'Блииин, огромная улитка! — Хайд почесал затылок, погрузившись в раздумья. — А вдруг она серьезно? Да нет, бедняжка просто тронулась'.
— Не волнуйся, под присмотром можно делать все то же, что и без него. В случае беды я буду лечить твою ногу отваром крысиных ушек и сушеным шипоцветом. А потом мы ее отрежем (Джо вздрогнул, осознав: речь-то идет именно о его ноге) и съедим. У тебя остались еще вкусности?
— Угу, — Хайд дал Туве очередной леденец, но загодя развернул его.
— Кожуру тоже надо есть, дурачок: в ней все витамины, — девица подняла выброшенную бумажку, небрежно вытерла ее о предплечье и сунула в рот. — Поди угадай, когда еще получится поесть? Но если будешь паинькой, я срежу тебе кусочек с бедра.
Джо благоразумно не прокомментировал эти слова, хотя на аппетитное бедро попялился немного, испытывая, однако, вовсе не гастрономический интерес. 'Мда, наверное, подобная несвойственная мне похотливость является побочным эффектом длительной гибернации', — мелькнула обнадеживающая догадка. Снова уловив направление его взгляда, девица заставила Джонатана покраснеть.
— Еще рано думать о том, как меня приготовить, — уголки ее широкого рта поползли вверх. — Не ешь меня, Джонатанушка, я тебе пригожусь.
— Я не думаю, как тебя готовить, — смущенно пробурчал Джо и не соврал: воображение рисовало ему совершенно иные картины, — просто ты очень милая. А почему ты так экстравагантно одета?
— Жарко же, — ответ потрясал своей бесхитростностью.
— Пожалуй. — Хайд непроизвольно расстегнул верхние пуговицы своего лабораторного халата. — А чего интересного тут есть? Вот почему ты, к примеру, переселилась сюда?
— Вокруг интересно все, важна точка зрения, — рыжая опять соблаговолила ответить лишь частично.
— А что интересно тебе?
— Пока — ты, — Туве коснулась пальчиком груди Хайда. — Но теперь придется тебя кормить, а ты между тем воротишь нос от деликатесной крысы и полезной кожуры.
— Признаюсь, я привык к другой пище. Может, мне удалось бы обменять что-нибудь на еду... Такие штуки больше не используют? — Джо выудил из кармана джинсов серебряную монету номиналом в один стандарт. С ее потертой поверхности на него с укоризной взирал круглолицый президент в парике.
— Это я заберу, — оживилась Туве. Она выхватила монетку из Джонатановых пальцев и принялась примерять на цепочку, висящую на шее и уже украшенную разнообразными предметами, среди которых металлический кругляш смотрелся бы вполне уместно. — Но еды за такую ерундовину не получишь. У тебя есть полезные вещи?
— Когда дозарядятся батареи, появятся, но разумно ли их обменивать, не уверен. А какие вещи считаются полезными? Есть штука повкуснее конфет, но, полагаю, мы ее и сами съедим по дороге. Есть часы вроде твоих, но с кучей функций...
— Правильно, глупо менять еду на еду. Часы тоже лучше отдай мне. — Маленькие глазки Туве вспыхнули страстью коллекционера. — Ты их сломаешь.
— До сих пор не сломал, — проворчал Джо и, не желая отдавать дикарке устройство, которому при аккуратном обращении износу не будет, спешно перевел разговор на другую тему: — Лучше я попробую починить те твои часы, которые не ходят.
— Если часы остановились, значит, где-то кончилось время. Как можно это починить?
— Можно найти новое время, — серьезно заметил Хайд.
— Времени не хватает на всех, — грустно вздохнула девушка. — Найти его куда сложнее, чем еду.
За столом повисло молчание. Скелеты таращились на Джо, словно вопрошая, почему это он такой живой и болтливый. Туве замерла, оттого опять похожая на манекен. Вдруг рыжую осенила какая-то идея — уши встали торчком.
— Ты умеешь копать? Или рубить дрова? Или вить гнезда?
— Ну, копать случалось пару раз на ферме у дяди... в общем, умею немного. Рубить дрова смогу, с гнездами — куда хуже.
