данных военного билета. Но я и с этим справился.
Отдав заявление, поинтересовался:
— Все правильно? Ничего добавлять не надо?
— Вроде все правильно, — и подняв голову от заявления, добавила — но вам нужно завтра зайти к нам после обеда и узнать положение дел по вашему вопросу.
— До завтра! Приятно было с вами пообщаться! — попрощавшись пошел к выходу вместе Романом Григорьичем
16. Заселение к населению.
Наконец-то вырвались из тяжелой среды царства бюрократии — Иммиграционного отдела Ордена — на свободу. Даже удушающая жара царящая на улице показалась нам приятной.
Мы вместе Григорьичем направлялись обратно в 'Рогач', обсуждая на ходу последние события.
— Молодец, а как сказал-то. А аргументы и факты на лицо, и кто виноват. Должен Орден компенсацию вклада дать. Должен.
— А могут и аргументом приложить и положить и фактом сверху придавить. Плевали они на нас.
— Да, могут. Но не по-человечески будет. Сюда-то народ от несправедливости того мира, да безысходности бежит. Если и тут также, то им будет горячо. Должны они это учитывать. Откусят от вклада, конечно, а остальное выдадут.
Так, за разговорами дошли до 'Рогача'. А дальше наши дорожки разбежались. Григорьич пошел к КамАЗу за нашими вещами, а я к Араму — решить вопрос насчет двух ночевок в хостеле.
Арам стоял за стойкой бара.
— Добрый день, Арам, еще раз! — поприветствовал я хозяина заведения, и не став тянуть ... за все подробности, с ходу озадачил. — В хостеле я будут ночевать только две ночи, вот вам два талона за проживание.
— И тебе Добрый день, Егор! — взяв талоны одной рукой, а в другой уже были ключи — две штуки с двумя бирками из толстого оргстекла. — Вот ключи от номера в хостеле. В комнатах по шесть коек. У каждого постояльца в комнате есть отдельный шкаф с замком. Ключ с большой биркой — номер комнаты, с маленькой — шкафа. В шкафчике постельное белье. Кровать выберете ту, что больше понравится. Умываться в общей душевой. Стирать приходи в гостиницу — я уже предупредил.
— Спасибо, Арам. Это очень кстати. А как отсюда в хостель добраться.
— Если по дороге то десять минут ходьбы, если прямиком, между складами, то пять. Отсюда налево и все время прямо до забора. Справа будет вход в хостель.
Как самый ненормальный герой я решил пройти напрямки и быстро дошел до длинного деревянного барака. На парковке перед бараком стояли знакомые автомобили. Не хватало только 'моего' КамАЗа. Между транспортом носились дети разного возраста и пола. Войдя в длинный коридор, я быстро нашел свой номер. Узкий длинный пенал, как комната в общежитии, шесть высоких жестяных шкафчиков у двери, шесть коек, по три у стен, большое, затянутое москитной сеткой, окно напротив двери, все. Две койки были накрыты серым летним одеялом. Я выбрал одну из коек возле окна. Открыв свой шкаф, я вытащил оттуда постель и расстелил постель на выбранную кровать.
Дверь в комнату приоткрылась: — Эй, нахлебник — эксплуататор, — раздался молодой юношеский голос, и появилась вихрастая голова подростка, неуловимо похожего на Григорьича — забирайте свои вещи, — и, запихнув сумки и рюкзак в комнату, добавил — сейчас отец подойдет. Просил не уходить из хостела, дождаться его.
И исчез.
Шустрый, однако.
Надо сначала помыться и переодеться, а уж потом разговоры разговаривать.
А где здесь душевая? Надо было у пацана спросить.
Тут же выглянул в коридор и увидел убегающего к выходу сына Григорьича. Окликнув его, я спросил о местонахождении туалетно-бытовых комнат.
— Душевые и туалеты находятся в конце коридора, — ответил мимоходом он.
Подхватил рюкзак, оттащил его к своей кровати.
Открыл свой шкаф и аккуратно сложил туда свои сумки, оставив на кровати только чистую одежду.
Взяв банно-праченые принадлежности и чистую одежду, направился в местное 'чистилище'.