— Ты обязательно должен что-то уметь. Просто пока не знаешь — что именно, — девушка оценивающе взглянула на Джонатана.
— Попробую собрать дистиллятор воды, — Хайд откинул прядь красных Тувиных волос, попавшую ему в рот.
— Право же, какие-то странные у тебя идеи. Но, не волнуйся, вить гнезда я тебя научу, а копать несложно. Будем рыть могилы.
— И искать что-нибудь полезное? — наконец настала очередь Джо улыбаться. — Дай угадаю: вот откуда прибыл мистер скелет?
— Который из них?
— Не одобривший мои манеры. Угадал?
— Мистер Скелет-Не-Одобривший-Твои-Манеры в прошлом несомненно был уважаемым человеком. Он не потерпел бы выкапывания себя из уютной могилы. Мы будем копать для тех, кто еще не умер. Их повсюду хоть пруд пруди.
'Интересно, — задумался Джо, — а знает ли она, что такое пруд?'
А вслух выдал:
— Повсюду — это где? И почему не здесь? Из-за погибших? Это ведь старые тела... А все-таки откуда ты сама родом? Ты очень интересная.
— Погибших? Нет, в руинах, обитают скелеты с привидениями, манекенами и роботами, соблюдая свои скелетные, привиденческие и другие обычаи. Живые селятся в пустошах. — Комплимент, похоже, не достиг развесистых ушей рыжей.
— Роботы? Привидения?
— Я как-нибудь покажу тебе привидение. Они страшноваты, но в целом безобидны, если притвориться, что не желаешь им зла. А робот — вот он сидит за столом, на углу. Ему так и так уже не светит женитьба.
— Притвориться? Да разве можно навредить привидению?
— Ну, можно подумать о нем плохо... — Туве очаровательно пожала покатыми плечами, амулеты на шее мелодично звякнули.
— И?
— Они этого не любят, — рыжая исподлобья взглянула на Хайда, и он усилием подавил напрашивавшуюся ироничную улыбку. — Тебе такое тоже не понравилось бы.
— Гм, ментальная проекция с восприятием эмоций... — пробормотал Джо под нос, преодолев первоначальный скепсис, и на всякий случай уточнил: — А причем тут женитьба?
Подойдя к однорукому секретарю, Джонатан обследовал его. Исключительно для очистки совести — ремонту тот не подлежал. Судя по общим признакам, он пострадал от электромагнитного излучения и оказался в придачу довольно сильно помят, однако (нежданная удача!) источник питания уцелел.
— Нельзя садиться за угол стола, если у тебя есть кто-то на примете. Даже если ты робот-инвалид, — ответила между тем Туве из-за Джонатановой спины.
Покивав, скорее собственным мыслям, чем словам собеседницы, Джо принялся выкручивать батарею из пазов.
— Как бы ты отреагировал, если б Мистер Робот вырвал твою печень? — девушка не замедлила прокомментировать совершаемый акт вандализма. — На твое счастье, ты тоже мой гость, иначе Мистер Робот был бы в ярости.
— Я бы попросил его не сердиться. И для мистера робота это совсем не печень. — Джо бережно обтер батарею полой халата и убрал в правый верхний карман. — Но спасибо за твою защиту. Копать отправимся утром? Или начнем с местных?
— Пойдем прямо сейчас. Кресло почти догорело, а я уже все доела.
Туве действительно умяла 'яства' — аж за ушами трещало. Наверное, хрустели на ее зубах крысиные косточки и хрящевитый хвост. Закончив двигать челюстями, девица облизнула сгиб локтя, куда капнула 'паштетом' (или 'чаем') и смерила Хайда очередным долгим пристальным взором. Примерно так на Джо смотрела учительница в младшей школе, когда он порол какую-нибудь чушь.
— Все же ты ничего не понял, — медленно проговорила Туве. — Копать надо для тех, кто еще не умер, но собирается. Они могут дать нам еды.
Проглотив моментально созревшую в уме скабрезную рифму, Хайд откликнулся:
— Теперь понял. А ты так уже делала?