Вода была удивительно теплой и после изнуряющей уличной жары приятно холодила кожу. Долго мылся под теплой водой, как будто хотел смыть, стереть всю грязь и пыль покинутого мной недружелюбного мира Старой Земли.
Так сказать, смыть прах покинутого мною мира со своего тела, и распроститься с его проблемами. Еще бы скинуть грехи с уставшей от несправедливости души.
И тогда с очищенной душой и телом — в Новый Мир.
Начать здесь жизнь с чистого листа.
Нельзя никогда оглядываться назад.
Есть даже такая присказка: жизнь как зебра — полоса белая, полоса черная, полоса белая, полоса черная, а в конце ж...! Но это, когда ты сидишь задом наперед, как все на Старой Земле, и смотришь назад.
А если пересесть, как должнО, то эта ж... останется за воротами, а мы будем двигаться только вперед. В новый мир!
Вот с такими красивыми мыслями я подходил к своему номеру.
Зашел к себе переоделся во все чистое и только уселся на кровать что бы расслабиться, как дверь в номер внезапно открылась и внутрь зашел Григорьич.
От неожиданности я ничего более умного не мог сказать как:
— Присаживайтесь, Роман Григорьевич! — а вокруг лишь одни кровати. Покрутил головой, и посмотрев на Григорьича, добавил, — М-да! Полежать-то есть где, а посидеть вот ... — и развел руками.
Заулыбался и Григорьич и спросил:
— Какие у тебя планы? — и присел на край кровати, напротив меня.
— Я уже помылся и переоделся. Осталось перестирать все грязное. А что есть еще предложения?
— Разговор есть. Серьезный.
— Да. Я слушаю Вас, Роман Григорьич.
— Давай все-таки перейдем на 'ты' и называй меня, пожалуйста, Григорьичем. Так мне привычней. А то по имени отчеству только начальники да чиновники называли. А я их не сильно уважаю.
— Ладно, Григорьич. А о чем поговорить хотел со мной?
— Разговор — не разговор, а больше предложение. Давай с нами. Мы фермерствовать хотим на Новой земле, — предложил Роман Григорьевич.
— Да я не против. Но у вас станки, оборудование разное. Наверное, семена везете, корнеплоды.
— Да, конечно, — подтвердил шофер.
— Вот видите, у вас наверняка еще средства остались. А что у меня? — Подъемная тысяча экю уже пошла в ход. Кроме головы и рук с малым набором инструмента, пока ничего нет. Да и с Банком выгорит или нет — даже предполагать не буду.
— Видел я твой инструмент одним глазком, — весомо сказал РГ — Удивил ты меня. В основном раритет советский, но весь качественный — знать разбираешься. А если разбираешься — значит, умеешь с ним работать. А инструмент у тебя там и слесарный и плотницкий. Поэтому и предлагаю.
Я задумался. До Порто-Франко они меня довезут, а дальше что?
У меня даже времени свободного здесь, на Новой Земле, не было, чтобы обдумать все и определить хоть какую-то перспективу. А ведь надо решаться и ответ дать.
Видя, как я загрузился мыслями-думами, он обнадежил меня:
— Не спеши пока с ответом. Вот будем уже в Порто-Франко — дашь ответ, — закончил разговор Роман Григорьевич.
— А чем пока собираетесь заняться, Роман Григорьевич? — спросил я
— Надо КамАЗу ТО провести, а то столько отмотали по Старой Земле. Все быстрее и быстрее. А нам завтра в путь. И далекий путь. По расстоянию — как через всю Россию. Ломаться никак нельзя.
— Давайте вам помогу — время пройдет. А вдвоем и быстрее и веселее.
— Ну, тогда пошли Кулибин — и двинул к выходу — жду тебя возле КамАЗа.
Я быстро переоделся в рабочее и рванул к стоянке транспорта.
ТО под опытным руководством Романа Григорьича провели быстро.
У входа в хостел Григорич предложил:
Давай по-быстрому помыться и переодеться и надо обязательно отметить первый совместный труд и вообще первый день на Новой земле.
16. Вечер трудного дня.
У входа хостела встретился с Григорьичем. Оба чистые, в приличной одежде направились вместе крепко поужинать и отдохнуть в бар 'Рогач'.