— Иногда. — Девушка склонила голову, умильно всплеснув ушами. — Люди не очень-то меня любят. А те, кто любит, проявляют чувства чересчур бурно. Скелеты и манекены в основном воспринимают меня гораздо спокойнее. За это я их и ценю.
— Странно, что ты кому-то не нравишься. По-моему, ты ужасно милая.
— Ну, у вас здесь все не как у людей, — с неодобрением протянула Туве и неопределенно помахала рукой. — Впрочем, неважно. Вот зимой рыть могилы было еще той задачкой, а сейчас — занятие не бей лежачего.
— У кого 'у вас'? — Хайд не удержался от вопроса.
— Да у тебя и у тех, кто тут обитает, — Туве помолчала и, бросив взгляд на капсулу, добавила: — Похоже, ты вырастешь огромным. Вон какое яйцо!
— О, у моего вида все немного по-другому. Мы вылупляемся уже взрослыми — так проще.
— Мудро, — девушка тряхнула головой. — Предупреждаю кстати: в окрестностях у меня скверная репутация.
Джо включил систему навигации в телефоне, проверив таким образом состояние спутников и выяснив точные дату и время. Цифры не придали ему оптимизма.
— Семьдесят лет, семьдесят лет, — промямлил он ошарашенно. — Какого же хрена произошло?! — затравленно вскинув глаза на девицу, Джо повторил за ней: — Скверная репутация?
— Если кто-то начнет меня бить, притворись, будто мы незнакомы. Они прозвали меня 'Ржавый гвоздь', ведь я рыжая и, по мнению многих, как гвоздь в заднице.
— Тебя бьют?! — опомнившись, возмутился Джо. — Но как же так можно! Семь десятилетий разрухи — не шутка, но это уж слишком!
— По крайней мере, пытаются, — хладнокровно подтвердила Туве. — Никому не нравится слышать о себе правду. Один вот выстрелил в меня из мушкетона, — девица, отведя пряди волос, продемонстрировала едва заметные на смуглом боку черные конопушки. — Дробь неделю выходила. А я только лишь предостерегла его.
— Дробь? Но, судя по всему, обошлось? — Джо мысленно навесил на историю рыжей яркий ярлычок бреда, в чем, однако, не сразу признался себе. — А что ты ему сказала?
— Что его убьет мужик, которому он пригрозит мушкетоном. Это уже случилось, наверное, ведь весь заряд дурак высадил в меня.
'Фантазия у нее — любой писатель обзавидуется. Но вдруг...' — Хайд отмахнулся от неприятно беспокоящей мысли о реальности Тувиных баек.
— Естественно, он удручился. Кому же хочется знать мрачное будущее?
— Будущее — тайна. Я лишь предположила.
— Местные правила поведения тебе не близки. Следовательно, ты издалека... — Джонатан потер бровь, уже не надеясь на удовлетворение своего любопытства.
— Ну да. Я переправилась через большую воду. Зимой в Долине все заснули. Поди, до сих пор дрыхнут. А я встала пораньше, побродила, заскучала и решила немного прогуляться. Так я здесь и очутилась.
Сказанное ровным счетом ничего не проясняло, но Джонатан отложил подробные расспросы (да и собственные размышления) на потом. Если, конечно, наступит это 'потом'.
— Кроме того, люди могут оскорбиться, если им предложить копать могилы, пока они еще живы.
— Могут. Но когда придет пора умирать, нас не окажется рядом. И их тела съедят сурки.
Джо несколько секунд обдумывал эту неожиданно глубокую мысль и согласился:
— Тогда мы прямо-таки обязаны помочь им. Кстати, а у тебя случайно нет веревочки? Или цепочки?
— Есть. Но ее еще надо найти.
— На досуге попробую сделать тебе подарок, — в мозгу Хайда переплелись искренняя благодарность к девчонке и вполне приземленная, но не вполне осознанная, мужская потребность. Джо собрался закрепить успех (его молоденькие современницы ничего так не любили, как глазеть на собственные фоточки) и поинтересовался: — А еще, можно тебя сфотографировать?