На входе столкнулись с Егерем. Он то и провел нас к теплой и дружеской компании 'колоннонистов'. А сам куда-то быстро 'учесал'.
За большим столом сидела мужская составляющая нашей колонны.
Поздоровался с уже знакомыми и познакомился с незнакомыми еще 'колоннонистами'.
Из уже знакомых был только Витька. Старшего из Рихардовичей, до этого видел только мельком — в орденском 'Арсенале'. Рихардович был вместе со своим зятем Петькой, странно похожем на Григорьича.
Еще одна загадка.
Тут же за столом сидел рядом с младшим из Рихардовичей, Витькой — Антон, шурин Егеря.
Тут нам принесли поесть и мы с Григорьичем стали активно уничтожать вкусный ужин. Мне особенно понравилась местная 'дичина'. Люблю немного жестковатое мясо, правильно приготовленное с приправами.
Когда насытились. То заказали местной 'вишневой' настойки. И так не торопясь сидели и общались.
Пришлось еще раз рассказать о своих приключениях.
И своей поездки в колонне.
И как оказался на свалке города N-ска.
В ответ услышал очень знакомую по проблемам историю появления колонны на свалке.
— Когда стране были нужны молодые, полные энергии люди, мы, еще 'зеленые' комсомольцы сразу откликнулись и поехали строить будущее для всех, в том числе и для себя и будущих своих детей. А как построили, да освоили — то оказались там не нужны. И не молодые уже и сил осталось не так уж много — с горечью в словах поведал свой рассказ Роман Григорьевич.
— Да! Точно подмечено, — поддержал Рихардович.
— Когда поняли, что от государства, отказавшегося от своих соотечественников, отправленных им самим на освоение земель и строительство промышленных гигантов, ждать хотя какой-либо бы помощи бесполезно, то решили сами выбираться. Поездили, поискали по всему приграничью, даже вглубь России местами забирались — никому не нужны простые работяги, которым придется платить. Некуда нам податься, лишь в батраки к фермерам...
А тут приходит к нам этот с таким предложением. Ну, мы, посовещавшись между собой, согласились, и стали быстро собираться.
-Да — подумал я, — простому народу уже мало обещаний. Они не верят уже на слово власть предержащих. Но, несмотря ни на что, готовы всем рискнуть ринуться во все тяжкие, только бы стать по-настоящему свободными, самостоятельными. Пользоваться самим результатами своего труда.
— Да не похож вербовщик был на тех, кто разводит лохов. Солидный такой. Мы сначала подумали, что куда-то в Австралию предлагают. Мы даже одно время туда собирались, но не рискнули. А когда нам письмо от друга, пропавшего по дороге в Россию, лет пять назад, передали, да с пожеланиями своими. Тогда мы сильно задумались, засыпали вопросами вербовщика. Что мог нам рассказать — рассказал. Обрисовал ситуацию с освоением новых северных территорий и немного о природных условиях.
Посулил подъемные средства. Озвучил условия банковских кредитов местного Русского Банка и какого-то 'Товарищества по освоению северных территорий'.
Окинув взглядом внимательно слушающих рассказ Григорьича, отметил как Витька и Антон слушали развесив уши как Чебурашки. Видимо впервые слушают эту историю. Времени у людей свободного не было совсем. Все в сборах и беготне.
— Я предложил своему другу — кивнув сторону Рихардовича, продолжил свой рассказ Григорич, — он тоже захотел. Друг оповестил братьев, что уезжает далеко и навсегда. Как узнали куда, — запросились с нами. Ну и завертелось, побежало — поехало ...
Тяжко вдохнув от нахлынувших воспоминаний, Григорьич задумался.
Молодежь, то есть Витька с Петькой, воспользовавшись паузой, решила ускользнуть с вечера воспоминаний по своим молодым делам.
Проводив их взглядом, Григорьич продолжил:
— Мы обрадовались — ведь чем больше нас, тем легче будет начинать обустраиваться на новом месте, и тем больше шансов, что все получится. — Дома-то, дачу, гараж были у нас уже проданы. У Алексея, ну в смысле, Рихардовича квартиру купил брат жены. Покидал все нужные вещи в свою 'буханку' и ломанулся к нам.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