— Э нет! — Туве восприняла намерение Джо весьма эмоционально: она отпрыгнула назад и закрыла личико ладонями, следя за собеседником между пальцами. — Мое изображение — как вторая я. В мире достаточно одной меня.
— О'кей. — Джонатан покладисто спрятал телефон. — Так идем? У нас есть лопата?
— Идем, — откликнулась Туве. — На первых порах обойдемся без нее. Для копания важно желание, а не лопата. Как, впрочем, и для всего остального.
**
Джо начал уставать. Видимо, тело еще не свыклось с нагрузками после семидесяти лет бездействия. С другой стороны, Хайд никогда не отличался особой выносливостью, хоть и регулярно посещал тренажерный зал.
Туве чуть обогнала его, легко прыгая по ржавым корпусам автомобилей и мусорным бакам, здороваясь со скелетами и поправляя обрывки одеяний на манекенах.
Они придерживались старой трассы Крон-Ривер и сейчас наконец приблизились к окраинам, что несказанно радовало. Карабканье по развалинам жутко изматывало, хотя и позволяло лишний раз ущипнуть спутницу за бочок, скрашивая мрачное путешествие и отвлекая от осмотра окрестностей, которые были когда-то совсем иными. Вспомнились старшая школа и первые университетские годы, когда 'случайные' щипки и прикосновения являлись неотъемлемой частью повседневного общения мальчишек и девчонок.
Хайд улыбнулся. Замечтавшись, он сходу налетел на внезапно остановившуюся Туве.
— У тебя в штанах фонарик, или ты просто рад меня видеть? — осведомилась девушка.
— Извини, — Джо опять смутился и поправил в кармане джинсов мультитестер.
В следующий момент он обратил внимание на причину остановки. Неподалеку от руин гольф-клуба 'Партсдейл', на месте одноименного озера, в окружении дряхлых обшарпанных автомобилей, горел костер. У которого сидели люди.
**
Мэйби заерзала в латаном-перелатанном спальнике, продавливая задницей удобную ямку в земле. Она слышала эту историю, наверное, не меньше сотни раз, с тех пор как присоединилась к табору, и готовилась с превеликим удовольствием выслушать в сто первый. Девушка любила истории, цыганин любил рассказывать. Костер ярко пылал, из помятых автомобильных колонок раздавалась негромкая, сопровождаемая шипением музыка, в небе гасли августовские звезды... Скоро можно будет сунуть в раскаленные угли картофелины и кусочки жирной крольчатины.
Лукаво прищурившись, Аксель накинул на плечи не очень чистое клетчатое одеяло.
— Знаешь, приятель, ходит молва, что наш народ навеки обречен странствовать, искупая какое-то ужасное преступление, совершенное давным-давно. Отец говаривал: первый цыган увел у богов первого коня. Вообще-то мы, пэйви, в конокрадстве не спецы, особенно на фоне рома. Да и далековато от старой доброй Кирландии до гроссийских земель. Но уж так издревле у нас повелось: облажался один — отдуваются все. Полагаю, дело в том... — рассказчик, выдерживая паузу, многозначительно поднял тощий палец, увенчанный алюминиевым перстнем, в котором переливался кусок красного катафота, — дело в том, что цыганин — это состояние души. Я цыган, ты цыган, Тиана еще та цыганка — только цыган способен так боготворить огонь!
Аксель умолк, прислушался и ухмыльнулся:
— Сагерт и Кирна — безупречные цыгане. Подумай, как страстно они любят друг друга, без обывательских условностей и мыслей о завтрашнем дне. Даже Королевский Тушкан — цыган не меньше моего, хоть и мессиканец по рождению, — перечислив всех таборных представителей цыганского этноса, Аксель придал своей хитрой роже слегка торжественный вид. — Правда или нет, но мой отец в это верил, и дед тоже, а они были людьми достойными всяческого уважения. Да и я не сомневаюсь в том, что рассказываю.
Так вот, если верить легендам и моим отцу с дедом, народы, населяющие Эос, в незапамятные времена спустились со звезд...
Тут Мэйби, как и всегда в данном месте истории, подняла глаза на небо: большинство усеивающих его искорок уже исчезло, но другие, покрупнее, пока мерцали.
